Я на мгновение задумался, а потом кивнул и, тщательно взвешивая каждое слов, принялся говорить.
Рассказ занял довольно много времени, несмотря на то, что я честно старался опускать малозначительные детали. К примеру, упомянул, что оставил йорка у друзей, но не вдавался в подробности, о чем именно мы говорили с лаирой Нома на прощание. Честно рассказал про наши сборы с наставником, но не стал уделять внимание своим собственным мыслям по этому поводу. Само собой, я также не вдавался в описания скучного полета, не стал уделять время описанию казармы и своим первым впечатлениям о крепости. Благоразумно не упомянул про попытку отравления Босхо. Не стал подробно останавливаться на том, чему именно учил меня лаир Дорхи, пока никто не видел. А некоторые вещи и вовсе «позабыл» упомянуть, чтобы не подставляться.
Как ни странно, лэн Тай Хатхэ честно меня выслушал, ни разу при этом не перебив. Разумеется, во время продолжительного рассказа он внимательно следил за моим лицом и, полагаю, не только за ним. Ну а когда я замолчал, он сначала прикрыл глаза, о чем-то ненадолго задумавшись, после чего снова их открыл и, как и следовало ожидать, начал задавать вопросы.
При этом я довольно быстро понял, что у лэна Тая или была идеальная память, или же он читал те же самые отчеты, о которых говорил мастер Даэ. Несмотря на то, что некоторые события в крепости я умышленно опустил, менталист о них знал, совершенно точно уяснил для себя хронологию событий, а еще он запомнил все скользкие моменты, где я или схитрил, или же слукавил, поэтому теперь он начал спрашивать меня по второму кругу. Детально. Скрупулезно. Не упуская ни единой, даже самой незначительной мелочи. Причем спрашивал по порядку и так, словно весь разговор был записан у него на подкорку.
– Лэн Гурто, что вас связывает с семейством Нома и почему вы решили отдать своего питомца именно им?
– О чем вы подумали, когда узнали, где будет проходить ваша практика?
– Испытывали ли вы радость, когда узнали, что будете обучаться вместе с друзьями?
– Какие отношения связывали вас с Дэмом Хатхэ?
– Почему вы были против поединка с лэнной Босхо?
– Были ли во время практики попытки личного состава сблизиться с вами или с кем-то из ваших друзей? Поступали ли вам от кого-то из сотрудников крепости какие-либо предложения?..
Вопросы были разными. Часть из них, я так полагаю, вообще проверочными, как во время настройки детектора лжи. Некоторые частенько повторялись, просто были сформулированы немного иначе. Некоторые вопросы оказалась совсем простыми, даже примитивными, направленными на определение моего отношения к другим магам и умения работать в команде. А какие-то, наоборот, были с подвохом, причем, если бы не Эмма, я бы, может, и не понял в чем дело, но она очень вовремя подсказывала, в чем суть, так что я вроде ничего лишнего не сболтнул.
При этом подруга больше ни разу не сообщила, что кто-то пытается нагло залезть в мои мысли. Лэн Тай, как это ни удивительно, ни разу не попытался взломать мою ментальную защиту. Однако, поразмыслив, я пришел к выводу, что хорошему эмпату этого и не требовалось. Все, что было нужно, он без проблем считывал с ауры и эмоционального фона, так что я мысленно похвалил себя за то, что заранее попросил подругу пригасить чувства, а потом и вовсе их отключил, чтобы этот дотошный тип не увидел ничего лишнего.
– Скажите, лэн Гурто, – в какой-то момент задал безопасник один из тех неудобных вопросов, на которые я предпочел бы не отвечать. – Какие чувства вы испытали, когда обнаружили, что во время военных игр вам предстоит играть за чужую команду?
Я мысленно подобрался.
Само собой, представитель рода Хатхэ не мог не поинтересоваться моими лесными подвигами и устроенной охотой на старшекурсников. Скрыть эту информацию я тоже не мог, поэтому сейчас мне следовало действовать с удвоенной осторожностью и правильно расставить акценты, чтобы у присутствующих не возникло совсем уж неприятных для меня вопросов.
