Лиза Бетт "Бессмертный. Ты сдашься, Василиса"

Почти каждый наш разговор заканчивается этим. Я стараюсь сглаживать углы и не провоцировать ссору, но он каждый раз раздражается и срывается, бросает трубку и выставляет виноватой меня. И так по кругу. И наверно мне следовало бы послушать совета подруги, вопящей, что нам давно пора идти к семейному психологу, но сколько бы я не пыталась поднять ту тему, Паша каждый раз горячо отнекивался. Мол мозгоправы бесполезны, им лишь бы деньги с честных людей драть. И мы вновь возвращались к тому, с чего начали.

– Приехали, – водитель напоминает мне о том, что мы на месте, и я торопливо цепляю папку с документами и бегу в службу доставки, чтобы сделать то, зачем сюда поехала. И едва укладываюсь в час, чтобы успеть вернуться к Бессмертному. Тот контролирует, пока наши сумки, в том числе и мои(!!!) укладывают в черный седан, стоя на высоком крыльце самого дорогого отеля в столице.

– Иди счет оплати, и возвращайся. Самолет через час.

– Кассовый ордер брать? – беру в руки протянутую кредитку и спохватываюсь. – Гостиничные чеки?

– Зачем? – губернатор недоумевает и раздражается, как я уже заметила такое бывает, когда он считает, что его время тратят впустую. – Поживее давай.

Я возвращаюсь в лобби и подхожу к администраторше, у которой голос звучит так, будто она съела всю патоку и взбитые сливки в ресторане и теперь косит по Мерлин Монро с ее «Мистер президент».

– Чем могу помочь…? – обращается ко мне, и я называю номер люкса, в котором жил господин «я решаю всё за всех и вся», и округляю глаза, когда мне выкатывают счет в полтора миллиона. Хлопаю ресницами, обтекая. Может, тут ошибка какая-то.

– Извините, я сейчас… – бегу к выходу, нахожу губернатора на крыльце, при виде меня он удовлетворенно кивает и начинает шагать к машине, но я ловлю его за плечо. – Там счет на полтора миллиона.

– В чем проблема? – до него доходит, что я не заплатила, и в серых, как столовое серебро, глазах вспыхивает недовольство. – Василиса, ты давно по жопе получала? До самолета сорок пять минут!

– Это же целое состояние. Вы серьезно потратили полтора миллиона на номер в гостинице?

– Ты хочешь сейчас это обсуждать? – окидывает взглядом людей, поднимающихся на крыльцо, вокруг нас много народа, и я понимаю, как мое замечание глупо звучит, ведь сюда идут в основном те, кто готов выложить такую сумму за номер люкс. – Живо оплачивай и вопросов не задавай.

Последнюю фразу он цедит сквозь стиснутые зубы, и больше ослушаться я не рискую. Торопливо возвращаюсь в лобби и попадаю в длиннющую очереди из иностранных делегатов. Они тянутся и тянутся и хоть администратор торопливо обслуживает всех, чтобы не задерживать гостей, я все равно провожу тут около пятнадцати минут. Оплачиваю баснословный счет за баснословный номер баснословно жалея чужих денег. А потом торопливо возвращаюсь на крыльцо, где меня ждет мечущий молнии громовержец.

– А где машина?

– Не успеем уже. Идем.

Глава 7

Тянет меня за руку, и я на каблуках едва поспеваю за его царским величеством. Спускаемся в метро, торопливо минуем турникеты, и губернатор не выпускает моей руки вплоть до того момента, пока мы не оказываемся на эскалаторе. Он на ступень ниже, но все равно наши лица на оном уровне находятся.

– Расходы со мной ты обсуждать больше не будешь. Скажу оплачивать – оплачиваешь и не задаешь вопросов. Скажу с крыши прыгать – прыгнешь. Я твой босс, и решения принимаю я. А ты подчиняешься.

Я открываю глаза и простреливаю его раздраженным взглядом. Он опускает свой на мои губы, а потом вновь поднимает к глазам.

