– Что нам делать, товарищ генерал? – вопрошал Никита. – Происшествие не на нашей земле. Это район и…
– Так, майор, остановись и послушай, – прервал его Остров.
Генерала он получил недавно. Открыто этому радовался и гордился. И Степанову донесли, что после этого Остров предпочитал, когда к нему обращались по званию, а не по имени-отчеству, как часто случалось прежде.
– Гражданка, которая погибла, не просто так себе женщина, а очень влиятельная бизнесвумен, – тихим голосом начал пояснять генерал Остров. – У нее такие друзья, что их имена лучше проговаривать шепотом. Так вот, эти друзья настоятельно рекомендовали заняться расследованием и поиском виновных в ее гибели нашему отделу. И поэтому ты не гундосишь, а работаешь на земле. Все понятно?
– Так точно.
– А завтра с утра ко мне в кабинет с докладом. Что, как и почему. И версия, майор, версия у тебя уже должна быть на девять часов утра понедельника. Все, работай, если хочешь к лету подполковника получить!..
Вот честно? Он бы сейчас – в вечер воскресного дня – с радостью бы повалялся дома на диване, щелкая пультом от телевизора. Ему все равно было что смотреть. Просто хотелось насладиться покоем, подремать под монотонное бормотание телеведущего. Кто-то мог позволить себе подобное блаженство каждый вечер. У Никиты такой привилегии не было. В лучшем случае успевал поужинать дома и принять душ. В худшем, как вот теперь, приходилось торчать всю ночь в кабинете следователя райотдела.
Глава 5
Результаты вскрытия были готовы ближе к часу ночи. Еще раньше им позвонили и доложили, что снегоход Грековой на момент аварии был в полном порядке. В баке достаточно бензина. Тормозная система исправна.
– Ничего такого, товарищ майор, что могло бы указывать на умышленную порчу техники, не обнаружено.
– Уже неплохо, – ответил Никита.
Найда прижималась к его уху своим, бессовестно подслушивая.
– Ждем результатов вскрытия…
А результаты ошеломили.
– Она сломала себе шею, когда упала на снегоходе в овраг, – проговорил патологоанатом, входя в кабинет следователя в новенькой дубленке, вязаной шапке и унтах. – После падения и после того, как ее прижало снегоходом, она получила множественные ссадины и переломы, но все они не сыграли ключевой роли в ее смерти. Грекова погибла, сломав шею при падении в овраг.
– Это все?
Никита так обрадовался отсутствию криминального следа в гибели важной персоны, что неуместно заулыбался. Найда тут же толкнула его коленом под столом.
– Нет, это не все, господа полицейские.
Патологоанатом прошелся по кабинету. Встал у окна, прижимаясь задом к подоконнику, потом стянул вязаную шапку и сунул ее в карман дубленки.
– Одежда Грековой вся в крови.
– Это логично, – осторожно заметил местный следак.
– Да, если бы это была ее кровь.
– А она не ее?
Голос у Никиты на этом вопросе странно сел. От предчувствия отвратительных поворотов в деле его даже затошнило.
– Кровь не ее. Она другой группы и принадлежит мужчине.
– Ее мужу? – одновременно вырвалось у него и Найды.
– Возможно, – пожал «последний» доктор плечами под новенькой дубленкой. – Это еще предстоит выяснить. На настоящий момент все делалось быстро, сами понимаете. Но группа вторая.
– Звони доктору Воробьеву, – потребовал Никита у следователя райотдела. – Он-то точно знает группу крови Грекова.
– А у меня нет его номера телефона. – наморщил малый лоб. – Да и поздно уже. Человек спит.
– Какой спит, ну какой спит! – возмутился Никита. – Звони их участковому. У него точно есть номер Воробьева. Он очень подробно о докторе рассказывал.
Номер телефона у участкового был. Но прежде, чем он его продиктовал, прошло полчаса. Участкового не могли добудиться.
– Виноват, товарищ майор, – бормотал тот спросонья. – Звук выключил. Виноват. Сейчас номер телефона доктора найду…
Воробьев ответил, словно ждал их звонка. И это в половине второго ночи.
– Не спите? – удивился Никита.
– Я не могу уснуть, – ответил Воробьев. По голосу было понятно, что он находится в подавленном состоянии.
– Такая беда с Аленой! Господи… Не мог же он ее… Это же не он?! – Воробьев отчетливо всхлипнул.