– Досаду.
– Почему?
– Потому что мы с ребятами готовимся к дуэльному турниру и за последние полгода успели сблизиться. Мне привычнее работать с ними, чем с кем-либо еще, поэтому мне стало досадно, когда они оказались в одной команде, а мне пришлось играть за другую и на время стать для них противником.
– Анию Босхо вы тоже считаете своим другом? – задал очередной неудобный вопрос лэн Тай.
– Для меня она такой же напарник, как и остальные, – не покривив душой отозвался я. – На турнире «Джи–1» она показала себя прекрасно. Да и в команде работает на совесть. Рисковать не боится, от работы не отлынивает, тренировки не пропускает. А также не ноет, если получит травму, и не закатывает истерик, как это нередко свойственно девушкам. Конечно, иногда с ней бывает сложно, она – далеко не идеал, но пока она ни разу нас не подвела. Поэтому другом я ее, пожалуй, не назову, однако и повода враждовать с ней у меня пока нет.
– Несмотря на разногласия с таном Босхо?
Я снова кинул выразительный взгляд на наставника.
Интересно, кто еще успел ознакомиться с моим личным делом?
Мастер Даорн в ответ нахмурился и едва заметно качнул головой, тем самым показав, что это не он просветил кибэ на столь щекотливую тему. Из чего следовало сделать вывод, что, вероятно, сдал меня эмпату мастер Даэ. Впрочем, он и не мог не сдать меня своим безопасникам. Наверняка еще до моего поступления в академию ему предоставили всю имеющуюся информацию, так что ворчать по этому поводу бессмысленно. Ну разве что понадеяться, что лэн Даорн сдержал слово, и о моей связи с ныне почившим таном Расхэ никто, кроме него и доктора Нортэна, не докопался.
Когда я перехватил изучающий взгляд кибэ, то понял, что тот все еще ждет ответа, и неохотно наклонил голову.
– Да, лэн. Несмотря на упомянутые разногласия, на данный момент Анию Босхо кровным врагом я не считаю.
– Хорошо. Как вы отнеслись к тому, что Дэм Хатхэ объявил вас предателем? – оставил в покое неудобную тему менталист и снова вернулся к проблеме военных игр.
Я позволил себе едва заметно скривиться.
– Я был неприятно удивлен и разочарован.
– Что же именно вас огорчило? То, что вы оказались в одиночестве против сплоченной команды? Или же то, что обвинение Хатхэ было надумано и не соответствовало действительности?
– Я надеялся на интересную игру, лэн. Перед нами поставили необычную задачу, и я собирался ее выполнить, несмотря на то, что попал не в ту команду, в которую мне бы хотелось.
– То есть вас огорчило, что что-то помешало вашим планам?
Я заколебался.
– Скорее, у меня были завышенные ожидания от этого мероприятия. Поэтому, когда оно перестало походить на игру, я был разочарован.
– Как бы вы охарактеризовали поступок Дэма Хатхэ? – нейтральным тоном осведомился кибэ, когда я умолк. – Зная его мотивы, вы могли бы после случившегося назвать этого человека своим врагом?
– Я считаю его поступок недостойным, лэн.
– Почему?
– Потому что он был продиктован не интересами рода, а желанием поглумиться. Потому что Дэм Хатхэ не защищал интересы крепости или своих людей, а всего лишь хотел унизить более слабого, как ему казалось, коллегу.
– То есть, если бы Дэм действовал в интересах рода, вы бы посчитали его действия оправданными? – прищурился менталист.
Я хмыкнул.
– В этом случае они имели бы более важную причину, чем личная неприязнь или желание потешить собственное тщеславие. Это я могу понять. Однако Дэм не думал об интересах семьи. Более того, во время игры он показал себя недостойным членом своего рода. Поставил на его репутации грязное пятно, которое увидел не только я.
