– Каком? – обрадовалась девушка и выдохнула будто бы с облегчением.
– Ты обещала обращаться ко мне на «ты». Не намного я тебя старше, чтобы выкать мне.
– Ладно, – засмеялась Даша, – буду тебе, Радушка, тыкать. Ну, пойдем?
– Пойдем.
Девушки вышли из автомобиля.
Не успела Даша отворить дверь, как громко крикнула:
– Дед, я вернулась, и не одна.
В комнатах что-то зашумело, еще одна дверь распахнулась, и из нее выглянул осанистый мужчина лет шестидесяти с хвостиком.
– С кем это ты, внучка? Опять, что ли, Антоха увязался? – грозно спросил дед.
Увидев Раду, он тут же замолчал. Его темные, чуть с прищуром, глаза изучающе смотрели на гостью.
– Дед, это Рада, она историк, приехала нашу усадьбу изучать.
Дед вышел и сказал:
– Ну, здравствуйте, историк Рада. – Он протянул ей руку, и Рада ее крепко пожала.
– Здравствуйте, – кивнула она ему.
– Меня Иваном Петровичем зовут.
– Очень приятно. Вы извините, что я вот так внезапно свалилась вам на голову…
– И ничуть и не свалилась, – затараторила Даша. – Дед, я сама Раду позвала у нас переночевать. Где она там будет в старом доме угол искать по такой-то темноте.
– Правильно сделала, внучка, что пригласила. Да вы не стойте, Рада, на пороге, проходите в комнаты, – и повернулся к внучке. – А ну, Дашка, быстро гостье обустрой дальнюю спальню, а я пока ужин соображу.
– Ой, – спохватилась Рада. – Мне бы хоть кое-что из вещей взять из машины.
– Пойдем, – сказал дед Иван, щелкнув выключателем.
Рада вышла на улицу и увидела, что здесь, над крыльцом, теперь горел тусклый фонарь.
– Иван Петрович, ничего, что я машину вот так поставила? Соседи не воспротивятся?
– Не воспротивятся, а воспротивятся, мы им рты быстро позакрываем, – подмигнул ей дед Иван.
Подумав, Рада решила: нет смысла тащить в дом весь чемодан целиком. Она же здесь только на одну ночь. Она кое-как открыла его прямо в багажнике и вытащила небольшой дорожный набор, который всегда лежал у нее сверху вот на такие случаи: зубная щетка и маленький тюбик пасты, расческа, пижама.
Рада захлопнула багажник и всмотрелась в чернеющий неподалеку лес. Где-то в его глубинах ухнула сова, заставив Раду вздрогнуть. Все-таки хорошо, что ее приютили эти добрые люди. Как бы она в ночи явилась в усадьбу и что бы там делала? Нет, страха перед привидениями или еще чем она не испытывала, а вот вероятность сломать в старом доме ногу, споткнувшись в темноте о какие-нибудь торчащие доски, ее пугала.
Когда Рада вернулась к крыльцу, дед Иван запер за ней калитку на щеколду и накинул сверху на столбики плетеное из лозняка кольцо.
– А это зачем? – поинтересовалась Рада.
– Нечисть отпугивает, – хмыкнул дед Иван.
Рада поняла, что он над ней шутит, и, улыбнувшись, вошла в дом.
Глава 3
Спустя час Рада лежала в маленькой темной комнате, которую хозяева отвели ей под спальню, и смотрела в потолок, еще раз благодаря счастливый случай, а может, проведение за то, что оно послало ей Дашу. Не попадись ей на дороге девушка, пришлось бы ехать до самой усадьбы, а потом снова возвращаться сюда, в деревню.
За ужином Иван Петрович с Радой разговорились, и он рассказал, что усадьба Хворостиных стоит запертой, а Серафим, что там служил сторожем, живет здесь, в Чёрном.
– Ночью бы он вам не пошел открывать ворота и сам дом, – уверенно заявил Иван Петрович.
– Если он сторож, разве не должен находится все время при усадьбе? – удивилась Рада.
– А зачем ему? Грабить там нечего, да и кто в такую глушь пойдет грабить? – махнул он рукой. – Дом закрыл, да и бог с ним. Серафим туда и носу не кажет. Разве что, когда какие туристы приезжают.
– И часто приезжают?
– Нет, давненько никого не было.
– Ну а хозяева? – поинтересовалась Рада.
