– Очевидно я среди вас всех самый веселый. Грустных и занудных людей никто не любит. А ты, сестренка, слишком завистлива.
– А ты продаешь проституток. Такое себе занятие для родительской гордости.
– Ева! – разом воскликнули родители, с укором глядя на девушку.
– А что? Мне всего 16, но я уже многое знаю. Вам незачем это больше скрывать от меня. Я уже не ребенок.
– Кстати, этот браслет от Тиффани, который на тебе сейчас, – кивнул брат на запястье сестры, – куплен как раз на эти деньги, но ты визжала как ненормальная, когда получила его от меня на свой день рождения.
– Фу! – Ева скорчила гримасу, – Обязательно утоплю его в реке при первой же возможности.
Мы с Марком переглянулись и тихо посмеялись. В этой семье только мы двое старались никогда не вступать в жаркие споры за столом.
– Вообще-то я считаю себя любимым ребенком, – теперь наступила очередь Лехи. – Это очевидно, потому что никто из вас, в отличие от меня, пока что не получил Всемирной известности.
Наш брат был бойцом ММА. Пару лет назад он подписал контракт с UFC, но проведя несколько боев, получил травму. Сейчас пока неизвестно, вернется ли он в большой спорт.
– Ну, не знаю. Смотря в каких кругах общаться. Лично у меня есть клиенты по всему миру, – продолжил спор Денис, он подмигнул брату, но говорить дальше не стал.
Я знал, что значил его взгляд. Леха пару раз просил Дениса привезти ему эскортниц, но знать это всей семье необязательно. Тем более, мой брат недавно сделал Ангелине, своей девушке, предложение.
– Давайте вернемся к рукам, – продолжила мама. – К сожалению, у меня всего две, но если бы я была не человеком, а паукообразным, то все равно любила бы все шесть конечностей.
– У паука их восемь, мам, – опять сумничал Вадим, и все разразились смехом, кроме Евы.
Девушке тяжело было делить внимание среди пятерых старших братьев. Будучи единственной девочкой в семье, она не оставалась без ласки и заботы, поэтому была слишком разбалована вниманием, и ей тяжело видеть, что кто-то выделяется на ее фоне.
Я взглянул на отца. Он сидел во главе стола и молча и с улыбкой наблюдал за нашими спорами. Это было обычным состоянием. В нашей большой семье никогда не было тихо.
– Вранье! – воскликнула Ева, отрываясь от своего телефона, – В лимоне меньше сахара, чем в клубнике.
Вадим рассмеялся, увидев ее разгневанное выражение лица.
– Ты бы видела себя, когда я тебе сказал обратное, – ухмыльнулся он. – Может, стоит поменьше сидеть в соцсетях, а читать побольше книг?
– К твоему сведению мужчины не любят умных женщин. Им не нравится, когда девушка пытается играть с ними в игру «кто прав». Я предпочитаю быть просто красивой.
Ева элегантно откинула волосы назад и посмотрела на мать, ища поддержки.
– Мама одновременно умная и красивая, – возразил я. – И это не помешало родителям счастливо прожить тридцать лет.
Сестра сделала вид, что мои слова не имели для нее никакого значения.
– Мама слишком умна, чтобы соперничать с папой.
Я взглянул на отца, но он не ответил мне. Его глаза были прикованы к любимой женщине. Я перевел взгляд с него на маму и заметил, что они оба произнесли одними губами: «люблю тебя».
Вот такой была наша семья: большой и шумной, но очень теплой и счастливой.
– Зайди ко мне в кабинет после обеда, – сказал отец, слегка наклоняясь в мою сторону.
Я кивнул и перевел взгляд на Дениса. Папа заметил, что я безмолвно просил поддержки у брата.
– Только ты, – пояснил он.
– Дорогой, нельзя хотя бы в свой день рождения забыть о делах? – спросила мама, услышав нас с другого конца стола.
– Тебе не о чем беспокоиться, Чэми суло (груз. «Душа моя»).
Мама одарила нас улыбкой и сделала глоток красного вина.
– Леша, сынок, как дела у Лины? Она сегодня будет присутствовать на вечере?
– Надеюсь, – ответил брат. – У нее сегодня защита диплома. Она обещала позвонить, как закончит.
– Уверена, что все пройдет хорошо. Обязательно передай ей, что мы ее ждем.
***
Отправившись в кабинет отца, я бросил предупредительный взгляд на брата. Денис коротко кивнул мне, понимая, о чем я просил. Несмотря на то, что между нами была совсем небольшая разница, чуть меньше двух лет, порой мы чувствовали друг друга словно близнецы. Я хотел, чтобы он дождался меня. Отец никогда прежде не говорил со мной одним наедине. Я и Денис были самыми старшими. Именно на нас ложилась большая часть по ведению бизнеса. Папа никогда не возлагал никаких надежд на Леху, потому что тот жизнь посвятил спорту, а Вадик и Марк были еще слишком юны для этого.
Войдя в кабинет вслед за отцом, я закрыл за собой дверь и сел на кресло напротив отца. Как только мы оказались наедине, я ощутил, как воздух в кабинете сгустился. Несмотря на то, что папа улыбался, сидя во главе стола всего пару минут назад, сейчас на его лице читалось беспокойство. Я понял, что что-то случилось.
– Пап? – с беспокойством позвал я отца, который сидел и хмуро смотрел в окно.
Я проследил за его взглядом и заметил, что начал накрапывать дождь.
– Как думаешь, сколько пройдет времени, прежде чем мама войдет и позовет тебя на улицу?
Отец изменился в лице. Он тепло улыбнулся. Так всегда было, когда разговор заходил о его любимой женщине.
– Значит, нам нужно торопиться.
