Дина Данич "Пленница. Цена любви"

– Конечно, нет, Белла. Будет и второе условие.

Мой пульс резко ускоряется, и я с горькой обреченностью понимаю, что все же не зря почувствовала, что что-то не так.

– Дай угадаю – заставишь снова сниматься? – тихо предполагаю.

Мы слишком близко, и бросать подобные предложения банально опасно. Это я понимаю, как только взгляд мужчины темнеет. Зелень его радужки меняет оттенок, и я невольно сравниваю Адама с Марко – у того тоже есть такая особенность.

– Я мог бы, – вкрадчиво произносит Леви. – Но не стану. Ты согласишься на уроки самообороны. Для начала, например, ножи.

– Для начала? – выцепляю самое главное, стараясь не думать про само оружие. – Зачем мне ножи?

Он отпускает меня, и внезапная свобода производит на меня странный эффект – я как будто остаюсь без опоры.

Хватаюсь рукой за стол и медленно отступаю, стараясь снова достичь безопасной дистанции.

Леви же поднимает с пола нож, которым я пыталась ему угрожать.

– Чтобы суметь себя защитить.

Я непонимающе смотрю на него. В чем смысл? Это какая-то хитроумная уловка, чтобы что?

Этот безумец пытается меня запутать и потом воспользоваться ситуацией? Но как?

– Не боишься, что тогда я смогу тебя убить? – с вызовом спрашиваю.

Адам смотрит на меня с таким откровенным азартом, что у меня все волоски на коже буквально дыбом встают – я понимаю, что ему все нравится. Вот эта перепалка, ощущение опасности, игра – все это заводит Леви.

С трудом сглатываю и делаю еще один шаг назад.

– Для этого тебе придется хорошо постараться, – лениво отвечает мужчина, продолжая разглядывать меня. – Но я уверен, у тебя хороший потенциал, Белла. Так что насчет еды?

То, как стремительно Адам меняет тему разговора, сбивает с толку. Чувствую, что проигрываю, банально не понимая, как дальше вести себя. Поэтому переключаюсь на более простые вещи.

– Салат почти готов, – киваю в сторону стола. – Могу еще мясо приготовить.

Хозяин дома медленно кивает, а затем усаживается за стол, всем своим видом показывая, что готов быть зрителем.

Мне становится как-то жутко не по себе. Развернувшись, направляюсь к одному из шкафов с посудой. Но стоит мне подойти ближе, как в дверцу – прямо рядом с моим лицом, втыкается нож.

Тот самый, который меня вынудил бросить Леви.

Пульс мгновенно разгоняется до безумных отметок, стоит мне только осознать, что я только что едва не…

– А если бы ты промахнулся? – хриплю, дрожа всем телом. Только собираюсь обернуться, чтобы посмотреть в лицо этому безумцу, как чувствую, что он уже позади меня, а его руки по обе стороны упираются в дверь шкафа.

– Я никогда не промахиваюсь, – шепчет Леви с явной усмешкой. – И ты тоже так сможешь.

У меня начинает кружиться голова от таких качелей. Адам как будто задался целью прокатить меня по адреналиновым горкам. Это безумство! Но… Но я впервые, пусть и мимолетом, но ловлю себя на том, что в эти короткие мгновения испытываю нечто такое, чтобы во мне жило раньше.

Я словно на несколько секунд снова ощущаю себя живой. Как когда-то.

Наваждение быстро рассеивается, стоит только как следует прочувствовать намерения мужчины.

– Почему в доме нет прислуги?

На ум приходит вопрос, которым недавно задавалась, и я тут же использую его, чтобы снизить витающее вокруг напряжение.

– Не люблю посторонних.

– Но дом такой огромный, и как…

– Клининг приезжает в определенные часы. Для остального есть доставка, – поясняет Леви.

Такое положение дел настолько разительно отличается от того, к чему я привыкла и что видела с детства – и у нас дома, и у партнеров отца.

