«Черта–с–два они отберут у меня Соню, – думаю решительно, – она только моя дочь. Я даже в ЗАГСе уговорила не записывать бывшего мужа в отцы в свидетельство о рождении, как того требовали правила. А Ульяна Сергеевна и вовсе была уверена в том, что у ее сына может быть только мальчик. Вот и нечего теперь!»
– Да? Ну хорошо. А как вы познакомились с Сашей, если не секрет, конечно? – наконец–то блондинка начинает беспокоиться о том, что ее действительно касается.
«Нет, все же зря я сюда пришла, зря испортила нам с Соней субботу», – досадую на себя.
– Давно было дело, в другом городе еще, я просто не ожидала, что и Александр переехал. Но вам не о чем беспокоиться, впрочем, я пойму, если вы решите работать с другим дизайнером, я лично помогу Светлане подобрать для вас нового человека, заканчиваю свою тираду и уже собираюсь откланяться, как Чернышов подает голос:
– Постой…
Глава 15
– Те, – добавляет спустя секунду Чернышов, – не нужно таких жертв, Кира, мы с моей невестой цивилизованные люди и доверяем друг другу, правда, Кристина?
Он прижимает к своему боку блондинку, а мне хочется спросить, почему же он не с рыжей подругой детства, как мечтала его мать. Или срок годности супруги Чернышова заканчивается ровно через три года, как было со мной, и рыжая уже просто отработала свое?
– Конечно, дорогой, – Ластится в ответ к своему жениху блондинка. – Вы с Кирой ведь просто знакомые, да?
Я удивленно выгибаю бровь – неужели растрепанная дизайнерша с ребенком способна поколебать уверенность такой красотки в ее неотразимости? Или всему виной наш с Чернышовым приветственный обмен любезностями. Простые знакомые так не встречают друг друга.
Но пусть «правильный» мужчина Чернышов теперь успокаивает свою невесту. В конце концов это они с ней цивилизованные люди, безоговорочно доверяющие друг другу.
– Да, Кристина, совершенно верно, мы с Кирой Юрьевной просто старые знакомые, наша первая реакция была обусловлена тем, что ни я, ни, думаю, она, не ожидали увидеть друг другу так далеко от родных мест. Вот, собственно, и все, – выкручивается Чернышов.
Впрочем, это неудивительно. Как я узнала на своем горьком опыте, мой бывший муж горазд плести словесную паутину. Даже не знаю, радоваться мне или огорчаться из–за того, что Чернышов масштабно не изменился. Пока что я чувствую лишь внутреннее напряжение от нашей неожиданной и совсем нежелательной встречи. Но я не должна нервничать, я должна держать себя в руках. Меня дома ждет дочь. Моя дочь! И ради нее я обязана выглядеть равнодушной рядом с ее биологическим отцом.
– Все верно, Кристина, так и есть. Но как я уже предложила, нового дизайнера я вам помогу подобрать, задаток невозвратный, вам в любом случае невыгодно менять фирму, – произношу нейтральным тоном.
А у самой внутри пожар. Я не знаю, что я ощущаю, наблюдая за тем, как пальцы Чернышова теребят ткань блузки своей невесты, не знаю, честно.
Пожалуй, мне противно. Вид Александра с другой женщиной пробуждает во воспоминания о том дне, когда я узнала, что унижалась три года зря, что унижаться вообще ни перед кем нельзя, это противопоказано.
Еще что–то темное и неприятное просыпается в моей душе, когда я наблюдаю за взаимодействием этой парочки. Но ведь я не могу ревновать! Это глупо! И крайне неуважительно по отношению к самой себе.
Я смогла построить себя сама, собрать по кусочкам после развода и побега, смогла достойно организовать нашу с Соней жизнь, но вновь чувствую себя униженной и растоптанной, стоило только Чернышову замаячить на моем горизонте.
«Пожалуй, я сама откажусь от работы с этой парочкой, Светлана поймет, у нее тоже есть непорядочный бывший муж, правда, он как раз–таки знает о существовании Кирилла», – принимаю решение про себя. Уже хочу озвучить его, вежливо отказаться, сослаться на занятость и прочие мифические и не очень дела, как меня осеняет.
Я не смогу.
Нет, я ведь буду постоянно прислушиваться к разговорам, узнавать, что происходит с проектом Чернышова. Мне банально необходимо знать о его передвижениях, чтобы минимизировать случайное столкновение с Соней, или подготовить почву для этого, или самой приготовиться морально.
А, может, сбежать в другой город? В этом Чернышов явно собрался задержаться, как я буду дальше? Ведь один раз я уже смогла сбежать.