– Хозяева? – удивился Иван Петрович. – Тех днем с огнем не сыщешь. Была тут лет пять назад хозяйка, да быстро сбёгла…
Сейчас, когда Рада лежала в кровати и прокручивала в голове этот разговор, на ум приходило множество вопросов, которые почему-то она не задала раньше Ирине Васильевне. Судя по словам Ивана Петровича, хозяйка усадьбы не наведывалась в нее почти пять лет. Потом, несколько месяцев назад приехала, но даже ночевать не стала. Почему же Ирина Васильевна вдруг решила полностью восстановить старое имение, а сама и осмотреть его не удосужилась? Почему про сторожа и ключи ничего не сказала Раде? «А сама ты не догадалась спросить», – укорила она себя. Рада ведь посчитала, что усадьба в таком плачевном состоянии, что и закрывать ее не имело смысла. А с другой стороны, если б от здания остался один остов, разве сказала бы Ирина Васильевна, что Рада сможет остановиться в усадьбе?
Инструкции от хозяйки были получены четкие: Рада должна осмотреть досконально все, что имелось на данный момент в доме, сделать опись и потом предоставить ее Ирине Васильевне. «Особое внимание, моя дорогая, уделите старым книгам, шкатулкам и вещам подобного рода», – говорила она. Тогда, во время разговора Раду покоробило столь фамильярное обращение «моя дорогая», и, наверное, именно это выбило ее из колеи настолько, что она не уточнила множество деталей, которые уточнить стоило.
И вот теперь, лежа в темной чужой комнате, Рада размышляла над словами Ирины Васильевны, и в голове вертелась мысль: зачем заострять внимание на старых книгах да шкатулках, если они собрались восстанавливать интерьер и экстерьер здания? Предметы декора, конечно, нужны, но на данном этапе Рада должна бы оценивать вещи более глобальные. «Может, Ирина Васильевна хочет найти что-то конкретное, но не стала посвящать меня в подробности? – подумала Рада. – Какие-то документы или письма?» Это показалось ей вполне логичным. Видимо, после первичного осмотра усадьбы придется поговорить с Ириной Васильевной еще раз и обсудить все детали более конкретно.
Что ж, это все не столь важно. Раде даже интересно будет покопаться в сохранившихся в поместье вещичках. Может, ей удастся найти какой-нибудь альбом или гравюры, изображающие усадьбу в пору ее расцвета. Это бы стало отличным подспорьем в ее работе. У Рады даже ладони начали зудеть, когда она представила, что ей снова предстоит окунуться в заброшенный и забытый мир, а потом буквально по крупицам восстановить его из пепла.
Завтра утром ей нужно будет отыскать сторожа Серафима, попросить его открыть имение и приступить к работе.
Зевнув, Рада наконец-то погрузилась в сон.
Сон этот был странным и беспокойным.
Рада шла по темной тропинке к видневшемуся вдалеке дому. Сначала ей казалось, что в окнах старого здания она видит свет, но чем ближе она подходила, тем темнее становилось вокруг. И вот, когда она очутилась возле входной двери, то ее окутал полный мрак. Свет свечи, которую девушка несла в руках, колыхался от порывов ветра, и Рада, боясь, что слабый огонек потухнет, прикрывала его ладонью, поэтому-то ничего, кроме собственной руки, Рада и не видела. Толку от свечи было мало.
Поднявшись на ступени каменного крыльца, которые выходили на полукруглую площадку, Рада шагнула к двери и толкнула ее. Дверь неохотно скрипнула, но открылась. За ней открылся длинный коридор, который вел вглубь дома. Рада уже сделала несколько нерешительных шагов внутрь, как входная дверь позади нее с грохотом захлопнулась. От резкого порыва ветра пламя свечи погасло, оставив Раду в полной темноте. Испугавшись, девушка обернулась и подбежала к двери, дернула за ручку, пытаясь ее распахнуть, но та не поддавалась.
– Откройте! Помогите! – крикнула Рада.
Ее голос эхом раскатился по пустому дому. Но никто на ее зов не откликнулся. Тогда Рада подошла к одному из заколоченных окон возле двери и выглянула наружу сквозь небольшую щелку в криво прибитых досках.
Из-за тучи выскочил край луны, освещая подъездную аллею. Сначала Рада не видела ничего, кроме безжизненных деревьев, что тянули голые ветви к ночному небу. Но вдруг вдалеке она заметила белесое пятно, похожее на дымку. Пятно это быстро росло и приближалось к дому, в котором теперь была заперта Рада. Она уже собралась было снова крикнуть, чтобы позвать на помощь, но с ужасом увидела, что пятно это превратилось в призрачную фигуру мужчины, который, задрав голову, смотрел на окна второго этажа. От страха у Рады волосы на затылке встали дыбом. Неужели перед ней призрак? Один из тех, про которые ей рассказала Даша?
Рада зажмурилась, отгоняя морок, а когда снова открыла глаза, никакой полупрозрачной фигуры уже не было. Она облегченно выдохнула и вдруг ощутила, как ей на плечо легла чья-то тяжелая рука. Рада завизжала…
Глава 4
Рада завизжала… И распахнула глаза.