Мне крайне неловко находиться в таком вот положении – слишком уже мы близко находимся, к тому же так я куда более уязвима, чем стоя лицом к лицу. И пускай взгляд Адама меня порой пугает – так я хотя бы могу понимать, чего ждать.

Судорожно ищу тему для разговора, чтобы Леви отступил и снова вернул мне личное пространство. Но как назло, все, что крутится в голове – лишь мысли про Марко.

– Я хочу связаться с братом, – сдаюсь, решив использовать хотя бы это.

– И что ты ему скажешь? – с неподдельным интересом спрашивает Адам. Кажется, даже чуть отстраняется, что меня ободряет и дает надежду, что я выбрала правильный путь.

– Что со мной все в порядке.

У меня, конечно, нет уверенности, что я смогу достаточно хорошо отыграть роль и успокоить брата. Но я чувствую сильную потребность хотя бы попытаться это сделать. Моя душа болит за Марко – он моя семья.

Адам задумчиво хмыкает.

– Может, ты и права, – тихо протягивает он.

Краем глаза улавливаю, что Леви действительно достает телефон из кармана куртки.

Резко подается вперед, а дальше…

Адам бесцеремонно кладет свою ладонь на мою грудь. Сам прижимается еще ближе, буквально впечатывая меня в свое тело.

И фотографирует.

Последнее я осознаю далеко не сразу – лишь когда Леви довольно хмыкает и показывает мне результат на экране.

Я настолько ошарашена его наглостью, настолько дезориентирована, что не нахожу слов.

– Ты…

– Отлично вышло, – между тем заявляет он, словно ничего такого не происходит. – Уверен, это фото убедит Марко, что с тобой все в порядке, и ты находишься под присмотром.

Насмешку в его голосе невозможно не заметить. В этот момент она возмущает меня куда сильнее того, что Адам находится так близко, и я отчетливо чувствую его возбуждение.

– Не надо! – испуганно шепчу и тянусь за телефоном, но мужчина ловко отдаляет тот. Перехватывает по-другому, освобождая из плена мою грудь. Теперь Адам уже полноценно прижимается, практически фиксируя меня собой.

– Не отправляй, – повторяю просьбу, представляя, что будет с Марко, если фото попадет к нему.

Я до сих пор надеюсь, что если Андреа и увидел ту унизительную трансляцию, то не стал рассказывать брату.

– Уверена? – насмешливо уточняет Леви. – Ты ведь хотела успокоить Марко.

Я жалею, что вообще заговорила про это. Теперь у Леви в телефоне есть фото, которым он сможет меня шантажировать. Хотя… Я в его доме, в его полной власти – куда еще хуже?

– Зачем ты это делаешь? – у меня не выходит спрятать горечь, она прорывается в голосе, хотя мне хотелось бы выглядеть сильной. – Хочешь меня сломать?

– Сломать? О нет, лисица, у меня на тебя большие планы.

– Тебе нравится причинять мне боль? – высказываю следующее предположение.

– Нет, но наш первый секс, вероятно, будет для тебя болезненным, – выдает он, притягивая ближе к себе. Видимо, чтобы я ощутила, насколько он крепкий и большой ниже пояса.

Чувствую, как меня заливает жаром. И снова мимолетное ощущение, что я как будто вернулась в прошлое. Словно фантом, призрак тех дней, когда я любила эту жизнь.

– Этого не будет, – мотаю головой, пытаясь вывернуться из мужских рук.

Мне вдруг становится страшно – но не только от того, что Адам может устроить этот самый опыт вот прямо сейчас. Меня пугает, что его провокация что-то делает со мной, будто дергает за какие-то ниточки в сознании, вытаскивая наружу нечто забытое.

– Я хочу тебя, Белла, – просто заявляет Леви. – А я всегда получаю то, что хочу.

