– Скорее, несколько зверей василисков, – нашелся Руслан. – Но, увы, о делах наших мы рассказывать права не имеем.
– Вот так всегда. Как что-то интересное, так сразу секрет, – вздохнула девушка. – Руслан Владимирович, а идемте танцевать? – вдруг сменила она тему.
– С удовольствием, – решительно кивнул Шатун и повел ее в середину зала, где уже кружилось несколько пар.
Вальс и мазурка прошли отлично. Руслан еще в училище научился танцевать классические танцы, а долгие занятия единоборствами позволяли ему легко выдерживать нужный темп и правильно координировать свои движения. Единственное, что доставляло ему некоторое неудобство, так это собственные габариты. Ему элементарно требовалось больше места, чтобы исполнить ту или иную фигуру танца.
Попав в этот мир, парень неожиданно для себя понял, что очень сильно отличается от местного населения. И ростом, и тяжелым, могучим костяком. Жизнь на свежем воздухе, постоянные тренировки и здоровая пища помогли ему привести тело в идеальное состояние. Руслан не выглядел качком, перегруженным огромными мышцами, но по его телу вполне можно было изучать анатомию мускулов. Подкожной жировой прослойки у парня почти не было. Настоящий скульптурный атлант. Пару раз, ловко избежав столкновений с соседними парами, Шатун дождался, когда музыканты умолкнут, и предложил Катерине освежиться каким-нибудь напитком. Обмахиваясь небольшим веером, девушка, чуть подумав, решительно кивнула и, ухватив его под руку, негромко спросила, пряча смешинку в глазах:
– Решили меня коварно подпоить, князь?
– Здесь это не принято, сударыня, – хмыкнул Шатун в ответ. – Тут понравившуюся девицу закатывают в ковер и увозят в горы.
– А если она драться будет? – не сдавалась девчонка.
– Все равно скрутят, – отмахнулся Руслан. – У похитителя еще и кунаки имеются. Так что остается только пищать и надеяться, что родичи вдогон кинутся.
– И многих вы так увозили, в ковре?
– Не поверите. Пока ни одной.
– Надеюсь, ковры перед похищением хоть чистят, – подумав, вздохнула Катерина. – А то там же от пыли задохнуться можно.
– Браво, сударыня, – тихо рассмеялся Шатун. – Вашему самообладанию и находчивости можно позавидовать.
Они добрались до столов, и Руслан, приметив кувшин с каким-то соком, принялся искать чистые бокалы. Ухватив пробегавшего мимо слугу, он озадачил его и развернулся к спутнице, когда за спиной раздался пьяный голос:
– Сударыня, вы обещали мне тур вальса!
Сделав шаг в сторону и одновременно развернувшись, Шатун увидел перед собой полицейского подпоручика и, заметив скривившееся личико девушки, понял, кто перед ним.
– Боюсь, вы обознались, подпоручик. Катерина Павловна ангажирована на этот вечер и ничего не могла вам обещать, – вежливо произнес он, глядя на это пьяное существо, как солдат на вошь. Подпоручик и вправду был крепко навеселе и уже, похоже, плохо понимал, где находится и кого перед собой видит. Спиртное лишило его тормозов, и теперь подпоручик выглядел, словно завсегдатай дешевого кабака. В расстегнутом до середины груди мундире, потный и взъерошенный, с блуждающим, стеклянным взглядом, он производил отталкивающее впечатление.
– Ангажирована? Это тобой, что ли, рожа меченая? – вызверился полицейский.
– Вам лучше извиниться и покинуть зал, подпоручик. В противном случае вы будете сильно сожалеть о том, что произнесли то, что произнесли, – холодно произнес Шатун, выпрямляясь во весь рост и нависая над ним, словно ангел мщения.
– Ты мне еще грозить станешь?! – взвыл подпоручик. – Цацки нацепил и думаешь, кто-то тут поверит, что ты их честно заслужил? – вдруг спросил он и, протянув руку, попытался ухватить в горсть кресты на груди Руслана.
