Алиса стояла рядом с Ромкой, но не переходила невидимую черту, которую муж провел между ними.
Заметив, что я вошла, Алиса вздрогнула, но тушеваться и уходить явно не собиралась. Вздернула подбородок и посмотрела на меня с вызовом. Я прямо-таки ждала, что эта лахудра велит уйти мне.
– Да ты продолжай, не стесняйся, почему замолчала? Мне же интересно. Телевизора здесь нет, интернета тоже, скучно. А смотреть, как очередная шлюхандра пытается занять мое место, – занимательно. Занимательнее только спустить ее тощую задницу с крыльца, но маникюр жалко. – Мой голос даже не дрогнул, я выдала самую ослепительную из своих улыбок, вытянула руку перед собой и осмотрела ногти.
Жаль, некогда было сделать другой. Кроваво-красные, длинные и острые ногти не самый подходящий маникюр для тайги.
Алиса посмотрела на Ромку, весь ее вид просто кричал: «Заступись».
Ромка усмехнулся, покачал головой:
– Лиска, иди к себе.
Девушка приоткрыла рот, подкрашенные блеском губы сложились в букву «О», но Алиса ничего не сказала. Направилась к выходу.
– Ты про репелленты забыла, Лиска, всю жопу комары изгрызли. – Я не удержалась от язвительного замечания. Зря. Надо было промолчать, не хотела выглядеть перед Ромкой ревнивой бабищей, но и держать в себе яд больше не могла. Он меня саму убивал.
Алиса вышла из домика, не закрыв за собой дверь. Когда она проходила мимо терема, раздался одобрительный мужской свист. Алиса вздрогнула и ускорила шаги, почти побежала.
– Ка-а-а-ать, – протянул Ромка, останавливая фонтан моего красноречия и отвлекая внимание от любовницы.
Поздно, задрало меня притворяться хорошей.
– Что-о-о-о? – передразнила мужа и сразу же закусила губу. Ромка такое воспринимал, как детский сад – штаны на лямках. Уходил в глухой игнор.
Ругаться с ним было невыносимо, потому что муж не отвечал мне никогда. В нашей семье не приняты были ссоры, переходящие в крики. Ромка гасил их сразу. Ледяным спокойствием и молчанием. Я могла в него хоть иголки тыкать, не ответит, пока не перестану беситься.
Но сейчас мне хотелось ссоры, хотелось орать, бить посуду, кричать, что он мне жизнь сломал, и прочую положенную в таких ситуациях херню. Выплеснуть наружу ярость, боль и страх.
– Хватит, Кать, если скажу, что трахал после штампа только тебя, поверишь? – спросил муж серьезно, внимательно вглядываясь в мои глаза.
Ярость моментально растворилась в океане надежды. Мне так хотелось ему верить. Просто безумно, до дрожи и глупых слез ответить: «Да». Броситься на шею и найти покой на широкой, родной груди. Я не ответила. Ничего. Не могла.
Рома кивнул моему молчанию и своим мыслям, будто получил подтверждение тому, что и так знал.
– Идем, ужин скоро. – Ромка подошел ко мне, обнял за ссутулившиеся, одеревеневшие плечи и повел на улицу. – Ты про репелленты тоже не забывай, Катюш.
Я вздрогнула, посмотрела на мужа. Он лукаво прищурился и вдруг дотронулся кончиком пальца до моей щеки.
– Вот, один раз уже цапнули.
Место под подушечкой Ромкиного пальца моментально зачесалось.
На миг через пропасть перекинулся хрупкий мостик, но все быстро прошло.
Трусы, наручники, Алиса, мои неосторожные слова про Милослава – все это теперь стояло между нами.
Базу окутала ночь. Включились фонари холодного дневного света, отрезав густой лес и сделав это место еще больше похожим на концлагерь.
