– В Вешикоане полно шпионов хаттов, если они прознают про воинов, могут усилить гарнизон Нарриша, – как малолетнему втолковывал прописные истины.
– Мы нашли всех шпионов, – парировал Шутарна, но просьбу мою выполнил. На второй день во всём городе множились слухи про поход против касситов.
– Они как малые дети, – Ада молча слушала, пока я изливал душу.– Не понимаю, как они с таким отношением ещё не истреблены многочисленными соседями.
Это была последняя ночь дома перед выступлением на запад.
– Ты не можешь всех исправить, – рука Ады гладила мои волосы, – может, мы не совсем верно выбрали место?
– Хетты? Эсоры? Думаешь они лучше? Гораздо хуже, у этих хоть понятия чести возведены в кодекс, можно не ожидать удара в спину. Из имевшегося выбора хурриты – самый оптимальный вариант, – вздохнув, приподнялся на локте. – Но благородные умирают первыми, как и самые смелые.
– А может нам податься домой? – Ада присела в кровати, свет ночника осветил соблазнительные формы.
– Домой?
– Да, на Днепр, к примеру. Там наши предки, Арт!
– Нет там наших предков, Ада. Я уже спрашивал у Виктора, наши возможные предки примерно на территории Германии, Прибалтики.
– Всё лучше, чем здесь, эта жара убивает, – лёгкое покрывало совсем спало с неё, а может, Ада это сделала специально.
– Жар костей не ломит, – пробормотал, потянувшись к жене. Предстояла долгая разлука, а мне хотелось насытиться своей красавицей.
Уснули мы лишь под утро, вконец обессиленные и убитые ночной жарой. Перед сном Аде удалось вырвать у меня обещание, что я всерьёз подумаю про возвращение на историческую родину.
Днём начали подготовку к походу: Шутарна сдержал обещание. Кроме двухсот лучников с большим запасом стрел, нас сопровождал обоз из десяти повозок припасами. Лучники возмутились, узнав, что придётся идти пешим ходом. Ещё больше возмущение вызвала необходимость выбора командира: колесницы были отдельным родом войск, подчинявшимся только правителю. Пришлось назначить себя командиром, с этим решением согласились все. Практически все лучники участвовали в сражении с сангарами и знали меня в лицо.
Провожать нас пришёл и Шутарна. Отведя меня в сторону, правитель пожелал удачи. Мы условились, что в случае удачи, я пришлю к нему конного вестника. Из Вешикоане мы выступили в сторону юга, чтобы окончательно сбить с толка шпионов хеттов. Не исключено, что у шпионов есть голубиная почта или её аналог. Я об этом говорил Шутарне, заметив, что многие в городе держат голубей, но правитель хурритов отмахнулся от моих предположений.
Лишь когда Вешикоане скрылся из виду, сменили курс, чтобы обогнуть город по широкой дуге. Не будь с нами пеших лучников, предместий Нарриша достигли бы к исходу вторых суток. Лишь на утро четвёртого дня похода, местность стала меняться, переходя из пустынной равнины в холмы.
– Мы близко, – констатировал Этаби, ехавший рядом со мной.
– Разобьём лагерь в первой лощине и дождёмся темноты. Не сто?ит рисковать, можем случайно наткнуться на конный патруль хеттов.
Уставшие от перехода люди с наслаждением растягивались на траве. Жечь костры я строжайше запретил, выставив дозорный пост в пятистах метрах западнее. Сегодня была вторая безлунная ночь, нового месяца на небе не было заметно.
Когда окончательно стемнело, выступили в путь. Приказал обмотать морды лошадей, чтобы не выдали нас несвоевременным ржаньем. Посланные вперёд разведчики доложили, что мы приближаемся к Нарришу. Меня удивляло умение хурритов видеть в кромешной тьме, но присмотревшись по направлению руки Этаби, заметил, что-то мерцающее на горизонте.
– Это звезда?
– Нет, огни на башнях. До них примерно десять минут галопом. «пять-шесть километров», – мысленно перевёл значение в более удобное для себя. Пройдя примерно четыре километра, я остановил отряд.
