– Иди за наш столик. Я могу сделать заказ для тебя прямо там.
– Исайя, – вздыхает она, – ты же знаешь, что я не могу этого сделать. Я работаю на команду.
– И ты единственный человек в штате, который считает, что тебе нельзя с нами тусоваться. Нет никаких правил, запрещающих нам дружить.
– Со мной все иначе, и тебе это известно.
Мне не хочется соглашаться, но я знаю, что она права. Нет, никто из парней в команде не изменит свое мнение о Кеннеди, если она пропустит с нами пару стаканчиков. Мы все равно будем считать, что она лучший тренер в штате, а я по-прежнему оставался бы единственным, кто в курсе, что причина – в ее слишком высокой квалификации.
У нее не было бы проблем, не работай она под руководством главного врача, который только и мечтает найти причину для ее увольнения. Даже если этой причиной станет выдуманная история из-за появившихся в интернете фото, где она проводит с нами время в Городе грехов.
Кеннеди, в отличие от любого из сотрудников-мужчин, должна прилагать все усилия, чтобы профессиональная граница была обозначена четко.
Народ теснится вокруг нас, проталкиваясь к танцполу, и Кеннеди прижимается ко мне, чтобы спастись от давки, укрыться от людей, столпившихся вокруг. Бросив взгляд на группу женщин, с которыми она здесь, Кеннеди делает шаг ко мне. Это самый странный поступок, который она когда-либо совершала.
Тот факт, что я – в кои-то веки! – не последний человек в этой комнате, с которым ей захотелось побыть рядом, одновременно удивляет и волнует.
– Кенни, ты в порядке?
– Да, просто здесь немного жарко…
– И поэтому ты пытаешься прижаться ко мне в ночном клубе? Если хочешь, мы можем пойти в мой номер. – Наклонившись, я шепчу: – Я большой любитель прижиматься после того, как…
– Пожалуйста, заткнись! – В ее голосе нет раздражения, и она даже не пытается отодвинуться от меня.
– Кен, с кем ты здесь?
Не оглядываясь на столик, она жестом указывает на высокую девушку в блестящем платье.
– Со своей сводной сестрой. Это ее девичник.
– И вы не ладите?
– Это сложный вопрос. – Кеннеди с трудом сглатывает. – Не мог бы ты побыть здесь со мной минутку-другую? Мне просто нужно передохнуть, прежде чем я к ним вернусь.
Это то, чего другие не замечают. Вот почему я не отказываюсь от своей влюбленности! Кеннеди со мной комфортно. Конечно, она может вести себя так, будто ненавидит меня. Возможно, я намеренно вывожу ее из себя, но в такие моменты, как этот, она обращается именно ко мне. После той встречи в туалете между нами установилось взаимопонимание. Может быть, потому что я в курсе ее секрета и держу его при себе. Не знаю. Но в глубине души Кеннеди мне доверяет.
Оглянувшись на наш столик, Коди жестом приглашает меня присоединиться, но, когда я смотрю на своего любимого тренера по атлетике, на то, как она прижимается ко мне, пока вокруг нас толпится народ, я больше не вижу перед собой той уверенной в себе женщины, к которой привык на работе. Она не в своей тарелке, и меня это бесит.
Я наклоняюсь к ее уху и делаю попытку, кажется, в тысячный раз за последние восемь месяцев:
– Хочешь, уйдем отсюда?
Ее большие карие глаза встречаются с моими:
– Да, пожалуйста.
Я совершенно уверен, что мое сердце пропустило удар. Я меньше всего ожидал, что этим вечером Кеннеди Кей согласится провести со мной время. Но уже за полночь, и худший день в году официально наступил, так что я расцениваю это как знак.
Ее сводная сестра и остальные девушки в белом теперь окружены целой вереницей официанток с бутылками шампанского. Бесконечные реки шампанского, подсвеченного бенгальскими огнями, танцы и аплодисменты в честь будущей невесты.
– Идем, – говорю я, кладу руку Кеннеди на поясницу и веду ее к двери.
Она слегка вздрагивает от прикосновения, но не выворачивается из-под моей ладони, позволяя проводить себя к выходу.
Как только мы оказываемся на улице, я открываю в телефоне чат с двумя моими лучшими друзьями и вижу сообщения:
Коди: Черт подери!
Трэвис: Не могу поверить, что наша Кеннеди здесь.
Я: МОЯ Кеннеди здесь. И мы уходим.
Трэвис: Надолго?
Я: Я не вернусь.
Коди: Черт возьми, заткнись!
Я: Увидимся завтра в аэропорту.
Коди: У меня такое чувство, что я оказался в альтернативной реальности. Это не может быть правдой!
Трэвис: Исайя, мать твою, Родез. А что случилось с мужской вечеринкой, на которой ты так настаивал?
Я: Это судьба.
2
Кеннеди
Если бы год назад вы сказали мне, я буду прогуливаться по Вегас-Стрип с Исайей Родезом, я бы предположила, что вы сошли с ума.
И если бы вы сказали мне, что я приеду в Вегас на девичник сводной сестры, я бы рассмеялась вам в лицо.
И если бы вы сказали, что мужчина, за которого она выходит замуж, – мой бывший жених, я бы позаботилась о том, чтобы вас поместили в психушку.
Ведь всю свою сознательную жизнь мы с Коннором Дэнфортом знали, что собираемся пожениться.
И мы со сводной сестрой никогда не были настолько близки, чтобы приглашать друг друга на такие личные мероприятия.
И я почти всегда терпеть не могу Исайю Родеза.
Но вот я здесь, и все эти три обстоятельства – моя нынешняя реальность.
Исайя закрывает за нами заднюю дверь клуба, и мы выходим на улицу. Грохот музыки становится тише, и паника, которую я испытываю, начинает ослабевать.
