– Руки помой! – Ада ударила тонкой веточкой по руке украинца, потянувшегося за куском мяса.
– Забыл, – вскочил с места Саленко, устремляясь к колодцу. Ада заняла место справа от меня: женщины хурритов никогда не делили трапезу вместе с мужьями. В этом плане хетты и сангары оказались куда терпимее. Но Ада имела право, с которым согласился даже Этаби. Мули приготовила отварное мясо козлёнка с фасолью. Бобовые составляли половину рациона хурритов. Чечевица, фасоль, бобы – всё это присутствовало на рынке в большом количестве.
– Оказывается, первые колесницы изобрели хурриты, – вернувшийся Саленко разместился между Элсу и Этаби. – А потом лишь колесницы стали делать ассирийцы и египтяне. – Продолжая говорить, украинец ловко вытащил самый большой кусок мяса под неодобрительное хмыканье Этаби. – И клинопись у них очень древняя, возможно древнее вавилонской, надо ещё разобраться.
Не получив собеседника для диалога, Саленко принялся есть. Я не очень любил разговоры за едой, Элса вообще мало говорил, а Этаби продолжал сверлить украинца взглядом. С его точки зрения, Саленко абсолютно никчёмное создание, продолжавшее дышать только по моей милости. Украинец словно не видел, что он раздражает хуррита, постоянно донимая его вопросами. Этаби терпел его бесцеремонность только из уважения ко мне.
– Много болтаешь, – наконец соизволил снизойти до ответа Этаби, принимаясь за еду.
– У него язык без костей, – засмеялась Ада, заставив Саленко слегка покраснеть.
– Он у всех без костей, —промямлил украинец, проглотив разжёванную порцию мяса. Ада сменила гнев на милость:
– Вик, ты поможешь мне в саду?
Обрадованный Саленко поспешил заверить, что он к её услугам. На десерт Мули подала настойку из местных ягод, похожих на тёрн. Напиток хорошо утолял жажду, а со слов повара был очень полезен для пищеварения.
Так как до ночи у всех была увольнительная, остался дома, проводив Этаби до калитки. Условившись встретиться ночью в «казарме», хуррит ушёл, оставив меня с Элсой и археологом.
– Я посплю, жарко очень, – вернувшись в дом, обнял жену:
– Может нам выкопать бассейн для водных процедур?
– С таким дефицитом воды? – удивилась Ада, ловко усаживаясь мне на колени.
– А что? Могу себе позволить, мы богаты, – начал её щекотать. Ада не переносила щекотку, вот и сейчас, задыхаясь, завалилась на спину, пытаясь блокировать мои руки.
– Прекрати, – голос Ады срывался от смеха и слёз. Вволю поиздевавшись, прекратил пытки щекоткой. Девушка незамедлительно выскользнула во двор, пригрозив жестоко отомстить. Откинувшись на подушки, почти сразу уснул, дав себе слово возобновить пробежки. Сытная кормёжка Мули уже начала вырисовываться на теле лишними килограммами.
Проснулся перед самым закатом: отказавшись от идеи разделить ужин с Адой, поспешил в «казарму». Большинство воинов уже было на месте, до темноты подошли все.
– Идём к дворцу Шутарны, – Шулим и Этаби выстроили свои отряды колону по два человека. Маршировку хурриты ненавидели, но я всё время требовал передвижения колонной. Это дисциплинировало и выгодно отличало нас от остальных воинов.
Для проверки альпинистских навыков выбрал заднюю глухую стену без оконных проёмов. Высота едва ли достигала тридцати локтей, я практически смирился с хурритской системой мер. «Локоть, коан, дука» стали повседневны в моём общении с воинами и горожанами.
– Уберите факелы подальше, – воины выполнили приказ. Нарриш придётся покорять в темноте, тренировки должны соответствовать реальной ситуации.
– Кто первым полезет наверх? – На мой вопрос откликнулись почти все. Но хурриты срывались вниз и падали на тюки с сеном, приготовленные Шулимом. Только сам командир второго отряда смог преодолеть половину высоты, прежде чем сорвался вниз.
– Невозможно залезть, не получится, – расстроенные неудачей, воины негромко делились своим мнением.
– Невозможно говорите? – сбросив с себя обувь, приготовился к подъёму.
– Арт, тебе не надо, – попытался отговорить меня Этаби, но замолчал, поняв бесплодность своей затеи.