– Сечешь?

– Секу, – рявкаю в ответ и отворачиваюсь, не желая больше выдерживать этот острый контакт.

– Умница, девочка, – стебает, цепляет меня за руку и ведет к вагону метро, который как раз прибыл на нашу станцию. В час пик тут яблоку негде упасть. Пожалуй, таких переполненных вагонов я еще не видела, и сейчас ощущаю на пояснице давящую ладонь губернатора, призывающую шагать уже, а не растерянно глазами хлопать.

Протискиваемся в вагон. Каким-то чудом цепляемся за поручень. Я прижимаюсь к нему передом, Бессмертный берет меня в кольцо рук и для устойчивости тоже цепляется за поручень. Запах его одеколона становится четче и ярче даже в условиях давки. Я чувствую жар его груди спиной, чувствую мышцы на его руках, касающиеся моих плеч, чувствую дыхание, щекочущее мелкие волосы на моей макушке. Поезд набирает скорость и нас ведет вправо. Я на каблуках очень неуверенно себя чувствую особенно потому, что не получается расставить ноги шире для устойчивости. Бессмертный удерживает меня, не давая уехать мимо. Молчим.

– Сколько станций нам ехать? – поворачиваю голову в профиль и обращаюсь к его величеству.

– Пять, потом пересадка.

– Пять… – сокрушаюсь, чувствуя, как какой-то мужик отдавил мне мысок туфли. Шиплю, переставляю ногу, вагон замедляется, нас ведет влево. На следующей станции людей становится еще больше. Губернатора подпирают со всех сторон, и он вжимается в меня грудью, еще интимнее вторгаясь в мое личное пространство. Запах его одеколона становится четче. Жар тела – ярче. И я переступаю с ноги на ногу, опасаясь, что мне оттопчут остатки туфель.

– Замри, пожалуйста… – цедит натянуто. И я каменею как кролик перед хищником. Точнее кролик, которому в спину дышит хищник. В затылок буквально. Какой-то мужик улыбается мне и подмигивает. А потом переводит взгляд за мое плечо и белеет. Отводит глаза сам. И у меня нет сомнений, он напоролся на взгляд хищника. Отчего-то меня пробивает на смех.

Станции пролетают как калейдоскоп, и мы спешим пересесть на другую ветку, чтобы наконец добраться до места. Тут посвободнее, и нам не приходится жаться друг к другу.

К тому времени, когда мы добираемся в аэропорт, я даже боюсь спрашивать, сколько времени осталось до посадки. Просто молча шагаю за губернатором к зоне регистрации. Наши паспорта быстро сканируют и выдают талоны.

– Багаж? – девушка обращается к нам.

– Нет, – мой спутник отрезает и смотрит на часы раздраженно. Видимо, опаздываем мы серьезно.

Нам возвращают паспорта, и мы спешно шагаем в зону посадки.

– Пассажиры Бессмертный и Сахарова просим пройти на посадку… – диспетчер объявляет по громкой связи, и я бросаю беспомощный взгляд на губернатора. Тот по-джентельменски пропускает меня вперед, к рамке, и сам спешит в соседнюю. Потом поиск нужного выхода и вот мы наконец подаем талоны на посадку сопровождающему персоналу.

– Добро пожаловать на борт, Антон Сергеевич! – его приветствуют тепло, меня сдержанным кивком. Наши места в бизнес классе. Мне стоило бы догадаться.

– Неужели успели… – плюхаюсь на свое кресло, оглядываясь по сторонам. – А почему тут нет больше никого?

– Потому что места выкуплены для нашей охраны, которая везет запоздавший багаж где-то за мкадом.

– Багаж?

– Да, сегодня ты снова осталась без вещей. Скоро привыкнешь.

– Ну хотя бы сегодня-то меня отпустят домой? – устало спрашиваю, и губернатор склоняет голову на бок, пристегивая ремень.