«Ну, уж нет, пусть этот гад уезжает, я останусь, – думаю зло, пробуждая в себе внутренний стержень, – у нас с Соней здесь все налажено. Да и не подумает он, что она его дочь, не подумает, если я сама нас не выдам. А я не выдам. Держать врагов нужно ближе, чем друзей, я должна взяться за этот проект, осталось дождаться решения блондинки».
Глава 16
Чернышов
– Дурацкая пробка, – стучу по рулю в приступе раздражения.
День не задался с самого утра. Кристине приспичило именно сегодня разговаривать с дизайнером, который займется квартирой, отец позвонил как обычно трепать нервы, мать подключилась, да еще пробка эта! Провались она.
Ведь не было ни разу с момента моего переезда в этот город, ни разу не было затора в субботу в этом районе! А тут на тебе.
Я еще подшучивал сам над собой, что, мол, рука у меня волшебная, а иначе как объяснить тот феномен, что я буквально ткнул пальцем в карту и попал в город без пробок на выходные. Причем не мелкий город, вполне себе нормальный, радующий и зеленью, и атрибутами цивилизации. А, главное, позволяющий уже полгода как существовать отдельно от папочки с мамочкой.
«И почему они не завели еще одного ребенка? Может, тогда давление на меня было бы меньше, и на протяжении последних ста восьмидесяти дней мы бы не ругались с ними каждый день по телефону?» – вопрошаю сам себя гипотетически.
Странно, что я раньше не переехал, а ведь думал об этом. Толчком к переосмыслению стала моя сбежавшая супруга. Все почти как в фильме, только она была моей супругой, успела проникнуть мне глубоко в душу, оставить там неизгладимый след, а после своего побега еще и кровоточащую рану.
Ах да, еще она умудрилась поживиться за мой счет, продав за спиной подаренную ей машину моему же другу. Хотя в этой нестандартной ситуации у меня больше вопросов к Грише нежели к Кире. Хотя ее поступок тоже неприятен, если бы не заверения Гриши о поспешности сделки, я бы решил, что она давно и методично готовилась к побегу. Но нет, все произошло как будто спонтанно.
Мне было странно вернуться домой и не застать там Киру. Очень странно, по правде. Я растерялся, не знал, что и думать. Оказывается, за три года я настолько привык к тому, что Кира всегда и везде ждет меня, следует за мной, принимает мои решения, словом, ведет себя, как моя молчаливая тень, что я растерялся, столкнувшись с тем, что она вдруг повела себя по–другому.
Очень я жалею, что сначала отправился к ее тетке, не поговорил с собственными родителями, многое бы пролилось на свет. Хотя нет, не пролилось бы. Так же, как я привык к тени–Кире, я привык и к авторитету и заботе своей матери.
«Н–да, знатно мне тогда тетка Киры прочистила мозги одной фразой», – усмехаюсь, снова проваливаясь в прошлое. В пробке скучно, что еще делать.
Плохо, что я проникся ее фразой не сразу, мозгам нужно было созреть прежде, чем понять, что тетя Киры права, а я олух. К счастью, мать своим напором и навязчивым сводничеством помогла. Ее плохо скрываемая радость и триумф от того, что я встретился с Янессой, сильно напрягли меня тогда. А потом я посмотрел в паспорт, не помню зачем, но сам факт, я увидел, что забыл одну очень важную дату.
– Нет, эта дурочка решила, что я ей изменяю, точно решила, – прошептал я в момент озарения.
Впрочем, любая бы на месте Киры решила, что я ей изменил. И, положа руку на сердце, я был близок к этому, как никогда раньше.
Рыжая бестия по имени Янесса словно околдовала меня, пленила вновь в свои яркие сети, ведь я, как мужчина, оказывается, устал от пресности отношений с Кирой, от ее послушания. Но это, впрочем, мне не помешало возмутиться ее резкой пропажей.
Да уж, эгоистом я был тем еще и, наверное, до сих им остаюсь, разве что теперь избавил себя от пагубного влияния родителей. Смею надеяться, что это помогло мне, я больше не позволю превратить любимую девушку в тень, как Киру.
Черт, зато она своим мастерским побегом разом уничтожила скуку. Я до сих пор вспоминаю эту хитрую беглянку! Как все подстроила, и моя мать еще повышала атмосферу, оскорбляла ее. Только я вдруг прозрел. Реально прозрел.
Даже готов был снова съездить к Кириной тете, сказать, что я понял, что осознал, что хочу добиваться внимания своей жены, что готов сменить место жительства ради этого. Вот только жены–то у меня больше не было.
В наш век можно развестись, даже не узнав об этом, практически пропустив сие знаменательное событие. Но это, конечно, если нет детей и совместного имущества, а маменька моя постаралась, чтобы не было хотя бы второго.
И снова я разозлился. И до сих пор злюсь. Хотя по идее Кира жертва, но наша с ней история не дает мне покоя до сих пор. А тут еще и квартира эта, с новой невестой. Я несколько лет шел к настоящей независимости от родителей, но стоило ли вписываться в нее именно так?
