Глава 4
– Потанцуем?
– Да, давай, отлично.
Парень начал двигаться, у него это хорошо получалось. Спортивное телосложение, светлая рубашка, черные джинсы, идеальная стрижка, карие глаза, легкая щетина. Он мне нравился чисто внешне, я могла назвать Сашу привлекательным мужчиной, но лучше притормозить и не торопить события.
Я не готова даже сейчас закрутить с кем-то роман, но тот факт, что у меня возникла легкая симпатия, говорит о многом, после того что мне пришлось пережить, и как долго я выходила из этого состояния – со всеми вытекающими оттуда последствиями.
Я очень старалась жить, как все, быть такой, как все – простой девушкой, которая радуется жизни, наслаждается каждым ее днем, пробует, делает ошибки, строит свои планы, учится, общается с подругами, встречается с парнями.
Таких ведь много, таких миллионы. И я хотела быть такой же – простой, без каких-либо эмоциональных сбоев негативного прошлого, которое влияет на мою нынешнюю жизнь.
Начала двигаться, танцевать, музыка была настолько громкой, что у меня все внутри вибрировало, она растекалась по телу, будоража кровь. Мне нравилось это, я так часто делала, когда оставалась одна, надевала наушники, включала музыку на всю громкость и отрешалась от мира. Так было легче ни о чем не думать.
Я начала двигаться откровенней, растворяясь в потоке битов, чувствуя на себе взгляд не только Александра, но он не пытался ко мне подойти и прикоснуться. Но стоило мне закрыть глаза, как я почувствовала, что парень обнял меня за талию, притягивая к себе, отчего я моментально сделала шаг назад, отшвырнув его руку.
Он улыбнулся, в виноватой манере поднял руки вверх, говоря своим жестом о том, что сделал глупость. Да, может быть, мне не надо так реагировать, но по-другому я пока не могла.
Саша отвлекся, достал телефон из заднего кармана джинсов, посмотрел, кто ему звонит, подошел ближе.
– Я отойду, мне надо ответить, извини, скоро вернусь, – прокричал он мне на ухо.
– Да, хорошо, я буду у стойки бара, там моя подруга, – ответила так же громко.
Я даже была рада, что ему позвонили, Саша ушел, пошла в сторону Вероники, замечая, что около нее трется Аркадий. В его руках была бутылка с водой, и я специально налетела на парня.
– Извини, что так надолго пропала, знакомого встретила. Черт, пить хочу, умираю. Ты не против? – выхватила бокал у Вероники, выпила шампанское залпом, отдала обратно и только тогда обернулась. – Ой, Аркаш, извини, я тебя не заметила.
– Ничего страшного, – проворчал парень, его футболка и джинсы промокли, а я едва сдержала улыбку.
Взаимная неприязнь откровенно чувствовалась между ними. Я открыто презирала Савельева, видя его гнилую душонку насквозь, и никогда не упускала возможности задеть его. И мне было плевать, кто он, чей сын и какие имеет связи.
– Ну, что, ты еще не устала? Домой не хочешь? Слушай, а кто был тот парень, ну, который…
Вероника ущипнула меня, выпучила глаза, прикусила губу, косясь на Аркадия.
– Вероника, тут такое дело, ты не уедешь домой одна? Я такси вызову. Если ты хочешь, конечно.
– Одна?
– Зачем одна? Я отвезу. И не надо вот так на меня смотреть, я не злой дракон и не маньяк, – Аркадий вызвался, но ему я бы доверила Веронику в последнюю очередь.
– Ну, не знаю, не знаю. Вероника?
– Да, конечно, все хорошо, отдыхай. Я сама справлюсь и сама смогу вызвать такси.
Было стыдно оставлять ее, но судя по тому, какая у нее защита в лице тех двух парней, то можно было не волноваться об Аркадии. Я, поправив сумочку, висевшую через плечо, пошла через танцпол искать дамскую комнату.
Надо было спросить у бармена, в какой стороне находится туалет, но я пошла искать сама, пробираясь через толпу, смотря под ноги, понимая, что могу оступиться и упасть. Резко стало жарко, спина покрылась потом, во рту пересохло, я облизала губы.
