– Да, – я удивлённо посмотрел на него, – а вы не общаетесь с богами? Мне казалось, их волю вы обычно говорите пастве.
Крыть ему было нечем, ведь не будет же он признаваться, что они просто всех обманывают и говорят то, что выгодно только самим жрецам.
– Безусловно, мой царь, – быстро свернул он опасную для разговора тему.
– К тому же, думаю, мы все набрались достаточно сил, чтобы продолжить, – сказал Хауи.
Я согласился, и мы пошли дальше по списку. Приходилось спорить с ними до хрипоты, и чаще там, где это мне было не сильно важно, так что вскоре, когда мы добрались до действительно важных для меня пунктов, они сами быстро со всем согласились, видя, что это не вызывает у меня явного отклика. Так что с помощью этого нехитрого психологического приёма я получил то, что мне было нужно.
«Какой же ты искусный лжец, – до меня донеслись задумчивые мысли Бастет, – а ну быстро признавайся, сколько ты наврал мне!»
– Я говорил тебе только то, что подсказывает моё сердце, – перебил я жреца, который спрашивал, все ли готовы подписать соглашение, ответив Бастет на русском.
В зале повисла тишина, все с круглыми глазами смотрели, как я препирался с кошкой, ведь они слышали только мои ответы и то на языке, которого не понимали. По итогу спора Бастет обиделась на меня и, спрыгнув со стола, ушла из зала, гордо подняв хвост. Я же, тяжело вздохнув, вернулся к жрецам.
– Женщины, – я извиняющее развёл руками.
Все тут же сделали вид, что, собственно, ничего такого и не произошло. Стараясь не смотреть на меня, жрецы продолжили обсуждение всех пунктов, и вскоре Рехмир набело составил договор, и мы все его подписали. Революционные преобразования божественного пантеона Египта были наконец согласованы и утверждены! Я считал это великим достижением, особенно с учётом того, что я дальше собирался делать со жреческим сословием. Но, к сожалению, сейчас все они были слишком сильны, чтобы бросаться грудью на амбразуру, этого можно было и не пережить. Именно поэтому я и вёл себя с ними ровно и дружелюбно. Пока.
– Что ж, я считаю это великим событием! – Хауи недоверчиво смотрел на свой экземпляр документа. – Многие из нас до конца не верили, что это случится и мы сможем договориться не только между собой, но и с царями.
– Тогда предлагаю следующим пунктом нашей встречи, чтобы оставить самое неприятное напоследок, – улыбнулся я ему, – обсудить жертвоприношения богам по новому перечню, в благодарность за мой успех в последней военной кампании.
Немного уставшие к этому моменту жрецы тут же оживились.
– Список у вас теперь есть, можете напротив имён оставшихся богов проставить сумму в шетитах, – предложил я, – думаю, вы уже обсуждали это заранее, и мы сегодня не сильно много внесли изменений в первый список. Как я уже говорил на нашей первой встрече, у меня с наличностью проблемы, но сумма в золоте позволит примерно прикинуть текущий объём моей добычи в драгоценностях и рабах.
– Мы это прекрасно понимаем, мой царь, – согласился верховный жрец Тота. – Твоё величество подождёт нас?
– Разумеется. – Я протянул руку, показывая, что они могут приступать.
Каждый из верховных жрецов подошёл к списку, который лежал перед Хауи, и вписал сумму, какую они хотели получить от меня. Закончив, он через Рехмира передал его мне.
«А у парней губа не дура», – присвистнул я про себя, но, поскольку впереди были торги о главном, требовалось им бросить жирную кость.
– Прямо сейчас, без споров и обсуждений, у всех равномерно уменьшаем на треть, и я согласен, – поднял я на них взгляд. – В противном случае пойдём по каждому пункту отдельно, как и с богами.
Рты жрецов открылись, закрылись, и Хауи быстро ответил:
– Мы согласны, мой царь. Это очень щедрое предложение.
– Отлично, давайте составим договор, – заключил я, и вот его уже все подписали быстро, а на лицах жрецов я видел, как появлялось всё больше довольных улыбок.
– Что ж, – один из жрецов тяжело вздохнул, – у нас на повестке остались две самые тяжёлые темы. Я рад, что мы закончили с несколькими другими, может, нам тогда стоит перенести встречу на другой день?
