– Хорошо, что вы с нами. А я ведь думал, насмерть простуда одолела… Ладно, пойду, встречу наших потеряшек.
Прихватка исчез, а через некоторое время я услышала, как наружная дверь открылась, кто-то вошёл, шумно отряхивая снег с ботинок и приглушённые голоса, которые разбавил смеющийся бас толстяка.
В двери вбежала девушка, на ходу стягивая платок с головы. Она замерла, удивлённо посмотрела на меня, а потом медленно подошла и протянула ледяную руку:
– Очень рады, что вы прибыли и в добром здравии.
Я утвердительно хлопнула ресницами.
Из-за спины Дженни выглядывал высокий парень в ушанке и в ватной куртке, за ним виднелось лучезарное лицо Прихватки.
– Привет, я…
Мне не дали договорить, а принялись тянуть свои руки со всех сторон.
– Мы так несказанно рады, что вы теперь с нами! – буквально в один голос заявили они, чем совсем меня смутили. Надо же, какие ребята близкие и дружные, редко такое встретишь.
Весь оставшийся вечер мы сидели за столом, разговаривали, пока мои глаза не начали слипаться, и я не провалилась в сладкий сон. Я почувствовала, когда Бен молча поднял меня на руки, как пушинку, отнёс обратно в комнату, где я не так давно пришла в себя и положил на кровать, заботливо укрыв одеялом. После – забытье. Я спала так крепко, как уже много лет не спала. Было спокойно, и это удивляло.
Меня разбудил запах овсяной каши. Давно забытый и такой родной, как из детства. Я с трудом поднялась. У моей постели стояло пустое ведро. Заботливые детишки… Я не стала использовать его по назначению, решив позже найти более укромное место для справления естественных потребностей. Жар прошёл, и голова уже почти не болела. Та же комната, та же дверь, тот же коридор. Мне это всё не приснилось. Я снова подошла к зеркалу и поняла: глядящая на меня оттуда девушка не собиралась исчезать, и я останусь ею навсегда. Странно, но я ничего не имела против этого.
Мои ноги остановили меня в следующем дверном проёме: Дженни стояла на кухне у очага и помешивала еду в котелке. Бен ходил туда-сюда между столом и кухонным шкафом, расставляя тарелки. Норма и Прихватки не было видно. Дети вставали, сладко потягиваясь, некоторые уже стояли у таза и умывались. Всё было настолько обыденным для меня, что я даже испугалась: неужели это память тела Брианны? Её чувства передались мне, как наследство?
Всю свою предыдущую жизнь я старалась быть максимально прагматичной, не поддаваться сильным эмоциям и в любой ситуации видеть не только плохое, но и хорошее. Например, сейчас, у меня молодое тело, жизнь с чистого листа, со мной остались опыт и знания, накопленные за много лет. А то, что моё нынешнее окружение – голодные дети и зверьё в дремучем лесу, что под боком, – не страшно, даже дырявая крыша над головой не пугает. Всё поправимо, дайте только время.
Глава 3
Моё появление не осталось незамеченным.
– С добрым утром и добро пожаловать, – оглянулась на меня Дженни, – ваша помощь не помешает. – Она протянула мне сложенную тряпку: – Помогите перенести на стол.
Мы взяли с ней котелок и потащили к столу, в центре которого стояла деревянная доска-подставка.
– Как спали? Ничто не беспокоило? – спросила девушка, протягивая половник.
– Хорошо, чувствую себя тоже неплохо, – кивнула я и начала разливать кашу по тарелкам.
Вскоре все жильцы дома сидели за столом, довольно чавкали завтраком и разговаривали друг с другом. Дженни смотрела на меня, будто я пришелец, который свалился с неба.
– Нехорошо так глазеть, – нервно засмеялась я, – чувствую себя неловко.
– Простите. У нас давно не было гостей. Особенно таких, которые тут остаются больше пары дней.