Одним движением перехватив его руку, Руслан сделал шаг назад, одновременно выворачивая схваченную конечность вниз и наружу. Промахнувшийся мимо цели подпоручик взвыл от боли в вывернутой неестественным образом руке и, повинуясь заданной траектории, кувыркнулся через плечо, с размаху грохнувшись на пол. Руслан, сжимая его пальцы, управлял этим процессом до последнего момента, отпустив кисть противника только в последнюю секунду. Громкий голос полицейского привлек внимание собравшихся, и у стола моментально образовалось свободное пространство. Падение подпоручика вызвало дружный сочувствующий вздох. Приложился он основательно. Так что несколько секунд глупо хлопал глазами, пытаясь понять, что произошло. Потом, кое-как сориентировавшись, принялся подниматься.
– В последний раз повторяю, сударь. Извинитесь перед дамой и покиньте зал, – твердо повторил Руслан, чувствуя, что начинает свирепеть.
– Что здесь происходит? – раздался вопрос и сквозь толпу протолкался еще один полицейский чин. На этот раз, для разнообразия, трезвый.
Подошедший к столу подполковник, увидев, в каком состоянии находится его подчиненный, зло сжал зубы и, ухватив подпоручика за шиворот, вздернул его на ноги.
– Пошел вон, скотина, – прошипел он и поволок свою добычу к дверям.
– А извиниться они так и не удосужились, – фыркнула Катерина, глядя им вслед.
* * *
На следующий день после того приема Руслан с головой погрузился в текущие дела, попутно обдумывая некоторые вопросы, которые у него возникли в ходе той тусовки. Само собой, прежде всего его удивляла и настораживала некоторая вольность полковничьей дочери. Уж очень разительно отличалось ее поведение от поведения других знакомых ему девиц. Понятно, что единственный ребенок сильного и своенравного мужчины, в котором тот души не чает, просто не может не быть избалован. Иногда даже до крайности. Но принятые в обществе правила мало кто рискует нарушать. Тем более столь публично. Чего только стоит ее приглашение парня провести вечер вместе. А ведь на это местные кумушки с ходу обратили внимание и теперь пару месяцев будут старательно обсуждать. Единственное, что играло за нее, так это тот факт, что из зала они никуда не выходили и весь вечер находились в прямой видимости полковника. То есть все осталось в рамках правил, но в то же время было проделано гораздо смелее, чем это положено правилами общественной морали. Пытаясь разобраться во всех этих хитросплетениях, Руслан очень быстро понял, что уже вообще ничего не понимает, и, плюнув, решил плыть по течению. В конце концов, свататься к Вяземской прямо сейчас он не собирался. Да и папаша ее от такого жениха явно в восторге не будет.
Побывав в мастерской Митрича, Шатун передал мастеру чертежи вечной ручки, повышающего редуктора для привода станков и еще несколько новых задумок. Митрич, обрадованный возможностью сделать что-то, не относящееся к оружию, тут же с головой погрузился в изучение схем и размеров. Руслан же, воспользовавшись моментом, подсунул ему еще пару листов. Бросив на них короткий взгляд, мастер сгреб свою роскошную бороду в горсть и, скривившись, мрачно хмыкнул:
– И зачем тебе, княже, эта мухобойка? Тут же калибр детский.
– И рукоять под маленькую ручку, – лукаво усмехнулся Шатун.
– Погоди, так это что ж, для женщины оружие? – сообразил кузнец.
– Для девицы, – коротко кивнул Шатун.
– Что, и винтовка для нее? – всмотревшись в чертеж, уточнил Митрич.
– Угу.
– И хорошо она стреляет?
– Получше иных офицеров.
– Однако ловка. Добре, сделаю.
– Митрич, это подарок. И потому моя к тебе сердечная просьба. Сделай так, чтобы после мне за это оружие краснеть не пришлось, – осторожно попросил Руслан.
– Обидеть меня хочешь, княже? – насупился кузнец.