– Почему же вы тогда решили его защитить? – внимательно посмотрел на меня кибэ. – О чем вы думали, когда загораживали дорогу дарнаму? Было бы проще, если бы зверь отвлекся на Дэма, в то время как вы смогли бы убежать. Но вы вместо этого отвлекли зверя на себя. Почему, лэн Гурто?
Я спокойно встретил его взгляд.
– В тот момент я действовал по ситуации и не думал, что кто-то из присутствующих достоин того, чтобы его прикрыли, а кто-то нет. Но если бы у меня было время подумать, то я ответил бы так: Дэм Хатхэ, к счастью, не единственный представитель своего рода. Я уважаю семью Хатхэ и многим им обязан. Поэтому мое отношение к ним не изменится лишь потому, что на моем пути встретился один тщеславный придурок.
– Тем не менее это не помешало вам всадить ему пулю в ногу…
– Семь пуль, лэн, – так же спокойно поправил его я. – И не только в ногу.
– И вы считаете, что это было обоснованно? Вам не кажется, что вы поступили слишком жестоко?
Я пожал плечами.
– Я ни разу не выстрелил ему в голову, лэн. Думаю, этого достаточно, чтобы сделать выводы.
Кибэ на мгновение заколебался, словно хотел о чем-то спросить, но почему-то передумал и вместо того, чтобы задать еще один напрашивающийся вопрос, неожиданно сменил тему.
– Скажите, лэн Гурто, в какой момент вы поняли, что способны видеть следовую магию и различать структуру аномальной зоны?
Я мысленно хмыкнул.
Неплохая попытка сбить меня с толку. Но, к сожалению, мимо кассы. Я ведь тоже слежу за вашими аурами, господа, поэтому прекрасно вижу, к чему вы ведете.
– Я еще в начальной школе убедился, что мне проще всего использовать именно зрительные образы во время выполнения упражнений на концентрацию, – пояснил я лэну Таю. Ну и обоим учителям заодно, которые тоже слушали меня очень внимательно. – И тогда же сообразил, что в таком виде мне гораздо удобнее и проще переносить магические элементы из созданного мною образа в реальность. Остальные органы чувств в моем случае срабатывали хуже, поэтому я всегда стараюсь именно представить, прежде чем воплотить тот или иной элемент в жизнь.
– С магическими фигурами вы так же работаете? – спокойно уточнил кибэ.
– Да, лэн. Эта методика очень помогает мне в освоении магии. Но с магией пространства у меня долгое время ничего не получалось, – честно добавил я. – Я ее ощущал, но не видел. И работать с ней было намного сложнее, чем с молниями, поэтому я часто совершал ошибки. Когда я рассказал об этом мастеру Рао, тот предположил, что это происходит именно потому, что я привык полагаться преимущественно на зрение. Ну а поскольку здесь я ничего не видел, то это замедляло мое обучение, мешало осваивать новые знания. Поэтому же, когда мастер Рао сказал, что мне нужно научиться использовать привычную методику для работы, в том числе и с пространством, я сделал все, чтобы его не разочаровать.
– Почему же он тогда не хотел брать вас с собой в полет? Почему он удивился, когда узнал, что вы способны видеть аномалию?
– Потому, что до того момента я ему об этом не говорил, – пожал плечами я. – Я ведь вижу ее не всегда…
Ну да. А только при использовании второго зрения.
– И далеко не всегда она видна достаточно четко…
Тоже правда. Если я закрою глаза или отвернусь, то вообще ни шиша видеть не буду.
– Поэтому сначала я хотел убедиться, что мое восприятие пространства правильное, – спокойно пояснил я свою мысль магам. – И в последние дни не только усиленно тренировался, но особенно внимательно наблюдал за аномалией, анализируя все, что видел, пытаясь понять, что это значит, запоминая детали на случай, если мое восприятие не совсем верно. Просто затем, чтобы не обнадеживать учителя раньше времени, а выдать ему уже готовый результат.
– То есть вы даже не спросили у него совета? – снова уточнил лэн Тай. – И не поинтересовались у более старшего и опытного коллеги, правильно ли поступаете?
