Дааа… он знает, что грудь моя особо чувствительна, – это сосредоточие чувственности. Меня можно довести до оргазма, лаская лишь ее. Он слегка прикусывает сосок, а я выгибаюсь ему навстречу, больше не в силах говорить ему «нет». Хочу его страшно. Неудержимо. Ногами обнимаю и прижимаюсь теснее. Когда мои запястья скрестились на его шее – не понимаю, но сейчас я зарываюсь пальцами ему в волосы, слегка оттягивая его голову назад, а он противится, что обоих нас возбуждает еще сильнее. Тео отпускает правую грудь, тут же припадая к левой, лижет сосок, ладонями сильнее сжимая ягодицы, толкает меня ближе к себе. Вжимает. Я трусь о его член, неудержимый стон срывается с губ, а за ним еще и еще один. Мне хочется кричать от запретного удовольствия. Оттого, что хоть на несколько минут, но этот мужчина будет принадлежать мне. Мне одной.
Тео помогает и осторожно опускает меня на стол, заставляя коснуться лопатками жесткой поверхности. Изумрудное платье нещадно скомкано и красноречиво болтается на талии.
Мужчина гладит меня повсюду, медленно сползая к моим бедрам.
Сначала вскользь касается губами колена, языком обжигая кожу, потом неминуемо устремляется выше. Его голова между моих ног, а я еле сдерживаюсь, чтобы не умолять его взять меня так дерзко, как только умеет. Трусики он стягивает с меня одним резким движением, нежно спускает ткань до стоп и отшвыривает в сторону. Когда его язык оказывается во мне… хочется плакать. По ушедшему времени, разбитым мечтам и тому, что все у нас вышло именно так. Криво, печально и трагично. Он изводит, доводит почти до пика, врезаясь в меня. Языком тараня клитор, постукивая, посасывая. Но как только я нечаянно ударяю ладонью по столу, тут же отстраняется. Слышу тихое шуршание, понимаю, что он расстегивает ремень.
Мужчина двигает меня ближе к краю и, заглушая мои стоны, погружаясь в меня мучительно медленно, сам хрипло выдыхает. Он толкается сначала размеренно, собственнически положив руку мне на горло, припечатывает к столу затылком. Заставляет смотреть в его темные дьявольские глаза. Ускоряет темп, врезаясь в мое тело вновь и вновь, сильнее и глубже.
Заставляет корчиться под ним в сладострастной агонии, кривить рот от жгучего удовольствия. Он засовывает большой палец мне в рот, и мои губы тотчас же смыкаются вокруг. Языком я прохожусь вниз-вверх, обрисовываю подушечку пальца, а неугасаемое в памяти прошлое напоминает, с какой самоотдачей я сосала его член, лаская самозабвенно и облизывая головку, и как Тео гладил меня по голове, несдержанно шепча, что я его только его.
Срываюсь в небеса внезапно, ощущая, как интимные мышцы жадно и ритмично сжимают Тео, показывая, как сильно я по нему скучала. Оргазм выходит настолько сильным, что даже с закрытыми глазами меня слепит нежданная вспышка. Тело сотрясает дрожь, и Тео отстраняется, принимая горячие следы собственной страсти в широкую ладонь.
Я мечтаю, чтобы он прямо сейчас вышел прочь из моей квартиры и больше не приезжал, но на это рассчитывать не приходится. Он помогает мне приподняться и усесться на столе полуобнаженной, но стыдливо прикрываться поздно. Тео вновь целует грудь, наклоняясь. Перехватить мои губы ему уже не удается, ведь я сокрушенно отворачиваюсь, но мужчина не сдается: настойчиво лижет мою шею, миллион невидимых иголочек вонзая в поясницу. Даже его аура все еще перемешивается с моей. Даже его запах пятнает меня, как личную неприкосновенность.
– Я сейчас вернусь, – тяжело сообщает, – и мы еще раз поговорим.