– Нет. Объясняю, зачем мне такое оружие нужно, – моментально выкрутился Шатун.
– Погоди. Подарок? Выходит, девица та тебе по сердцу пришлась? – врубился кузнец. – Так бы сразу и сказал. Добре, будет тебе подарок, – усмехнулся он, чуть подумав. – И патронов сразу много сделаю. Чтоб потом ты за ними ко мне не бегал, – ехидно добавил мастер.
Вручив парню очередной кошель с деньгами, Митрич отправил его восвояси, а сам с головой погрузился в изучение новинок. Руслан же, сев на Беса, задумался, чем заняться дальше. В имении все шло своим чередом. Купец, желавший приобрести оружие для своих охранников, сдержал слово и, познакомившись с архитектором, регулярно поставлял ему материалы для отделки комнат. Обходилось это не дешево, но гораздо дешевле того, что Шатун заплатил бы, покупая материал на базаре. Рязанов, успокоившись по поводу источника добычи средств, больше не спорил с Русланом из-за каждой покупки, так что его дом тоже постепенно принимал задуманный вид. И ехать туда сейчас не имело смысла. Сообразив, что дел больше не осталось, Руслан толкнул каблуками коня, и Бес не спеша затопал в сторону дома. Сопровождавшие парня казаки, заметив его задумчивость, даже не пытались отвлекать командира, зная, что именно в такие моменты у него появляются очередные новинки, заметно облегчавшие им службу. Вернувшись домой, Руслан приказал подать в кабинет чаю и, поднявшись к себе, присел к столу. Достав из ящика бумагу и чертежные принадлежности, он уже собрался погрузиться в работу, когда вошедший Мишка доложил:
– Княже, там к тебе какой-то чин полицейский пришел. Принять просит.
– Мелкий чин или серьезный кто? – равнодушно уточнил Руслан, уже погруженный в очередную идею.
– Подполковник вроде, – пожал денщик плечами.
– Зови, – вздохнул Шатун, отодвигая бумагу.
Вошедшего Руслан узнал сразу. Это был тот самый подполковник, который собственными руками выбросил из зала пьяного подпоручика. Вежливо поздоровавшись, Руслан указал гостю на кресло у стола и, сложив на груди руки, вопросительно уставился на него.
– Не буду отнимать у вас время, господин штабс-капитан, – откашлявшись, заговорил полицейский. – Вчера вечером мой подчиненный повел себя, словно пьяная свинья. По этому поводу я пришел, чтобы принести вам свои извинения.
Подполковник сидел в кресле, словно лом проглотил. Спина прямая, подбородок вздернут, плечи развернуты. Не человек, а аллегория к картине «наступил на горло собственной песне».
– Кто он вам? – помолчав, тихо спросил Руслан, и по тому, как вдруг вздрогнул полицейский, понял, угадал. Это не просто его подчиненный.
– Это не имеет значения. Мой подчиненный нанес вам оскорбление, и я готов извиниться за него, – отрезал подполковник.
– Ну, лично вам извиняться не за что. Более того, вам лично я даже в какой-то степени благодарен. Избавили меня от труда вышвыривать того болвана лично, – пожал Шатун плечами. – Но вся беда в том, что оскорбил он не только меня. Потому я и спрашиваю, кто он вам. Ведь тут замешана честь дамы.
– Вы про девицу Вяземскую? – еще сильнее помрачнел подполковник.
– Именно. Он осмелился сделать ей непристойное предложение, – завуалировал Руслан высказывания подпоручика. – Так что вам лучше ответить на мой вопрос.
– Двоюродный племянник, – устало проворчал полицейский. – Сестрица моя двоюродная овдовела пять лет назад, вот с тех пор я с ним и мучаюсь.
– Что, сильно к пьянству склонен? – сочувствующе уточнил Шатун.
– При каждом удобном случае к бутылке прикладывается, – мученически вздохнул подполковник.
– В таком случае я предлагаю наказать его совместно, – помолчав, заявил Руслан.