На террасе терема стояли трое мужчин. Мирона я узнала сразу. Он затянулся сигаретой, сказал остальным что-то очень тихо. Его приятели посмотрели на меня. Их не было с нами в вертолете, и днем на базе я не видела никого из них.
Первый мужчина, высокий, черноволосый, с выбритым до синевы подбородком казался смутно знакомым. Я определенно видела его в столице, но никак не могла вспомнить где. Второго не знала, но он, как и Мирон, сразу вызвал неприязнь. Было в нем что-то опасное и злое. Если черноволосый мазнул по мне равнодушным взглядом и отвернулся, то второй еще долго смотрел нам вслед, изучал, будто прикидывал, сколько за меня можно выручить на рынке. Понятия не имела, чем он занимался по жизни, но мне он напомнил уставшего от жизни сутенера.
– Ром, кто это? Почему они живут отдельно от остальных? – Я решила на время засунуть свою ненависть поглубже. На базе происходило что-то странное. Что бы ни ждало нас в тайге – это точно не песни у костра под гитару после тяжелого похода и мастер-класс по ловле рыбы голыми руками.
– Завтра все узнаешь, коть.
– Что-то я уже не хочу ничего узнавать. – В голосе прорезался самый настоящий страх.
Ромка вдруг остановился.
– Кать, ты же помнишь, как я тебя учил действовать в критических ситуациях?
Мы стояли в паре метров от здания столовой, его безошибочно можно было угадать по запахам, доносившимся из распахнутых дверей. Жареного мяса, лука, свежих огурцов.
В животе требовательно заурчало, но я сосредоточилась на Ромкиных словах.
– Если меня схватят, не сопротивляться. Следовать указаниям похитителей. Если буду сопротивляться и проявлять агрессию, могу пострадать, – выпалила, как первоклассник, вызубренный урок.
Ромка окружил меня максимально надежной охраной, но он был слишком опытен, чтобы не понимать: любую охрану можно взломать. И тогда я окажусь один на один с противником. Муж научил меня некоторым приемам самообороны. Я могла вывернуться из захвата, знала, куда и как бить, чтобы вывести противника из строя. Необходимый минимум для женщины, которую могут попытаться похитить ради выкупа.
– А еще? – спросил муж. Меня пугала серьезность, с которой он спрашивал об этом.
– Ждать тебя. – Это было самое главное правило. Ни при каких обстоятельствах не рисковать собой, Ромка придет, выручит и сам разберется с мудаками, поднявшими на меня руку.
– Умница. – Ромка удовлетворенно улыбнулся, пошел в столовую, увлекая меня за собой.
– Ром, а что делать, если ты не придешь? Если ты будешь спасать… ее?
Муж промолчал. Ну да, на глупые вопросы он не отвечает.
Закусила губы, чтобы удержать злые слезы и не устроить сцену на глазах у людей, с которыми нам еще в тайге выживать.
Прежде чем войти в столовую, я обернулась и снова посмотрела на терем. Показалось, что кто-то наблюдает за мной. Чужой пытливый взгляд ползал по коже, как слизень. Я оказалась права. На террасу вышел четвертый мужчина и он смотрел прямо на меня. Было слишком далеко и темно, но у меня по коже пробежал мороз. Его я узнала.
Милослав Балицкий, мой предполагаемый любовник.
Глава 7
Ромка на терем не смотрел и не видел друга. Я закусила губы, чтобы сдержать нервную дрожь, гадая, знает ли муж о том, что Милослав здесь.
Плохое предчувствие, беспокоившее весь день, усилилось. Вокруг меня собирались тучи, и скоро должен разразиться шторм.
Я взяла себя в руки, стараясь не показывать, как сильно меня задело появление Милослава. Вошла за Ромкой в столовую.
Свободных столиков не осталось, поэтому нам пришлось устроиться за одним с полноватой брюнеткой, которая днем махала коптеру на вертолетной площадке. Она представилась Аней и вернулась к еде.
