Глава 4
Войти в дом, поесть, не чувствуя вкуса, принять душ, сменить одежду. Телефон разрывается от звонков, и всем я нужен. Кроме нее.
Даша. Я должен думать о чем угодно, кроме нее, но все мысли о ней и только.
Я устал, мне адски хочется нажраться, но это будет проявлением слабости тогда, когда Мамай больше всего этого ждет.
Я пробил уже с Гафаром, та тварь подготовилась и оставила семью за границей, но он сам здесь и я найду его, чего бы это мне не стоило.
И еще есть ее сестра. Алиса. Ей пятнадцать лет и я не знаю, зачем отдал приказ привезти ее сюда. Я понятия не имею, на хрен мне в это влезать, я просто… я хочу, чтобы она была здесь.
С Дашей, ведь это все Воробей делала ради этой девочки, ради младшей сестры. Так? Я верю в эту версию или нет? Черт, сам уже не знаю. Даша могла и здесь врать, она ведь брала деньги от Мамая. Он платил ей за помощь? Да? Нет? Я не знаю. Брала, скорее всего. Сейчас все на деньгах построено, да и документы на казино ее никто не заставлял передавать. Воробей тупо на него работала.
Ее шантажировали? Если да, то почему раньше мне не сказала, хотя чтобы это изменило? Блядь, я не знаю, мне не хватает фактов, не сходится, и ощущение такое, что голова скоро просто взорвется. Каждый день точно испытание на прочность. Кого еще я потеряю, кто следущий меня предаст.
Прихожу в себя на полу в гостиной. Меня просто вырубило, прошло двенадцать часов и уже новый день. Я не помню как упал сюда, не помню, как отключился.
Пищит телефон. Ганс из больницы и я дрожащей рукой хватаю трубку. Ведь он там. С ней. И я оставил ее одну на целую ночь.
– Что?!
– Савелий, тут Даша…
– Что?! Что, говори!
– Приедь в больницу. Это срочно. Возьми наличные с собой.
***
Мамочка, я уже с тобой? Открываю глаза, рядом пищат приборы, и нет, это не ад для предательницы, здесь слишком стерильно.
Пытаюсь сфокусировать взгляд: большое окно, рядом тумбочка, куча лекарств, капельница, но дышать сложно, и еще я не могу глотать.
А после входит врач, меня вырубает и я прихожу в себя уже без этой жуткой трубки во рту. Я дышу сама, это блаженство.
– Вы помните, как вас зовут?
Простой банальный вопрос, от которого я теряюсь. Боже, кто я, где я нахожусь, меня что, сбила машина?
Какие-то картинки мелькают перед глазами, чужие люди, оружие, боль. Ищейки и лев во главе, я предательница, я предала его.
– Я… я не…
– Тише, спокойно. Волноваться нельзя.
Такое ощущение, словно я была где-то в космосе и вот, вернулась. Мысли кружатся в голове, собственно, как и эта комната. Ничего не понимаю, что произошло. Голова болит, но хуже в груди. Там почему-то куча бинтов, я не могу поднятся.
Мое имя, боже, как меня зовут? Кто я…как меня зовут?
– Я Даша. Даша Федорова.
Этот врач долго светит мне фонариком в глаза, просит сжать его ладонь, пошевелить пальцами ног, назвать дату рождения. Я называю, я это помню, хотя все еще не верю, что осталась жива.
Постепенно картинка становится цветной: клуб, Прайд, я преда Савелия. Он наказал меня при всех, забрал себе, а после Алиса пропала. Я испугалась, сказала Крутому правду и он… он кричал, что мечтал о том, чтобы я сдохла. Он жалел, что я выжила, так почему тогда я здесь, почему все еще дышу, я ничего уже не понимаю.
– Что со мной, доктор?
– Вы получили огнестрельное ранение и пробыли в коме пять суток, но к счастью, все обошлось. Не волнуйтесь, прогноз утешительный. В рубашке родились, можно сказать.
Жадно хватаю ртов воздух чувствуя, как пульсируют датчики на груди, на пальце, как все время меняется мое давление.
– Кто мне помогает? Это Юра, мой отчим платит за мое лечение?
Логический вопрос, ведь по сути, кроме него я никому не нужна (и для Юры сомнительно, но все же, тогда дала ему деньги для Алисы).
– Все оплачивает Савелий Романович Крутой, если вам это интересно. Отдыхайте, вы еще слишком слабы.
Говорит врач, а я меня аж передергивает. Немеют пальцы, вижу как сердце быстрее застучало.
Савелий Романович Крутой оставил меня в живых? Зачем… я правда этого не понимаю.
Я сказала ему, что работала на Мамая, у меня не было выбора, и моя Алиса. Ее нет, боже, ее даже не было у тетки, я все поломала. И свою жизнь, и жизнь сестры, и всех этих людей, которые теперь меня ненавидят.
Почему Крутой помогает мне после всего? Я понятия не имею, а еще мне страшно, ведь кажется, я понимаю.
Савелий лечит меня, чтобы снова продолжить ломать, да точно. Он хочет, чтобы я восстановилась и тогда… тогда он продолжит начатое.