– Кто, Иван Сергеевич? Вы кого имеете в виду? – Никита закатил глаза. Утешать истеричного мужика он точно не станет. Потому что устал, промерз, спать хочет. Его самого кто бы утешил. Он сейчас в этом остро нуждался. Вчерашняя Светлана, к примеру. Милая, симпатичная, заботливая. Кстати… – Надя, в машине остались бутерброды, – вспомнил он. – Тащи!
– В половине второго ночи жрать?! – ужаснулась Найда.
– Тащи, – скомандовал он, вполуха слушая слезливые пришепетывания доктора Воробьева. – Жрать хочу…
Найда заворчала что-то про его ненасытность и сказала, что никуда не пойдет, на бутерброды еще будет время, обратная дорога, например. Тут Воробьев наконец-то перестал всхлипывать и спросил убитым голосом:
– Вы позвонили по делу?
– Разумеется, Иван Сергеевич. Какая группа крови была у Валерия Грекова?
– Была?! Почему была?! Вы нашли его… тело?! – завопил на высоких нотах Воробьев.
– Никого мы не нашли. – Никита тяжело вздохнул. – Вы не ответили на мой вопрос.
– У Валеры вторая группа крови. Резус положительный. А в чем, собственно, дело?
– Я потом вам все расскажу, Иван Сергеевич, – пообещал Никита. – Спокойной вам ночи. И да, уже сегодня днем нам с вами будет необходимо встретиться.
– Зачем? – сделался сразу строгим и тихим Воробьев.
– Поговорить о ваших соседях. Думаю, что во второй половине дня мы к вам подъедем. Вас устроит?
– Да, – не стал он важничать и ссылаться на расписание. – Я еще вечером отменил все встречи на сегодня. Не до того мне.
– Чего это он так переживает? – рассуждал на обратной дороге от райцентра до Москвы Никита. – Влюблен, что ли, был в нее?
– Сильно сомневаюсь, – отозвалась Найда, потирая левой рукой глаза, правой она рулила. – Кому надо влюбляться в больную соседку?
– Она красивая была.
– Так болела чем-то неизлечимым – участковый, помнишь, говорил?
– Помню. Но… Может, он надеялся ее вылечить? Красивая, богатая. Он, я так понял, одинокий. Потому и кручинится сверх меры.
– Он просто нормальный сосед. – Найда вздохнула и скривилась. – Что ты жрешь, Степанов? Меня сейчас вырвет!
Никита жевал бутерброды из хлеба, колбасы и чесночного соуса, сделанные заботливой Светланой. Вонь от соуса в машине стояла невыносимая. Нет, вкусно было. Просто запах. Бутеры весь день пролежали в пластиковом контейнере. Подзадохнулись малость. Было вполне съедобно, но не ароматно.
– Девушка бутеров наделала с утра.
– Это я уже поняла. И чеснока добавила. Умница какая. Чтобы никто с тобой целоваться не полез. Даже собака! – она поняла, что сказала, и с улыбкой добавила: – Даже я!..
Она довезла его до дома, велела выспаться.
– В отдел сама заеду, доложу обстановку. После обеда тебя подберу, и поедем к доктору.
Глядя вслед стоп-сигналам ее машины, Никита рассеянно подумал, что такая забота со стороны Найды вполне может быть продиктована корыстью. Лишний раз предстать перед руководством энергичной, не знающей усталости сотрудницей, не спавшей до четырех утра, а утром явившейся на службу без опоздания, – это дорогого стоит. Но Никита так устал, что на возможную меркантильность Найды ему было плевать. Едва скинув берцы и длинный пуховик, он прямо в толстых штанах и свитере упал на диван в гостиной и мгновенно отключился.
В десять часов утра его разбудил звонок Вовы Стрельцова.
– Где ты, шеф? Остров тебя уже трижды спрашивал.
– А Найды что, нет? – тер ладонью Никита глаза, пытаясь проснуться.
– Нет ее. Заболела она. Позвонила утром, сипит. Горло, температура. Вас где вчера мотало?
– В лесах, в полях, – туманно ответил Никита и рывком поднял себя с дивана. – Если Остров еще раз позвонит, скажи, что я скоро буду.
– А ты?
– А я скоро буду! – с нажимом оборвал его Степанов.
Завтракать он не стал. И времени не имелось, и нечем было. Остатки колбасы и хлеба позавчерашняя Светлана угнала ему на бутерброды. Пить пустой чай он не стал, решив перехватить что-нибудь по дороге. Стащил с себя все теплые тряпки, сразу отправив их в стирку, – провоняли потом и дымом от костра за весь день. Быстро принял душ, побрился. Зубы почистил кое-как. Снял с вешалки выстиранные и выглаженные загодя форменные штаны, джемпер, обул зимние черные кроссовки. Короткую куртку надевал уже в лифте.