Нет, наверное, лучше будет выйти на улицу, немного подышать. И вообще, наверное, зря я осталась в надежде, что снова встречу Сашу и мы пообщаемся, глупая была затея, я еще не готова к отношениям. Надо вернуться, найти Веронику, вызвать такси, поехать в общежитие.
В голове кружились десятки мыслей, я не понимала, почему, откуда они взялись, какой-то сумбур, это не могло быть вызвано алкоголем, я выпила всего ничего. Но когда меня кто-то толкнул, и я все-таки, подвернув ногу, начала заваливаться в сторону, понимая, что сейчас упаду под ноги этой толпы, меня неожиданно поймали.
Чьи-то крупные горячие ладони коснулись талии, я чувствовала их тепло даже через ткань платья. Крепкая хватка, уверенная, словно он каждый день ловит падающих девчонок и так прижимает к себе. Подняла голову, чтобы посмотреть в лицо тому, кто меня держит, но все поплыло перед глазами.
– Эй, кукла, с тобой все хорошо? Ногу не подвернула?
– Все хорошо, да, да… извини, – мой голос был хриплым, я хотела отстраниться, но парень не дал.
Сопротивляться не было сил, я даже не поняла, что позволяю ему себя трогать, обнимать и прижимать, все произошло слишком быстро. Воздуха в легких стало не хватать, сердцебиение участилось, во рту стало еще суше.
– Эй, с тобой точно все хорошо?
– Да, хорошо, отпусти.
– Пьяная?
Да чего он привязался?
Парень резко наклонился к моему лицу и, практически касаясь своими губами моих, сделал глубокий вдох носом.
– Нет, нормальная, если только чуть-чуть. Обдолбанная, что ли?
– Совсем дурак! Отвали!
Во мне нашлись силы, я попыталась оттолкнуть его от себя, но он лишь усмехнулся, не выпуская меня из рук.
– Прикольная, рыжая, такие волосы шелковистые.
Мы стояли в стороне от танцпола, уже отойдя ближе к выходу, я хорошо слышала, что он говорит, музыка не мешала. Почувствовала его запах – терпкий мужской парфюм с тонкой ноткой ванили и цитруса. Он не предпринимал ничего дальше, просто держал и не выпускал меня из своих рук.
Ладони стали влажными, в голове шумел пульс, дыхание участилось. А еще по всему телу разливалось тепло, оно концентрировалось внизу живота, растекаясь по бедрам, скапливаясь там, в самом центре женского естества, вызывая желание.
Я даже потеряла дар речи от того, что сейчас чувствовала рядом с этим мужчиной.
– Эй, вот ты где, сколько можно тебя искать?
– Смотри, смотри, какую куклу я нашел. Хорошенькая, правда? Здесь, конечно, полно красоток, но она лучшая, хочу ее себе. Давай с собой ее возьмем?
Что он говорит? Что он вообще такое несет?
Меня развернули, но не выпустили из объятий, прижимая уже спиной к своему торсу, парень словно показывал меня своему другу, а перед моими глазами все плыло, вращалось, кружилось. Я задыхалась, но мне было удивительно хорошо в его руках, тепло, спокойно и горячо.
Вокруг много народу, мне нужно было лишь закричать, позвать на помощь, но я этого не делала. Я видела и чувствовала только этих двоих мужчин.
Второй подошел ближе, касаясь своей грудью моей, взял пальцами мой подбородок, заставляя посмотреть на него. Вздрогнула, когда тот, который стоял сзади и держал меня, начал касаться губами моей обнаженной шеи, а тот, что впереди, лицо которого все еще было размытым, наклонился.
Он был так близко, что я тоже почувствовала и глубоко вдохнула его аромат, от него пахло кедром и чем-то очень свежим, как морским бризом.
Все чувства обострились, стали в сотню раз сильнее, кончики пальцев покалывало, по телу шла дрожь. Это было желание, дикое желание секса.
Нет, этого не могло быть. Это что-то другое, чему я не могла дать объяснение. Я не могла сопротивляться, я даже не хотела этого делать.