За соседним столиком Ника что-то живо обсуждала с рыжеватым парнишкой, с которым я сидела рядом в вертолете. Из обрывка разговора я услышала, что его зовут Слава и он программист. Судя по румянцу, расцветшему на землисто-бледных щеках, Слава уже втрескался в Нику. Неудивительно. Девушка притягивала к себе внимание не только яркой внешностью, но и харизмой.
Ромка пошел за едой к шведскому столу. Я по привычке осталась за столиком. Муж отлично знал мои вкусы. Глаза снова защипало, пока я наблюдала за тем, как Ромка идет вдоль стола, выбирая для меня кусочки получше. На свою тарелку он кидал все без разбора. Дома муж шутил, что на службе приучился есть все и в любых условиях.
– Добрый вечер, дамы, не помешаю? – к столику подошел высокий брюнет, в руках он держал поднос, полный тарелок с разными закусками, словно хотел наесться вперед на все две недели игры.
– Нет. – Аня чуть не подавилась, подняв на него взгляд.
И, признаюсь, было на что посмотреть. Взгляд ореховых глаз сулил покой и безопасность, как и широкие плечи, и мышцы, бугрящиеся под бежевой футболкой. На вид мужчине было лет сорок, но он вполне мог оказаться и моложе, а морщины оставило не время, а суровые испытания. Он единственный в нашей компании был похож на настоящего выживальщика.
– Меня Михаил зовут. – Мужчина опустился на соседний стул.
Аня забыла про еду, неловко отложила вилку и изредка поглядывала на соседа. Зря она засмущалась, несмотря на легкую полноту, выглядела девушка привлекательно. Уж точно куда лучше Алисы, вошедшей в столовую с женщиной лет тридцати пяти.
Алиса переоделась в спортивный костюм, похоже, комары ее все-таки искусали. Зато ее спутница щеголяла голыми плечами и таким глубоким декольте, словно пришла в ночной клуб. Брюнетка с голубыми глазами смотрелась весьма эффектно, и часть мужчин переключила внимание с Ники на нее.
Она бросила на меня быстрый взгляд, приподняла ухоженные брови, склонилась к Алисе и что-то прошептала. Алиса закатила глаза, и обе женщины рассмеялись. Пошли к шведскому столу.
Алиса направилась к Ромке, но мой муж ее проигнорировал. Несколько мгновений девушка стояла в центре зала, словно потерялась, пока подруга не поволокла ее за руку к стопке чистых тарелок.
Ромка вернулся к нашему столику, переставил тарелки с подноса на столик и за руку поздоровался с Михаилом. Мужчины окинули друг друга уважительными взглядами, негласно признав равенство сил. Между ними завязался неспешный разговор про экспедиции, Арктику, восхождения на восьмитысячники.
Нам с Аней оставалось только жевать и слушать.
Ближе к концу ужина в столовую вошел Николай со стопкой документов, роздал по комплекту всем участникам. Как Ника и предупреждала, среди прочего имелся и договор о неразглашении, касавшийся буквально всего. Юрист у организаторов был настоящим крючкотворцем.
Ромка и Михаил подмахнули не читая.
Мы с Аней, наоборот, прошлись по каждому пункту. Стандартный договор о предоставлении услуги в виде экстремального туризма. Организаторы не брали на себя ответственности за травмы, полученные на маршруте. Я подтверждала, что здорова физически и психически. К договору прилагалась страховка, покрывающая экстренную эвакуацию в случае травм и лечение.
Некоторые пункты я пропустила, не разобравшись в заковыристых формулировках. Голова была занята Алисой, Милославом, возможным разводом с Ромой. Но вроде ничего криминального не нашла и подписала согласие на обработку персональных данных, договор и приложения.
Николай убедился, что все участники подписали бумаги.
– До завтра, народ, отдыхайте, набирайтесь сил, – проводник попрощался и вышел из столовой.