Первую треть подъёма преодолел легко: нижний ярус дворца был сложен из крупных камней. Дальше пошли отёсанные блоки, подогнанные почти идеально. Стараясь дышать глубоко и ровно, долго ощупывал неровности стены пальцами рук и ног, прежде чем сделать движение наверх. Воины, забыв о моём приказе, поднимали факелы вверх, пытаясь разглядеть меня на стене. До верхушки стены оставалось локтей пять, когда я едва не сорвался. Чудом удалось уцепиться: повиснув на руках, нащупал неровность пальцами правой ноги. Уперевшись правой ногой, подтянул левую наверх, пока палец не почувствовал щель в кладке.
По верхнему краю стены дворца шёл орнамент из камней: дотянувшись руками, крепко ухватился и повис, ноги не чувствовали опоры. Подтянувшись, перехватил руками опорный выступ на крыше и закинул правую ногу на крышу. Секунду спустя, очутился на крыше, встреченный ликованием воинов внизу.
Но подъём мне дался трудно – я затратил много времени, и мышцы всего тела дрожали словно струна гитары. Если стену Нарриша будет также трудно штурмовать, страже не составит труда перебить нас как цыплят. Единственная надежда на «кошки», пожалуй, навещу кузнецов с раннего утра, чтобы на месте контролировать работу.
Моему появлению на третьем этаже во дворце не удивились. Все крупные дома в Вешикоане имели выходы на крышу, где обычно стояли огромные глиняные чаны для сбора дождевой воды.
Выйдя наружу из дворца, обогнул строение и оказался в кругу своих воинов. Хурриты обнимали, хлопали по плечам, выражали своё уважение и восхищение всеми доступными способами.
– Любой из вас сможет подняться, надо только захотеть. – После моих слов, воины с удвоенной энергией бросились штурмовать стену. Кое-кому удалось подняться выше половины, но до конца никто не смог.
– Завтра принесу «кошки», с ними будет намного легче. На сегодня тренировка окончена, Шулим, Элса, отведите воинов в казарму.
Чтобы попасть домой, мне надо было только обогнуть угол дворца с южной стороны. Ада уже спала, и, хотя гормоны после восхождения на стену играли, не стал будить жену. Элса видимо тоже лёг, оба стражника патрулировали двор, каждый раз вытягиваясь в струнку при моём появлении.
Утром, торопливо проглотив завтрак и пообещав Аде сходить с ней на рынок после обеда, поспешил к кузнецам. Элса ночью не пришёл, видимо, решив остаться у себя. Кузнецы обычно начинали работу с первыми лучами, когда воздух ещё не прогрелся. Ближе к обеду их работа затихала и возобновлялась с вечерней прохладой. Постоянное нахождение в среде с высокими температурами, делали их лица чёрными от копоти и жара. Короткие обожжённые бороды сильно контрастировали с густыми у обычных воинов.
– Арт, ещё не готово, – приветствовал меня кузнец Марух.
– Я хочу кое-что изменить, – прямо на песке начертил изменения, что пришли в голову во время подъёма на стену. Марух долго жевал губу, пытаясь понять мой замысел.
– Ты хочешь, чтобы большой палец оставался свободным? – Кузнец, наконец, вник в мой ужасный рисунок.
– Да, нужно, чтобы когти ему не мешали, и сами когти надо чуть меньше.
– Хорошо, – Марух повеселел, когда я ему отдал сикль в счёт уплаты за работу. Прикрикнув на подмастерье, кузнец развил невиданную активность, прямо глазах куя мой заказ. Вчерашние заготовки под сильными ударами молота, принимали узнаваемую форму. Прошло часа два, прежде чем первую готовую «кошку» Марух сунул в ведро с обратом. Если где-то кузнецы остужали изделия в воде, а в других местах в масле – в Вешикоане для этих целей служил обрат в виде скисшего молока. Сепараторов у хурритов не было – молоко отстаивалось, верхний жирный слой снимался трижды, прежде чем молоко прокисало. Но на эту продукцию был спрос у кузнецов: они реально считали, что горячие заготовки лучше охлаждать в прокисшем молоке.
– Смотри, Арт! – Марух выудил «кошку» из бадьи. Приложив её к руке, почувствовал гордость. Осталось только сделать кожаный ремешок, и «кошка» готова. Три острых зубца длиной в два сантиметра, должны надёжно удержать на камнях, где есть щели, выбоины и выступы.
– Отлично, Марух, делай вторую, – я проигнорировал жалобный взгляд кузнеца на небо. Солнце уже поднялось высоко и пекло ощутимо. Со второй «кошкой» кузнец закончил быстрее. Приладить ремённые петли для кожевенников – плёвое дело, к ним и направился, поручив Маруху ковать без отдыха.
