Он посмотрел на пустое место, где по заверениям амфиптерия находилась Алитея, а точнее ее дух.
– Я помогу тебе, – заверил он девушку. – Ничего не бойся.
Глава 2. О том, как важны прикосновения
Я была в полном отчаянии. В комнате, набитой нечистью, никто меня не видел! Я подлетала к каждому и пыталась привлечь его внимание – без толку.
Не отреагировали даже вампалы. А ведь собаки должны чувствовать загробный мир. Или призраков видят только кошки?
Один раз почти получилось написать послание Тьеру на зеркале, но оно исчезло раньше, чем он его разобрал. А на повторное послание уже не было сил. Попробуй, подыши на зеркало так, чтобы оно запотело, когда ты всего-навсего дух.
Тогда я переключилась на предметы. Выбрала себе графин на столе – он стоял на самом видном месте – и пыталась его сдвинуть. Может, хоть так подам знак – ау, я здесь!
Но это вам не на зеркало дышать, здесь все намного сложнее. После сотни попыток графин так и не шелохнулся, и я приуныла.
Впрочем, устала не я одна. Все выглядели измученными. Похоже, они сбились с ног, разыскивая меня. Приятно, что обо мне так волнуются. Вся нечисть объединилась ради моих поисков. Но печально, что все это напрасно.
Устав от бесполезных попыток подать знак, я зависла посреди комнаты. Неужели это все? Буду до конца дней своих летать рядом с Тьером, наблюдая за его жизнью, а он даже не узнает, что я рядом.
И когда, собственно, закончатся мои дни? Ведь если хорошенько подумать, то они уже в каком-то смысле закончились…
Я окончательно пала духом. Именно в этот момент появился Амфи. Он тоже искал меня и вернулся последним.
Замученный Амфи прополз к камину, бормоча себе под нос приветствия:
– Здравствуй, вурдалак. Мое почтение, вампалы. Рад тебя видеть, пожиратель снов. Приветствую, Алитея.
– Привет, Амфи, – на автомате ответила я.
А дальше была немая сцена. Я смотрела на Амфи, он смотрел на меня. Да-да, именно на меня, а не сквозь меня, как все остальные. Я боялась пошевельнуться, чтобы не спугнуть удачу. Это же чудо какое-то! Расцелую пернатого! Как только смогу…
– Ты ее видишь? – спросил Тьер.
– Ты меня видишь? – вместе с ним задала я вопрос.
Амфи осторожно кивнул, отвечая одновременно нам обоим.
Реакция и у Тьера, и у меня была бурная. Он подскочил с кресла и принялся озираться, словно надеялся, что вот-вот сам меня увидит.
Я же, не сдержав эмоции, облетела комнату по кругу. Еху! Меня видят и слышат. Какое же это счастье! Никогда не думала, что буду радоваться таким простым вещам. Но несколько часов в образе бесплотного духа и отсутствие общения едва не свели меня с ума.
Я резко остановилась. Все потому, что услышала слова Тьера. Он говорил о моем Даре. От старшей сестры Эли, которая попала в чужой мир раньше меня, я знала, что здесь люди обладают магией, получив ее в Дар или забрав силой у магических существ.
Я точно ни у кого ничего не забирала. Я бы запомнила. Выходит, кто-то наделил меня Даром, а я не заметила? Это могло случиться только в момент моего попадания, детали которого я не помню. Похоже, оно было насыщено событиями. Я встретила незнакомку и поругалась с ней, получила магический Дар и благополучно обо всем забыла. Вот дела.
– Немедленно верните все, как было! – потребовала я. – Я хочу снова стать человеком из плоти и крови.
– Что она говорит? – Тьер догадался, что я не молчу. Знает меня.
– Ругается, – коротко перевел Амфи.
Я возмущенно фыркнула:
– Будь добр, повтори принцу дословно: это все ты виноват, подлец! Напугал меня до… до того, что я потеряла тело, – а дальше я добавила несколько непечатных слов. Все потому, что нервы окончательно сдали. Я – девочка, я хочу на ручки, а не вот это все.
Амфи молчал, не торопясь озвучивать мои слова Тьеру, и тот не выдержал:
– Ну же, что она сказала?