Глава 3
Собственно, мне остается только оправить платье и, стерев с лица следы недавней эйфории, вслушиваться в размеренный звук воды, доносящийся из ванной.
Поверить не могу, что ее вновь занимает Тео!
Дверь распахивается, в комнате становится душно.
Вероятно, он ополаскивал и лицо: на его щеках и лбу сверкают мелкие капельки.
Незваный гость останавливается в метре от меня и замирает, пристально разглядывая.
Во глазах его уже нет враждебности.
– Что ты хочешь? – уточняю.
– Поговорить.
– Вау, – иронизирую я. – У тебя это блестяще выходит. Со всеми так разговариваешь?
– Ты все та же. Языкастая. Холодная. Недоступная.
Грудь Тео размеренно вздымается.
Он успокоился. Теперь я не рискую попасть под горячую руку. Этот мужчина очень вспыльчивый.
– Ближе к делу, мне некогда.
– Как жизнь? – огорошивает он простотой вопроса.
– Издеваешься?
– Нисколько.
– Ты ворвался ко мне, набросился, как дикарь, и теперь просто интересуешься, как жизнь? У меня все хорошо. Если это все, ты не мог бы…
– Надолго приехала? – упорствует.
– Я не хочу отвечать.
– К сестре на свадьбу?
– И это тоже, Тео. Она пригласила, разумеется.
– Тогда я тоже буду.
– Тогда не пойду я.
Его рот кривится.
– Почему? – кончиком языка недовольно проходится по нижней губе, прикусывая ее. Пытается держать себя в руках и не вспылить. Он с виду не буйный. Кажется спокойным, движения его немного медлительные, вальяжные. Как сытый хищник. Но стоит только затронуть его интересы…
– Потому что я не хочу пересекаться с тобой, разговаривать и общаться.
– Почему? – крылья его носа начинают раздуваться, вопрос выходит сдавленным.
– Тео, тебе известен ответ.
– Я к его смерти не имею никакого отношения. Но даже если бы Игорь был жив, я бы тебя ему не отдал, – заявляет, все еще оставаясь на месте. – А посадили тогда, потому подозрения пали на меня. И сфабрикованные улики тоже. Я тебе обо всем этом уже говорил. Но ты не захотела слушать.
– Ты всегда говоришь то, что тебе удобно.
– Нет, не всегда. Поверь, с тобой я больше забочусь о твоем удобстве, чем о своем.
– Не нужно о нас в настоящем времени.
– Так что? – шаг вперед. – Что же тебя сподвигло стремительно собрать чемоданы и свалить от меня подальше?
Еще ближе.
Он прав, я недолго оставалась здесь. Когда погибла Яна, моя самая близкая подруга, я испугалась по-настоящему. Мгновение, и ее нет. Ни ее, ни малыша, которого они с Яном так ждали.
И Игоря тоже не стало. Я горевала не сильно. Готова признаться самой себе: с мужем тогда стало невыносимо. На тот момент мы уже разводились и я от него съехала, а он продолжал беситься. Не хотел меня отпускать и всячески препятствовал разводу.
Тяжелое было время. Смутное. Тео постоянно мне напоминал об осторожности. Но даже Ян не смог защитить жену.
Единственный выход, что я видела, – просто уехать.
Позже я перевезла к себе маму. Уговаривала и младшую сестру, но ей в родной стране было комфортнее. Она уже была большой девочкой. Ее все это не коснулось.
– Ты боялась? Я бы тебя все равно защитил, – вплотную подходит, слегка наклоняется, уткнувшись сжатыми кулаками в подоконник. – Да и вышел вскоре на свободу, а тебя нет. Тебя нигде нет.
– Зачем уже это обсуждать? Каждый сам по себе.
– У тебя есть сейчас кто-то? Ты к мужику переехала? – сдвинув брови над переносицей, Тео опасно уточняет.
– Я обязана отвечать?
– Я все равно узнаю.
– Тео, я не хочу. Я не хочу с тобой.