– Нет, лэн.
– Почему?
– Потому что привык справляться с трудностями без посторонней помощи, – ответил я. – И раз уж мастер Рао сказал, что я могу это сделать, значит, я должен был этому научиться.
Кибэ окинул меня задумчивым взглядом.
– Насколько хорошо вы знаете лэна Рао Норхо-Хатхэ, лэн Гурто?
– Настолько хорошо, насколько это возможно за три с небольшим недели практики.
– Раньше вы не были знакомы?
– Нет, лэн. Впервые я увидел мастера Рао здесь, как раз накануне отъезда, и по просьбе мастера Даэ тот согласился оказать мне честь и стать на время моим учителем.
Менталист вопросительно обернулся к старейшине, и тот кивком подтвердил, что все так и было.
– У юноши отличные задатки. Около полугода назад он даже умудрился создать свой собственный портал, а до этого не постеснялся сунуть нос в записи небезызвестного вам Даруса Лимо и даже кое-что самостоятельно из этих записей освоить, так что темпы его развития нас уже давно не удивляют. В том числе и поэтому Рао, который еще лет десять назад дал слово, что больше никого индивидуально учить не будет, все-таки согласился с ним позаниматься.
– Вы правы, это необычно, – так же задумчиво обронил кибэ и снова повернулся в мою сторону. – Лэн Гурто, из рапорта лэна Норхо-Хатхэ я знаю, что вы умудрились дать оценку аномалии, причем в кое-каких вещах даже более точную, чем наши приборы. Как вам это удалось?
– Я неплохо считаю, лэн, – скупо улыбнулся я. – И у меня прилично развито пространственное мышление. Плюс, как я и говорил, я наблюдал за аномалией на протяжении достаточно длительного времени. Поэтому, когда вернулся после военных игр, то сразу заметил, что она изменилась, и предпринял все возможные меры, чтобы донести эту информацию до руководства крепости.
– Вы не считаете, что это было рискованно – напрашиваться в исследовательский полет, чтобы своими глазами взглянуть на интересующее вас явление?
– На тот момент и я, и мастер Рао полагали, что у нас есть время хотя бы до полуночи. И мы оба верили, что моя помощь может быть полезной. Поэтому о рисках для жизни речи тогда не шло. Это была исследовательская миссия, а вовсе не операция по закрытию разлома.
– А когда вы падали с высоты двадцати майнов, вы тоже об этом не думали?
– Я тогда вообще не успел о чем-либо подумать, кроме того, что мне конец, – ровно отозвался я. – Надо было действовать, и я действовал, лэн. Если бы я промедлил хотя бы мгновение, то мы бы сейчас с вами не разговаривали.
– Вы сказали, что во время падения увидели края разлома, – словно не услышал меня эмпат. – И после этого в вашу голову пришла мысль использовать его стенку для спасения… Вы понимали, что это могло не сработать?
– Нет, – не стал врать я. – Но на тот момент это показалось мне блестящей идеей, поэтому я действовал инстинктивно и предпринял все возможные меры, чтобы не стать добычей дайнов.
– Также вы сказали, что на вас в тот момент был надет драймарантовый комбинезон…
– Верно. Про его защитные свойства нам рассказывали еще в первые дни пребывания в крепости, но сразу предупредили, что от дайнов он полностью не спасает. Поэтому пришлось импровизировать.
– Вы упали с высоты более двадцати майнов, лэн Гурто, – словно невзначай напомнил лэн Тай. – Вас не удивило, что во время падения вы получили так мало серьезных повреждений?
Я позволил себе усмехнуться.
– Честно говоря, меня удивило, что я вообще живой, лэн. Но, говорят, чудеса иногда случаются, и, похоже, я – наглядное тому подтверждение.
– Зачем же вы тогда полезли в разлом снова? Для чего рисковали с бомбами, выбираясь из кокона? Дождались бы закрытия разлома. Вас бы потом достали из убежища, и вам не пришлось бы лишний раз рисковать.