– Да, думаю, нам нужно взять ее с собой. Поедешь с нами, Рыжик? – парень коснулся губами моих губ, а у меня перед глазами все вспыхнуло.
Это было последнее, что я отчетливо помню.
Глава 5
Наше время
– Рязанова, Рязанова, постой, подожди! Рязанова!
Быстро прохожу через турникет общежития, проводя электронным пропуском по сканеру, делая вид, что я не замечаю и не слышу нашего коменданта. И зачем она меня зовет?
Вообще, после того, что сейчас произошло на улице, то, как меня назвал этот парень в машине, его голос, то, как я среагировала, чуть снова не вызвало паническую атаку. Я стояла как вкопанная несколько секунд, а он продолжал смотреть и ухмыляться, не двигаясь с места в своей шикарной тачке.
Потом он прогудел сигналом, я вздрогнула и побежала дальше, скрываясь за дверями общежития. Хотелось скорее оказаться в своей комнате, в своем укромном маленьком мире, и уже, наконец, с облегчением вздохнуть, что все, что прошло, все, что я пережила три недели назад, осталось позади.
Я не беременна, я ничем не болею, но я все еще не знаю, кто были эти парни, которые воспользовались мной, как вещью. Как той самой куклой, которой меня назвал этот придурок в дорогой машине.
Когда кто и что мне подсыпал? Почему я так реагировала на них? Почему мое сознание помнит только то, что мне было хорошо, и тело помнит, а вот разум сопротивляется? Так не должно было быть. Это неправильно. Это насилие, даже если я сказала «да» под действием каких-то препаратов.
– Рязанова, да погоди ты. Да ты можешь так не бежать? Я ведь не молодая уже женщина.
Останавливаюсь, цепляю на лицо добродушную улыбку и наконец, разворачиваюсь к коменданту.
– Маргарита Васильевна, ну что вы такое говорите? Вы же очень молодая женщина и вон как резво бегаете. Извините, я вас не слышала, иду и думаю о своем.
– Да я поняла уже, да. Ты в последнее время только ходишь и о своем думаешь. А мне, Рязанова, с тобой поговорить надо.
Да твою же мать – хочется сказать, что ей от меня надо?
Нет, Маргарита Васильевна женщина хорошая. Она добрая, она поможет всегда, поддержит. Она даже ко мне в комнату никого не заселяет, хотя знает, что Вероника съехала, а третья кровать пустая. На этом ей спасибо. И я всегда ей помогаю чем могу. Но вот ее излишнее любопытство, ее желание как раз всем помочь толкает ее на то, что она везде сует свой нос.
Смотрю на женщину, маленькая, пухленькая, с белыми кудряшками и яркой помадой на круглом лице. Она милая, словно тетушка из сказки, которая печет пирожки и угощает всех ребятишек. Но в душе эта милая тетушка может оказаться той еще тварью.
Я не доверяю людям, так уже вышло.
– Рязанова, это, конечно, может быть, не мое дело…
Да-да, Маргарита Васильевна, это не ваше дело. Так и подмывает меня именно это ответить. Но продолжаю стоять в коридоре и слушаю дальше, прижимая к себе сумку, понимая, как еще сильнее хочу оказаться в своей комнате. Принять душ, смыть с себя всю эту мерзость и гадость, которая копилась во мне неделями, когда я считала себя грязной и использованной.
– Рязанова, ты меня удивляешь. Ты вроде девчонка хорошая такая, умная, бойкая, приветливая. Ветреная только я смотрю, – женщина тряхнула головой, кудряшки качнулись, в нос ударил аромат сладких духов. – А то, что ты недавно вернулась утром в неподобающем виде, это вообще вызвало у меня шок.
Она вспоминает утро трехнедельной давности, когда я уносила ноги из номера и зашла на порог общежития утром, благо практически никого не было, но Маргарита Васильевна сидела на вахте. Вот мне повезло, словно я купила счастливый лотерейный билет и выиграла несколько миллионов.