Даже без испытания приспособлений было ясно, что с ними дело пойдёт куда лучше. С кожевенниками проблему ремешков решили быстро. Спустя час, я уже оказался у стены дворца Шутарны, где Этаби и Шулим упорно гнали воинов на преодоление стены.
– Подойди, – подозвал молодого хуррита. Под удивлённые восклицания воинов. Нацепил ему на руки «кошки», проверил крепление:
– Попробуй сейчас!
К огромной моей радости, молодой хуррит шустро пополз по стене, быстро преодолев половину дистанции. Сорвался он у самого верха, когда торжествующе поднял одну руку, собираясь отпраздновать победу. Падение с такой высоты не прошло бесследно – парня рвало. Тюки с сеном смягчили падение, но сотрясение парень, похоже, заработал.
– Вот что бывает, когда раньше времени празднуешь победу! Ты и во вражеском городе будешь так кричать?! – Парень сгибался под каждым моим словом, пока я не отпустил его домой отлежаться.
– Утром продолжишь, а теперь иди и лежи. Не вставай, не ходи, пей меньше воды и молока.
Хуррит мгновенно ретировался под оскорбительные выкрики товарищей. «Кошки» оказались удачным изобретением: вначале стену покорил Шулим, затем ещё семь человек. Остальные, оказавшись у самого верха, теряли концентрацию и падали. Чтобы избежать травм, заставил притащить ещё тюков с сеном.
– Этаби, Шулим, продолжайте. Они должны легко и бесшумно преодолевать стену. Сегодня тренируемся до темноты. Завтра днём будем отдыхать, тренироваться будем ночью. Марух успеет приготовить ещё «кошки», будем отрабатывать одновременный подъём в темноте. Нужно, чтобы у нас было десять – двенадцать человек, которые смогут легко и без шума преодолеть стену.
– Ты куда, Арт? – окликнул меня Этаби.
– В храм надо кое-что узнать у Сартамана.
Как я и предполагал, Саленко оказался в храме: они сдружились со жрецом и общались преимущественно на хеттском.
– Великий Арт, – приветствовал меня жрец, поднося правую руку к груди. Мои пожертвования храму приносили свои плоды: даже Саленко здесь стал своим человеком.
Ответив витиеватой фразой на пожелания мне здоровья, обратился к археологу:
– Нужно выяснить, знают ли хурриты про нефть. Узнай всё, что сможешь – есть ли нефть на поверхности, слышали ли о ней и как достать.
– А зачем она, – начал было спрашивать Саленко, но быстро исправился: – узна?ю всё, что смогу!
Тепло попрощавшись со жрецом, быстрым шагом направился домой, чтобы выполнить обещание, данное Аде.
На рынке мы сразу заметили новый караван касситов: об этом народе было известно, что они приходят с Загросских гор, хотя раньше жили северо-восточнее. Внешне они напоминали азербайджанцев, возможно, что касситы имели иранское происхождение. Так, по крайней мере, утверждал Саленко, знавший об этих вещах куда больше моего.
– Артур, смотри, это шёлк, самый настоящий, – женское чутьё не подвело Аду, в руках торговца переливался яркими цветами кусок шёлка. Если женщина запала на вещь, трудно её отговорить. Я выложил пит сикль за кусок шёлка, которым едва можно было покрыть голову.
– Откуда это? – Кассит притворялся, что не понимает вопроса. Мне и раньше встречался шёлк, но такого качества – никогда. Практически невесомый, он изящно струился в руках Ады, завораживая своим блеском. Когда я дотронулся до рукояти кинжала, кассит решил не испытывать судьбу:
– Народ Ся, – махнул торговец рукой на восток.
– Далеко до них?
– Месяц пути, может, больше, – торговец хорошо говорил на языке хурре. Даже моих скромных познаний в истории человечества хватало, чтобы понять, откуда мог быть шёлк. Только Древний Китай владел искусством получения этой ткани. И если я правильно всё понял, на моих глазах предпринимались первые попытки закладки будущего Великого шелкового пути. Если бы не такая сложная ситуация с внешними врагами, Митахни могла процветать на этом пути. Этот Великий шелковый путь будет существовать тысячи лет, принося баснословные прибыли караванщикам.
Ещё не успев отвести угрозу хеттов, мой мозг уже лихорадочно рисовал возможную картину путешествия в Китай и получения шелкопряда.
– О чём ты задумался?