– Я отказываюсь это повторять, – заявил Амфи. – Воспитание не позволяет.
– Где она сейчас? – Тьер покрутил головой.
– Вон там, – Амфи махнул крылом в направлении меня.
Все тут же повернулись в мою сторону. Ближайший ко мне вампал недоверчиво обнюхал пол и фыркнул.
– Чем пахнет? – спросил у него Джем.
– Рым! – рявкнул вампал.
– Говорит, что дымом, – перевел Джем.
Я принюхалась сама и, конечно, ничего не ощутила. Ведь у меня нет носа! Зато я вспомнила, что замечала запах дыма прежде. Он преследовал меня последние дни. И пахло именно от меня, теперь я в этом уверена. Похоже, это как-то связано с Даром.
Так себе Дар мне достался, если честно. Эля вон людей лечит, у Яси тоже наверняка что-то классное, а я – Каспер, дружелюбное привидение. Что за несправедливость? Почему младшим вечно остаются какие-то обноски?
– Алитея, я сделаю все, чтобы ты вернулась в прежнюю форму, – сказал Тьер, глядя, как он думал на меня. На самом деле, конечно, мимо.
Почему-то именно это меня добило, и я всхлипнула. Вот и все, окончательно расклеилась.
Но в то же время появилась надежда. Я, по крайней мере, не одна. Меня видит и слышит хотя бы Амфи. А значит, не все потеряно.
– Это твой Дар, – обратился Тьер к Амфи. – Рассказывай, как им управлять. Что Алитея должна сделать, чтобы вернуться в осязаемую форму?
– По идее ей достаточно просто это захотеть, – пожал Амфи крыльями.
– Я хочу! Очень хочу! – заверила. – Но ничего не выходит…
– Тебе надо сосредоточиться, – посоветовал Амфи.
Я едва сдержалась, чтобы не запулить в него подушкой с кресла. Ладно, я не могла это сделать, так как проходила сквозь предметы. Но очень хотела!
Как будто я не пыталась вернуть себе тело. Да я только этим и занимаюсь. Только об этом и думаю. Но все впустую. Я чувствовала, что начинаю терять связь с реальным миром. Забываю, что такое тактильные ощущения.
Признаться, меня это пугало. Чем дольше я задержусь в подобном состоянии, тем сложнее будет вернуться. А что, если вовсе не выйдет? Нет, я даже думать об этом не стану. У меня все обязательно получится.
Следующий час все наперебой предлагали свои варианты, как мне вернуться. Я чувствовала себя умирающим пациентом, ради спасения которого собрался консилиум докторов.
Вот только в лекари мне достались не признанные светила мировой медицины, а шайка нечисти. Так что и версии помощи были соответствующие.
Первым высказался представитель упырей:
– Ыда, – облизнулся он.
С ума сойти, они меня даже не видят, а все равно хотят сожрать! Вот это аппетит.
Но Джем пояснил:
– Упыри предлагают Але как следует проголодаться и подумать о еде. Быть может, ради пропитания и выживания к ней вернется физическое тело.
Хм, а что, в этом есть смысл. Если переключить внимание на физические потребности, то может смогу вернуть себе тело. Что у меня там с голодом?
Я прислушалась к себе и ощутила… ничего. Нет у меня голода. Если нет желудка, откуда взяться бурчанию в нем?
Я покачала головой и сказала Амфи:
– Не помогает. Нужно что-то другое.
Амфи передал мои слова и все снова задумались.
– Может, ей поспать? Отдохнет и все наладится, – предложил пожиратель снов.
– Ты только о сне и думаешь! – обвинил его вурдалак.
– Так я только им и питаюсь. Сон – важная часть моей жизни, особенно чужой, – обиженно засопел пожиратель. – Я же молчу о том, что ты дни напролет проводишь возле зеркала, в котором даже не отражаешься.
– Что б ты понимал, носатый! – всхлипнул вурдалак. – У меня моральная травма…
– А у нас у всех как будто нет, – буркнул пожиратель.
Нашли время ссориться. У кого здесь моральная травма прямо сейчас, так это у меня. Но я же невидимая, обо мне можно забыть.
