1
Балансовое уравнение: Активы (assets) = Обязательства (liabilities) + Акционерный капитал (stockholders’ equity). (Здесь и далее примечания переводчика отмечены отдельно, в отличие от примечаний автора.)
2
СРА (Certified Public Accountant) – сертифицированный аудитор (прим. пер.).
3
GS (General Schedule) – основная тарифная сетка для госслужбы в США (прим. пер.).
4
Налоговый комплаенс – соблюдение требований налогового законодательства и предупреждение его нарушений (прим. пер.).
5
На столе президента Трумэна стояла табличка с надписью «The buck stops here» («Фишка останавливается здесь»), подразумевая его высшую ответственность. Buck – фишка дилера в покере, из-за которой возникла идиома pass the buck – «перекладывать ответственность» (прим. пер.).
6
Произнесенное по буквам, слово attic («чердак») напоминает фразу «я вижу сиськи»; детский розыгрыш. Упоминалось в «Бесконечной шутке» (прим. пер.).
7
Фиббер Макги – ставший нарицательным персонаж комедийного радиошоу «Фиббер Макги и Молли» (Fibber McGee and Molly, 1940–1959), у которого всегда вываливалась гора вещей из чулана (прим. пер.).
8
AGI (Adjusted Gross Income) – скорректированный валовой доход (прим. пер.).
9
SSI (Supplemental Security Income) – дополнительный гарантированный доход (по социальному обеспечению), может облагаться налогом. Здесь имеются в виду налоги, которые должен удерживать из зарплаты работника работодатель и передавать в Налоговую службу (прим. пер.),
10
EST (Estimated tax) – расчетный налог (прим. пер.).
11
DIF (Discriminant Function System) – система дискриминантной функции, здесь и далее – налоговая шкала для оценки изменений на основе прошлогодних деклараций (прим. пер.).
12
«Пасхальные печати» (Easter Seals, ныне Easterseals; 1919) – американская некоммерческая организация, поддерживающая ветеранов и их семьи (прим. пер.).
13
«Новые квартеты» (фр).
14
Джон Джеймс Одюбон (1785–1851) – американский натуралист, среди прочего составивший известный труд «Птицы Америки» с иллюстрациями его авторства (прим. пер.).
15
Отсылка к идиоме «Дитя – отец человека», произошедшей от строчки стихотворения Уильяма Вордсворта «Ликует сердце» (My Heart Leaps Up, 1807) (прим. пер).
16
Странная (исп.).
17
LEER – название бренда жилых модулей; букв. перевод – «пялиться» (прим. пер.).
18
Малоизвестный факт: только те граждане США, чьи номера социальной страховки начинаются с цифры 9, работают – или когда-то работали – по договору о найме в Налоговой службе. Благодаря налаженным отношениям с Управлением социального обеспечения Налоговая в день начала договора выдает вам новый номер СС. То есть, поступая в Службу, вы будто заново рождаетесь, по документам. Об этом известно очень немногим обычным гражданам. Да и с чего бы. Но вспомните свой номер социальной страховки или номер тех, кто настолько близок, что вам его доверил. Есть только одна цифра, с которой номера СС не начинаются никогда. Это цифра 9. 9 зарезервирована за Службой. И если вам такой номер выдали, он ваш уже до конца жизни, даже если вы давно ушли из Налоговой. Вас как бы клеймят. Каждый апрель – и, конечно, каждый квартал для самозанятых, выплачивающих ежеквартальный EST, – декларации и EST, где номера соцстраховки подателей начинаются с 9, автоматически направляются на особую программу инспекции в Мартинсбергском компьютерном центре. Ваш статус в системе меняется навечно. Служба знает своих – всегда.
19
Это юридический термин; на самом деле я имею в виду, что все вокруг этого предисловия – правда. Сейчас предисловие перенесли на 92 страницу от начала из-за очередного перестраховочного припадка издателя, о чем см. ниже.
