Ольга Романовская "Зелье храбрости"

От обещаний потом за все заплатить Генриетта только отмахнулась:

– Вот еще, за тряпье деньги требовать! Я вам после еще накидку дам, которую во времена девичества носила, только найду, куда подевала. Вы лучше с Гилбертом и Джильдой посидите, пока я чай заварю. Они сегодня капризничают, с рук не слезают, совсем ничего не успеваю! Спасибо Ханне, нашей служанке, без нее бы совсем пропала.

И, не дав гостье и рта открыть, потянула ее к лесенке в мезонин.

Глава 3

Изольда с трепетом посматривала на старинное, увитое плющом здание, изучала украшавшие его скульптуры. Большинство из них, все – диковинные существа и чудовища, расположились на карнизах, охраняли водостоки, парочка охраняла вход. То ли змеи, то ли рыбы, они разверзли каменные пасти в безмолвном крике. В отличие от Изольды студенты их не боялись, иначе бы не набросали в них столько мусора.

По дороге сюда Геральт пояснил, в Ружской академии магии не существовало привычных факультетов, их заменяли созданные в разное время колледжи, изначально самостоятельные учебные заведения. Каждый назван в честь какого-то растения или кустарника: вереска, терновника, лилии, полыни. Колледж Вереска, наряду с колледжем Терновника, считался наиболее престижным. Из его стен вышло немало Лордов-ректоров, иных чиновников и сановников высокого ранга. Колледж Вереска обучал магов естественно-магического толка, в том числе, некромантов. Из-за цветка-покровителя последних он и обрел свое название. Правда, по словам Геральта, потребность в данных специалистах со временем значительно сократилась. Не поднимались больше кладбища, злобные соседи не натравливали на Фарленд зомби и прочую нежить. В нынешнем наборе и вовсе не было ни одного некроманта, зато выпускники колледжа Терновника оставались в почете. Войны никогда не закончатся, королевство постоянно нуждалось в боевых магах.

Самыми занудными считались студенты колледжа Лилии: они изучали общие дисциплины. А самыми загадочными – колледжа Полыни. Поговаривали, среди них есть не только врачеватели, но и проклятийники. Последние официально стояли вне закона, а неофициально пользовались большим спросом при дворе.

– Пойдем! – Геральт потянул ее за рукав. – Декан ждать не будет. Или ты раздумала?

Он бы не удивился. Сейчас, отмытая, причесанная, одетая, как подобает, Изольда не походила на лаборантку. Геральт легко принял бы ее за дочь мелкого торговца, а то и мага. Далеко не все из них богаты.

Изольда покачала головой и поднялась по посыпанным песком ступенькам. Массивные двери с кольцами вместо ручек напомнили ей мрачный замок, в которой они перебрались из столицы. Он достался матери от отца. В замке давно никто не жил, ушлые слуги и крестьяне близлежащих земель растащили многие предметы обстановки, но и оставшегося хватило, чтобы Бертрам Стилтон посчитал Эшброк достойной добычей. Еще бы, ведь к замку полагались значительные угодья, при умелом использовании приносившие солидный доход. И счета в иностранных банках, открытые на имя супруги предусмотрительным первым мужем. После его казни они не отошли короне, однако убитая горем, униженная вдова воспользоваться ими не спешила. Изольда полагала, был среди них счет, открытый и на ее имя. Толку-то теперь!

Мотнув головой, она решительно потянула за кольцо, первой переступила порог.

В холле первого этажа пахло можжевельником. Приглядевшись, Изольда заметила засушенные ветки растения в расписной напольной вазе в углу.

– Какой необычный пол!

Она указала на зеркальную и одновременно бугристую поверхность.

– Истерт тысячами ног за долгие века. Лестница еще хуже.

В чем Изольда вскоре убедилась. В середине каждой каменной ступени образовалась ложбинка, следовало ступать осторожно, чтобы не упасть.

На половине пролета Изольда остановилась, оглянулась на холл, чтобы оценить его целиком. «Не хуже собора!» – пронеслось в ее голове. Те же витражные стрельчатые окна, только с сюжетами на светские темы, тот же величественный масштаб, незримое присутствие духов.

– Изольда!

Геральт недовольно тронул ее за плечо. Он нервничал, боялся, декан откажется нанимать особу без документов. Геральт несколько раз заводил разговор на эту тему, но Изольда всякий раз замыкалась в себе. А ведь ему как-то придется подтвердить ее личность: вдруг девушка – беглая каторжанка, воровка или, того хуже, государственная преступница, последовательница темного культа? Три года назад разгромили один из них, опутавший щупальцами приграничную Галетию, кто поручится, что никто из служителей Темного господаря не сбежал? Людей во все века манили власть и деньги, ради них они заключили бы и не такую сделку.

– Иду!

