Реально – не верю я в столь быстрое преображение виконта Готлинского, Виталий плохой актёр, и его глаза говорят сами за себя. Радует, что удара в спину от них ждать не следует, всё же граф Олег вассал моей мачехи. Во всяком случае, надеюсь на это.
Покушение на меня во время бала-маскарада точно состоится, но устроят его вовсе не виконт с баронетом. На прошлой неделе король поинтересовался у начальника своего сыска, каким образом невидимые убийцы могут проникнуть в дворцовый парк, ведь главный королевский маг Митрий со своими помощниками уже обеспечили необходимое количество защитных амулетов. На что виконт Виктор с тревогой сообщил, что невидимки попытаются пройти во дворец под видом слуг или охранников, а артефакты активировать лишь перед самым нападением. Обещал этого не допустить. Уроды, оба – что Эдгар, что его сыскарь.
К сожалению, свой шпионский алмазик позавчера пришлось с прослушки снять. Как-то быстро он у меня истратил магическую энергию. Ну да, понятно, записывал он много, король много вопросов решает в своей опочивальне. Теперь в моей голове целый ворох информации, в том числе полезной не столько лично мне, сколько для всех Неллеров. Зато практически определил то, чего не было в описании плетения – даже истративший энергию амулет сохраняет всю последнюю до окончания своего функционирования информацию. Замечательно. Нет, восхитительно.
По новой ставить кристалл на прослушку уже не стану. Скоро всё равно уезжаю, а никто другой пользоваться чужим плетением не сможет, ни дяди мои, ни тётя, хотя все они одарённые. Да и не хочу я никого из них посвящать в свои шпионские дела.
– Ты кольчугу-то наденешь? – поинтересовался Карл.
Именно он подсказал мысль купить и защититься тонкой рубашкой, сплетённой из олова. Она лёгкая, зато при наложении соответствующего плетения становится крепче стали. Милорд Монский увидел рисунок такого заклинания в одной из взятых в прецептории книг, когда готовил артефакты обнаружения невидимок. Олово совсем мягкий металл, и наложенное плетение не продержится даже четырёх дней, но мне больше и не потребуется в этот раз.
– Обязательно надену. Говорил же, бережёного Создатель бережёт. – Я аккуратно отхлебнул чай. В прошлый раз мои расторопные девчонки умудрились принести его с кухни на первом этаже так быстро, что я обжёгся кипятком. Сейчас всё нормально. – Джессика твоя где веселиться будет? В ратуше? Карл, я вот тут подумал, знаешь, во дворце же со мной и оба дяди рядом будут – Андрей с Куртом, и их сопровождающие, и муж Ники Митрий, тебе, наверное, необязательно идти туда. Если хочешь, отправляйся в ратушу с подругой, а я уж как-нибудь сумею за себя постоять. До ворот меня наши парни проводят, их ты амулетами обеспечил, потом встретят. Нормально доберусь до дома, в смысле сюда.
Эх, обидел, вижу. Хорошего человека обидел. Вон как милорд Монский обиделся. Покраснел за ушами.
– Я, сюзерен, не собираюсь…
– Извини, – прервал его. – Глупость я сказал. Не подумал. Готовься, наряжайся, через пару часов выезжаем. Мне как раз этого времени хватит, чтобы укрепить кольчугу.
За окном уже раздавались пьяные крики. Кто празднику искренне рад, тут накануне пьян, знакомо. Карл принял мою усмешку на свой счёт.
– Не собираюсь бросать Джесси на все праздники, – пояснил он. – Успеем мы повеселиться. А на твоём месте я бы не относился так легкомысленно к предстоящему покушению. Сила той организации не только в амулетах невидимости, эти твари и кинжалами неплохо владеют. Я разговаривал с Ричардом Моллером, – это он про отца своей пассии. – Он мне рассказал о нескольких их успешных делах. Был случай, когда убийцу обнаружили заранее, но тот всё равно сумел добраться до жертвы.
– Всё возможно, – согласился я. – Только предположу, что жертва не была одарённой и не могла атаковать магией? Карл, я не расслабляюсь, однако и поводов для чрезмерного страха тоже не вижу. Обнаружу – сразу атакую. Мне вот интересно, почему подобная шайка действует уже десятки лет в королевстве? Не верю, что такое возможно без покровительства кого-то во власти.