– Ты знаешь условия, – отзывается, и я поджимаю губы и отворачиваюсь, понимая, что разговор окончен.

Глава 8

Садимся мы к вечеру. Родной город встречает огнями, и наш самолет катится по посадочной полосе, замедляя ход. Это путешествие кажется завершившимся. Я вымотана и хочу спать. Но понимаю, это только начало пути длиной в месяц. И больше не рискую задавать ненужные вопросы.

У трапа нас ожидает черный лимузин, водитель которого приветливо здоровается с губернатором и так же деловито кивает мне. Для меня открываюсь дверь, я занимаю место, а следом на сиденье опускается массивная фигура наглеца.

Его телефон звонит, и он раздраженно поднимает трубку. С кем-то общается отрывистыми фразами. Он зол. Как только разговор заканчивается, он откладывает мобильник на сиденье и цедит ругательства, которые я пропускаю мимо ушей.

– Надо переадресовать мои вызовы на твою мобилу, чтобы поскорее отсечь звонки этих тупых додиков и не тратить мое время.

– Я могу отвечать на звонки с вашего телефона, если надо, – отзываюсь, глядя в окно на проскальзывающие огоньки аэропорта. Мы выезжаем за территорию. Машина набирает скорость. В салоне темно и прохладно. После жестковатой посадки и полосы турбулентности меня все еще немного тошнит, и я растекаюсь по сиденью уставшей массой. Откидываю голову назад.

– Перенастроим сегодня, – отзывается, разваливаясь на сиденье. Едва мы выезжаем на шоссе, тряска прекращается и машина, как ракета набирает скорость. Меня выключает в пути, и всю дорогу до места я сплю. Во сне проживаю прошлый день снова и снова окунаясь в то унижение и страхи, которые медленно оплетают как лианы дикого винограда. Запах губернатора. Его голос. Его руки. Он не касается меня, но ощущение, что он повсюду. И я ерзаю на месте и сонно открываю глаза, осознав, что мы уже припарковались во дворе какого-то особняка. Поворачиваю голову влево и растерянно моргаю, глядя на широкое плечо, на котором спала. Пристыженно ловлю взгляд губернатора и отодвигаюсь, испытывая смущение. Прокашливаюсь и убираю волосы за уши.

Бессмертный бровью не ведет, и как только дверь машины открывается, выходит из салона. Я покидаю тот следом.

– Чей это дом? – заспано оглядываю высокий особняк в три этажа, со всех сторон окутанный сосновым лесом. Величавые деревья в несколько десятков метров окружают дом, прикрывая его своей широкой кроной от солнечного света днем и от закатных розовых красок вечером. По периметру дома раскинулась дорожка, подсвеченная белыми жемчужинами-плафонами. Они отливают холодным светом и создают уютную атмосферу. Лимузин уезжает, я оборачиваюсь и провожаю его взглядом.

– Твой на время, – отзывается неожиданно и шагает к крыльцу, на каждой ступени которого стоят горшки с дикими карликовыми елями. Широкая спина губернатора, затянутая в белую рубашку, выглядит еще огромнее в сумраке вечера. И я растерянно оглядываюсь по сторонам в поисках признаков жизни. Но ни охраны, ни прислуги, ни машин вокруг. Никого. Даже лимузин скрылся за закрывшимися воротами и уехал, оставив нас одних. Мне ничего не остается, кроме как двинуться следом за работодателем и молиться, чтобы в доме был хоть кто-то живой, помимо Бессмертного.

Дергаю ручку входной двери и оказываюсь в прохладном холле. Свет приглушен и тут, и я разуваюсь и толкаю ноги в огромные мужские тапки, ставя свои лодочки на шпильке к стене у входа.

Губернатора не видно, и я решаю подняться по лестнице, которая берет начало в холле. Мягко ступаю по покрытым ковролином ступеням, прислушиваюсь к звукам и мне кажется, слышу какой-то стук в районе третьего этажа. Поднимаюсь, передо мной открывается площадка, плавно перетекающая в коридор с пятью дверями. Одна из них открыта.