– Норм попросил познакомить вас с детьми, – произнесла Дженни, – смотрите: перечисляю справа налево, как они сидят от Бена и дальше по нашей стороне. Билл, Джо…
– Это я! – радостно пискнул ребёнок, задорно блестя глазками-бусинками.
-…Олли, Лес, Сара, Тодд, Боб, Саймон – продолжала она указывать на детей, – Амелия, Джеф, Стю, Вики…
– Я здесь! – не поднимая головы, отрапортовала светловолосая девочка.
-…Салли, близнецы Стен и Фред и малышка Оливия. Думаю, со временем вы запомните.
Я кивнула, с памятью у меня никогда не было проблем.
После того, как завтрак был окончен и дети разошлись по дому, села на край стола рядом с девушкой. Она домывала посуду.
– Норм и Прихватка ушли в лес… – Дженни медленно протирала тарелку, глядя куда-то в пустоту. – Вчера мы рискнули зайти слишком глубоко в чащу и чуть не заблудились. С каждым разом становится всё опаснее, а мелких зверей так и нет. Продукты заканчиваются быстро, а привозят их только раз в месяц.
– Кто?
– Старый мерзкий сэ-эр Мортика-ам, – гнусаво протянула она и скорчила забавную рожицу.
Я расхохоталась:
– О боже! Он настолько противный?
Дженни тоже засмеялась, а потом резко посерьёзнела и повернулась ко мне, во взоре её больших глаз читалась какая-то обречённость:
– Вас послали к нам для галочки, так ведь? Как и всех предыдущих управляющих. Но, глядя на вас, мисс Брианна, думается мне, что вам не будет всё равно? Получать жалование и безучастно смотреть, как мы все тут загибаемся от голода, вы не станете.
– Не стану, – мои руки сами сжались в кулаки.
– Спасибо вам… Хотя бы за желание нам помочь. Кроме нас у малышни никого больше нет. А городской управе нет до этого места никакого дела.
Мне оставалось только внимательно её слушать, чтобы понять, в какой мир меня занесло, какие тут заведены порядки.
– Но не думайте, что мы тут прямо помираем. Есть и много радостных моментов – уж про них-то я вам расскажу и покажу, когда подвернётся возможность, – развеселилась девушка.
– Что же с продуктами? – после пятиминутного молчания, заговорила я вновь.
– Сэр Мортикам – поверенный нашего бургомистра. Тот выделяет деньги на провизию для приюта, Мортикам всё закупает и привозит раз в месяц. Но этого ужасно мало для двадцати человек. Мы, старшие, почти не питаемся, стараемся экономить, всё отдаём детям. Но это нечестно! – Дженни в сердцах стукнула ложкой по столу.
– Ты права. С этим нужно что-то делать.
– Ничего с этим не сделаешь. Мы у них не в почёте. Уж я-то знаю. Мы отбросы, дети шлюх, подкидыши. Я живу в этом паршивом городишке, сколько себя помню. И в этом доме. Правда, когда-то он знавал лучшие времена.
– Я попробую что-нибудь сделать, но для меня пока что есть только то, что я вижу и что вы мне рассказываете, нужно время, чтобы я осмотрелась.
– Я знаю. Знаю. Извините, зла не хватает. Вышвырнули нас сюда, на окраину, рядом с лесом, чтоб волки сгрызли. Давно не приходилось об этом кому-то рассказывать, накопилось в душе. Вот и полилось…
Я улыбнулась:
– Выговариваться полезно. Я чувствую, что вскоре всё изменится в лучшую сторону.
– Ваши слова бы… – поставила последнюю тарелку Дженни.
Я встала и прошлась по комнате, задумчиво заложив руки за спину. Всё выглядело не так мрачно при свете дня. Несмотря на скудность обстановки, везде был порядок: вещи аккуратно сложены, постели, хоть и малопригодные для пользования, ровно заправлены. Мне уже было намного лучше. Может, сказывался хороший сон, а возможно, присутствие новой души в слабом теле и иная сущность оказались куда сильнее прежней? Потому хворь и отступила?