– Шулим, пусть скалолазы оставят все оружие кроме кинжалов. Лучники остаются здесь, пока к ним не прискачет конный воин, что крепость взята. Этаби, остальные воины нашего отряда идут с тобой, но останавливаются от крепости в трёх полётах стрелы. Не давайте лошадям ржать! Если всё пройдёт удачно, подам сигнал факелом с башни. Постарайтесь бесшумно приблизиться к крепости, чтобы застать воинов в казармах врасплох.
Сам тоже снял меч с перевязи, на стене он будет только мешать. Заставил каждого воина подпрыгнуть несколько раз, чтобы убедиться, что ничего не шумит и не звякает.
– За мной, – четырнадцать человек пошли за мной, немного забирая влево, чтобы приблизиться к крепости по самому краю обрыва. Остальной отряд под предводительством Этаби спешился и повёл лошадей на поводу. На расстоянии трёх сотен метров основной отряд притаился в небольшой лощине. Дальше было опасно, большая масса людей могла выделиться тёмным сгустком даже в этой темноте.
– Шулим, с этого момента не единого звука, передай остальным. – Молчаливыми тенями мы бесшумно скользили в сторону Нарриша, максимально пригибаясь к земле. Самым опасным отрезком пути была тропа под самыми стенами, от края пропасти до неё было меньше тридцати метров. Присев на землю, разулся, остальные воины молча последовали моему примеру.
Я насчитал триста пятнадцать шагов, прежде чем мы миновали южную стену. Из крепости периодически слышалось мычание, ржали и лошади, но человеческих голосов не было слышно. Западная стена оказалась короче – всего двести тридцать один шаг. Миновав западные ворота, на башнях которых горели масляные светильники, через минуту упёрлись в скалы.
«Момент истины».– мелькнуло в голове. Весь успех операции зависел от двухминутного восхождения на стену. Но ещё рано идти на преодоление стены: на сторожевых башнях западных ворот слышались приглушённые человеческие голоса. Еле слышным шёпотом передал воинам, чтобы устраивались поудобнее, ждать придётся пару часов.
«Только бы Этаби выдержал и не предпринял атаку», – билась беспокойная мысль. Я предупредил друга, что, возможно, нам придётся повременить с преодолением стены. Но тем не менее беспокоился, зная нетерпеливый нрав своего брата Этаби. Время текло мучительно долго, пару раз порывался дать команду к восхождению, но откладывал, услышав человеческую речь. Но даже стражники хотят спать: голоса становились реже и, наконец, смолкли. Прождал ещё около получаса, чтобы стражники смогли крепко уснуть. Для человека, несущего стражу многие месяцы, где каждая ночь похожа на другую, притупляется чувство опасности.
– Пора, – закрепив «кошки» на руках, начал восхождение. К моему удивлению, стыков и расщелин на стене оказалось множество. Я бы смог забраться даже с голыми руками. Следом за мной поднимался Шулим, а потом и все остальные. Очутившись наверху, распластался на стене осматриваясь. До ближней сторожевой башни примерно двадцать метров, потом три метра ворот и вторая башня. До восточных башен довольно далеко, нас оттуда не увидеть, если не попадём в свет светильника внутри башен.
Показал Шулиму на ближайшую башню, знаком давая понять, что дальняя башня моя. Я взял с собой двоих воинов, уверенный, что в каждой башне не больше трёх человек стражи. Когда мы миновали первую башню, туда молнией метнулся Шулим с парой стражи. Еле слышный храп и возню тела услышал в момент, когда ворвался в дальнюю башню. Один стражник спал на деревянной тахте, второй дремал, прислонившись к косяку. Дремавший успел открыть глаза, когда мой кинжал вошёл прямо в сердце. Закрыв рот хетта ладонью, придержал тело, не давая ему упасть. Двое воинов зафиксировали рот спящего хетта и коротким ударом отправили его в царство сна навсегда.
Западные ворота оказались под нашим контролем, но для удачного завершения операции, гораздо важнее восточные. А там, судя по мельканию теней в свете башен, стража не спала…
Глава 4
Крепостная стена Нарриша при ближайшем рассмотрении, оказалась довольно интересным сооружением. Шириной в два метра, она полностью опоясывала город, имея всего двое ворот. По внешнему периметру стены шли зубцы на уровне пояса – столь странный выбор высоты меня немного смутил. Если снаружи будет интенсивный обстрел, страже на стене не удастся отстреливаться в полный рост. С внутренней стороны стены во двор спускались ступени примерно каждые пятьдесят – шестьдесят метров.