– Это как? – растерялся подполковник.
– Я пришлю к нему секундантов, и мы будем стреляться. Завтра. Но убивать дурака я, так и быть, не стану. Плечо прострелю. Мне это не сложно. Вылечится, и пусть дальше служит. А вы, в свою очередь, станете ему при каждой встрече повторять, что ежели б не его пьянство, то ничего бы и не было вовсе. А самое главное, что только по вашей просьбе я этого дурака не пристрелил, словно пса бешеного. Если и после такого он продолжит в бутылку заглядывать, то я уж и не знаю, чем его отворотить можно будет.
– Князь, вы готовы гарантировать мне, что не убьете его? – твердо спросил подполковник, глядя Руслану в глаза.
– Слово чести, – спокойно кивнул Шатун. – Спустить это дело просто так я не могу. Сами понимаете, такого поведения не поймут, а вот сделать, как сказал, будет не сложно. Да и не нужна мне его смерть. Сказать по чести, мне было проще ему грубо рыло начистить, да промеж дворян это не принято.
– Видать, недаром про вас слухи ходят, что вы боец, каких поискать, – удивленно проворчал подполковник.
– Осмелюсь напомнить, что полный Георгиевский бант кому попало не вручают, – снова пожал Руслан плечами. – Так что скажете, ваше превосходительство?
– Я согласен. Но, ваше сиятельство, ради всего святого…
– Господин подполковник, я своим словом просто так не разбрасываюсь, – остановил его излияния Руслан. – Кровь будет. Но он выживет. Остальное будет зависеть только от вашей убедительности.
– Благодарю, князь, – тяжело вздохнув, кивнул полицейский, поднимаясь. – А по поводу секундантов можете не беспокоиться. Завтра, в полдень, за заставой, у оврага, где вы обычно со своими казаками стреляете. Он там будет. Уверяю.
– Прекрасно. Я тоже там буду, – кивнул Руслан, провожая его до двери.
Вечером, рассказав Рязанову о визите подполковника, Руслан попросил приятеля побыть его секундантом. Покачав головой, граф испустил страдальческий вздох и, махнув рукой, согласился.
– Ты уверен, что это так необходимо? – помолчав, уточнил майор.
– Ну, ты же был там, Миша, – скривился Руслан. – Эта пьянь и меня оскорбил, и Катерину. Так что, не заяви я дуэли, меня твое же общество просто не поймет. Даже невзирая на военное положение.
– Да уж, ситуация, – скривился майор. – А если этот дурак успеет выстрелить раньше? Ты же к своему револьверу привык, а дуэльные пистолеты это совсем другое.
– С опытом приходит навык, при котором становится все равно, из чего стрелять. Хоть из рогатки, – отмахнулся Шатун. – Бывают, конечно, накладки, но это, скорее, исключения, подтверждающие правило.
– Ну, смотри, – снова качнул майор головой. – Как ты там говорил? Убьют, домой не приходи. На гауптвахте сгною, – шутливо пригрозил Рязанов, но в глазах его читалось неподдельное беспокойство.
Ровно в полдень следующего дня они оба были в условленном месте. Там уже стояла пролетка, в которой кутался в овчинный полушубок местный доктор, а подполковник с подпоручиком прогуливались рядом. При этом подполковник что-то жестко выговаривал родственнику, из-за чего тот то и дело прятал глаза и зябко ежился. Спрыгнув с коня, Руслан передал повод казаку и, потянувшись, направился к своему противнику.
– Не самая здравая мысль ездить верхом перед дуэлью, – проворчал подполковник, поздоровавшись.
– У Беса шаг ровный, к тому же мы и ехали не спеша, – понимающе усмехнулся Руслан. – Вы готовы, господа?
– Да, князь, – устало кивнул подполковник. – Пистолеты в коляске. Ваш секундант может их осмотреть.
– Надеюсь, представлять вам майора, графа Рязанова нет необходимости? – на всякий случай поинтересовался Шатун.