– Можешь занять любую спальню из соседних. Вещи возьми в шкафу, – Бессмертный кивает в сторону встроенного шкафа у широкой стены его комнаты, и я прохожу туда, стараясь игнорировать тот факт, что губернатор расстегивает пуговицу за пуговицей на своей кипенно-белой рубашке, а потом и вовсе стряхивает ту со своих могучих плеч. Открываю дверцу шкафа и натыкаюсь на стопки футболок и мужских боксеров. Беру первую попавшуюся белую. Потянувшись к боксерам задумываюсь. Мужские трусы – это слишком интимно. Но ведь свои мне придется постирать и повесить на ночь, чтобы утром надеть. Брать или не брать?

Отнимаю руку, сделав выбор в пользу оной лишь футболки и разворачиваюсь, наткнувшись на пристальный мужской взгляд.

– Утром выезжаем в администрацию. Домработницы сегодня уже не будет, поэтому если надо, можешь воспользоваться машинкой в прачке на первом этаже. Там же есть утюг.

– Окей.

– Как закончишь со своими делами спустить на второй этаж в мой кабинет. Обсудим планы на завтра.

– Ладно, – киваю и отворачиваюсь, потому что полуголый губернатор берется за ширинку своих черных брюк. Спешу покинуть его комнату и толкаю дверь соседней, решив занять ее.

Тут темно, и я щелкаю включателем и оказываюсь в помещении почти таком же, как предыдущее. Широкая постель, пара тумб, огромный шкаф, дверь, ведущая в ванную. Прохожу к кровати и бросаю на нее футболку.

Устало плюхаюсь следом и откидываюсь на мягкий матрас кровати для гостей. Белый потолок видится мне чистым листом.

Наверно я дура, согласилась работать на него. Но ведь он и выбора мне не оставил. Просто поставил перед фактом: либо-либо. И я, конечно, выбрала меньшее из зол. Но если копнуть глубже, то выбор у меня все-таки был. Отказаться, рискнуть и наплевать на финансовые риски и подлог документов. Я ведь не специально. В суде ему предстояло бы еще доказать мою вину. Да и ему наверняка его репутация дорога. Он губернатор. Публичная личность.

С огромными связями и безграничными возможностями – тут же напоминает внутренний голос. Так что вариантов отказаться у меня все-таки не было. Могли быть проблемы далеко за рамками УК. А куда я против лома?

Сажусь на постели и начинаю раздеваться. Надо принять душ и закинуть в стирку свои вещи. Раз чемоданы прибудут только к завтрашнему дню в лучшем случае, значит придется перебиваться одним комплектом. И нижнего белья в том числе.

Медленно и методично раздеваюсь. Беру в руки футболку Бессмертного и шагаю в душ, погрузившись в свои мысли. Дергаю ручку двери и меня тут же обдает жарким паром, который заполнил душевую. Я машинально прижимаю футболку к груди, слишком поздно сообразив, что ванна тут одна на две наши спальни. И что этот наглец уже успел рассмотреть все, что ему видеть не следовало. Выскакиваю наружу и закрываю за собой дверь.

Глава 9

– Нашла прачечную? – Бессмертный обращается ко мне, как только я вхожу в его кабинет. Его волосы все еще слегка влажные после душа, на нем простая футболка и домашние трико, и даже в таком виде сидя за рабочим столом он выглядит как кинозвезда. Высокий, поджарый, сосредоточенный.

– Да, спасибо, – смущенно одергиваю его футболку, доходящую мне до середины бедра. После того, как я выскочила из нашей общей ванной, я терпеливо дождалась, когда хозяин дома закончит банные процедуры и нырнула в душ после него, предварительно удостоверившись, что дверь с его стороны плотно закрыта.