– Я тоже не верю, – кивнул приятель.
Когда он ушёл приводить себя в порядок – навещавший меня вчера куафер, ну, парикмахер и брадобрей в одном, прибыл к милорду Монскому сегодня, – я приступил к плетению укрепления металла, олова кольчуги. В помощи секретаря не нуждался, поэтому отпустил Сергия в город, пусть начинает праздновать, он у меня и так, как раб на галерах, целыми днями пашет, то в библиотеках, то здесь с красками и перьями. Как ещё не ослеп и не обращается за исцелением глаз?
Да уж. Посмотрел на рисунок, прогнав Юльку. Тут часа на два работы и есть. Плетений укрепления существует тоже много вариантов, но такое, чтобы хотя бы на несколько дней сделало мягкое олово крепче стали, нашлось всего одно. Оно энергетически затратное и требует двадцать четыре цветовых оттенка. Не знаю, кто ещё, кроме меня, сможет наложить такое. Разве что главный королевский маг Митрий, да и то не факт.
Это я сейчас хвастаюсь перед собой или жалуюсь? Плетение само себя не наложит, а значит, вперёд и с песней. Тут большинство нитей ближе к стихиям земли и огня. Ну естественно. И узоры-то, смотрю, довольно сложные. Ладно, приступаем, помолясь. Как говорится, глаза боятся, а руки делают.
Вот и всё. Уложился в отведённое время. Слышу, Карл тоже уже собрался, о чём-то спорит с пришедшими меня навестить супругами Вилт – Ригером и Эльзой. Молодец, что успел, а вот мне ещё предстоит только облачаться. Не такое это простое дело – вырядиться аристократу на бал-маскарад. Хорошо, что с куафером не пришлось долго возиться, меньше получаса. А вот милорду Монскому, в отличие от своего сюзерена, украшенного бородой и усами, пришлось попыхтеть.
От бороды клинышком я приятеля отговорил. Во-первых, в Рансбуре такое не в моде, а во-вторых, у Карла не очень широкое лицо и с клинышком волос на подбородке он будет похож на козла. Чтобы не обидеть друга, второй аргумент не приводил, хватило первого.
– Юлька! Ангелина! – позвал служанок.
Рук я не лишился, но за время пребывания в статусе аристократа позволил себе немного разбаловаться. Когда подают предметы одежды и поправляют складки, реально проще и удобнее, чем когда обслуживаешь себя сам.
Прежде чем напялить кольчугу, надел нательную рубашку, лишь затем защиту, после ещё рубаху, разумеется, шёлковую, модного фиолетового цвета. Сверху на мне кафтан из плотного красного бархата, вышитый золотом даже на спине. В зеркале вижу молодого аристократа и слышу комплимент, произнесённый Ангелиной с придыханием:
– Какой же вы красивый, господин.
Льстишь или правда так думаешь? Наверное, первое, я и в самом деле неплох. Вот только говори это лейтенанту Николасу, а мне-то зачем? Я на похвалы не падок, хотя доброе слово и коню приятно.
– Маску давайте сюда, – скомандовал.
Сделанный в виде морды грифона предмет прикрывал только верхнюю часть лица. У остальных гостей праздника примерно то же самое, так что угадывать, кто есть кто, будет не особо трудно. К тому же болтливые слуги давно выдали все секреты маскарадного облика своих господ, баронета Ника Ворская от личных горничных знала почти обо всех. Со мной информацией поделилась, только я не запомнил. На кой чёрт мне это?
Сняв маску, вышел в коридор, держа её в руках.
– О чём спорим? – спросил.
Мой бывший опекун и его милая жена, прошедшие у меня через омоложение, в своих праздничных нарядах – Ригер сшил себе у столичных портных новый офицерский мундир – выглядят просто отлично.
– Я им предложил с деловыми вопросами прийти после праздников, – пояснил Карл. – Ничего срочного или важного они сообщить сейчас не собирались.
– Да, дела подождут, ваше преподобие, – согласился с ним переубеждённый лейтенант.
– Всё равно проводите меня к карете, а по пути вкратце расскажете, как у нас дела с продажами и что там с нашими парнями. Надеюсь, опять не набедокурили где-нибудь?