Я облокотился локтями на стол и пристально посмотрел на отца. Меня беспокоила эта нагнетающая атмосфера. Если это касалось бизнеса, он бы сразу перешел к делу.
– Что происходит, пап?
У меня складывалось такое впечатление, будто я оказался под оптическим прицелом из-за того, как отец смотрел на меня. Он сделал глубокий вдох и ответил:
– Я хочу, чтобы ты женился.
Эти слова выбили из моих легких весь воздух. Мы никогда прежде не вели таких разговоров. Отец хотел, чтобы я вступил в брак с дочерью одного из своих бизнес-партнеров? Это имело смысл, потому что я был старшим сыном. Но есть одна загвоздка – я не хочу жениться!
– Нет! – воскликнул я и встал, со злостью отталкивая от себя стул.
Я подошел к окну, сунув руки в карманы, и сосредоточился на каплях, стекающих по стеклу.
– А теперь успокойся и сядь на место, – строгим тоном сказал отец, но я не послушался.
– Я не буду жениться, исходя из твоих политических амбиций, пап. И не проси.
Я все еще был повернут к окну и не хотел оборачиваться.
– Андрей, я никогда не просил тебя о чем-то настолько серьезном, но мне действительно нужно, чтобы ты это сделал. Поверь, этот брак будет тебе только во благо.
Я обернулся и сурово посмотрел на своего отца, пытаясь понять его мотивы.
– Сядь, – мягко приказал он, и я повиновался.
Но сейчас мне впервые захотелось быть где-то в другом месте, а не наедине с человеком, которого я с детства боготворил.
– Я буду краток: мне не нравится твоя связь с Викторией.
Я чуть не прыснул от смеха.
– Если ты боишься, что она втянет меня в брак, то ты ошибаешься. Мы просто спим друг с другом.
– Она затянет тебя не в брак, а на дно.
– Это единственная причина, по которой ты хочешь женить меня на другой?
– Нет, – со вздохом ответил он и отвел взгляд. – Я желаю тебе только счастья, сын. Ты же знаешь. А хороший брак для каждого из моих детей – приоритет для нас с твоей матерью.
– О какой девушке идет речь?
Я сел и выжидающе посмотрел на отца, как будто ждал от него смертельного приговора. Хотя, так оно и было. Я хотел жениться только на той, которую буду горячо любить. Как любили мои родители друг друга, но за двадцать восемь лет я такую девушку еще не встретил.
– Я говорю о Беловой.
Услышав это, я вновь резко встал, но на этот раз оттолкнул стул, и он с грохотом упал. Позади послышался тяжелый вздох отца, увидевшего мою реакцию. А чего другого он ожидал?!
– Девушка любит тебя. Это знает каждый.
– Но зато я не люблю ее! – рассерженно крикнул я, но сразу же умолк, бросая косой взгляд на дверь.
– Андрей, ты прекрасно знаешь, что я однажды поклялся ее отцу…
– Я помню. Не нужно мне напоминать. Ты поэтому и держишь рядом с собой этого алкаша. Я обещал, что позабочусь о девушке, если с тобой что-то случится, и выполню клятву сполна. Зарянские всегда держат свое слово. Но жениться?
Мой голос вновь стал громче.
– Никогда! – продолжил я, – Не заставляй меня.
– Я не заставляю, а прошу. Это другое, сын.
– Тогда я говорю «нет». Разговор окончен.
Я резко развернулся и направился к выходу. Но как только моя ладонь легла на ручку двери, слова отца заставили меня замереть на месте:
– У меня рак.
Я тут же обернулся, но все еще оставался у двери, шокировано уставившись на папу. Он выдержал мой взгляд, а потом со вздохом отвернулся, не вытерпев боль в моих глазах. Казалось, что эта новость выбила почву у меня под ногами. Я забыл, как двигаться, как дышать. Отбросив остатки своего эгоизма, я заставил свое тело двинуться с места. Я поднял стул, который все еще валялся на полу, и поднял его, чтобы сесть обратно.
– Как давно? – первое, что пришло мне на ум.
– Я узнал об этом недавно.
– Мама?
Отец угрюмо покачал головой и устало облокотился на спинку офисного кресла.
– Пока нет.
– Но ты же расскажешь ей, верно?
Отец кивнул.
– Разумеется, но не сегодня.
Я уставился в пол, пытаясь переварить эту новость.
– Я не знаю, сколько мне осталось, Андрей. Последние несколько дней я пытался свыкнуться с мыслью, что не увижу того, как мои дети вступают в брак.
Он сделал глубокий вдох, и у меня сжалось сердце от того, как рано отец хоронил себя, как будто уже потерял надежду на лучший исход.
– Что не увижу, как растут мои внуки… – продолжил он.
Я со злостью стукнул кулаком по столу.
– Не смей! – воскликнул я, – Не смей, блять, хоронить себя!
Отец, несмотря на мою выходку, сохранял спокойное выражение лица.
– Маша любит тебя. Она будет преданной женой. Ты просто не представляешь, какая это редкость в наше время. Я хочу, чтобы ты был счастлив, – он сделал глубокий вдох. – С правильной женщиной.
Я вновь встал, но на этот раз подошел к папе и посмотрел на него сверху вниз.
– Ты обещал ее отцу, что позаботишься о ней. Я клянусь, что сдержу это обещание. Даже… – я проглотил ком в горле от того, что предстоит произнести, – в случае твоей смерти. Но жениться…
Отец покачал головой и встал. Теперь мы были на одном уровне и смотрели друг другу в глаза.
– Однажды ты скажешь мне спасибо, сынок. Мари – достойная девушка.
Я попытался возразить, но отец перебил меня:
