Мои губы дрогнули в улыбке, потом я тихо рассмеялась. Ярослав Игоревич Мудрый умел иронизировать над собой.
– Но мне бы тоже гарантии…
– Кошелек?
– Он у меня весьма скромный. Содержимое моей юбки… – не стала заканчивать.
– Солдат ребенка не обидит, – пообещал с насмешкой, но в глазах твердость. Видимо, судьба у меня такая: быть для мужчин маленькой девочкой. Логично, разницу в возрасте никто не отменял.
– Приступать завтра? – спросила, забирая протянутый паспорт.
– Приступать сейчас.
Меня быстро взяли в оборот: сначала оформляли в штат, потом я удивлялась зарплате – это больше, чем оклад начинающего экономиста. Мне выделили кабинет. Видимо, предыдущей помощницы: казалось, что после нее даже кресло остыть не успело. Мне нужно было разобраться в рабочем ноутбуке и ознакомиться с расписанием Ярослава Игоревича. Сегодня в девять у него встреча.
– Ты едешь со мной, – неожиданно объявил он. – День рождения твой отметим.
– Я… Я как-то не готова…
– Нормально, – придирчиво осмотрел мой деловой наряд. – Зато не перепутают с дамами определенной профессии.
Мы сели в солидный мерседес-майбах. Я хотела поехать на своем комфортном порше-макане, но босс сказал, что не положено и домой меня отвезут.
– Что я должна делать? – спросила, когда вошли в заведение в красно-черных тонах. Я старалась держаться поближе к Разину, но меня, достаточно невзрачно одетую для подобного места, все время пытались оттеснить. Он здесь явно был желанным и частым гостем.
– Ярый! – холеный мужчина развел руки, очень обрадованный нашему приезду. – Садись, дорогой, шоу скоро начнется. – А… – осмотрел меня профессиональным взглядом ценителя женщин. Я ощутила себя товаром. – Леди?
– Это Майя Тимуровна, – Ярослав помог мне сесть. – Прошу любить, жаловать и руками не трогать, – вроде бы улыбался, но даже я ощутила конкретный такой посыл.
– Жаль, свеженькая девочка, – и протянул мне руку. – Валерий, хозяин этого чудесного кабаре. Наслаждайтесь, Майя Тимуровна.
На сцене приглушили свет и направили прожектор точечно. Шоу действительно началось.
Ярко, красиво, музыкально, технологично и эстетично. И очень, очень сексуально. Я никогда не была в подобных местах: это не стриптиз, но шоу исключительно для взрослых. Эротичное и потрясающее. Я была под впечатлением и в приятном культурном шоке.
– Нравится? – Ярослав Игоревич подался ко мне и предложил бокал с игристым. На столе стояли бутылка в ведерке и сеты из красной и черной икры.
– Интересно, – повернулась к нему. – Спасибо, нет, – от алкоголя отказалась.
– Бокал? За день рождения?
– Я не пью вне дома.
– А что так? Перепила и станцевала голая на барной стойке? – откровенно подшучивал Ярослав Игоревич.
– Замуж вышла.
– Ох, бля, – хмыкнул, тряхнув темной головой, – я, пожалуй, тоже не буду, – отодвинул бокал с виски, – не хочу замуж.
Шоу закончилось около полуночи. Объявили антракт, и следующая постановка уже трижды восемнадцать плюс.
– Ну как тебе? – Разин лично вывел меня из заведения и проводил до машины. – Раньше не бывала в таких местах?
Я только покачала головой. Адель ни за что бы не позволил своей жене оказаться в подобном заведении. Да и уважающие себя татарские матроны сами бы не пошли в такое место. Может, это и возмутительно, но мне понравилось. Я никогда не стремилась жить в авторитарных рамках шовинистских законов и религиозных догм. Я хочу быть такой же свободной, как и мужчины. Сомневаюсь, что Адель никогда не был в стриптиз-клубах или вот таких кабаре.
– Держалась хорошо. Молодец. Считай, стрессовое собеседование пройдено.
– Я не смогу каждый день настолько задерживаться. У меня сын, – предупредила сразу. Я не свободная женщина, которая способна на алтарь босса положить все свое время и себя саму.
– Больше и не нужно. Все что надо, я понял, Майя Тимуровна. Жду завтра. Вась, – кивнул курившему водителю, – отвези Майю Тимуровну домой в целости и сохранности, потом за мной…
Я вышла из душа, кутаясь в большое пушистое полотенце. Этот день рождения был необычным, самым необычным. Просто весь спектр эмоций за раз приняла. Я улыбалась, вернувшись в спальню, и совсем не ожидала застать в ней мужа.