На нее смотрела испуганная Даша.
– Прости, не хотела тебя пугать, – сказала она.
– Хорошо, что это ты, – помотав головой, чтобы стряхнуть остатки ночного кошмара, проговорила Рада.
– Плохой сон приснился? – поняла Даша.
– Да. Сроду мне не снилось кошмаров, а тут – пожалуйста.
– Это всё разговоры про призраков, напугали мы тебя.
Раду не так-то просто было напугать, и впечатлительной она себя никогда не считала.
– Видимо, это от переутомления, – пробормотала Рада. – Но сколько времени?
– Еще рано. Семь доходит, – сказала Даша. – Извини, что в такую рань будить тебя пришла, но я с новостью.
Новости, рассказанные Дашей, Раде не понравились. Сторож Серафим спозаранку отправился в усадьбу, отпирать ворота на въезде и сам дом.
– …потому что там приехали твои коллеги, – закончился Даша. – Так что тебе и не нужно искать Серафима, позавтракаешь и можно отправляться в усадьбу.
Рада поднялась и теперь усердно расчесывала длинные темно-каштановые волосы, пытаясь таким образом снять раздражение.
– Какие еще коллеги, Даша? – хмурилась она. – Я работаю одна.
– Не знаю, – развела девушка руками. – Так Серафим дедушке сказал, когда тот его утром видел.
– Нет у меня никаких коллег и быть не может, – недоумевала Рада. – Ладно, я сейчас умоюсь и сразу поеду в усадьбу, выясню там, что к чему.
– А завтрак? – округлила глаза Даша.
– Я никогда не завтракаю, но за предложение спасибо.
Рада не стала признаваться Даше, что не завтракает она, потому что ей лень эти самые завтраки готовить, потому что она всегда куда-то спешит, всегда забывает о таких мелочах, как, например, зайти в супермаркет и купить себе к чаю хотя бы булку с изюмом. Она жила работой, все остальное ее мало волновало.
Быстро собравшись, Рада уже через пять минут была готова ехать. Даша стояла возле машины и топталась, будто хотела что-то от Рады, но никак не решалась заговорить.
Сев в машину, она уже завела двигатель, но, посмотрев на Дашу, которая так и стояла тут, опустила стекло и спросила:
– Что-то не так?
– Да нет… Просто хотела спросить…
Рада нетерпеливо подтолкнула мнущуюся девушку:
– Ну спрашивай же, Даша. Что такое?
– А можно мне с тобой поехать?
– Со мной? – удивилась Рада. – Зачем?
Даша неловко пожала плечами.
– Хочу на усадьбу взглянуть изнутри. Никогда туда не заходила.
Раде не хотелось брать с собой ни Дашу, ни кого бы то ни было. Посторонние только будут мешать, а ведь она собиралась прямо сейчас, как только окажется в имении Хворостиных, приступить к работе. «Только сначала нужно разобраться с «коллегами», кто это и зачем приехали», – напомнила себе Рада. Да и отказывать Даше она не хотела. Девушка и Иван Петрович приютили ее, и Рада была им благодарна.
– Поедем, – кивнула она на соседнее сидение. – Но учти, я сразу возьмусь за работу, а когда я работаю, то мне лучше не мешать.
– Я понимаю, – улыбнулась Даша. – Меня не нужно будет вести обратно, и свой нос совать я никуда не буду, только погляжу одним глазком, – заверила Раду Даша.
– Ну, хорошо, – засмеялась Рада. – Правда, я уверена, что нос там будет куда сунуть, и тебе, и мне, и всем любопытным.
Из деревни вела только одна дорога, и уходила она дальше на запад, к границе с Беларусью.
– Вот, смотри, – говорила Даша, указывая вперед. – Видишь, за этим маленьким полем лес начинается? Въедем туда и нужно будет не прозевать дорогу, что будет уходить направо. Она-то и ведет к усадьбе.
– Указателей там нет?
– Не-а. Дорога заросла знатно. Это хорошо, что снег почти сошел, а то была бы не дорога, а сугробы сплошные. А летом там тоже толком не проедешь из-за зарослей, – объясняла девушка.
– Ты увидишь, где сворачивать?
– Наверное, – в голосе Даши послышалось сомнение. – Я тут давно не была.
– Да уж…
Рада еще раз поблагодарила небеса, что не рискнула вчера ехать сюда по темноте, точно бы заблудилась.
Сейчас же, хоть погода стояла хмурая и по земле стелился слабый туман, дорога была хорошо видна, и даже ответвление ее на усадьбу обе девушки заметили без проблем – оно начиналось в метрах пятистах от края леса.
Дорога была ухабистая, неровная. Колеса машины то и дело проваливались в мелкие ямы или подпрыгивали на торчавших из земли толстых корнях деревьев.