Насколько я мог видеть, участок западной и кусок южной стены не охранялся. Хетты понадеялись на высоту крепостных стен, взяв под охрану только ворота с двух сторон крепости. За те десять минут, что, распластавшись на стене, я осматривал крепость, дважды из домов внутри двора выходили люди. Один мужчина, не стесняясь, справил нужду об угол дома, журчание отчётливо слышалось в тишине. И ещё раз в боковом домике открылась дверь, выпустив наружу молодого воина. Светильник в руках женщины, открывавшей дверь, немного демаскировал её, но ночной посетитель очень быстро покинул дом возлюбленной или жены.
От мысли спуститься во двор и добраться до восточных ворот я отказался: во дворе перед воротами горел костёр, освещая пространство перед сторожевыми башнями.
– Идём бесшумно к воротам, – мой приказ передали по цепочке. Пригибаясь, чтобы на силуэт не был заметён в сереющем небе, преодолел расстояние до южной стены. Ещё полчаса и солнце начнёт освещать восток, затрудняя скрытность. Следовало торопиться, но стража восточных ворот не спала. Когда мы преодолели половину расстояния по южной стене, стали долетать обрывки разговоров.
Добравшись до восточного угла южной стены, подал знак остановиться: до сторожевых башен было меньше ста метров. Не знаю, что так веселило хеттов, но до нас периодически долетали взрывы хохота.
– Они все в одной башне, – шепнул Шулим, сидевший рядом со мной, прижимаясь к внешней стороне стены.
– Ты уверен?
– Да, – молодой хуррит считался хорошим охотником, недаром и в скалолазании оказался лучшим. То, что стража в одной башне облегчало задачу. На западной, безопасной для Нарриша стороне, в башнях было всего четыре стражника. Восточная часть крепости, обращённая в сторону Митахни, наверняка охранялась лучше.
– Шулим и вы двое за мной, остальные ждите. – Шаг за шагом мы приближались к башне. Теперь я уже отчётливо слышал весь разговор. Весёлый голос рассказывал про последнюю битву с хурритами, хвастаясь насилием в отношении разграбленной деревушки. Про эту пограничную деревушку, разграбленную хеттами, я слышал много ужасных историй. Хетты, убив мужчин, изнасиловали женщин и потом убили их, не пощадив даже беременных. После того нападения хурриты разбили большой отряд хеттов, но отступили перед Нарришем – крепость оказалась неприступной.
– По моей команде, – мы находились в десяти метрах от башни. Дальше ползти не представлялось возможным – факел на стене отбрасывал яркое пятно, из башни этот пятачок отлично просматривался.
– Вперёд!
Вскочив на ноги, в три прыжка преодолел расстояние до башни, врываясь внутрь. Слева и справа от меня ворвались мои воины. Стража хеттов не ожидала нападения: шестеро воинов лежали, вытянув ноги, слушая рассказчика. Толстый хетт, оказавшийся обладателем весёлого голоса, сидел на краю топчана. Первым успел ударить я: рассказчик замолк на полуслове. Лежавшие начали вскакивать, но Шулим и двое хурритов оказались проворнее. Лишь один из хеттов успел вытащить меч из ножен, но мой кинжал пробил ему печень. Весь бой занял не больше полуминуты: застигнутые врасплох хетты, даже не успели подать голос и поднять тревогу.
Выйдя из башни, подал знак рукой остальным:
–Тихо спускайтесь во двор и открывайте ворота. – Сняв с крепления факел, несколько раз описал им широкий полукруг над головой. Этаби не мог не видеть сигнала, хурритам понадобится около двух минут, чтобы оказаться у ворот. На востоке заалел краешек неба, знаменуя новую эпоху – тактику диверсионного взятия крепостей.
Я так и остался у восточных ворот, направляя действия воинов: лучников погнал на стены по всему периметру, чтобы отстреливали всех вооружённых хеттов. Этаби и Шулим возглавили два отряда спецназа: зачистка Нарриша началась. Большую часть воинов врага взяли тёплыми, но вторая казарма хеттов услышала звуки боя и крики людей. Они даже успели напялить доспехи и организовать подобие клина. Но лучники со стен безжалостно расстреляли всех хеттов.