– Да так, ни о чём, – голос Ады вернул меня к реальности. Какой шелкопряд или шёлк, когда на кону стоит судьба всего этого государства, приютившего меня с женой. Моя первоочередная задача – смягчить угрозу со стороны хеттов. А после следует заключить прочный союз либо с Вавилоном, либо с Египтом. При всех моих усилиях хурриты не пойдут на союз с хеттами и ассирийцами, которых называют презрительно эсорами. Но вначале надо взять Нарриш и преградить хеттам путь на восток. Даже на рынке открыто говорили о скором нападении хеттов, количество эсоров в городе тоже уменьшилось – верный признак надвигающейся беды.
Глава 3
Прошла неделя из двух, отпущенных мне Шутарной для подготовки моих воинов к штурму Нарриша. Правитель хурритов не отличался терпением, за неделю меня вызывали трижды с неизменным вопросом о готовности к дерзкой операции. И каждый раз мне приходилось приводить убедительные доводы, чтобы успокоить Шутарну, желавшего незамедлительно взять Нарриш. Его агенты доносили, что хеттский царь уже успел собрать внушительное войско и ждёт союзников, чтобы обрушиться на земли хурритов.
– Их стало ещё больше, к ним всё время идут воины с окрестных земель, – Шутарна расхаживал по зале своего дворца, нервно теребя рукоять кинжала.
– Мои военачальники не понимают, почему я не выступаю с войском, чтобы вторгнуться на земли хаттов. Никто не хочет войны в своём доме, где есть женщины и дети. Они хотят сражаться на чужой земле, так им проще, – остановившись, правитель Митахни вперил в меня свой взгляд:
– Ты говоришь неделя ещё, раньше нельзя?
– Они не готовы, – я ожидал вспышки гнева, но Шутарна рассмеялся:
– ты мне нравишься, Арт, ты всегда говоришь правду. Другой на твоем месте, повёл бы людей на крепость, чтобы угодить мне. Но ты другой, тебе неважно мнение правителя…
– Важно, – перебил я собеседника, – но жизни воинов важнее. От них зависит успех операции.
– Что вы за народ такой Русы? Никто о вас не слышал, но воин ты знатный, знаешь «поготоку», говоришь смело и в лицо.
– Простой мы народ, не лучше и не хуже других. Чужого не надо, но своё никому не отдадим.
– Арт, – Шутарна пропустил мимо ушей мои слова, – возьмёшь ты Нарриш и что дальше? На сколько дней ты сможешь остановить хаттов? На пять? Семь?
– На месяцы, – от моего ответа собеседник остолбенел.
– Месяцы, – повторил я уверенно, – если ты мне дашь дополнительно две сотни лучников.
– Две сотни «арха»? – переспросил Шутарна, словно пробуя цифру на вкус.
– «Арха» не надо, нужны только лучники, самые лучшие.
– И ты задержишь хаттов на месяц? – правитель хурритов смотрел на меня с подозрением.
– Два, может, три месяца, – мне начинал надоедать бессмысленный разговор, но Шутарна словно очнулся.
– Будет тебе двести лучших лучников.
– И большой запас стрел! А также вода и припасы, чтобы кормить воинов всё это время.
– Будет! – уверенно заявил дядя Этаби, вновь становясь похожим на лидера.
Покинув дворец, вздохнул с облегчением: всё прошло удачнее, чем я предполагал. Цифру в двести лучников, пятую часть всех лучников Митахни, запросил со страховкой, надеясь получить сотню. Но Шутарна уверенно обещал две сотни и неограниченный запас стрел, воды и еды. Во время очередной ночной тренировки меня осенила мысль, как можно не просто задержать противника, но и сковать его надолго. Идеей делиться не спешил. Я смутно помнил диспозицию вокруг Нарриша, но если зрительная память не изменяет – мой план мог увенчаться успехом.
А пока успехом увенчались наши тренировки – недельные изнуряющие восхождения на стену дали положительный результат. У меня отобралось тринадцать скалолазов, не считая меня и Шулима, которые быстро и бесшумно покоряли стену дворца. С Нарришом будет сложнее, поэтому я без отдыха гонял отобранных на стену, чтобы они могли вслепую находить зацепки для «кошек».
Поиски археологом упоминания о нефти не дали успеха. Или хурриты не знали, что такое, или Сартаман с Саленко не добрались до нужных записей. Идея сотворить «хурритский огонь» типа греческого, умирала, даже толком не родившись.