Кивнул стоящему у выхода Эрику, и всей маленькой компанией спустились к карете, возле которой помимо шестёрки эскорта застал виконта Готлинского и его мутного дружка. Этим-то что здесь нужно? Сказал же, после праздников увидимся.
– Нам выдали приглашение на бал, – ответил на мой невысказанный вопрос с кривой улыбкой Виталий. – Мы обратились к кардиналу, объяснили, что негоже сыну нашей герцогини иметь в свите лишь одного дворянина. Его высокопреосвященство согласился, и вот. – Он извлёк из кармана кафтана свиток и помахал им в воздухе.
Ну спасибо, Марк, удружил, старик.
– Вообще-то я ей не сын, – напомнил и шагнул к ступеньке кареты.
– Всё равно это же вы сейчас её здесь представляете, – сказал мне баронет Рон Вирн, когда я уже занял место в салоне. – И нам требуется вас сопровождать.
Кому требуется, зачем, с какой целью? Ладно, не прогонять же их. Наверняка просто воспользовались возможностью побывать на королевском мероприятии. Когда им ещё удастся такое и удастся ли? Только если сделают карьеру или опять воспользуются оказией пребывания в столице кого-нибудь из членов моей семьи.
– Поехали, – приказал, дождавшись, когда Карл займёт диванчик напротив.
Глава 5
Сидит дед, во сто шуб одет, и кто его раздевает, тот сам слёзы проливает. Жарковато мне в двух рубахах, кольчуге между ними, пусть почти и невесомой, и кафтане из плотной ткани. Вот такой уж тёплый первый день весны выдался, градусов восемнадцать, если по-нашему, по Цельсию. Да, не по Фаренгейту же.
Впрочем, такая погода стоит ещё с последних двух недель зимы. Сейчас полдень, к вечеру станет прохладнее. Надеюсь, не успею сопреть. Ладно, как у нас говорили, запаренных меньше, чем замёрзших.
Почему, интересно, местной температурной шкалы ещё нет? Алхимия тут есть, она наука более-менее точная, а необходимые режимы нагрева или охлаждения каждый мастер определяет кто во что горазд – брат Симон, помнится, смотрел по подъёму рапсового масла в бронзовом цилиндре без крышки с рисками внутри, а кузина Юлиана – по уровню подкрашенной в фиолетовый цвет воды, залитой трубку из прозрачного кварца. Но между собой эти измерения соотнести сложно.
– Мы выходим? – поинтересовался Карл.
О, оказывается, уже подъехали к парадному подъезду королевского дворца. Зачем-то полез в карман и ещё раз перебрал в нём взятые в подарок драгоценности, решил всё же порадовать своих родственников и Берту.
– Выходим, – согласился. – Ты почему не волк? – спросил, надевая маску.
Карл последовал моему примеру, закрыл лицо, и мы покинули карету.
Дельфином и русалкой, нет, конечно же, не ими, те не пара, а грифоном и волком поднялись по широкой мраморной лестнице, следом шёл ещё один волк, только в маске другой расцветки, не той, что у милорда Монского, и рысь, хотя, как по мне, младшему виконту Готлинскому и его приятелю баронету Вирну больше бы пошло явиться на бал-маскарад скунсом и крысой. Правда, насчёт первого из этих зверьков, что-то я про таких в Паргее не слышал и не читал. И всё же должны они где-то водиться, флора и фауна этого мира очень сильно похожи на земные, лишь с небольшими отклонениями.
– Проходите сквозь зал, господа. – Сержант королевской гвардии показал нам в правую сторону огромного холла. – Там выход в парк.
Мы приехали не первыми и не последними. Впереди нас мимо ряда кланяющихся слуг шли две пары – мужчина с женщиной и женщина с девушкой, а следом услышал довольный басок какого-то толстяка в маске енота, беседующего с высоким атлетом-медведем.
Мои охранники во главе с Ригером оставили нас ещё у ворот, внутрь дворцового комплекса их не пустили. Печаль. Только здесь, смотрю, когда прошли сквозь дворец и вышли в парк, и без моих парней уже не протолкнуться.
Помимо нацепивших маски гостей, запрудивших огромное пространство, занявших все скамьи, беседки, дорожки, места возле накрытых вином и закусками столов в разных частях парка и даже тропу вокруг пруда с муренами, тут большое количество лакеев в парадных ливреях и служанок в длинных, почти до земли, белых платьях.