Я ждала, что он хотя бы в двух словах расскажет, что нас ждет, но нет.
– Готова, коть? – спросил Ромка.
Я как раз допила сладкий чай с таежными травами и не отказалась бы еще от чашечки. Но слишком вымоталась за день, чтобы ползти к чайнику. Поэтому кивнула и встала из-за стола.
Аня пожелала всем спокойной ночи и ушла, бросив робкий взгляд на Михаила. Не только Слава пропал этим вечером.
На улице заметно похолодало, даже в спортивной кофточке я продрогла. Хорошо, что где-то в чемодане припасено термобелье, если нас ждет ночевка в лесу, оно стопроцентно пригодится.
Терраса у терема опустела, но в окнах горел свет, а из распахнутых створок доносился мужской смех.
Я поежилась, вспомнив, что Милослав там. Как он отреагирует, встретив меня завтра? Сомневаюсь, что обрадуется. И вообще, зачем он здесь?
Вопросы только множились, но пока мне не попалось ни одного ответа.
Муж проводил меня до домика, но сам даже через порог не переступил.
– Ложись спать, Кать, – произнес муж, заглядывая в комнату, чтобы убедиться, что в наше отсутствие ничего не изменилось.
– А ты? – Ревность моментально вскипела в крови.
Неужели Ромка решил оставить меня одну и пойти к Алисе?
– Мне надо с ребятами поговорить о завтрашнем маршруте, как вас девочек не загнать раньше времени. – Ромка усмехнулся, считав тревогу в моих глазах.
Вопрос готов был сорваться с моих губ, жалкий и унизительный: «Обсуждать в постели у Алисы будете?»
Я проглотила его вместе с вернувшейся злостью. Хватит с меня разборок на сегодня.
И все же, когда Ромка легко сбежал по ступенькам и пошел по тропинке, я не удержалась. Прокралась за ним. Буквально ждала, что муж пойдет в домик Алисы, но он направился в терем.
Сначала хотела дождаться, но, потоптавшись несколько минут на улице, слишком замерзла. Хотя потребность разобраться во всем возросла в разы. Я совершенно перестала понимать, что происходит и какую роль во всем этом играет мой муж.
Обняла себя за плечи и пошла обратно.
Проходя мимо окна, где днем впервые увидела Мирона, заметила красный огонек сигареты, тлевший во тьме оконного проема. Он снова наблюдал за мной.
До нашего домика я буквально бежала.
Заперлась на ключ. У Ромки есть свой, откроет, когда вернется. Спать с открытой дверью я точно не собиралась. От этого места у меня мурашки бежали по коже. Здесь все было не так, неправильно.
Приняла душ и легла в кровать. Непривычная тишина била по расшатанным нервам. Мы же реально одни на десятки километров вокруг. Никто не узнает, если с нами что-нибудь случится во время игры.
Днем я слишком переживала из-за измены мужа, Алисы и прочей ерунды, но сейчас было время подумать о том, куда я попала, и по-настоящему испугаться.
С этими мыслями провалилась в тревожный, некрепкий сон.
Проснулась от ощущения огромной пустоты рядом, будто из моей жизни исчезло что-то очень важное, поддерживающее сам мир в равновесии и порядке.
В окно проникали первые солнечные лучи. Я повернулась набок и увидела, что мужа рядом нет. Кровать с его стороны так и осталась нетронутой.
Все-таки Рома провел ночь с Алисой.
От лютой обиды заныло в груди, сон окончательно прошел.
Игра началась, а наш брак закончился. Теперь точно.
Я встала, прошла в ванную, приняла душ, умылась. Привычный утренний ритуал помогал не впасть в истерику. Мне орать раненым зверем хотелось, разгромить номер к чертям.
Завернулась в полотенце и вышла из ванной. Решение созрело, пока принимала душ.
Уеду.
По щекам ползли слезы, от обиды жгло грудь.