Без колготок и нижнего белья, не знаю, где были мои трусики, не нашла их в номере. На высоких каблуках, в коротком блестящем платье, в плаще, который, как я помню, остался на спинке стула у барной стойки, где я сидела с Вероникой. Но он оказался в номере, как и маленькая сумочка.
С мокрыми после душа, еще не высохшими волосами и заплаканными глазами. Таксист всю дорогу косился на меня, боялся задать вопрос, сколько я беру за ночь, понимая по моему внешнему виду, кого он везет. Проститутку или эскортницу, так они теперь называются.
– Нет, ну, Рязанова, я, ей-богу, от тебя такого не ожидала, – Маргарита Васильевна прижала руки к груди и посмотрела на меня со скорбным видом – она уже похоронила мое благочестивое поведение.
Я сама от себя такого не ожидала. Ну блин, так вышло, но я не ответила, лишь поджала губы и с видом несчастного котика посмотрела на комендантшу.
– Маргарита Васильевна, ну что вы сейчас от меня хотите? Так получилось, я просто задержалась у подруги, а потом срочно пришлось уехать. Я опаздывала на пары.
– Это воскресенье было, Рязанова. Кому втираешь? Я все ваши расписания и занятия знаю наизусть. Подруга? Да там не подруга была, а друг.
– Это очень похвально. Маргарита Васильевна, что вы все знаете, ну сейчас вы что хотите? Я устала, я хочу домой. Я хочу пойти принять душ.
– Просто я хочу высказать свое негодование.
– Я его услышала.
– Это ж от кого-от кого, но от тебя я не ожидала. Ну ладно, Журавлева, у той ветер в голове. Но ты-то умная девочка. Учишься хорошо, училась, наверное, а сейчас запустила, говорят. Я разговаривала с твоим преподавателем.
Вот же черт. Мне не хватало еще этих проблем. Хотела же быстро проскочить, принять душ, отдохнуть, потом на работу бежать надо. Прикусила губу, понимая, что нужно просто выслушать коменданта.
– А чего я тебя остановила-то?
– Чего?
– Работу хочу предложить.
– У меня вроде уже есть.
– Да разве это работа – пробирки мыть в лаборатории? Тут в спортивный комплекс – новый открыли у нас рядом – требуется медсестра. Ну, там, взвешивать ребятишек, смотреть, вдруг кто что сломал, скорую вызвать когда надо. Тебе, конечно, никто ничего серьезного не доверит. Но зеленкой ранку ты помазать можешь. А они там парни буйные, занимаются каждый день, синяки себя зарабатывают.
Да, я слышала, красивый спортивный центр открыли, около него я с Сашей познакомилась, там боксеры тренируются. Кстати о Саше, я так и не ответила на его звонки и сообщения. Только туда из других городов даже приезжают спортивные резервы, соревнования проходят. Но там я еще не была, не видела, только слышала.
Я насторожилась, работа медсестры, которая включает в себя свободный график, по которому я могу посещать занятия, очень о многом говорит. Это и опыт, и стаж, и я думаю, что могу справиться.
– Я замолвила за тебя словечко. Ты же девчонка умная. Была. Три недели назад.
Я обиженно поджала губы и отвернулась. Что мне теперь – сквозь землю провалиться? Я сама себя за это ненавижу и корю, но жизнь продолжается. И надо идти дальше и братьев не расстраивать. Тем более я их жду, а они за меня переживают. Обрадуются, если я скажу, что нашла хорошую работу.
– Так, корочки у тебя есть, курсы ты закончила, сама говорила. Ну так вот, вечером сбегаешь туда, скажешь на вахте, что ты от меня. Спросишь Валентина Ивановича. Валентина Ивановича, запомни. Валентина Ивановича, тебя к нему проводят. Он с тобой поговорит, если понравишься, возьмет.
– Спасибо, Маргариточка Васильевна. Какая же вы хорошая, замечательная. Я так рада! Спасибо вам огромное!
Хоть что-то произошло за это время хорошее, я кинулась обнимать женщину, та тоже обняла меня в ответ и расцвела в улыбке.
– Ну, тогда я побегу?
– Ага, беги. Валентин Иванович, не забудь, голова непутевая.