– Пришел телефон вернуть? – проговорила ровно, пряча алые щеки и шальные мысли.
Адель смотрел пристально и жгуче. Я не хотела посвящать его в свою «новую» жизнь. Зачем ему знать, кем и на кого буду работать? Он так пекся о своей чести, о том, что могли сказать или подумать! Жена Аделя Черкесова работает на мужчину, да еще и в такой должности! Ай-яй-яй! На побегушках!
– Дай мне номера всех подруг, с которыми ты была сегодня, – прозвучало неожиданно страшно. Адель был убийственно спокоен, но опасно напряжен. Все же я с ним пять лет прожила: засыпала, просыпалась, ухаживала, когда болел, готовила, занималась сексом, видела вспышки гнева, злости, раздражения, знала, как мог улыбаться, обнимая Карима, или, наоборот, строго выговаривал, если тот капризничал. Аделю не нужно было кричать, психовать, взрываться, чтобы его услышали.
– Зачем?
– Просто сделай, солнце.
– Не буду, – бросила через плечо и отправилась одеваться ко сну. Я даже зевнула широко и сладко. Не хочу продолжать этот бессмысленный разговор. Я никогда не требовала у него отчета, так с чего Адель устроил прелюдию к суду!
– Почему? – обманчиво мягко.
– Потому что это унизительно! – резко повернулась, хлестнув по плечам длинными волосами. – Мне нужно одеться, – мерилась с ним взглядами. Адель не вошел, но оперся плечом о косяк двери и смотрел. Внимательно, изучающе, щупал глазами.
– Раздевайся, Майя.
Я пожала плечами и скинула пушистый халат. Взяла трусики, надела, искоса поглядывая на мужа: он шарил по моему телу, словно искал следы блуда и порока. Вероятно, мерил по себе.
– Карим звал тебя, – вошел в гардеробную, забирая под себя все пространство, перекрывая кислород. Слишком большой, чтобы игнорировать его. Слишком волнующий, чтобы дышать ровно. Слишком мужчина, чтобы забыть о своей женской сути. – Так весело было, что о сыне забыла? – покачал головой. – Ты же мать, солнце, – а вот это издевательски.
– Манипуляция, недостойная мужчины, – разочарованно ответила. Аделя перекосило. – Уложил бы сам, ты же отец. Или ты, – теперь я пыталась задеть его, – не умеешь?
Адель заскрипел зубами и пошел на меня, но его телефон неожиданно ожил. Он достал его, посмотрел на меня, затем на экран и снова на меня.
– Да, Каролина, – ответил, конечно же!
Я тяжело сглотнула.
– Я приеду. Жди.
Звонит ночью и не стыдно. Знала же, что он дома. Очевидно, что Адель позволял ей все это. Доступен и днем, и ночью. Мерзавец, какой же мерзавец. Хоть бы вышел из моей спальни сначала! Он никогда не был большим подлецом!
Адель ушел. Меня трясло. Я ничего не должна была чувствовать, но грязь ползла по коже и забиралась прямо в душу: пачкала светлое, разъедала незыблемое. Раньше Адель хотя бы частично берег меня, теперь ему все равно. Время идет, скоро я все потеряю. Дом, семью, сына.
Я ворочалась всю ночь. В три сдалась и пробралась в спальню мужа – пусто. Мне просто нужно было убедиться. Окончательно сломать установку, в которой Адель главный. Что он заботится обо мне и знает все лучше меня. Я слишком рано оказалась и слишком долго была под ним. Сложно вмиг обрести волю, силу, расправить крылья.
Все, больше это не пустые слова или наивные мечты. Либо он, либо я. Никак иначе. Теперь точно знала: если нужно будет сломать, Адель сломает меня. Не пожалеет.
Я практически не спала уже вторую ночь подряд, но не чувствовала себя плохо, наоборот, возбужденной и одновременно спокойной. Начиналась новая глава в моей жизни.
Мне было ровно, когда Адель заехал во двор: хлопнула дверь в прихожей, пружинистые шаги, хмурое лицо. Он молчал. Я равнодушно варила кофе, одетая в деловой брючный костюм.
– Кофе будешь? – перевела на мужа безразличный взгляд. Думаю, нам пора вернуться к формату фиктивного брака по всем статьям. Если хочет, может даже не возвращаться домой. Пусть любится с любимой женщиной не переставая.