Нарриш перешла под полный контроль всего за полчаса: последних скрывавшихся врагов находили в домах у гражданских. Ещё во время марша предупредил о недопустимости в отношении мирного населения. Мой запрет понравился не всем, хурриты помнили судьбу своей деревни, но оспаривать никто не осмелился.
– Арт, крепость наша, – Этаби резко осадил коня, соскакивая на землю. – Такого никто ещё не делал, брат, но ты смог!
– Это только начало, самое трудное ещё впереди, – умерил пыл друга, – скажи воинам, чтобы всех жителей крепости выводили через западные ворота, нам не нужна «пятая колонна» в тылу.
– Какая колонна? – не понял хуррит моих слов, но, видя, что я не отвечаю, ускакал выполнять приказ.
Солнце ещё не достигло зенита, когда последний житель Нарриша покинул крепость. Я насчитал порядка двух сотен женщин, детей и стариков, потянувшихся человеческим ручейком на запад. Шулим и Этаби успели сосчитать потери врага: девяносто восемь вооружённых хеттов было убито, при этом мы потеряли всего двоих лучников, имевших неосторожность спуститься во двор. Было легко ранено семеро моих воинов и один тяжелораненый, который умер после полудня.
Мы загнали внутрь крепости обозы с продовольствием и запасом стрел. Хурриты жаждали отметить славную победу взятия крепости, но у меня были иные планы. К вечеру беженцы из Нарриша достигнут поселений хеттов. К утру в Хаттуше будут знать про взятие Нарриша. Через сутки – полторы, если хетты не смирятся с потерей крепости, здесь появится конница врага. Ещё день, и подтянутся основные силы Супилулиума.
– Этаби, Шулим, – подозвав к себе обоих командиров, вышел из крепости через западные ворота. – Нам надо перекрыть тропу под южной стеной, чтобы враг не мог здесь пройти.
– Зачем? – синхронно спросили оба командира, – пусть придут и попробуют сразиться.
– Наша цель не в этом, – глубоко вздохнув, начал излагать свой план. По мере рассказа на лицах собеседников проступало понимание. План был прост: закрыть проход по тропе у южных стен. С северной стороны неприступные скалы не давали противнику возможности атаковать. Пространство с западной стороны, откуда будут наступать хетты, ограничено пропастью и скалами, нивелируя численное превосходство противника. Заблокировав проход по тропе вдоль южной стены, я получал возможность бросить все свои силы на защиту всего одной стороны крепости – западной.
Ещё следовало поднять зубцы по внешней стороне западной стены, чтобы можно было стрелять из лука в полный рост. Это я планировал сделать, собрав щиты из дверей и топчанов крепости.
– А как мы закроем тропу? – не выдержал Этаби.
– Камнями, – я показал на валуны рядом с крепостью. Хетты, построив Нарриш, расчистили тропу с юга. Для этого им пришлось растаскивать огромные валуны, они и теперь находились недалеко, разбросанные вдоль стены, у пропасти и при подходах. Если собрать их все вместе, получится труднопреодолимая преграда. Пеший воин сможет на нее вскарабкаться, но сделать это под градом стрел из крепости будет крайне трудно.
– Когда начнем? – Этаби смирился с тем, что празднования крепости не будет.
– Сейчас у нас время только до завтрашнего вечера. Возьмите волов из крепости, используйте лошадей, но тропу надо перегородить и как можно сильнее. Как закончите с этим, присоединяйтесь ко мне, я буду с частью лучников делать щиты для стены.
Работа закипела: всё, кроме охраны восточных ворот, приняли участие. Мычали волы, ржали лошади, ругались люди, но работа шла. Отобрав три десятка лучников, прошёлся вместе с ними, снимая двери с домов, вытаскивая топчаны на улицу. Покинутые жильцами дома подвергались разграблению: я видел, как лучники тащили все, что попадётся под руку. Но таков закон войны, запрети я это, точно может дойти до бунта. Моё решение выпустить всех жителей из крепости не вызвало восторга у хурритов.
– Карс, Сатриш, найдите кузницу. Несите гвозди, скобы, любые вещи, которыми можно скреплять доски.
Ещё двоих лучников послал на поиски ремней, верёвок. Все эти двери, топчаны и доски не представляли защитного барьера, если их не связать и не скрепить с зубцами внешней стороны стены. Со стены видел, как Шулим и Этаби со своими воинами, волокли валуны, используя людей и скотину. Несколько обломков скалы, что висели у пропасти, уже удалось передвинуть на тропу. До темноты было далеко, но уже сейчас тропа представляла собой проблему для всадников. Однозначно, что атака конников и их прорыв по южной стороне исключён. Но единичные всадники и пешие воины ещё могли преодолеть этот лабиринт камней.