– Я не смогу, – мгновенно отказался я, не для того пожертвовал им столько денег, чтобы сейчас, довольные и, главное, уставшие, они отправились набираться сил перед следующим разговором, – у меня плотно забиты все дни, сегодня предлагаю потратить ночь, чтобы закрыть все открытие темы.
– Я поддерживаю твоё величество, – быстро ответил жрец, кому досталась одна из самых больших долей в добыче, – думаю, ещё несколько часов мы точно выдержим. Уверен, боги нас в этом поддержат.
Вслед за ним согласились многие из тех, кому перепало. Они думали, что, пока я такой добрый, можно будет с меня стребовать больше, чем в другой день. Представляю, как бы они удивилась, если бы узнали, что вообще большая часть того, что происходило до этого, было направлено на то, чтобы самые тяжёлые камни нам пришлось таскать в самом конце работы. Они просто снова попались на мою уловку. Так что предложение коллеги об отдыхе они сами же и отмели, и Хауи продолжил:
– Тогда вопрос о новых территориях оставим на самый конец, а сейчас обсудим новые земли, которые должны отойти нам и твоему величеству после объединения богов.
С ним все согласились, и тут я позвал Рехмира и его дядю, чтобы они участвовали тоже. Мы с ними долго планировали, как поделить землю так, чтобы большая часть территорий самых влиятельных жреческих кланов примыкала к той земле, которую хотели получить от меня военные. После долгих раздумий перед этим разговором я решил таким методом столкнуть лбами оба сословия, сам при этом оставаясь в стороне. Метод, бесспорно, не быстрый, но перспективный, особенно если заложить спорные моменты в межевании границ и между самими жреческими семьями. А уже этим должны сейчас были заняться Рехмир с дядей, которым я поставил конкретную задачу сделать так, чтобы границы той земли, что мы сейчас отдадим жрецам, были максимально размыты, и потом мы ровно то же сделаем с землями, которые отдадим военным. В общем, нам нужно было заложить огромную мину замедленного действия, которая рано или поздно сработает. И оба моих помощника справились с этим блестяще. Ведь жрецы не знали этого условия, для них главным была хорошая, плодородная земля рядом с крупными городами, а то, что границы будет не совсем понятны, их интересовало слабо. Они вцепились в моих помощников, думая, что получают даже больше, чем хотели, так что через три часа жарких и активных споров, в которых я практически не принимал участия, они согласовали всё и мы подписали третий документ. Уже после него они все думали, что это полный успех и они полностью продавили все свои хотелки. Было видно невооружённым глазом, как жрецы довольны заключёнными сделками, поэтому неудивительно, что уже под утро, когда все сильно устали, вопрос о новых землях был решён очень быстро. Жрецы просто согласились с моим указом без лишних споров, такой вариант их полностью устраивал. Налогами мы задушим храмы богов на новых территориях, а когда они разорятся, заберём их землю и разделим между собой, введя потом на новых землях те же привилегии для египетских жрецов, что сейчас действовали и в самом Египте.
Подписав четвёртый документ, все довольно переглянулись, я видел, они не ожидали от этой встречи столь многого.
– Ну и последний вопрос, какой я хотел обсудить с уважаемым жречеством, – улыбнулся я, – я бы хотел услышать ваше мнение насчёт моего нового указа о том, что для всех жителей Верхнего и Нижнего Египта, включая Нубию, мы введём понятие «египетское гражданство». Я перед этой встречей просил верховного визиря отправить вам драфт моего нового приказа. Я бы хотел, чтобы вы поддержали меня в этом начинании, ведь само понятие «гражданство» выделит египтян среди всех других народов, покажет, что мы лучшие и достойные. Ну, не говоря уже о налоговых послаблениях и приоритетном принятии на работу.
– Времени было слишком мало, мой царь, – за всех ответил Хауи, – чтобы оценить весь замысел твоего величества, но то, что мы увидели, нам понравилось. Отделить египтян от всех остальных народов – очень правильный и мудрый ход! Но просим дозволения наш полный ответ дать твоему величеству ещё хотя бы через неделю, слишком обширные изменения в этом приказе, которые затронут все слои населения Египта.
«Если бы ты знал, что я планирую позже наделить им всех жителей будущей империи, – хмыкнул я про себя, – так бы не радовался, ишь выискался ещё один ксенофоб, мало мне богов этих».