А после закуталась в его футболку, сто раз покаявшись, что выбрала белую. И двести раз покаявшись, что не взяла мужские боксеры, которые сошли бы за шорты. Ведь сейчас стоя в его кабинете в одной футболке на голое тело я чувствую себя еще более смущенной, чем в ту секунду, когда за удушливыми облачками густого горячего пара наши взгляды встретились. В его глазах легкий оттенок шока сменился насмешкой, а я наоборот качнулась от недоумения к испугу и сбежала. Правда успев отметить, что его наглый взгляд прошелся от моего лица вниз и задержался на некоторых довольно интимных местах. Я же в свою очередь не успела ничего разглядеть.

– Вы хотели обсудить планы на завтра, – напоминаю ему, сцепляя руки за спиной. Стою перед его столом и оглядываю кабинет, отмечая его конструктивные особенности: большие окна и обилие книжных полок.

– К чему формальности? Работать вместе придется много. Давно пора перейти на «ты».

– Ни к чему нарушать субординацию. Я не смешиваю личное и рабочее.

– Как скажешь. Садись. Мобилу взяла? – кивает на стул напротив своего стола. Я протягиваю ему аппарат, он берет и тычет в него, настраивая переадресацию звонков.

– На все отвечаешь, как моя личная помощница. Любые звонки фиксируешь, записываешь имя и номер звонящего. Говоришь, что все передашь мне и свяжешься с ними в случае необходимости, – объясняет мне элементарные вещи, и я даже слегка оскорблена, что он со мной, как с ребенком. Но молчу. – Утром поработаем в администрации. У меня приемный день, будем общаться с гражданами. Работаем по той же схеме. Дальше пара встреч и переговоры на одной из них. Присутствовать обязательно.

– Хорошо, – киваю, он протягивает мне мобильник с чувством выполненного долга.

– Я переадресовал вообще все звонки. Первое время будет каша. Готовься.

– Я справлюсь.

– Умница, – бросает взгляд в сторону закрытого шкафа между книжными стеллажами. – Возьми там свежий ежедневник, пометь завтрашнее расписание.

Я встаю с места и иду в сторону шкафа. Открываю. Он полон канцелярии, и я выбираю простой черный недатированный ежедневник и ручку. Возвращаюсь к столу.

– Поднимись в мою комнату, в шкафу возьми белые шерстяные носки. Принеси, – надиктовывает очередные инструкции, глядя в экран своего ноутбука, я оставляю ежедневник на столе и выполняю его поручение. Поднимаюсь наверх, нахожу необходимое и возвращаюсь обратно в его кабинет, застав Бессмертного все за тем же занятием – работой за ноутом.

– Надень.

Первые три секунды я тупо смотрю на его сосредоточенное лицо, он же на меня внимания не обращает. Я хлопаю глазами, понимая, что он отправил меня за носками для себя самой. Злюсь. Губернатор переводит взгляд с монитора на меня и выжидательно давит взглядом. Я сажусь на стул и натягиваю его носки один за другим. Они мне как гольфы, и я опускаю ноги на пол, нехотя отмечая, что так гораздо теплее.

– Пометь расписание. Я подожду.

Я торопливо заполняю первую страничку делая общие пометки. Поднимаю голову и отмечаю, что он наблюдает.

– Что-то не так? – спрашиваю растерянно.

– Пирсинг в пупке давно у тебя?

Мои щеки начинают гореть, и постепенно я краснею с головы до пят. Буквально вся покрываюсь пятнами, и опускаю глаза на лист блокнота.

– Я не знала, что эта ванна смежная. Больше не буду вламываться, ладно?

– Учитывая, сколько раз ты видела меня в подобной обстановке, удивительно, что в тебе еще осталось смущение. Расслабься, мы взрослые люди.

– Давайте закроем тему?

– Ответь и закроем.

– С шестнадцати лет. Родители позволили проколоть пупок за то, что я закончила четверть на отлично. Такой ответ устроит?

– Более чем, – жмет плечами и хлопает крышкой ноута. – Идем на кухню, сообразим ужин.

Глава 10