Изольда втянула голову в плечи, разом стала ниже ростом. Спина сгорбилась, блеск в глазах потух, сменившись страхом.

– Все хорошо! – Геральт мимолетно обнял ее. – Герр Клаве вовсе не зверь, главное, побольше молчи, отвечай односложно – словом, изображай недалекую девушку из третьего сословия. И про отчима помалкивай! Декан не захочет проблем, связываться не станет.

Изольда и сама это понимала. Лучше и вовсе прикинуться сиротой.

Навстречу им спустилась парочка мужчин в знакомых черных плащах со стоячими воротниками. Как уже знала Изольда, наряду с черными же мантиями, они составляли часть формы местных преподавателей.

– Привет, Геральт!

– Здорово, приятель!

Мимоходом поздоровались они и, подмигнув Изольде, чем вогнали ее в краску, спустись вниз, вышли на улицу.

– Вас тут любят, – предположила девушка.

Геральт издал ироничный смешок:

– Не стоит путать формальную вежливость с любовью. И ты поменьше участливых слушай, а то останешься без работы и на сносях.

«Ну уж нет!» – крепко сжала кулаки Изольда. Она не позволит никому себя соблазнить. Перед глазами стоял пример матери: она поверила мужчине, и вот что из этого вышло.

На лицо ее набежала тень. Одинокая слезинка заблестела в глазу.

Отчим даже не позволил проститься с матерью. Только он дал фальшивое обещание, только закрыл супруге глаза, как под довольный гогот Эрика избавился от падчерицы. Сводный брат ее терпеть не мог. Мерзкий мальчишка, неизменно устраивавший ей мелкие пакости! Хоть бы раз он понес наказание – вечно Изольда оказывалась виноватой. И в его лени, и в его тупости, в том, что порвал парадную шелковую рубашку. Если же вдруг Эрик умудрялся рассердить отца, тот ограничивался гневной отповедью. С Изольдой и Елизаветой Бертрам поступал иначе. Он брал плетку, велел им вытянуть руки и награждал парочкой ударов по ладоням. Изольда полагала, количество определяло вовсе не человеколюбие – лорд Стилтон не желал оставлять шрамов. У них частенько бывали гости, кто-нибудь да заметил бы. Елизавета и вовсе брачный товар, отец хотел выставить ее в выгодном свете. Одно время он и Изольду хотел пристроить, нашел ей партию, но потом резко передумал. Однако правилу о внешней благопристойности не изменил, поэтому-то руки Изольды оставались руками аристократки.

Погрузившись в воспоминания, девушка не заметила, как свернула в какой-то коридор, поднялась еще по одной лестнице. Очнулась она уже у дверей кабинета с сияющей табличкой «Декан колледжа».

– Подожди здесь, я позову!

Геральт указал на деревянную скамью возле кадки с языком дракона. Изольда узнала его по желто-оранжевым цветкам. Некогда, когда отец был жив и обласкан Небесами, она любила тайком пробираться в его кабинет, листать пожелтевшие магические книги. Особенно «Вспоможение ведьмам и колдунам по травам»: из-за многочисленных картинок. Написанная еще на пергаменте книга содержала много рукописных пометок. Наверное, их сделал отец, а то и вовсе кто-то из его предков.

Одарив спутницу долгим пристальным взглядом, в котором читалось: «Не делай глупостей!», Геральт постучал и, получив дозволение войти, скрылся за дверью.

Ожидание выдалось недолгим, спустя пару минут Изольда уже стояла перед столом декана. Следовало бы смотреть в пол или хотя бы в глаза герра Клаве, но вниманием девушки завладели многочисленные гравюры и засушенные растения в стеклянных колбах. Последние были повсюду, складывалось впечатление, что она угодила в класс ботаники, а не в кабинет чиновника. О должности последнего напоминали сшитые толстыми нитями, запечатанные сургучными печатями папки в шкафу возле рабочего стола. Ну и чернильный набор из яшмы, наверняка чей-то подарок.

– Хм!

Переплетя пальцы, декан в сомнении посматривал на Изольду.

– Вы уверены? – обратился он к Геральту. – Я полагаю, эта должность больше подойдет особе иного толка: какой-нибудь вдове, а то и вовсе старой деве. В прошлый раз… – Декан вздохнул и расцепил пальцы. – Словом, не пришлось бы вам опять, герр Верстан, самому чистить тигли и отмывать колбы. Девушка очень красива… Да, и не надо краснеть, милейшая, я не делаю комплиментов, я констатирую факты. Такие, как вы, быстро выскакивают замуж.

– Не беспокойтесь, герр, – Изольда смело посмотрела ему прямо в глаза, чего делать точно не следовало, – я собираюсь работать, а не кружить мужчинам головы. Да и разве кто-то может увлечься прислугой?