Ох.
Мысленно одергиваю себя, паркуюсь у дома и заставляю себя выйти дабы угодить Кристине и больше не повторить ошибки прошлого.
Глава 17
– Ну и где этот твой крутой дизайнер, ради которого мы сорвались сюда в субботний день? – спрашиваю Кристину с едва сдерживаемым раздражением в голосе.
Моей невесте нельзя нервничать, она в положении. А тут я злой из–за пробки, не к месту влезших в голову воспоминаний, да еще и потерянного времени. И вдобавок ко всему специалист задерживается.
– Уверена, она скоро будет. Дизайнер – женщина, ее начальница звонила мне, предупреждала, что та скорее всего немного опоздает, – невозмутимо отвечает Кристина. – Тут будет детская, – принимает решение она, кивая сама себе.
Мое мнение не так уж важно, я все равно соглашусь. Мне откровенно все равно, какая из белых комнат станет детской, какая спальней, а в какой Кристина мечтает принимать гостей. Моя невеста – очень интересная личность. Она не истерит, не требует, не капризничает, как делают другие беременные. Но если она вбила себе в голову, что–то сделать, она это сделает.
Вот как сегодня, ведь с утра никто на встречу ни с каким дизайнером не собирался, у Кристины должен был быть выходной, а у меня пара встреч по работе, и то несерьезных, можно сказать, почти отдыхательных, субботних.
«А теперь мы оба в квартире ожидаем третью сторону, которая наверняка тоже с трудом перекроила свои планы», – думаю с досадой.
Решаю проверить санузлы, когда курица–дизайнер–таки прибегает. В первый момент я испытываю удовлетворение от того, что наконец–то можно будет осмотреть квартиру вместе, обсудить детали и поехать обратно по своим делам.
Ах да, еще можно будет спустить раздражение на опоздавшую. Хотя бы немного, в рамках приличного, естественно. Оскорблять незнакомого человека и откровенно хамить я не буду, я все–таки не мой отец. Но пара язвительных замечаний еще никого не сломили.
Вот только прибывшая дизайнер лишает меня даже такой малости при нашей долгожданной встрече. Да и сама встреча оказывается даже слишком долгожданной, той, которую я ждал не двадцать раздражающих минут, а шесть очень долгих нервных лет. Вот только когда встретил, оказался совсем не готов и повел себя, как кретин.
– Чернышов? – восклицает девица–дизайнер раньше, чем я поднимаю взгляд на нее.
Болезненное узнавание пронзает меня не хуже молнии.
– Кира? Так вот куда ты уехала?! – смиряю ее намеренно презрительным взглядом и продолжаю жалить. – И ребенком, я услышал, обзавелась. А кто же счастливый папа? – Вот это самое обидное на самом деле. Мне вдруг становится очень горько от того, что мне Кира ребенка так и не родила, хотя вроде бы хотела. – И почему он не в состоянии посидеть в субботу с собственным ребенком, пока его мать работает? – продолжаю жалить, это единственное, что мне остается. – Ах да, тот факт, что тебе пришлось мчаться через весь город ради внеочередного заказа говорит о многом, едва ли нормальный мужчина позволил бы своей женщине так утруждаться на выходных.
– Конечно, – Кира жалит в ответ, только как–то без огонька, – он может позволить присматривать за кофейней своей матери, чтобы женщина была при деле, но без личных денег, они ведь развращают, дают ей независимость и уверенность в завтрашнем дне, а этого нельзя позволить.
Мне тут же становится стыдно, я вдруг возвращаюсь в прошлое, когда вина и злость накрывали меня целыми днями напролет. Вина перед Кирой и злость на нее же. Вот так парадоксально.
К счастью, дальше вмешивается Кристина, что–то почувствовав в нашей с Кирой короткой перепалке. А я отчего–то решаю сыграть отстраненного и нежелающего вспоминать прошлое. Хотя у самого в голове только и стучит навязчивая мысль о том, что у Киры есть ребенок не от меня.
Мне вдруг кажется очень важным разузнать все о ней, ее жизни и прочем. Я должен увидеть того, кому она подарила ребенка. Увидеть и успокоиться наконец–то, я надеюсь.
Может быть, я даже найду в себе силы извиниться, но это вряд ли. В этом плане я как был трусом, так им и остался.
Но хотя бы я буду знать, что Кира счастлива! Что перелистнула нашу с ней страницу, и все у нее хорошо!
А для этого нужно, чтобы она все–таки взялась за дизайн квартиры. Мне остается с напряжением ждать, что решит Кристина…
Глава 18
Кира
Это были поистине очень напряженные два часа моей жизни. И почему только я согласилась? И эта Кристина, не почувствовала разве, что ее жених ей лжет? Тоже решила держать врага ближе?