Ничего так, красиво всё организовано. Впрочем, сравнивать мне пока не с чем. В прошлой жизни я всяческих светских мероприятий избегал, вспомнить могу только дискотеки во времена ушедшей юности, десяток-другой походов в рестораны да скромные банкеты. Ещё были свадьбы и похороны, но они не в счёт, и народу там было раз в двадцать-тридцать меньше, чем здесь и сейчас.
– Наших кого-нибудь видишь? – спросил приятеля, но не успел он ответить, как я уже опознал под маской кабана прелата Курта, а рядом, в числе полутора десятков других аристократов, баронету Нику Ворскую, выбравшую облик лисы. Моему дяде, настоятелю главного столичного храма, морда хряка, пусть и усыпанная драгоценными камнями, считаю, вообще ни к чему, зато для тётушки рыжая плутовка в самый раз. – А вон они, у красной беседки, – сказал, показав. – Видишь? Идём к ним.
Окинул взглядом толпы собравшихся и никого из венценосных особ не увидел, зато отцов церкви заметил – кардинала и всех трёх прецепторов, находившихся на дальнем от меня берегу озерца.
Они единственные из приглашённых священнослужителей, кто одет в сутаны и не носит маски. Главный инквизитор в их компании надел обличье не пойму кого, то ли мордастого койота, то ли худого бегемота. Мой шеф Николай Гиверский стоял спиной ко мне, лицом к кардиналу и что-то рассказывал своим коллегам.
По правую руку от него оставшийся с носом, то есть без миледи Берты из Новинок, Ульян, глава кранцевского подразделения Наказующих, он что-то шептал на ухо виконту Филиппу. Поди, делился опытом пыток. Слышать о нём слышал, а вот вижу впервые. Ничего страшного вроде в Ульяне нет, дядька как дядька, высокий, плечистый, сразу видно воина, даже помоложе остальных своих коллег, и моего прецептора, и ордена Исцеляющих. Его преосвященство Игорь вообще, похоже, старше кардинала.
Подойти к ним поздороваться или не стоит? Ладно, успею. Сначала с нашими неллерскими, со многими из них заодно познакомлюсь.
Собравшиеся в своём большинстве пока кучкуются не по интересам и статусам, а по родам, кланам, семьям. Думаю, это ненадолго. Как появится король с домочадцами и даст знак к началу бала, так все и разбредутся в разные стороны.
На перешёптывающихся за моей спиной виконта Виталия и баронета Рона внимания старался не обращать, я их не звал, сами навязались. Зато окружающую обстановку контролировал тщательно. Амулеты защиты от невидимок активированы и у меня, и у Карла. Вот только с чего я решил, что невидимость обязательно должна быть магической? Униформа скрывает людей не хуже, чем заклинание. Понял это, когда прошёл мимо своей агентки Люсильды, державшей поднос с тремя кубками, и лишь через пять-шесть шагов сообразил, что это она.
Обернулся и наткнулся взглядом на её обворожительную улыбку. Молодец, соображает, что вступать со мной в разговор первой не следует. Хотел подмигнуть, да вовремя спохватился, виконт с баронетом могут увидеть, а им знать о моих людях во дворце ни к чему.
– А вот и наш милорд Неллерский, – поприветствовал меня милорд Неллерский.
Да, нас двое таких. Полковник Иоанн, тоже милорд Неллерский – как в нас не путаются? – уже давно убыл в свой Лижон, иначе было бы сейчас тут трое.
– Дядюшка Курт, – кивнул с улыбкой. Мы в богатых одеждах аристократов, поэтому никаких вашпреподобий. – Тётя Ника.
– Просила же не называть меня тётей, – погрозила она кулачком. – Ты меня старишь.
– Твою молодость и красоту никто не может состарить, – не согласился. – Даже самый бестолковый племянник.
– У меня нет бестолковых племянников, – вернула комплимент баронета Ворская. – Зато среди них есть самый сильный маг королевства, он же лучший целитель и самый обворожительный и умный юноша из всех, кого я видела. – Смеётся? Нет, просто улыбается, но говорит искренне. – Вот, познакомься с теми, кого ещё не знаешь.