– Хватит! – хлопнул Тьер ладонью по столу. – Мы здесь собрались ради Алитеи, разбираться между собой будете после того, как мы ее спасем.
Хоть кто-то обо мне помнит! Отрадно. Жаль, толку от этого чуть. Ни одной дельной идеи. Вампалы вовсе посоветовали поиграть. Каждый предлагал ровно то, что было интересно ему самому, но мне это никак не помогало.
Когда очередь дошла до вурдалака, я уже не ожидала ничего хорошего. Что взять с бывшего щеголя, помешанного на своей внешности? То-то и оно.
– Телу нужны прикосновения, – вздохнул вурдалак и закатил глаза. Надо сказать, мечтательное выражение на его жутком лице смотрелось странно. Влюбленный маньяк-убийца – вот так я бы его описала. – Тело жаждет физических ласк.
Хм, а вурдалак не так уж бесполезен. А еще он настоящий романтик, кто бы подумал.
– К чему ты клонишь? – нахмурился Тьер.
– Кто-то должен помочь Алитее вернуть ощущения тела. Ей надо вспомнить, каково это – прикасаться.
Все посмотрели на меня. Точнее на пустое место, где, как они думали, была я (на самом деле я была немного правее, но это такие мелочи).
– Я готов, – выступил вперед пожиратель. – Пусть трогает меня.
– Н-нет, – вмешался Джем. – Это должен быть Тьер. Его п-прикосновения важнее.
Впервые после превращения в призрака я ощутила что-то вроде фантомного тела. А именно мурашки по коже, которой у меня нет.
Это все слова о прикосновении Тьера на меня так повлияли. Стоило только представить, что принц дотрагивается до меня и… Вот опять! Те самые фантомные мурашки. Похоже, мы на верном пути.
Тьер поднялся с кресла и шагнул ко мне.
– Правее, – поправил его Амфи.
– Так? – уточнил Тьер, вставая напротив меня.
– Примерно, – кивнул пернатый.
– Алитея, – Тьер протянул руки ладонями вверх, – попробуй коснуться меня.
Непростую он поставил передо мной задачу. Чем прикасаться, у меня и рук-то нет. Пока я размышляла над этим вопросом, вурдалак томно вздохнул:
– Ох, как это мило…
И сбил меня с настроя, о чем я тут же сообщила Амфи, а он – остальным.
– Всем выйти из комнаты, – скомандовал Тьер. – Нам с Алитеей надо остаться наедине.
Повздыхав, все потянулись к двери в коридор. И лишь когда все ушли, Тьер снова протянул ко мне руки.
Вот оно. Сейчас или никогда. Или я верну себе тело, или останусь духом навечно.
Тьер снова поднял руки и повторил:
– Прикоснись ко мне.
Прозвучало почти как мольба, и я сделала все, чтобы наш контакт состоялся. Но увы, не вышло. Мои «руки» прошли сквозь ладони Тьера.
И все-таки он это почувствовал – мое «неприкосновение». Сжал пальцы в кулак в попытке меня удержать, но тщетно. Тьер поймал лишь пустоту. Его губы разочарованно дрогнули, но он тут же упрямо их сжал, скрывая от меня слабость.
А меня охватила злость. Не на Тьера, на себя саму. Чего это я расклеилась, да еще плакать вздумала. Я вообще не такая!
Как там у классика? Кто я – тварь дрожащая или буду бороться? Я опять ударила Тьера по ладоням и снова прошла сквозь них легко, как пресловутый горячий нож сквозь масло. Но это меня не остановило, я повторила все сначала. Снова и снова.
Будь у меня зубы, я бы их стиснула от усердия. Будь у меня глаза, на них бы навернулись злые слезы. Будь у меня ноги, я бы гневно топнула. Но у меня была только пустота! И это выводило из себя.
Тьер понял мое состояние. Не видя меня и не слыша, он все равно догадался, как мне сложно. Чтобы успокоить меня, он заговорил. Его голос звучал ровно, лишь легкая дрожь в нем выдавала волнение, которое он пытался тщательно скрыть.