После успешного и практически бескровного взятия Нарриша, мой авторитет в глазах хурритов, взлетел до небес. Запрети им Шутарна истребить гражданское население крепости, ему бы бросили вызов. Но я был чужестранцем, и это уже вторая победа под моим руководством. Ничто так не укрепляет авторитет командира, как успешный бой.
Работали до темноты, не прерываясь на приём еды. Когда солнце скрылось за горизонтом, оглядел сделанное: тропа представляла крайнюю трудность даже для одиночного пешего воина. А с учётом того, что она проходила под самой стеной – непрошеного гостя встретит град стрел. С «наращиванием» высоты внешнего края крепостной стены, дела обстояли немного хуже. Наспех сколоченные щиты уже закрывали половину всей стены, но всё равно оставались довольно большие просветы. И почти половина стены ещё оставалась незакрытой.
Гонца к Шутарне я послал сразу после взятия крепости: правитель должен был прислать дополнительно запас стрел, еды и воды. В самой крепости имелся колодец, но качество воды в нём оставляло желать лучшего. Кроме колодца, жители Нарриша собирали дождевую воду. В двух местах над северной стеной нависали скалы, под которыми находились огромные медные чаны для сбора воды. Запасы еды в крепости имелись – в одном из подвалов «казармы», нашлось сушеное мясо, подвешенное на балках, бочки с сыром в рассоле, и двадцать три больших мешка с пшеницей. Во второй «казарме» запасы были скромнее и состояли в основном из бобовых культур. В домах местных жителей тоже нашлась еды, но в основном это были сыры, чечевица и сушеные финики.
Что меня удивило – это отсутствие коз или овец, хотя волы и лошади в крепости имелись. Животные содержались в восточной части крепости. Проблема отсутствия мелкого скота объяснилась довольно быстро: воины нашли местного жителя, не покинувшего крепости. Пожилой мужчина без ноги прятался в куче сена и был обнаружен случайно. С его слов в Наррише имелась большая отара овец и коз, которых несколько дней назад отогнали на высокогорное пастбище.
– Арт, люди сегодня хорошо сражались и работали. Мы нашли «чагар» в одном из подвалов, ты не против, если они отметят победу?
– Не против, но не забудь удвоить караулы на стене. И напомни им, что с утра снова надо работать, надо докончить укрепление стены.
«Чагаром» хурриты называли пиво, да и любой перебродивший напиток, содержащий алкоголь. В Вешикоане были знакомы с вином, поставляемым из Египта, его так и называли « фурал чагар».
– Приходи, посидим с воинами, они тебя очень уважают, – Этаби ушёл, оставив меня на стене. Сгустившиеся сумерки не позволяли видеть пространство перед западными воротами и стеной. Именно с этой стороны придут хетты: я ещё днём основательно изучил эту сторону. Ущелье простиралось на запад почти на километр, достигая в самом широком месте трёх сотен. Непосредственно перед крепостью ущелье сужалось: ширина здесь не превышала ста пятидесяти метров.
Ещё раз удивился прозорливости хеттов, построивших крепость в таком удачном месте. Даже многократно превосходящие силы противника теряли здесь своё преимущество. На дистанции выстрела из лука по крепости не могло поместиться более трёх сотен человек. Если у Супилулиума нет осадных машин, в чём я сильно сомневался, мы успешно сможем противостоять его многочисленной армии, сковывая их желание прорваться на земли восточного соседа.
Подкрепления в виде оружия и ещё какого-то количества воинов от Шутарны, я ждал не раньше чем через два-три дня. Но даже имевшихся сил и запасов стрел хватит на войну в течении пару недель. Запасов еды тоже хватит на этот период, а если экономить, можно протянуть и месяц. Кроме того, в Наррише оставалось семь волов и три десятка лошадей, что могли послужить пищей в случае необходимости. Допрос калеки насчёт высокогорного пастбища, куда отогнали овец и коз, не обрадовал. Пастбище находилось на севере в трёх днях пути: слишком далеко и в сторону хеттских земель.