Но вслух я сказал, конечно же, совершенно другое.
– Уважаемый верховный жрец прав, труд действительно обширный, я писал его в походе на Ханаан, вместе с новым налоговым кодексом, но его я буду внедрять первым. Хочу прекратить неразбериху в номах с налогами и поступлениями в царскую казну.
– Надеюсь, мой царь, следуя доброй традиции, какую мы сегодня, кажется, установили между новой царской властью и жречеством, – подмаслил меня другой верховый жрец, – твоё величество покажет его прежде нам?
– Безусловно, – улыбнулся я ему, – согласен с тем, что у нас появилась хорошая традиция, постараемся её теперь поддерживать.
Тут уже жрецы откровенно стали улыбаться, они были полностью довольны встречей. Как думали, они получили всё, что хотели, и дальше больше. Царь оказался не таким страшным, как о нём говорили.
Когда они, откланявшись, простились и вышли из зала, мы с Рехмиром и его дядей остались наедине. Тот, задумчиво смотря за тем, как с моего лица пропадает льстивая улыбка, когда закрылась дверь за последним представительством жречества, а на её место возвращается неподвижная маска, заметил:
– Мой царь, простите меня за лесть, но твоё величество был просто великолепен. Мне сложно подобрать другие эпитеты, но, если знать то, что знаю я…
Тут он замолчал и покачал головой, затем мне низко поклонился. То же сделал и Рехмир.
– Да, это не то, что можно говорить вслух, – строго заметил я, – держите язык за зубами. Снятая кожа будет самым лёгким за это наказанием.
– Мой царь, – они снова низко поклонились, – мы это прекрасно понимаем.
– Тогда пошли гонца к Хатшепсут, скажите ей, что мы только закончили, так что я спать, встречусь с ней уже завтра, – зевнув, я потянулся на кресле, – мы все отлично потрудились сегодня, поэтому я жду вас завтра в обед, нам нужно будет обсудить с учётом сегодняшнего межевания земли то, что мы будем отдавать военным.
– Мой царь, – они поклонились и вышли, а я, забирая охрану, вернулся в свои комнаты, где на кровати спала какая-то девушка.
Я повернулся к главе караула.
– Ваша жена по графику, мой царь, – пожал плечами опцион, – так сказала госпожа Хейра.
– И что мне с ней спящей делать? – задал я вопрос вслух и, не найдя на него ответа, разделся, после чего, подвинув спящую, лёг рядом. Сон долго не шёл, поскольку мозг анализировал всё, что я говорил, что мне говорили, но в какой-то момент сознание на анализе встрече просто погасло.
Глава 9
Проснулся я от женского плача. Причём навзрыд, будто как минимум умерло население целого города, а плакальщица их хоронит. Приоткрыв глаз, я увидел, как Хейра пытается оторвать от кровати девушку, шипя на неё, а та как раз и рыдает, с силой вцепившись в столб, на котором держалась крыша с балдахином.
– Зови кожевенника Хопи, – кратко прокомментировал я эту картину.
Мои слова сработали совсем не с тем эффектом, на который я рассчитывал. Рыдания ещё больше усилились, но только теперь плакала и Хейра, ругая проклятую дуру последними словами за то, что она меня разбудила и теперь их обеих из-за этого накажут.
– Мне, конечно, всё равно, но так и быть, – я постарался себя успокоить, – что, б…ть, здесь происходит?
– Она проспала свою очередь, мой царь, – даже сквозь слёзы смогла объяснить Хейра, – а теперь не хочет уходить.
– Я так ждала его вели-че-ство, – слёзы снова потоком хлынули из глаз незадачливой девушки, – и всего на секунду закрыла глаза!
– Насколько я помню, когда я вернулся, ты спала, – не стал я покрывать такую наглую ложь, – вон охрана подтвердит это.
Легионеры готовы были подтвердить вообще любые мои слова, это и так было всем понятно.
– Всё, пошли, проспала – значит, очередь пропущена, – злилась на неё плачущая Хейра.
Мне отчего-то стало смешно от всей этой ситуации, а после того, как пришло понимание, что жрецов всё же я вчера обул, настроение ещё более повысилось.