Попытка Шутарны заключить временный союз с правителем сангаром Гулькишаром не имела успеха. Южный сосед хурритов прекрасно знал о готовящемся вторжении хеттов и оценивал шансы не в пользу хурритов. Не имея сил прямо отказать, Гулькишар тянул с ответом, отговариваясь туманными обещаниями. Даже не будучи сильным политиканом, Шутарна понимал, что кроется за этими отговорками. Уже практически отчаявшись, он послал делегацию к Аменхотепу II. Я сомневался в положительном ответе, дочь Шутарны так и сидела «засватанная» за сыном фараона, но свадьба откладывалась уже во второй раз.
На фуральских землях засомневались в целесообразности такого брака – перед Митахни вставала угроза исчезновения государства. Кто в таком случае поставит на аутсайдера, у правителя хеттов наверняка найдётся достойная дочь для наследника фараона. Даже союзное Аррапха, сослалось на отсутствие воинов, забыв о помощи Митахни в сражениях с сангарами. Оставалось ещё Урер Те, но путь к ним лежал через земли хеттов. В Урер Те тоже жили хурриты, покинувшие Митахни несколько поколений назад. Первое время оба государства поддерживали общение, но во времена хеттского царя Суппилулиума, хетты перерезали общение между двумя родственными государствами.
Митахни осталось одно перед лицом вторжения куда более многочисленных хеттов. К тому же знатные военачальники хурритов, зачастую на свой страх и риск, предпринимали дальние завоевательные походы, ослабляя общую численность армии. Если у хеттов, сангаров, египтян и ассирийцев существовала централизованная власть, у хурритов главенствовала военная демократия. Это меня восхищало с одной стороны, но именно в этом и крылась главная проблема этого своеобразного и свободолюбивого народа.
Шутарна не обладал всей полнотой власти, являясь правителем лишь номинально. Священное право хурритов собирать свои отряды для набегов на сопредельные территории, стало главным фактором в ослаблении этого государства. Никто не хотел служить под началом хурритов, образовывать союзы, помня о многочисленных набегах с их стороны. Гордыня и презрение к остальным народам, явилось главной проблемой в поиске союзников. Митахни было суждено выжить или умереть в гордом одиночестве, без помощи извне и без союзников. Именно потому и нервничал правитель хурритов, прекрасно понимая, в каком тяжёлом положении его народ.
Но и я понимал, что Митахни обречено. Даже если удастся пережить войну с хеттами, на востоке и юге набирали силу сангары и эсоры. Хурриты оказались в окружении враждебных народов и не могли получать главного для выживания – человеческий ресурс. Хетты с запада и севера безнаказанно могли проводить политику экспансии, порабощая соседние племена, увеличивая свою численность. Эсоры и сангары могли проводить экспансию на восток и на юг, хотя их возможности были более ограничены из-за сильного Египта на юге. Единственный путь для хурритов оставался на север, но там возвышались горные пики Кавказа.
У меня в запасе оставалась неделя, больше ждать Шутарна не будет. На ночном небосклоне висела убывающая луна, а мои скалолазы упорно карабкались на стену. Я и сам каждую ночь штурмовал стену с воинами – оставались шероховатости, но в целом спецназ справлялся отлично. Ещё несколько тренировок и можно будет выступать в путь. Шутарна обещал двести лучников за пару дней нашего отъезда. Придётся поработать и с ними – залог успеха в полной координации действий.
Следующие трое суток прошли в рутине работе: днём мы отсыпались, ночью тренировались до изнеможения. Напряжение в Вешикоане достигло предела: прекратились приходы караванов, словно торговцы уже чуяли смерть.
– В Уруке с нами не захотели торговать, – жаловался Самум, вернувшись с половиной товаров. – Еле сдержал Берди и Ахбухча от кровопролития. Сангары потеряли страх, ждут, что нас разобьют хатты, да поразит их сам Тешуб.
Караванщик ещё долго сокрушался по поводу вероломных сангаров, трусливых эсоров и подлых хаттов. Вызвав к себе Ахбухча и Берди конкретно пропесочил обоим мозги. Их не для того взяли в компаньоны, чтобы они обнажали мечи на каждое слово сангаров. Оба парня молча выслушали мои угрозы отправить их пасти овец, понимая, что я прав.
За два дня до отъезда в Вешикоане стали стекаться «арха» с лучниками. Прибытие воинов взбудоражило город, пришлось самому бежать к Шутарне, чтобы по городу пустили слух о готовящемся походе против касситов.
– Зачем? – наивность правителя хурритов меня раздражала.