Последнее слово далось тяжело, но она заставила себя его произнести. Жизнь в замках закончилась.

– Сразу видно, что вы молоды и наивны! – вздохнул декан, но комментировать ее слова не стал. Вместо этого перешел к делу: – Герр Верстан описал вам круг обязанностей?

– В общих чертах.

Уловив, что чаша весов постепенно склоняется в ее пользу, Изольда дерзнула перевести взгляд на гербарий в колбах. Кажется, вон там львиный зев…

– Интересуетесь ботаникой?

– Простите, герр?

Моргнув, Изольда вновь обратила внимание на декана. Надо же, она уже несколько минут сидит перед ним, а вместо человека – мутное пятно в мантии. Пора это исправить, а то неловко выйдет: с вышестоящими в коридорах надлежит здороваться первой.

– Герр Ульрих Клаве, – с легкой покровительственной улыбкой представился декан, хотя вовсе не обязан был этого делать. – Но можете обращаться ко мне по старой академической традиции «господин», без добавления фамилии. Лорд-ректора величают «милордом», но вы вряд ли когда-то с ним встретитесь.

«И к лучшему!» – подумала Изольда. Единственный из всех здесь, ректор наверняка знал герцога Аверского.

– Так вы не ответили. У вас праздный интерес, или столь юная особа наделена некими знаниями?

Декан не пытался скрыть легкое презрение. Лаборантка, моющая пробирки, по определению бездарна и глупа.

Какое же у него неприятное лицо! Круглое, как блин, в обрамлении жидких прямых волос. Еще и нос крючком. «Филин», – мысленно дала ему кличку Изольда и со всей кротостью и благовоспитанностью ответила:

– Если я и умею определять некоторые виды растений, то исключительно благодаря детской забаве – я любила листать «Травник».

– «Травник»? – Кустистые брови декана поползли вверх. – Вы хотите сказать, что умеете читать? Да ну, вздор, конечно, – успокоил он сам себя. – Ваша мать служила прислугой в доме врача и тайком от хозяев давала рассматривать картинки в книгах.

Смолчать бы, ведь она уже смирилась, приготовилась опуститься до третьего сословия, а там и до четвертого недалеко, но Изольда не смогла. Гордо выпрямив спину, она смерила собеседника полным оскорбленного достоинства взглядом, поджала губы.

– Заверяю, герр Клаве, ни я ни моя мать, как вы выразились, тайком от хозяев ничего не брали, а грамоте меня обучали с трех лет.

– Но… Но это невозможно! – Лицо декана пошло красными пятнами. – Герр Верстан, – он обратил взор на Геральта в поисках поддержки, – я полагал, вы привели ко мне вашу маленькую содержанку…

– … с которой вы планировали проводить время во время лекций подчиненного? – едко прокомментировала Изольда, окончательно сбросив маску тихони. – Поэтому-то представились, намекнули, что на подобных мне особ всегда велик спрос.

– Послушайте! – окончательно покраснел, весь затрясся декан.

– Нет, это вы послушайте!

Изольда проигнорировала знаки, которые подавал ей Геральт. Вслед за собеседником она поднялась. Оба уперлись ладонями о стол, чуть наклонились друг к другу.

– Существуют разные обстоятельства, герр. – Изольда предпочла отступить первой. – Иногда и образованной девушке приходится взяться за метлу.

– В таком случае можете браться за нее немедля! – Декан плюхнулся обратно в кресло, промокнул вспотевший лоб. – Полы и вся посуда обязаны блестеть, ингредиенты – разложены и в полном порядке. И упаси вас Небеса от лени, лично проверю! Вдобавок… – Глаза его полыхнули злобой уязвленного человека, получившего возможность отомстить. – Вам ведь нужны деньги?

Изольда кивнула, гадая, какую пакость он ей подстроит. Мужчины могли простить многое, но не удар по самолюбию. Она же открыто дала понять, что ни при каких обстоятельствах не задерет перед ним юбки. Неважно, собирался он это сделать или нет, главное – отказ.

– Два дополнительных су в неделю, если станете поддерживать чистоту во всем колледже.

– Но это слишком мало, вдобавок корпусов много, – вмешался Геральт.

– Девушка молодая, крепкая, справится. Три уборщицы – слишком много, довольно двух. Станете мыть полы со сменщицей по очереди. Итого: без малого девять денье в месяц. Более чем достаточная плата острой на язык девице с сомнительным прошлым. На улице, – он осознано отпустил унизительное замечание, – несмотря на всю вашу ученость, вы столько бы не заработали. Разве только если умерили бы упрямство.

Изольда вздрогнула: во взгляде и словах декана она уловила намек. И точно:

– Кротость красит женщину. Принесите извинения, и я подумаю, что можно для вас сделать.