Интересно, кстати, а его Каролина в курсе, что он изменял ей с женой? С ней он так же честен, как со мной? Меня он не жалел, а жалил своей правдой, а ее, любимую, жалко ему? Или Аделю никого, совсем никого не жалко?..
Глава 8
Адель
Майя мне лгала. Я слишком хорошо ее знал, чтобы не заметить, да и не умела она врать толком. Вопрос, зачем и почему? С чего вдруг характер начала показывать? Я не рисовал ее такой.
Честно признаюсь, изначально воспринял Майю как чистый лист, на котором можно было создать все что угодно. Вылепить, словно из глины, прекрасную женщину. Не для себя, а в качестве эксперимента. Не каждому давался шанс стать Пигмалионом. Только откуда в моей Галатее взялись резкость, дерзость, гордыня? Девочка решилась идти против своего создателя? В ней проснулась не просто женщина, а женщина с характером, и эта женщина решила поиграть со мной, помериться силой, отбиться от рук.
Я тряхнул головой и завел машину. Пусть смотрит, пусть знает, пусть думает. И мучается. Сегодня домой я уже не вернусь. Это будет уроком для непокорной жены. Не нужен муж дома, значит, будет одна! Пусть поплачет и подумает над своим поведением. А я… Есть место, где меня всегда ждут!
Каролина ждет. Она ведь шикарная женщина. На нее всегда облизывались мужчины, слюной исходились, только заслышав стук ее каблуков. И она любила меня. Ждала не один год. Могла пальцами щелкнуть, и очередь выстроится из желающих скрасить ее одиночество, а она, даже сейчас, зная, что я дома с женой, скучала и ждала, верно и преданно.
Окей, раз Майя решила взбрыкнуть, пусть реально ощутит, как бывает, когда не дружишь с мужем. Мир в нашем доме всегда был на ней, но если решила, что вывезет войну со мной, то пусть потом не рыдает. Аллах свидетель, я не хотел быть жестоким со своим солнцем, но любой шаг в сторону – это бунт, а его нужно безжалостно подавлять.
– Адель… – Каролина реально была счастлива меня видеть и встречала, как всегда, в аромате секса. – Нашлась потеряшка?
Она закидывала меня сообщениями и отвлекала от поисков гулящей жены. Я кратко описал ситуацию. Каро даже изобразила взволнованность.
– Нашлась, – с порога привлек к себе и впился поцелуем в шею. Такая злость внутри бурлила, по венам неслась, агрессией выплескивалась. Куда деть злость на жену? Куда деть желание лечь с ней в постель? Некуда. Остается только хорошенько оттрахать любовницу.
– Прости за мою истерику, – выдохнула, когда толкнул к дивану и заставил прогнуться в спине. Ноги шире, трусики до колен спустил, лицом вниз, чтобы задницу оттопырила, вся передо мной открылась. Я нетерпеливо натянул колпак на член и толкнулся внутрь, на всю длину, пальцем разрабатывая другой вход. Жестко хочу. Чтобы ей было больно. Правда, больно должно было быть не ей, но Майю я никогда не брал таким способом. Слишком маленькая и хрупкая, не потянет мой размер в такое место, но если бы не уехал, если бы остался сегодня дома, то мог довести до этого дела. Наказать непокорную девчонку!
Думал всегда, что Каролина будет характер показывать, а она вон за пять лет с рук ест и преданно в глаза заглядывает, а если брыкается, то осадить ее несложно.
Майя же, наоборот, набиралась стервозности и сучизма. Хотелось, чтобы плакала и просила снова стать нежным и заботливым. Я готов, если снова увижу послушную домашнюю жену. Ведь если она станет другой, то может не согласиться остаться со мной после развода, а я хотел бы сохранить наши приятные во всех смыслах отношения.
– Ах… ах… ах… – Каролина бурно встречала каждый толчок. Я прихватил короткие светлые волосы у самых корней и не жалел ее женственность, агрессивно вколачиваясь.
– Нравится, солнце? – спросил на пике наслаждения, бурно кончая, но продолжая двигать бедрами.
– Что ты сказал? – Каролина резко вскинула голову, пытаясь найти мой взгляд. – Как ты меня назвал?
Блядь. На моей памяти это первый залет с именами. Да, только Майю я называл солнцем, и Каролина это знала. Слышала несколько телефонных разговоров и жутко бесилась.
– Каро, пожалуйста, не взрывай меня. Ошибся, прости, – чмокнул в плечо. – Я в душ, – только сейчас сбросил куртку. – Ты же не против, чтобы я остался на ночь?