А не знаю я тут почти всех. Что ж, всегда рад знакомству, к тому же здесь, можно сказать, все свои. Запомнить их по именам и титулам? Хотелось бы, только вот так накоротке вряд ли получится.
Тем не менее всем кивнул – мой поклон меньше, чем их, всё-таки милорд Степ, пусть и бастард, но герцогский – и внимательно всмотрелся в лица. Тут в основном близкие родственники мачехиных вассалов – Тибо-Ластских, Готлинских, Дитонских или Реймских семейств. В нашем герцогстве есть ещё Пармское графство – ага, прямо как Пармская обитель, кто там автор этого романа? Не помню уже, – но то владение относится к королевскому домену, хотя и распоряжается там всем мой род, спасибо хартии вольностей.
Никто из сегодняшних новых знакомых титулов виконтов и виконтесс не имел, те либо обитают в своих замках, либо служат кавалерами или фрейлинами при Неллерском дворе, а здесь только милорды с миледи да баронеты с баронетами.
Среди представленных шестеро совсем молодые, ненамного старше меня – двое парней и четыре девушки. Явно все прибыли сюда не просто повеселиться, но и присмотреть подходящие для супружества пары. Чёрт, получается, и в этом мире дефицит парней, как говорится в той песне. А что, пожалуй, так и есть. Нет, пропорция даже более плоха для прекрасного пола.
Затем я представил своих спутников, и в этот момент, словно только меня и ждали, оркестр, расположившийся на краю плаца, он, как понимаю, станет нашей танцплощадкой, грянул бравурный марш. Раздались приветственные крики, и на крыльце показалось правящее семейство в сопровождении четвёрки гвардейцев почётного караула и длинного шлейфа близких к венценосным особам придворных.
Процессия не спеша проследовала на середину плаца, где наш молодой король, будто жрецы в исторических фильмах, едва смолк оркестр, громко поздравил всех с наступлением весны и объявил открытие Большого королевского бала.
Весны? А с новым годом не поздравил. И пусть. Значит, так надо.
Музыка, кстати, хоть и довольно примитивная, ну, на мой взгляд, но ухо не режет. Память Степа помогла воспринимать её даже с некоторым удовольствием.
В Неллере, помимо фехтования и теологии с историей, меня кое-как научили танцам, меньше похожим на наши вальсы-полонезы, а больше на обычное дискотечное топтание юношей с девушками. Разница только в том, что у нас партнёр держал партнёршу за талию, а здесь сцеплялись выставленными перед собой ладонями. Жаль. Слишком уж целомудренно.
О чём я размечтался? О прикосновениях к дамским талиям? Ох, старик. Главное, что танцевать теперь умею. Настоящий Степ не умел, а я вот могу. Мы все учились понемногу, чему-нибудь да как-нибудь.
– Ты ведь пригласишь меня, Степ? – поинтересовалась тётушка.
А что, так можно было? В смысле самой напрашиваться? Наверное, да, раз она так делает.
– Конечно, тё… Ника, – успел поправиться и протянул руку.
От беседки до танцплощадки шагов двадцать. Мы прошли мимо скамей, с которых гости уже тоже поднялись, и оказались в большом потоке. За нами и другие наши земляки двинулись. Карл пригласил какую-то пухленькую милашку, баронету из Тибо-Ластского графства. А как же Джессика? С глаз долой – из сердца вон? Так, что ли, получается? Да ладно, пусть веселится. Что ж, моему вассалу рыцарем печального образа весь маскарад провести? К тому же Карл старался от меня далеко не отходить даже в танце с партнёршей. Тоже, как и я, не теряет бдительности. Хотя до темноты вряд ли кто-нибудь что-нибудь станет предпринимать против меня. Вот когда зажгут свечи в уличных фонарях, активируют осветительные амулеты, оставив на задворках парка достаточно тёмных мест для уединения, тогда и стоит ждать какой-нибудь пакости.
Солнце скрылось за дворцом, но в тени прохладнее не становится. Я успел проклясть тот миг, когда согласился с Эриком надеть на себя эту гадкую кольчугу. Такое чувство, что она воздух совсем не пропускает. Я там под ней вспотею весь, и алхимические ароматы цветов не скроют запах пота. Буду вонять, как тот скунс. А ещё виконта Виталия с этим зверьком сравнивал, ага.