Решила прогуляться по дому. За дверью был коридор, в конце которого спальня, где я очнулась. Слева от двери в кухню коридор сворачивал к входной двери и на лестницу. Справа была ещё одна комната с открытыми створками. Я подошла и оперлась о косяк: в помещении стоял большой грубо сколоченный квадратный стол с кучей табуреток по периметру. За ним (столом) сидели семеро детей, которые что-то чиркали на каких-то квадратных дощечках. Со своей позиции я заметила их чёрные от уголька пальцы. У окна на полу сидели дети помладше, они играли вырезанными из дерева неказистыми игрушками.
Моё любопытство привело меня на второй этаж. Ступени лестницы оказались скрипучими, и из ближайшей комнаты выглянул Бен.
– Осваиваетесь? Идите сюда.
Он подошёл к окну, около которого стояло знавшее лучшие времена кресло с таким же потрёпанным одеялом и маленький столик.
– Вон там – тропа ведёт в лес. Она одна, запутаться сложно, – указал он на протоптанную дорожку в пятидесяти метрах от дома. – Туда в одиночку не ходите. Дикого зверья много. Их не поймаешь, а вот они вас могут. Отсюда хорошо просматривается вся территория нашего двора и дорога в лес. Если кто-то из животных приблизится к дому, с ними сделать вы ничего не сможете, а вот крикнуть и предупредить детей, если те играют на улице или самой побежать и загнать их в приют – вполне. И запереть двери. Кто-нибудь из старших всегда должен быть тут и следить. Если вы останетесь на дозоре и захотите спать – лучше сразу позовите кого-нибудь, кто в доме, чтобы вас сменили.
Я с пониманием кивнула.
– Сейчас внизу Дженни, и это значит, что я могу отлучиться по нужде или спуститься за едой и чаем.
Мы вышли в коридор.
– Летом тут более оживленно, в комнатах этого этажа спят младшие. Мы внизу. Большинство помещений сейчас заперты на ключ, там только пустые кровати. Все подстилки, одеяла и подушки снесли вниз, к печи, где самое тёплое помещение в зимнее время. Две комнаты сейчас открыты, но там тоже нечего делать. – он махнул рукой на пару дверей и пошёл обратно к окну.
Я заглянула в первую комнату: тут стояли три деревянные грубо сколоченные кровати, низкий стол в центре и маленькие табуретки. Один неказистый шкаф. За второй дверью оказались две крохотных кроватки для новорождённых. Я нервно сглотнула. Неужели тут действительно оставляли и младенцев? Колыбельки стояли в дальнем углу комнаты и, похоже, были давно заброшены: толстый слой пыли, паутина. В одной из кроваток лежала страшная тряпичная кукла. Мне поплохело. Голова закружилась и стало подташнивать. Впечатлительность – не свойственная мне черта характера. Скорее всего, это мне досталось от прежней хозяйки тела.
Надо было собраться и заняться чем-то полезным, чтобы не переживать о всякой ерунде.
– А чем вы охотитесь? – я вернулась в дозорную и вдумчиво посмотрела на лес.
– Когда как. Иногда с наточенными кольями. Порой с рогатками. Ими можно сбить птицу или мелких грызунов, – пожал плечами Бен. – Не охотники мы, что с нас взять?
– А более крупные животные? Кролики?
– Они слишком шустрые, пробовали несколько раз их поймать, но не вышло.
Я спустилась на кухню, села за стол и задумалась.
Мой отец был лесником, сколько себя помню. В детстве я часто увязывалась с ним в чащобу и наблюдала, как он расставлял ловушки от вредных расплодившихся грызунов. Сейчас воспоминания из прошлой жизни встали перед моим внутренним взором чётко, будто только вчера ходила с папой по лесу, внимательно слушая его объяснения.