– Мы знакомы, – кивнул подполковник, направляясь к коляске.
Михаил быстро проверил оба пистолета, и подполковник под его внимательным взглядом быстро зарядил оба ствола, протянул коробку поединщикам.
Руслан жестом указал на пистолеты противнику, предоставляя ему возможность выбрать оружие первым. Чуть вздрогнув, подпоручик медленно протянул руку и неуверенно взял ближайший к себе пистолет.
«Да ты, мужик, боишься меня», – подумал Руслан, забирая второй ствол.
Между тем Рязанов отсчитал десять шагов от одного рубежа до другого, и казаки пометили нужные места, воткнув в землю шашки. Руслан, положив пистолет на плечо, широким шагом направился к ближайшему рубежу. Предоставив противнику первым выбрать пистолет, он оставил за собой право выбора точки выстрела. Встав на исходную точку, парень со злой веселостью отметил про себя, что подпоручик плетется к чуть покачивающейся под ветром шашке с огромной неохотой. Дождавшись, когда противник встанет на рубеж стрельбы, Руслан скосил глаза на приятеля, и Михаил, заметив это, громко произнес:
– Начинайте, господа.
По этому сигналу подпоручик суетливо вскинул пистолет и, едва наведя его на противника, спустил курок. Руслан и подполковник решили не усложнять ритуал, и противники могли стрелять сразу после команды. Так что подпоручик явно торопился выстрелить первым, чтобы хоть как-то увеличить свои шансы. Но, как говорится, поспешишь, людей насмешишь. Пуля из его пистолета просвистела в стороне от головы Руслана. Чуть сдвинув ствол, Шатун прицелился ему в правое плечо и выстрелил. Глухой шлепок и страдальческий вопль ясно сказали ему, что он не промахнулся. Ветер унес клубы порохового дыма, и парень увидел, что его противник сидит на земле, зажимая ладонью правое плечо, а по пальцам медленно стекает кровь. Подскочивший к нему подполковник помог родичу подняться и повел его к пролетке. Врач тут же занялся раной, а Руслан, аккуратно положив пистолет в коробку, отошел в сторону, ожидая, когда Михаил закончит все формальности. Но вместо него появился подполковник.
– Благодарю вас, князь. Вы сдержали слово, – устало улыбнулся он, утирая лоб носовым платком.
* * *
Но на этом история не закончилась. Уже вечером полковник Вяземский, при полном параде, вошел в кабинет Руслана и, церемонно щелкнув каблуками, произнес:
– Князь, я приношу вам свою благодарность и уверяю, что более никогда не посмею сравнить вас с вашим покойным отцом.
– Извольте объяснить мне, бестолковому, ваше высокопревосходительство, о чем именно идет речь, – поднявшись ему навстречу, ответил Руслан.
– Я говорю о вашей дуэли с полицейским подпоручиком. Он посмел нанести оскорбление моей дочери, но я не успел бросить вызов. Вы меня опередили. Но признаюсь, я даже рад, что так сложилось. Увы, князь, годы мои уже не те и рука не так тверда, как раньше, – грустно улыбнулся Вяземский.
– Господь с вами, Павел Лукич, – поспешил заверить его Руслан. – Тот подпоручик посмел оскорбить и Катерину Павловну и меня, так что я решил посчитаться за все разом. Его дядя просил меня не доводить дело до смертоубийства, но я не жалею. Не люблю лишней крови. Надеюсь, эта история отучит его напиваться до свинского состояния.
– По-божески рассудили, князь. Вот, право слово, по-божески, – обрадованно кивнул полковник. – И без того война идет. Позвольте пригласить вас к нам на обед, господин штабс-капитан.
– Для вас, господин полковник, Руслан Владимирович, – проявил ответную любезность Шатун.
– В таком случае извольте и вы ко мне без церемоний, князь. Павел Лукич.
– С радостью, ваше высокопревосходительство.
– Так мы ждем вас вечером? – уточнил полковник.