– Ладно, оставайтесь обе, – сказал я, – Хейра будет тебя наказывать.
Вместо того чтобы огорчиться, девушки сильно обрадовались, к моим ногам упали обе плаксы и стали обнимать за ноги.
– Давайте только быстро, небольшой утренний секс никому не повредит, – прокомментировал я их горячие мольбы и благодарности в мой адрес, – у меня слишком много дел на сегодня.
***
Хатшепсут появилась на моём завтраке сама, хотя я послал гонца уведомить её о том, что могу её посетить после него.
– Мой дорогой супруг, – она склонила голову и села не напротив меня, как это обычно делала, а рядом. Прогресс в наших отношениях явно шёл успешно, судя по этому её поступку.
– Рад тебя видеть, моя любимая. – Я положил столовые приборы, взял её руку и поцеловал пухлые пальцы.
На меня внимательно посмотрели, явно требуя результатов переговоров.
– Рехмир, – сказал я, и тот достал подготовленные копии, передав все подписанные документы Хатшепсут.
Она вцепилась в них мёртвой хваткой и стала читать, показывая тем самым, что была достаточно образована, чтобы это делать. Нечастое умение среди знати.
Пока я завтракал, она знакомилась с документами, а когда я, отложив еду, потянулся к кубку с вином, она тяжело вздохнула и посмотрела на меня.
– Не понимаю, – тихо сказала она, – в чём подвох?
– Ты о чём? – Я сделал вид, что не понял, о чём она.
– Ты явно уступил им, здесь много уступок! – она потрясла документами. – За что им подобные привилегии?
– Мы сошлись на том, что власть в стране принадлежит царю, которого поддерживает жречество, – соврал я.
Хатшепсут скептически посмотрела на меня и затем вернула документы Рехмиру.
– Сделаешь для меня копии? – обратилась она к нему через меня.
– Кстати об этом, – вспомнил я, – мы, конечно, становимся близки с тобой, но прошу всё же не забывать, что это небыстрый путь. Тернистый и сложный.
– Если ты заметил, – она строго посмотрела на меня, – то я прошу сейчас твоего верховного визиря через тебя. Я не дура, чтобы этого не понимать, просто тогда перед послами не хотелось показывать, что между нами есть разногласия.
Я на секунду замер, отставил кубок, потянулся к ней и мягко поцеловал в лоб. Хатшепсут удивлённо посмотрела на меня.
– На секунду забыл об этом, – улыбнулся я, – это в качестве извинений.
– Я почитала твой налоговый кодекс, – она с трудом выговорила новые для себя слова, – слишком многое для меня непонятно. Мне нужно, чтобы ты объяснил, если хочешь, чтобы я помогла.
– Мы договорились со жрецами, что обсудим его так же, – ответил я, – на этой встрече ты можешь присутствовать.
– Согласна! – тут же ответила она без колебаний.
– Где, кстати, твои советники? – поинтересовался я. – Сеннефера я вообще давно не видел.
– И не увидишь его больше, никогда. – Она посмотрела на меня такими холодными глазами, что я на секунду вздрогнул.
– Ну, это твой советник, тебе и решать, – пожал я плечами.
– Благодарю за разговор, Менхеперра. – Она поднялась, взяла мою руку, прижалась на секунду к ней щекой и затем вышла. Проводив её уход задумчивым взглядом, я обратился к только подошедшему к столу Хопи:
– Что случилось?
Тот скривился.
– Царь влезла в наше с господином Пенре расследование и всех испугала. Некоторые ниточки тут же оборвались.
– М-да, будет мне наука, не трепаться языком раньше времени, – поморщился и я вслед за ним, – но не все хоть, надеюсь?
– За многими из участников мы уже следили, так что не все, мой царь, но многие испугались.
– Ладно, я тебя не тороплю, – не стал я больше говорить на эту тему.
– Сегодня у моего царя встреча с военачальниками? – поинтересовался он.
Я кивнул.
– Часть сведений, что мы получили в Касе, подтвердились, мой царь, – заметил он, – некоторые факты удалось установить.
– Думаешь, глава нома всё же говорил правду? – задумался я.
– Если не всю, то часть её точно, мой царь, – пожал плечами примипил, – к сожалению, прошло слишком много времени, чтобы это можно было проверить сейчас. Но даже этого достаточно для смертной казни.