Следующие пару часов я искала необходимые мне материалы по дому. Благо их не нужно было много. Нашла пеньковые верёвки на вязанке хвороста и ещё пару, на которых висели занавески в одной из нежилых комнат. Руки помнили, что надо делать и двигались сами, закручивая петли.
В обед пришли Норм с Прихваткой. Вид у них был весьма недовольный.
– Снова ничего? – Дженни налила им горячего пустого супа и села напротив.
– С каждым разом я всё больше теряю надежду, что в такой холод мы выдержим весь день бродить по лесу. В прошлый раз…
– Вы видели зайцев? – перебила я Прихватку, зайдя в комнату.
– Не пугайте так! – вздрогнул парень. – Ну, да, заметил. Но их невозможно поймать. Очень быстрые. Забудьте. Они издалека нас чуют.
– Где их тропа?
Прихватка со смехом посмотрел на Норма.
– У нас новый охотник! – и оба засмеялись.
– Что, если я вам скажу, что вы можете сегодня провести остаток дня дома и при этом на ужин у нас будет мясо? – поддержала их веселье я.
– Вы что, это всерьёз? Решили выйти на охоту?
– Почти. Просто покажи мне заячьи тропы.
Я с грохотом поставила на стол кастрюлю. Все трое с интересом заглянули в неё.
– Чем бы эта жижа ни была – не вздумайте меня ею кормить, – Прихватка довольно похлопал себя по пузу. – Моё тело – мой храм.
– Это засохшая трава, которую я нашла в дровнице, кора с веток и всего понемногу, замоченные в воде. А это, – я показала пальцем в окно, за которым на дереве висели силки, – ловушки для зайцев. Их нужно привязать к самой низкой ветке, чтобы петля повисла над тропой и идти домой ждать. Когда они попадутся в них, то уже никуда не денутся.
– К чему варево? – наиграно брезгливо отодвинул кастрюлю Норм.
– Вымочить верёвки, чтобы очистить их от запаха человека.
С довольным лицом и под всеобщие удивлённые взгляды я натянула на себя старую штопанную-перештопанную телогрейку, запихнула ноги в унты и пошла во двор.
Петли были уже почти сухими и готовыми. Первым за мной следом выскочил Прихватка.
– Силки надо установить немного над заячьей тропой, ну или можно сделать горизонтальную ловушку… Главное – правильное положение, при которой петля затянется вокруг тушки или заячьей ноги, – объясняла я, после чего осеклась, чувствуя на себе пристальные взгляды.
– Откуда вы всё это знаете, леди Бри? Неужто, такому обучают в столичных школах?
Парни стояли со скрещенными руками на груди в ожидании объяснений, но в их глазах плясали искорки восхищения.
– Нет. Но в детстве мой отец брал меня на охоту и обучил очень многому.
Ни к чему им было знать подробности. Например, что речь шла не об отце Брианны и не о её детстве.
Норм прищурился.
– Да… Дела… Если всё так, как вы говорите, то ваши умения нас очень выручат. Мы готовы вас слушать, – с предвкушением потирая ладони, юноши буквально нависли над душой.
Я промолчала. Главное, чтобы видели, что я им стараюсь помочь, а не навредить. И тогда, может быть, мы сдружимся.
А вообще, меня распирало от воодушевления, и я готова была горы свернуть, вспомнив давно забытые ощущения новизны происходящего, будто вся жизнь впереди.
В дом мы вернулись довольные и вдохновлённые. Мне стало так приятно сидеть и наблюдать за огнём в глазах ребят, когда они рассказывали Бену и Дженни, как я учила их ставить силки. Дженни периодически удивлённо вскидывала на меня взгляд и возвращалась к беседе. В доме будто стало чуточку теплее.
– Уже интересно, чем вы удивите нас завтра, – улыбнулся Бен.
Я, по обыкновению, молча пожала плечами.