20
По совету своего штатного юриста издательство отказалось от того, чтобы его название прозвучало в данном авторском предисловии, несмотря на то, что любой, кто посмотрит на корешок или титульную страницу, тут же его узнает. То есть мера совершенно иррациональная; ну да бог с ним. Как заметил мой юрист, советникам корпораций платят не за абсолютную рациональность, а за абсолютную осторожность. И вполне понятно, почему зарегистрированная в США корпорация вроде издательства этой книги осторожничает даже из-за небольшой вероятности, что ее заподозрят в насмешке над Налоговой службой (цитата из первых истерических писем какого-то штатного юриста) или в «соучастии» нарушения автором договора о неразглашении, который обязаны подписывать все сотрудники министерства финансов. При этом – как мы с моим адвокатом 105 раз сказали перед тем, как до юриста компании наконец дошло, – версия договора о неразглашении, обязательная для всех сотрудников министерства финансов, а не только агентов Бюро алкоголя, табака и огнестрельного оружия и Секретной службы, принята в 1987 году, то есть в том же году, когда для инспектирования почти всех личных налоговых деклараций, в США впервые применили компьютеры и высокомощную статистическую формулу, известную как ANADA (т. е. «дискриминантный алгоритм „Аудит / Не аудит“»). Знаю, что для всего лишь какого-то предисловия вываливаю на вас довольно сложную и путаную кучу данных, но главное тут – что Службу волнует защита ANADA(а) и составляющих этой формулы по определению, аудит каких налоговых деклараций вероятнее всего принесет дополнительную прибыль, поэтому-то в 1987-м договор о неразглашении неожиданно коснулся и сотрудников Налоговой. Но меня-то в 1987-м там уже не было. Некоторые личные неприятности наконец остались позади, я смог перевестись в другой колледж, и к осени 1986 года вернулся на Восточное побережье и снова работал в частном секторе – хотя и, конечно, все еще с новеньким номером СС. Вся моя карьера в Налоговой продлилась с мая 1985-го по июнь 1986-го. Поэтому я освобожден от договора. Не говоря уже о том, что я едва ли был в состоянии узнать что-нибудь чувствительное или конкретное об ANADA. Моя должность в Службе ограничивалась низшим уровнем и пределами региона. По большей части я был инспектором рутинных деклараций – он же «букашка» в номенклатуре Службы. Мой зарплатный грейд по договору – GS-9, на тот момент – самый низкий при полной занятости; даже некоторые секретари и уборщики зарабатывали больше. И назначили меня в Пеорию, штат Иллинойс, то есть настолько далеко от Трех Шестерок и Мартинсбергского центра, насколько можно представить. Признаться, в то же время – и вот что особенно беспокоило юриста издательства – Пеория являлась РИЦем, то есть одним из семи узлов Отдела инспекций Налоговой – того самого отдела, который закрыли, или, если точнее (хотя тут можно поспорить), передали из ведения Управления комплаенса расширенному Техническому управлению после появления ANADA и цифровой сети «Форникс». Эти факты о Службе явно более эзотерические и бесконтекстные, чем я вправе просить запомнить вот так сходу, и уверяю, все это еще будет объясняться и/или разворачиваться с бо`льшим изяществом и драматургией в самих мемуарах, когда они, собственно, начнутся. А пока, чтобы вы не одурели и не заскучали окончательно, достаточно просто сказать, что Инспекции – это такой отдел Налоговой службы, в чьи задачи входит прочесывать и отсеивать декларации разных типов, идущих на аудит в подразделение разных типов, чтобы помечать некоторые из них как «20-е» – это сокращение для деклараций, идущих на аудит в подразделение соответствующего округа. Самими аудитами уже занимаются агенты из Отдела аудита, обычно – GS-9 или -11. Трудно подать все это легко или изящно – и, пожалуйста, знайте, в этой абстрактной информации нет ничего такого уж важного для задачи данного предисловия. Так что спокойно пропускайте или читайте наискосок, если хотите. И только не подумайте, будто вся книжка такая, потому что она не такая. Впрочем, если у вас вдруг проснулся жгучий интерес, каждая декларация, отобранная по какой(им) – либо причине(ам) (как по обоснованным и дальновидным, так и, если честно, причудливым и оккультным, в зависимости от букашки) линейным инспектором и направленная на аудит, обязана сопровождаться служебной запиской серии 20 Налоговой службы, откуда и взялось название «20-е». Как и у большинства