Ладно, я же не собираюсь гопака вытанцовывать, да и, кажется, становится чуть прохладнее.
– Вон видишь того мужчину в алом сюртуке и маске тигра? – спросила тётушка, когда мы медленно закружили с ней неподалёку от края плаца, в глубь танцплощадки заходить не стали. – Не туда смотришь, – поправила она. – Слева.
– И?
– Это имперский посланник сенатор Октавий, граф Зенодский. Тебе надо будет с ним познакомиться и поблагодарить.
– Ого, – удивлённо посмотрел на партнёршу. – Когда я успел ему что-то задолжать? Никак не вспомню. Намекни.
– Он вчера ко мне заезжал в особняк, – пояснила она. – Лично привёз то, о чём ты мне уже десять раз напоминал.
– Котёнка?! – обрадовался я.
– Двух, – рассмеялась тётушка. – Самца и самочку. И учти, дорогой племянник, денег он не взял, а котята прямиком из империи стоят не меньше полусотни драхм, – сказала таким тоном, будто для неё это большие деньги. Вот ведь скупердяйка. У самой муж много получает, плюс на изготовлении амулетов и алхимических зелий зарабатывает, да у них ещё и имение есть, где сотня с лишним рабов выращивает оливки и виноград, со своими маслобойней и винодельней. – Бедняжка, – вдруг произнесла Ника.
– Кто? Самочка? – расстроился, подумав, что кошечка, пока её везли из Юстиниана, приболела. – Так что же твой супруг или ты её не исцелили? Плетениям-то всё равно, кого лечить, людей или зверей.
– Да всё нормально с твоими котятами, – успокоила она меня и показала взглядом в сторону стоявшей в окружении фрейлин королевы-матери. – Я про нашу протеже миледи Берту. Посмотри на неё. Грустная. Хм, не ожидала от Матильды такой невнимательности. Надо будет ей сегодня намекнуть, что негоже так с воспитанницами обходиться.
Да, теперь тоже увидел свою Берту. Наряд-то ей подобрали совсем неплохой – длинное светло-зелёное платье с накинутой поверх бежевой жакеткой, вот только ни одного украшения, ни на волосах, ни на шее. Её рук не вижу, но, похоже, и там ничего нет. Стоит, бедняжка, печальная, тенью в трёх шагах позади покровительницы, никто её на танец не пригласит. Кому такая нищая приживалка нужна в партнёрши или спутницы? Прямо иллюстрация к пьесе Островского «Бесприданница». Нет, разумеется, пьесу как таковую не читал, зато фильм по ней снятый, «Жестокий романс», один из любимых Дашиных, был вынужден много раз смотреть за компанию.
Кому, говорите, миледи из Новинок нужна? Мне. Мне нужна. Надо её срочно развеселить. Тем более есть чем, в кармане у меня подарки в виде драгоценностей. Вручить ещё никому не успел, и отлично, отдам всё Берте, пусть украсится, а той же Нике хватит и тех готлинских ходиков, которые я ей и её мужу подарил на прошлой неделе. А то реально жалко смотреть на девчонку. Вроде и плакать ей не с чего, принята и обласкана при дворе, начала учёбу в университете, и тут во дворце познаёт разные политесы, только всё ведь познаётся в сравнении. На общем фоне придворных она смотрится почти служанкой. Хорошо, белое платье прислуги на неё не надели, и за то спасибо.
Попросил баронету:
– Ника, слушай, как танец закончится, и я пойду знакомиться с сенатором, ты того, отведи-ка Берту в сторонку подальше. Можешь ведь? Вон туда, к оранжевой беседке.
За танцующими с отеческими улыбками наблюдали отцы церкви, в том числе и прецептор Ульян, место встречи с девушкой выбрал подальше от их глаз, в глубине парка, на половине пути к внешней ограде среди высоких кустов жимолости. Не хочу, чтобы глава Наказующих что-то заподозрил в отношении моего участия в судьбе миледи из Новинок.
– Ты и сам можешь её отвести, – удивилась баронета Ворская. – Матильда после беседы с тобой и полученного подарка о тебе очень хорошо отзывается. Тебе ведь передавали от неё приглашение посещать в любое удобное время? Вот. А тебе всё некогда.