Он горько усмехается и отворачивается, но только на пару секунд.
– Ты хоть представляешь, каково это? Когда тебя отвергает самая желанная женщина в мире. Оставляет, сбегает и отрезает к себе доступ. Не представляешь?
Я стискиваю его запястье, потому что он смело расположил широкую ладонь на моем бедре.
Внезапно обнимает меня, порывисто, прижимает к себе. К самому сердцу, и я слышу, как взволнованно оно стучит. Он трется щекой о мою макушку, гладит мою спину с каким-то необъяснимым восторгом и наслаждением. Так трепетно, как будто никогда-никогда не сможет причинить мне боль. Даже в ответ.
– Тео, у нас с тобой все закончилось, – во рту пересохло от этой наглой грязной лжи, слова с трудом идут с языка.
– Нет, не все.
– Уже много лет прошло. У тебя наверняка в жизни есть кто-то, кто тебя любит. Мы – это прошлое. Давай не станем ворошить его.
Но он словно не слышит. Твердит все то же:
– Когда ты бываешь свободна? Я приеду завтра вечером.
Только не это! Нет!
– Я не хочу. Ты не понимаешь?
– Почему? Ты забыла? Забыла обо всем? Как обещала жить для меня одного? – он грустно ухмыляется. – Я не верю, Мариш, такое не забывается.
– Уходи, – прихожу наконец в себя, прекращая ласкаться и греться в его солнечных теплых объятиях. Отталкиваю его, упираясь в грудь, но он лишь перехватывает мои руки и самозабвенно целует пальцы, полосуя мою истосковавшуюся душу. Разве такое бывает? Шесть лет прошло, а все это – как выстрел в сердце!
Что же он со мной делает…
– Тео, иди. Я не буду с тобой общаться.
– Я не ослышался? Сердце мое забрала. С собой увезла. А возвращать не хочешь?
– Что за претензии?
Его всегда любили женщины. Нет, Тео никогда не пускал в свою постель кого попало, но о его любовных победах наслышана даже я. Вряд ли он долго тосковал и убивался. А вот я свои раны залечивала продолжительное время.
– Я тебя спросил, когда ты бываешь свободна.
– Никогда.
– Жить здесь будешь? – имеет он в виду эту квартиру. – Или у тебя другие планы?
– Да, здесь, – вздыхаю.
Сколько он еще будет мучить меня?!
– Отлично. На выходные ничего не планируй, – роняет между прочим, и только я знаю, что его слово – закон. Даже если произнесено мягко.
Я тут же испуганно вскидываю глаза.
– Тео, нет!
– Я тебе сказал, – припечатывает он.
– А я сказала – нет! Мы не будем видеться!
– Посмотрим, – выдыхает он мне в рот, твердо придерживая за подбородок. И резко впивается в губы, терзая, мучая, осуждая. Он так сильно меня осуждает…
Когда я оказываюсь одна, долго не могу прийти в себя: меня трясет, я абсолютно растеряна и не знаю, что делать.
Понимаю, что нужно быть хладнокровной, но…
Телефон вдруг настырно зовёт меня и настаивает принять вызов. Когда я вижу имя на экране, глаза увлажняются. Я неосознанно прикладываю руку к груди и только потом торопливо отвечаю.
– Алло, – стараюсь унять дрожь в голосе.
– Уже пятнадцать минут девятого, – доносится тихое замечание, насквозь пропитанное молчаливым укором.
– Да, я знаю, – роняю расстроенно, косясь на настенные часы. Я все еще пытаюсь взять себя в руки. Интуитивно поправляю рукав-фонарик.
– Ты обещала позвонить в восемь.
– Прости, милый. Я что-то замоталась. И потеряла счет времени.
– Да ладно. Я не обижаюсь. Мам, а тебе интересно узнать, как у меня прошел день?
– Конечно! – добавляю с наигранным воодушевлением. И уже чуть более весело: – Сейчас же рассказывай!
Глава 4