В кабинет входил через полчаса после звонка Вовы Стрельцова – хорошо, что ехать было недалеко и утренние пробки к этому часу рассосались.
– Еще раз звонил! – сделал страшные глаза Вова. – Мне показалось, он в гневе.
– Понял.
Никита с сожалением посмотрел на кофеварку, к этой минуте только-только запыхтевшую.
– Мой кофе никто не пьет! – предупредил он коллег. – Я вернусь и выпью сам. И я без завтрака. Если кто-то найдет мне корочку хлеба, лучше с ломтиком сыра или колбасы, будет норм…
Приоткрыв дверь кабинета начальника, Никита легонько в нее стукнул и просунул голову:
– Разрешите, товарищ генерал?
– Заходи, заходи уже, майор! Чего там скребешься? – призывно махнул рукой Остров. – Докладывай уже! Мне уже несколько раз звонили, а мне им сказать нечего.
Никита быстро доложил, что знал.
– То есть семья отправилась покататься на снегоходах. И случился несчастный случай?
И Остров, как и Никита ночью, удовлетворенно заулыбался.
– Тьфу меня, господи! – хохотнул начальник. – Но гора с плеч, майор. Просто гора с плеч. Женщина влиятельная, бизнесом владела серьезным, не ларьком на рынке. Вопросов по следствию возникло бы много. А тут вполне себе удовлетворяющие нас предварительные заключения. А супруг ее? Он-то где? Не найден?
– Никак нет, товарищ генерал. Но одежда погибшей Грековой в его, предположительно, крови.
– Да? – Остров нахмурился. – И что это может означать? Она его… Какие версии?
– У меня только одна версия, товарищ генерал. Они катались на снегоходе. Ее муж, катаясь, либо сорвался в овраг – там их множество, – либо не справился с управлением и влетел в дерево. Грекова пыталась оказать ему помощь на месте, вымазалась вся в его крови. Не смогла ничем ему помочь и поехала в поселок за помощью. Но по дороге не справилась с управлением, потому что мчалась на предельной скорости, и разбилась. То есть улетела в овраг, сломала шею и умерла.
– И помощь мужу так и не оказала. А он, возможно, до сих пор ее ждет, – проговорил Остров.
– Кого, товарищ генерал? Жену?
– И жену, и помощь.
– Это вряд ли, – с сомнением покачал головой Никита. – Со слов патологоанатома, делавшего предварительное заключение, крови на одежде Грековой было очень много. Из чего можно сделать вывод, что кровопотеря Валерия Грекова довольна большая. Учитывая, что ее тело спасатели нашли лишь к утру следующего дня, то он… Он, скорее всего, к тому часу был уже мертв. Здесь и фактор ранения, и погодные условия, минусовая температура.
– А его поиски прекращены?
– Не могу знать, товарищ генерал. Выезд в район запланирован сегодня на после обеда.
– А чего так затянули? – нахмурился Остров.
– Мы с капитаном Рыковой лишь в четыре утра вернулись. И она, как оказалось, заболела. Промерзла в поле, простыла. Разрешите взять с собой…
– Да бери ты кого хочешь, майор! – перебил его Остров. – Дело надо сворачивать. И быстро! Там уже по бизнесу Грековой зубами щелкают. Энергичнее, энергичнее! И тело Грекова найти непременно. Надо исключить… – Он вдруг запнулся, помолчал минуты три и нехотя закончил: – Надо исключить возможность того, что Греков может появиться в самый неожиданный момент живой и невредимый. И своим появлением поставит всех в неудобную позу, сам понимаешь. Мы выводы по делу сделаем, а он воскреснет! Неудобняк. Люди, которые интересуются ходом расследования, очень влиятельные и серьезные. Промахов никаких быть не должно. А больше наследников у нее нет, насколько мне известно? Их было всего лишь двое: он и она? Так что пилить ее активы народ уже готов. Сам понимаешь.
Глава 6
Он решил поехать один. Вова Стрельцов засуетился, забормотал что-то про бывшую жену, попросившую после обеда свозить ребенка в поликлинику. А он отказать не может, в противном случае бывшая жена ребенка ему не даст больше никогда.
– Что мне тогда с ней судиться, что ли, товарищ майор?