Вот тут я в третий раз задумался, но все же решил не юлить.
– На то было несколько причин, лэн. Во-первых, я был уверен, что в окружении такого количества дайнов долго не протяну, так что мне все равно надо было что-то предпринимать. С другой стороны, я понимал, что просто так кокон с себя не сниму и от такого количества тварей не убегу, а если и убегу, то меня по дороге пристрелят свои же. Поэтому единственным способом выжить было закрыть разлом. Плюс у меня в руках случайно оказалось то самое средство, которое могло это сделать. О чем тут вообще думать? Да и терять мне было нечего, поэтому я решил рискнуть.
– Как же вы вскрыли защиту на взрывных устройствах? – осведомился лэн Тай. – Вряд ли мастер Рао сообщил вам правильный код.
– Я – маготехник, лэн, – пожал плечами я. – И уже неплохо понимаю в программировании, поэтому подобрать код оказалось несложно. Намного больше времени я потратил, чтобы вытолкать заряды из кокона, но и это, хвала тэрнэ, мне в конечном итоге удалось.
Про то, что бомбы в разлом доставил Ши, я решил умолчать, чтобы малыша и впрямь не надумали забрать на опыты. У кокона же были пустые концы? Были. В этом я не солгал. Ну а то, что Эмма их потом запечатала, господам магам знать не следует, так что в целом и общем у меня получился правдоподобный рассказ, который, к счастью, некому было оспорить.
– А о защитниках крепости ты в тот момент тоже не думал? – неожиданно вмешался в разговор мастер Даэ, когда мне уже начало казаться, что допрос окончен.
– Думал, – честно признался я. – Но не очень интенсивно. Тогда меня больше заботило, как не остаться в разломе самому.
– Что ты ощутил, когда оказался рядом с ним? – снова спросил мастер Даэ.
Я подумал и честно рассказал о том спектре эмоций, которые меня посетили возле пространственного разрыва. О пожирателе, разумеется, ничего говорить не стал, мне с моим уровнем обучения в академии о таких вещах знать было не положено, однако про ощущение притяжения и о посетившем меня страхе сообщил. Как и о том, что лишь чудом (а Эмма и впрямь была моим персональным чудом) не сверзился с края стены, да и вообще до сих пор плохо понимаю, как же меня там не убило.
– Магическую фигуру вы тоже создали инстинктивно? – снова поинтересовался кибэ, когда мастер Даэ утолил свое любопытство.
– Да. Мне тогда ничего умнее в голову не пришло.
– А вы знали, что магия рядом с разломом не работает?
– Нам об этом говорили. Но на деле оказалось, что магия уходит в разлом далеко не сразу. По крайней мере, не мгновенно, а какое-то время некоторая ее часть еще может быть использована. Я видел, как исчезает из окружающего мира следовая магия. Понимал, что мой дар истощается с такой же скоростью, поэтому на полноценный магический элемент, даже на банальную левитацию, моих сил, скорее всего, не хватило бы. Свои пределы я знаю. Мастер Даорн еще в начальной школе озаботился тем, чтобы я научился правильно оценивать свои возможности, поэтому я сознавал, что обычную магию использовать не смогу. Однако мастер Даэ научил меня держать готовые магические фигуры про запас. Он говорил, что на их активацию требуется минимум времени и сил. И он оказался прав. Благодаря отработанным в зале навыкам фигуру я создал практически сразу, именно она уберегла меня от взрывной волны. Энергии на ее активацию тоже хватило. Ну а там… фигура, на мое счастье, сработала как надо. Спасла меня от тяжелых травм и погасла в тот самый момент, когда я упал, а мой дар подошел к той самой границе, за которой начинается истощение. Если бы меня не поместили в медицинский модуль, я бы, скорее всего, не выжил. Если бы я промедлил и пробыл рядом с разломом чуть дольше, то потерял бы дар. Но мне повезло. Ребята из крепости отреагировали оперативно, да и целители в Ровной свое дело знают, так что я бесконечно благодарен им за помощь и мое воскрешение.