обособленных и (будем откровенны) презираемых государственных органов, у Службы полно особого жаргона и кодов, в которых сперва вроде бы тонешь, но потом они запоминаются так быстро и применяются так часто, что чуть ли не входят в привычку. Мне и сейчас иногда снятся сны на службоязе. Впрочем, если вернуться к сути, Инспекция и Аудиты – два главных отдела Управления комплаенса Налоговой, и штатного юриста издательской компании заботило, что юристы Налоговой, если достаточно обидятся и захотят придраться к вопросу с договором о неразглашении, могут заявить, будто я и несколько моих коллег и администраторов Поста-047 РИЦа, присутствующих в сюжете, подпадаем-де под действие договора задним числом, потому что не только подчинялись Управлению комплаенса, но и работали в том самом РИЦе, который в итоге сыграл такую важную роль в преддверии того, что стали называть «Новой Налоговой службой», «Инициативой Спэкмана» или просто «Инициативой», якобы введенной лишь в Законе о реформе налоговой системы 1986 года, но на самом деле ставшей результатом затяжного и очень сложной бюрократической грызни между Юридическим и Техническим управлениями из-за Инспекций и функций инспекторов в процедурах Налоговой. Конец инфодампа. Если еще читаете, надеюсь, вы хотя бы разобрались, почему вопрос, называть или не называть издательство, – не из тех, на споры из-за которых мне хотелось бы тратить время и редакторское расположение. В документальной прозе часто приходится идти на компромиссы. (а) Кстати, формула правда так называется, это не шутка. Понимали ли статистики из Технического управления, что дают алгоритму такой мрачный, почти танатоидный акроним?* Очень сомневаюсь. Как теперь знает слишком много американцев, компьютерные программы совершенно и раздражающе буквальны и неконнотативны; как и, собственно, работники Технического управления.
* Прим. пер.: Nada (исп.) – «ничто».
21
(кроме, конечно же, положения «Все права защищены».)
22
Последнее – хороший пример того, что ввергает юридический отдел издательства в омут дотошности и перестраховок. Люди часто недооценивают, как серьезно большие американские корпорации относятся к малейшей угрозе иска. Как я в конце концов понял, дело даже не в том, проиграет или выиграет издательство в суде; их больше беспокоят судебные издержки и влияние этих издержек на рост стоимости страхования ответственности – и без того крупной статьи текущих расходов. Тяжба, другими словами, – дело недешевое, и уж лучше редактору или штатному юристу, которые подвергнут издательство возможной юридической ответственности, суметь показать финдиректору, что к рукописи отнеслись со всеми возможными осторожностью и юридической экспертизой, иначе надеть ему, как выражались мы в Инспекциях, «коричневый шлем». В то же время несправедливо винить во всех тактических маневрах и уклонениях одного издателя. Я (т. е., еще раз, настоящий человек Дэвид Уоллес) тоже боюсь исков. Как и на многих американцев, на меня подавали в суд – даже два раза, хотя оба иска признали несостоятельными и один отклонили как недобросовестный раньше, чем меня вызвали давать показания под присягой, – поэтому я знаю то, что знают столь многие из нас: тяжба – это не прикольно, и лучше по возможности потратить время и силы, чтобы ее избежать. Плюс, конечно, надо всем процессом одобрения-и-юридической-экспертизы «Бледного короля» нависала тень Службы, которую никто в здравом уме не помыслит злить – или даже привлекать ее внимание – без нужды, ведь Служба, как и гражданские иски, могут попортить вам кровь, даже не добившись от вас ни гроша.
23
Например, один сейчас – помощник регионального комиссара по помощи налогоплательщикам в офисе западного регионального комиссара в Окснарде, штат Калифорния.
24
Подписанный и нотариально заверенный запрос в соответствии с Законом о свободе информации (FOIA) 2002 года на получение копий этих видеозаписей находится в архиве Отдела общественной информации Налоговой службы по адресу Вашингтон, Индепенденс-авеню, 666… И да: номер здания головного офиса Службы – правда «666». Насколько я знаю, это не более чем прискорбная случайность при распределении офисного пространства министерством финансов после ратификации Шестнадцатой поправки в 1913 году. На региональном уровне работники Службы зовут головной офис Три Шестерки – смысл прозвища очевиден, хотя вроде бы никто, с кем мне удалось поговорить, не знает, когда именно оно вошло в обиход.
25