– Готов меня изнасиловать? – ужасаюсь его бескомпромиссному заявлению.

Самые большие мои страхи здесь и сейчас обретают плоть и кровь. Так вот что мне приготовил Адам…

– Этого не потребуется, – усмехается он, и я, наконец, получаю возможность освободиться. Но лишь потому, что мужчина сам убирает руки и даже чуть отступает.

Его взгляд полон азарта и превосходства. А еще уверенности. Он буквально соткан из нее – как будто в мире Адама Леви не существует вероятности того, что я ему откажу.

Но в отличие от тех мужчин, окружавших меня всю жизнь, есть что-то в этом безумце такое провокационное и дерзкое.

Воздух между нами накаляется, и напряжение это неуловимо нарастает. Взгляд Адама держит, утягивает в зеленую топь.

Я до сих пор чувствую прикосновения на своем теле, как будто кожу в этих местах заклеймили.

Леви расплывается в довольной ухмылке, считывая мои эмоции. Никогда не умела их прятать, и за это отец частенько ругал меня. А после похищения мир для меня как будто перестал быть цветным, и необходимость держать лицо отпала. Я просто перестала испытывать хоть что-то. Далеко не сразу ко мне вернулось даже просто жалкое подобие желания жить и дышать, да и то лишь благодаря заботе Марко.

– Почему у меня ощущение, что мы с тобой виделись раньше?

Я и себе-то не могу объяснить, почему задаю именно этот вопрос. Однако Адам мгновенно меняется в лице. Его взгляд становится серьезным и даже хмурым.

Не успеваю вскрикнуть, как мужчина вновь вторгается в мое личное пространство, мягко приподнимая мое лицо за подбородок.

Меня как-то враз окутывает странным предвкушением – словно вот-вот я получу ответ на свой вопрос. Нечто забытое свербит где-то под ребрами, а в памяти всплывают те слова и оговорки самого Леви.

Взгляд Адама скользит по моему лицу, опускается к губам, а затем медленно возвращается к глазам.

– Почему?

9 Белла

Почти неделю я мучаюсь вопросом – о чем же промолчал Адам? В тот день, когда я надеялась, наконец, получить ответ, он просто ушел – звонок мобильного так не вовремя нас прервал. После него Леви отстранился и направился к дверям.

– Позже обсудим, – бросил он напоследок и ушел, даже не попробовав салат, который вроде как хотел.

С того дня мой похититель так и не возвращался. Ни разу.

Зато Маттео приезжал регулярно. Как выяснилось, он – двоюродный брат Адама и тоже живет здесь в доме, но частенько остается на квартире в центре города.

В отличие от того же Фабио, он не задирал и не провоцировал меня, не отпускал неприятных шуточек. Мы даже несколько раз относительно неплохо пообщались.

Впервые это случилось, когда он приехал, пока я гуляла с Реми. Маттео подошел к нам и долго наблюдал со стороны, ничего не говоря.

– Так что ты все-таки с ним сделала? – наконец, спросил он, не выдержав.

– Ничего, – искренне удивилась я. – А должна?

Реми в этот момент вышел передо мной и сел с таким видом, словно собрался защищать.

– Вот видишь! – возмутился Орсини. – Он считает меня угрозой.

– А это так? – уточнила я на всякий случай.

Маттео демонстративно фыркнул.

– Я еще не спятил, чтобы переходит дорогу брату.

– О чем ты?

На это он лишь многозначительно хмыкнул и не ответил, но я все же попыталась выяснить больше:

– Что ты имеешь в виду? У Адама есть какой-то план насчет меня?

Орсини нервно мотнул головой и отвел взгляд.

– Это знает только он. Хочешь подробностей – спроси у него сама.

Реми в этот момент недовольно зарычал, негромко, но достаточно, чтобы Маттео демонстративно скривился.

– Кажется, он с тобой не согласен, – намекнула я. Однако Орсини в тот раз предпочел просто уйти.