Ее брови изумленно взлетели. Мы с ней ночевали вместе, только когда уезжали в командировку или были на отдыхе. В любом другом случае я возвращался домой, даже если проще было этого не делать.
Когда муж перестает соблюдать элементарные правила приличия, то даже самая терпеливая жена превратится в мегеру. Неважно, какие у нас с Майей договоренности, но я старался не унижать ее намеками скрытыми и тем более явными. Правда, сегодня все изменилось.
– Адель, – Каролина устроилась у меня на груди: я пытался уснуть, она хотела говорить, – ответь честно: ты правда разведешься? Я не зря надеюсь на семью с тобой?
– Да, – ответил, не открывая глаз.
– Я люблю тебя, – поцеловала в губы и нырнула под одеяло. Нет, там живых нет, все спустил, даже злости не осталось, одна горечь неизвестного происхождения. Может, все-таки домой поехать? Нет, я кремень. Это наказание для Майи.
Странно, но я не мог нормально заснуть. Упорно лежал с закрытыми глазами и ждал, когда наступит утро. Подъехал к дому часов около семи. Мог бы сразу в офис рвануть и там переодеться в свежий костюм, но что-то так паршиво.
Если честно, сегодня я чувствовал себя говном. Никогда раньше так демонстративно не тыкал жене под нос любовницей.
Сейчас вчерашняя ссора не казалась настолько уж критичной. Майя лгала, что отмечала с подругами, но она точно не могла сделать чего-то такого, за что мне могло бы быть стыдно. Не так воспитана. Видимо, задело ее, что Каролина такие же украшения купила. Как-то умудрилась заметить и сопоставить факты. Аналитик, блин. И зачем вообще в офис ко мне заехала, столько проблем из-за мелочи!
Вот Майя и решила наказать меня игнором, да и я тоже хорош: нахер эти сюрпризы?! Никогда не делал и не нужно было начинать. Предупредил бы сразу, что хотел провести с ней вечер, и не было бы проблем! Майя же не знала. Цветов, может быть, тоже нужно было купить и утром подарить.
Я оставил машину у ворот и поплелся домой, как нашкодивший говнистый пацан. Густой пряный аромат кофе до одури вскружил голову. Майя варила самую вкусную арабику в турке. Казалась бы, немного соли, и у напитка абсолютно нереальный вкус и аромат.
– Привет, – проговорил, удивленно рассматривая жену. Белая блузка, неприлично обтягивающая высокую грудь, а классические брюки крепкую задницу недопустимо подчеркивали. Русые волосы переброшены на плечо и схвачены шелковой белой лентой. Это Майя типа в садик Карима собралась отвозить?!
– Кофе будешь? – заметив меня, предложила как ни в чем не бывало. Муж дома не ночевал, а она равнодушные взгляды бросала.
Ей, кажется, похуй. Вообще. Вроде бы радоваться нужно: чувства – это проблемы, когда не собираешься умереть в один день. Но цапнуло где-то в груди.
– Куда-то собралась?
– Да, на работу, – сняла с плиты кашу. – Я сегодня пораньше поеду: Зара Карима покормит, а ты отвези, раз домой вернулся.
– Я велел тебе выкинуть из головы эти глупости.
– Адель, давай наконец определим границы, раз уж скоро наш развод, – жестко напомнила о том, о чем молчали очень долго. – Ты больше не можешь мне указывать и приказывать. За свою честь не волнуйся, пока официально с тобой, позорить и мстить не буду. Но больше не приходи ко мне в спальню. Я не хочу, чтобы ты изменял любимой женщине с нелюбимой женой.
– Майя… – вытолкнул сквозь зубы, перехватив тонкое запястье, когда она демонстративно отвернулась.
– Пусти, – вырвала руку и радостно улыбнулась: – Привет, сынок, – обняла Карима. – Ты хорошо спал?
– Холошо, – зевал и тер заспанные глазки.
– Зара, я кашу сварила, покорми и собери Карима, а в садик его папа отвезет, – и на меня посмотрела с немым: ты ж, блядь, отец!
– Привет, Каримка, – рассеянно потрепал по темным волосам, наблюдая за прямой спиной его матери, удалявшейся от меня походкой от бедра.
Только сейчас пришла мысль: а создатель ли я этой молодой женщины? Майя вышла за меня совсем юной, а тут как ни воспитывай, а заложенное природой свое возьмет. Трепетная лань, чтобы выжить, и хищницей стать могла.
– Майя, – догнал, когда уже завязывала пояс бежевого плаща, – не скажешь мужу, где работаешь, м?