С усилием тру лицо, наплевав на тушь на ресницах, я никак не могу прийти в себя. Я считала, что все в прошлом, что я все перемолола, преодолела, перегорела и так далее. А по факту ничего из перечисленного и близко не случилось со мной. Я как не смогла поставить точку и поговорить с Чернышовым, так и не отпустила обиду. Предпочла безопасно сбежать.
– Ради нее он переехал от мамочки с папочкой, а ради меня не мог, – шепчу себе под нос, а на глаза набегают предательские слезы. Зато угрызения совести по поводу моего побега и утаивания информации о ребенке испаряются.
Торопливо вытираю мокрые дорожки и бодрее шагаю домой. Уже вечер, воздух стал прохладнее, он приведет меня в чувство, во всяком случае я на это надеюсь.
– Давайте мы вас подвезем, – В моей голове всплывает радостное лицо Кристины. – Вы ведь к ребенку торопитесь, через несколько месяцев я буду вас понимать.
Перед глазами так и стоит картинка счастливой невесты Чернышова, прижимающей руку к своему животу. Она еще и беремена, это прямо набор из идеальной слащавой жизни.
«Жалеешь, что не сказала, да? Может быть, тебя бы точно так же обхаживали», – зудит мой едкий внутренний голос. Кажется, он работает не на меня, а против. Столько злорадства не ожидаешь почувствовать от себя самой направленного в свою же сторону.
И нет, едва ли меня бы обхаживали. Уж точно не на той стадии отношений, на которой я сбежала. Может быть, забеременей я в самом начале, еще до брака, тогда была бы надежда. И то, если бы я не была ослеплена образом идеальной семьи Чернышовых. Не имея своих идеальных родственников, я стремилась прибиться к родственникам Саши.
Да только и Саша оказался не идеальным, и его родственники тоже. Да что уж, я тоже была далеко не идеальна, хотя всячески стремилась такой быть. В итоге я стала разве что идеальной тряпкой, которую кладут у двери, чтобы вытереть ноги, придя с улицы.
– И пусть, – снова вытираю с лица непрошенные слезы, на этот раз злые.
Главное, сейчас у меня все хорошо и безо всяких Чернышовых. Я выполню этот заказ и больше не буду пересекаться с бывшим мужем. Мы с Соней просто не будем гулять в том районе, собственно, мы никогда туда и не ходили. А про папу я сочиню какую–нибудь легенду, как любят делать мамочки. И плевать, что я всегда считала это глупым, легенда в любом случае лучше, чем горькая правда, чем осознание того, что со вторым ребенком папа будет жить, а с первым нет.
Дохожу наконец–то до своего двора, еще на десять минут задерживаюсь в магазине и только потом поднимаюсь наверх. У Марии Николаевны в любом случае оплата по фактически проведенному времени, десять минут роли не сыграют.
– Мама вернулась! – кричит моя дочь и с порога набрасывается на меня.
– Софья, разве так можно? Дай мамочке зайти, раздеться, руки помыть в конце концов! Неприлично вот так сразу накидываться на человека, как бы ты не была рада его видеть, – поучает мою дочь Мария Николаевна.
Интересная женщина, не знаю, за кем она присматривала раньше, но, подозреваю, это были не обычные дети обычных родителей. Но мне ее желание привить Сонечке сдержанность даже нравится, я знаю, что она не перегибает палку, действует разумно. И малодушно надеюсь, что, если у меня не получается обуздать собственного ребенка, может быть, это получится сделать у няни. В любом случае я была бы ей даже благодарна.
– Руки нужно помыть всем, я купила сладости к чаю, – говорю преувеличенно радостно и разуваюсь. – Мария Николаевна, давайте с нами выпьете чаю.
– Сладкое вечером, Кира Юрьевна, – женщина поджимает губы и бросает на меня укоризненный взгляд. – Нет, спасибо, откажусь. Сахар вреден перед сном, имейте ввиду! Но Соню можно поощрить, мы хорошо продвинулись в чтении, девочка тянется к знаниям, чего не скажешь о дисциплине.
– Мой зайчик уже читает, – искренне радуюсь и прижимаю к себе дочь.
– Мама ты руки еще не помыла, а меня трогаешь.
– Действительно, что это я. Сейчас будешь мне читать, я хочу послушать, – воодушевляюсь.
Остаток вечера и следующий за ним второй выходной проходят хорошо, даже очень хорошо, по–семейному. Я почти забываю о Чернышове и его беременной невесте, почти отпускаю ситуацию, почти перемалываю ее внутри, ведь, не смотря ни на что, у меня есть главное, моя дочь.
Но утро понедельника безжалостно кидает меня в новую реальность…