Какого черта я согласилась уйти с ним? Потому что отчаянно хотела выбраться оттуда, вот что. И хотя я никогда не признаю этого вслух, между мной и Исайей установилось взаимопонимание, о котором больше никто не догадывается.
Но этот парень беззаботен, дерзок, временами ведет себя по-детски, и это сводит меня с ума. Я для него – тип А [9 - Тип А в психологии – поведенческая модель, которая описывает амбициозных перфекционистов, стремящихся к успеху в любых обстоятельствах.], и, когда прохладный воздух Невады освежает мое лицо, а туман в голове рассеивается, я вспоминаю именно об этом.
– Я остановилась в паре кварталов отсюда. Пожалуй, на сегодня с меня достаточно. – Я поднимаю руку, чтобы подозвать ближайшее такси, но Исайя так же быстро ее опускает.
– Один стаканчик, Кен!
– Нет.
Он качает головой из стороны в сторону.
– Попробуй повторить свой предыдущий ответ. Мне гораздо больше нравится, когда ты смотришь на меня глазами олененка и шепчешь «пожалуйста».
– Хорошо. Пожалуйста, замолчи! Ты меня раздражаешь.
На его лице появляется улыбка.
– Кенни, хватит кокетничать.
– Я возвращаюсь в отель, – говорю я, направляясь в другую сторону, но из-за каблуков и того, что ноги Исайи гораздо длиннее моих, он обгоняет и с важным видом идет спиной вперед, так что мне приходится смотреть ему в лицо.
Не хочется признавать, но Исайя Родез довольно привлекателен. Я отметила это в свой первый рабочий день в «Воинах Города ветров», когда еще считала, что он – очаровательный незнакомец, готовый поговорить со мной о проблемах с трудоустройством, а не один из игроков команды.
Сегодня он во всем черном, вплоть до ботинок. Это странно. Я привыкла видеть Исайю в разноцветных нарядах, и цвета, как правило, не сочетаются.
Сегодня вечером его светло-каштановые волосы идеально уложены, но я уверена, что он просто провел по ним рукой. У парня красивые волосы, симпатичное лицо и отпадная фигура – и он это знает.
– Итак, что стряслось между вами – тобой и твоей сводной сестрой? – спрашивает он.
– Я слишком трезва, чтобы об этом говорить.
Он ухмыляется, и маленькая родинка под его правым глазом словно подчеркивает мелькнувшее во взгляде озорство.
– Это можно исправить!
Я останавливаюсь посреди Вегас-Стрип.
– Исайя, я замерзла, и мои ноги устали. Это были ужасные выходные! Все, чего я хочу, – забраться в постель и наутро улететь домой, в Чикаго.
– Выпьем по стаканчику, Кеннеди? Мы впервые встретились не на работе. Выпьем, и обещаю, что отвезу тебя обратно в отель.
Я никогда не пила с игроками. Я никогда не проводила с ними время вне работы, если не считать одной невинной вечеринки с ночевкой в доме брата Исайи в прошлом году, когда я слишком много выпила с девушкой Кая и не смогла бы доехать домой.
Исайя бесчисленное количество раз приглашал меня присоединиться, и я всегда отказывалась. Но сегодня… сегодня я чувствую отчаяние и тревогу. Впервые в жизни чувствую себя безрассудной.
Я вообще не должна была оказаться в этом городе на девичнике у девушки, которая выходит замуж за моего бывшего жениха. Так что пропади все пропадом! Один стаканчик не повредит.
– Ты угощаешь.
К нему возвращается дьявольская усмешка.
– С удовольствием! Но сначала… – Он осматривается. – Пойдем.
Исайя предлагает мне взять его под локоть, но вместо этого я скрещиваю руки на груди, пытаясь сохранить тепло. Он издает смешок, засовывает руки в карманы и жестом приглашает меня идти следом.
– Ты забыл о том, что мои ноги гудят? Родез, на мне десятисантиметровые каблуки!
– Я знаю. Теперь ты почти достаешь мне до груди.
– Забавно, – невозмутимо отвечаю я, ускоряя шаг, чтобы приноровиться к его темпу, когда мы переходим улицу. – Мой отель в той стороне. Тебе не кажется, что нам стоит двигаться в его направлении? А по пути заскочим куда-нибудь быстро выпить.
Исайя останавливается посреди улицы, и я едва не врезаюсь ему в спину. Он поворачивается ко мне лицом, не обращая внимания на загоревшийся зеленый свет и то, что машины ждут, когда мы тронемся с места.
– Кенни, мне нужно, чтобы ты расслабилась и плыла по течению. Я только что оставил своих товарищей по команде, и, не пойми меня неправильно, в восторге от того, что так вышло, но сегодня вечером мы поступим по-моему. И я не говорил, что мы просто по-быстрому выпьем.
Нам сигналит машина, но Исайя по-прежнему не двигается с места.
– Нам нужно идти.
– Мне – нет.
Я выдыхаю, и прядь волос падает мне на лицо.
– Я не умею плыть по течению.
– Знаю. Дай мне одну ночь, и я попробую тебя научить. Поверь, я знаю очень веселый способ.
Машина снова сигналит, на этот раз дольше.
– Я соглашалась лишь выпить по бокальчику.
– Но не говорила, как быстро мы должны его выпить. На самом деле это займет всю ночь.
– Ты можешь наконец уйти с дороги? Господи, нас сейчас задавят!
– Только если ты согласишься сделать все по-моему.
– Исайя…
– Кенни…
Машина снова сигналит, водитель объезжает нас и показывает средний палец.
– Хорошо, – соглашаюсь я. – Прошу, не мог бы ты уйти с дороги?
Исайя наконец делает шаг и переходит на другую сторону улицы.