Пройдясь по периметру стены по всей крепости, лично проверил стражу. Хурриты были на месте, хотя облизывались, глядя на пирующих во дворе товарищей. Побеседовав с каждым патрулём, напомнив о важности нашей миссии, спустился, чтобы присоединиться к Этаби с воинами.
– Арт, – единым выдохом встретили меня воины, вскакивая с мест.
– Сидите, вы заслужили отдых. Славно бились и хорошо поработали.
– Когда мы пойдём на врага? – задавший вопрос воин был ещё совсем юн. Бородка только начала пробиваться на юношеском лице, но глаза горели азартом и желанием битв.
– Мы будем ждать их здесь, – на лицах воинов отразилось разочарование после моих слов.
– Наша задача важнее одной или двух успешных битв, – мне приходилось вставлять слова из языка хеттов, но меня понимали: – Мы остановим здесь хаттов, не дадим им прорваться на земли хурре и будем их убивать столько, что земля вокруг крепости покраснеет от крови.
– Арт, Арт, – поднимая свои плошки, кубки и чарки, хурриты с ликованием встретили слова про количество врагов, которым суждено встретить смерть. Мне протянули чашку с «чагар» – медная утварь, украшенная резной работой.
– Нашли в доме жреца, – пояснил Шулим, – но больше поживиться нечем, бедно хатты здесь жили.
– Это пограничная крепость, в основном здесь жили члены семей воинов, – полюбовавшись работой мастера, залпом выпил, чувствуя, как разливается по пищеводу горчащая жидкость. – Придёт время, и возьмём Хаттуш, там будет чем поживиться.
– Там каждый второй богач и ест из серебряной посуды, – вставил Этаби, порядком захмелевший от выпивки. Завладев вниманием воинов, мой друг минут пять рассказывал о несметных богатствах столицы хеттов. Шулим, к моему удивлению, не пил совсем. Пока мы сидели, командир второго отряда куда-то исчез и вернулся минут двадцать спустя.
– Проверял дозоры, – ответил Шулим на мой немой вопрос. Я внутренне поздравил себя, что не ошибся с его назначением. Если Этаби относился к должности командира как к обязанности, Шулим воспринимал как награду.
Самым лучшим домом в Наррише оказалось жилище жреца – даже двери здесь были нетронуты.
– Почему двери не сняли?
– Я сказал, что это будет твой дом, и все согласились, – ответил Шулим, провожавший меня к новому жилищу.
– Ты и Этаби тоже живите здесь, пока мы крепости.
– Твоё слово закон, – слегка наклонил голову хуррит, отдавая команду двоим воинам организовать стражу у дома.
– Не надо, пусть отдыхают, – но Шулим проявил упорство, заявив, что охрана предводителя, почетная обязанность для воинов. Я слишком устал, чтобы спорить, да и «чагар» давал о себе знать. Не снимая сапог, завалился на первую кровать, что встретил в комнате и практически сразу уснул.
Глава 5
Весь следующий день мы продолжали укреплять западную стену: топчаны и двери фиксировали к зубцам сыромятными ремнями, деревянными клиньями. Поблизости не было больших валунов, чтобы нагромоздить их на тропу под южной стеной, все имевшиеся уже использовали, превратив дорогу в каменную ловушку. Я примерно представлял, что творится во дворце Супилулиума – хеттский царь наверняка снёс не одну голову подчинённых за потерю стратегической крепости. Не исключено, что в порыве ярости он отправил конный отряд для атаки, не дожидаясь сбора всего войска. В любом случае после надстройки стен крепости, я чувствовал, что мы способны противостоять целой армии.
Солнце клонилось к закату, когда я посчитал, что западная стена готова к атаке многочисленных лучников. Понимая, что никакого запаса стрел не хватит, чтобы отразить хеттскую орду, приказал набрать запас камней на стенах. Когда хетты рано или поздно постараются воспользоваться осадными лестницами, камни на голову эффективно сбивают пыл атакующих.
В Наррише нашлась и смола: по моему указанию на стены подняли три медных чана. Разложив костёр по ним, хурриты поддерживали слабый огонь, чтобы смола всегда была в состояния кипения. Не стоило недооценивать противника и его тактику: приблизившись вплотную к стене, нападавшие оказывались в «мёртвой зоне». Вот тогда и пригодится кипящая смола.