Уши девушки пылали: герр Клаве раздевал ее взглядом. Будто грязными руками облапал! Сам давно не мальчик, с лысиной на затылке, а туда же! Но что она могла, запас дерзости Изольда уже исчерпала. Оставалось только уповать на милость Всевышнего и с усталой обреченностью поинтересоваться:

– А как насчет жилья и еды, господин?

– Ну уж нет! – Зато Геральт терпеть не стал. – Академия не публичный дом, а лаборантка не уборщица!

– Не вижу противоречий. Успокойтесь, герр, – декан с самодовольной улыбкой откинулся на спинку кресла, – я на ваш цветочек не претендую, пользуйтесь!

– Изольда мне не любовница.

– Так почему бы ей не стать любовницей кого-то другого? Безусловно, принуждать я не собираюсь, но рано или поздно…

– Это верно, – мрачно повторил Геральт и клацнул зубами, освобождаясь от сковавшего их напряжения, – рано или поздно Лорд-ректор может узнать о некоторых вещах, происходящих в стенах этого кабинета. Например, беременности Элизы Хейл, которой никак не давалась метафизика.

– Отец ее ребенка – не в меру прыткий на тот момент еще будущий супруг. Оставьте ваши инсинуации, герр Верстан! – По тому, как заерзал декан, Изольда поняла, что удар попал в цель. – Если я и вызываю в свой кабинет отстающих студентов обоего пола, то только в воспитательных целях. Но так и быть, я даю вашей протеже жалование в девять денье и три су со столом и бесплатной койкой во флигеле прислуги.

– Девять денье и три су с обязанностью убирать только лабораторный корпус.

– Девять денье со столом и проживанием в вашей квартире.

– Восемь без него, с собственным местом.

– По рукам! – наконец сторговались мужчины.

Изольда же окончательно уяснила: оставаться наедине с деканом не стоит.

– Тогда, – герр Клаве потянулся к пресс-папье, – нужно все официально оформить. Сейчас я набросаю записку коменданту. У него же получите форму и инвентарь. Да-да, милая, вы с своем синем платьице красоваться не станете, прислуга у нас в сером, в черных передниках. И волосы лучше соберите, чтобы куда ни попали. Потому как, если попадут, испортите заклинание или, того хуже, по вашей вине кто-то пострадает, ответите по всей строгости. Трудиться вам предстоит шесть дней в неделю, с зари и по мере надобности, пока преподаватели не отпустят. За каждую жалобу – штраф. По ночам вы обязаны находиться в стенах академии. Романы крутить крутите, но помните, одиноким беременным девицам, хоть студентки они, хоть аспирантки, хоть лаборантки, в стенах колледжа не место. Так что либо замуж, либо милости просим за ворота. Устраивают вас такие условия?

– Да. Мне нужно что-то подписать?

– После. Оставшиеся формальности уладите с комендантом. Свободны! А вы, герр Верстан, останьтесь. Нам нужно кое-что обсудить.

Изольда от души пожалела Геральта: за попытку защитить ее его ожидала взбучка от начальства.

Восемь денье… Она прикинула, что может позволить себе на эти деньги. Новые ботинки стоили десять. Если брать у старьевщика, то можно спросить пару-тройку денье. И все, от ее месячного жалования ничего не осталось бы. Генриетта обеспечила ее сменой одежды и обувью на первое время, но в том же зимнем летом ходить не станешь. А если что порвется?

«О чем ты тревожишься? – с едким сарказмом парировала она сама себе. – Шесть дней в неделю ты будешь валиться с ног, работать от зари до зари, а в законный выходной отсыпаться. До гуляний ли тебе, зачем платья, ботинки, перчатки?» И все же ей хотелось одеваться так, как она одевалась прежде в доме отчима. Хотя бы немного походить на дам в проносившихся мимо каретах, которых Изольда в достатке видела во время скитаний по Ружу. Или даже на продавщиц в модных лавках – только бы не на бродяжку. Ей всего восемнадцать, хорошо, восемнадцать с четвертью, но разве грешно мечтать о батистовых сорочках, шелковых чулках и атласных подвязках?

Глава 4

– Вот твоя комната!

Комендант провернул ключ в ржавом замке. Изольду порадовало его наличие, равно как наличие внутренней задвижки. В остальном комната напоминала чулан: вытянутая, узкая, без окна. По всем признакам некогда здесь была кладовка, но потом ее переделали под жилье обслуги.

– Не королевские хоромы, но сойдет, – усмехнулся за ее спиной комендант. – Поживешь пока тут, потом, может, кровать у кого из девчонок освободится. Опять же одной лучше: мало ли, какие соседи попадутся?

– Соседи? – растерянно переспросила Изольда и провела пальцем по свернутому на узкой кровати матрасу.

Жесткий. И кровать тоже. Никаких перин, голые доски.