Вероника Хэли "Убийство у алтаря"

Элли подумала, не заскочить ли к Кейт для разговора. Но у соседей по-прежнему не раздавалось ни звука.

Она попыталась сообразить, какой сегодня день недели. Похороны состоялись во вторник. Дом был полон друзей и родственников покойного. Некоторые из них, особенно тетя Друзилла, задержались на несколько часов. Диана и ее бесхребетный муж Стюарт гостили здесь до полудня среды, а затем вернулись на север.

Миссис Доуз обнаружила тело в четверг. Элли точно определила день недели, потому что миссис Доуз упомянула, что пришла с занятий по составлению букетов. Следовательно, Ферди убили через некоторое время после того, как Арчи вернулся с работы в среду. К тому времени Элли уже осталась одна в доме.

Миссис Ханна, похоже, считала, что Элли видела убийцу. Теперь, хорошенько подумав, Элли сама удивилась, как его проглядела, ведь с тех пор, как умер Фрэнк, она часами проводила время у этого окна и смотрела на церковь. Она попыталась вспомнить, как стояла там на следующий день после похорон. Конечно, она бы заметила, если б в церкви произошло что-то необычное.

Нет, в голове было пусто. Элли даже не могла вспомнить, шел дождь или нет.

Вчера она делала покупки для себя и миссис Доуз. Затем пришел Арчи Бенджамин. Это была пятница.

Значит, сегодня суббота. Или она уже прошла? Магазины работали, значит, это не могло быть воскресенье. Элли порылась в поисках дневной газеты, но сомневалась, сегодняшняя она или вчерашняя. Она нашла свежий выпуск «Радио Таймс» и включила телевизор, чтобы посмотреть программы. Да, сегодня суббота.

Какое облегчение – прояснить это в голове!

Но зачем ей это знать?

Она хотела поговорить с Кейт. Странно, что соседей нет дома в выходные. Элли выглянула из окна на улицу, но не увидела машины ни Кейт, ни ее мужа. Она плохо помнила, у кого из супругов какой автомобиль, но номерной знак Кейт отложился в памяти, потому что в нем были буквы FLU[3 - Flu на русский язык переводится как «грипп».]. Должно быть, они уехали на выходные.

Что ж, тогда она пойдет и посмотрит, сможет ли найти руководство к текстовому редактору.

* * *

Нет ничего более неприятного, чем пытаться понять инструкцию, когда даже не знаешь, на каком языке она написана. Это руководство с таким же успехом могло быть на китайском – настолько оно было непонятно Элли. Она попыталась включить устройство. Ничего не произошло. После долгого ожидания она попробовала еще раз, более твердым нажатием. На этот раз ей удалось вызвать на экране какую-то абракадабру, которая, к ужасу Элли, исчезла прежде, чем она смогла ее расшифровать. Что-то вроде яркого флага. Затем на картинке, изображающей железнодорожную станцию, появились крутящаяся стрелка и часы. Элли показалось, что это Паддингтонский вокзал.

Поверх изображения станции появилось несколько картинок поменьше. Элли не знала, что с ними делать. Она открыла инструкцию и попыталась разобраться.

Когда она снова подняла взгляд, изображение на экране изменилось, и на нем появилось голубое небо с облаками. Нарисованные в мультяшном стиле самолеты проносились мимо, словно в замедленной съемке. Как они туда попали, Элли не могла себе представить.

Дальнейшее обращение к руководству привело ее в замешательство. А самолеты все продолжали кружиться. Затем экран внезапно погас. Элли занималась этим, по ее ощущениям, уже несколько часов, но так и не приблизилась к разгадке, как получить доступ к протоколам собрания. Она почувствовала, что ей нужно выпить чашку крепкого чая. Элли выключила компьютер и попыталась собраться с мыслями.

Подкрепившись чаем, она решила вернуться в кабинет и разобраться со счетами на оплату. Она открыла крышку письменного стола Фрэнка и чуть не уронила чашку.

Фрэнк унаследовал от отца несколько ценных запонок и бриллиантовых булавок для галстука, которые хранились в кожаном футляре в среднем ящике его стола. Было бы удобнее держать их в спальне, но письменный стол – громоздкое сооружение со множеством отделений – был одним из немногих предметов, которые Фрэнку удалось вывезти из отчего дома, и он достался ему в целости и сохранности. В нем его отец держал свои запонки, так что Фрэнк продолжал тоже хранить их там.

Вот только теперь ящик, в котором они лежали, был открыт. И пуст. Ключ по-прежнему торчал в замке, но кожаный футляр исчез.

Вдобавок ко всему ее ограбили!

Глава 3

Элли не заметила никаких других признаков ограбления, но запонки пропали.

Она приказала себе не паниковать. Подумать еще раз.

Утром в день похорон раздался телефонный звонок от одной из кузин Фрэнка с просьбой подсказать дорогу до церкви. Основной телефон находился в прихожей, а дополнительный – в кабинете. Стюарт ответил на звонок в прихожей, сказав, что попросит Элли перезвонить ей. Элли пошла в кабинет, чтобы найти номер телефона кузины и позвонить.

Тетя Друзилла тоже была в кабинете, читала открытки с пожеланиями Фрэнку выздоровления, которые только что вынесли из гостиной. Элли предположила, что тетя Друзилла отмечает тех, кто не прислал открытку, чтобы позже позвонить им и узнать причину.

Элли вспомнила, как села за письменный стол, достала записную книжку с адресами, позвонила кузине и вернула блокнот обратно на место.

Когда она в последний раз сидела за столом, все ящики были закрыты. А ключ? Он лежал в правом ящике, в том самом, где хранились золотые ручка и карандаш Фрэнка, его чековая книжка, их паспорта и так далее. Она бы заметила, если б ключа не было на обычном месте.

Элли открыла правый ящик стола.

Чековая книжка и паспорта лежали там, но золотые ручка и карандаш Фрэнка исчезли.

Это было уже слишком. Элли подумала, что должна позвонить в полицию и сообщить о краже со взломом, но… все выглядело так безнадежно… что они сделают? Она понятия не имела, когда пропали ценные вещи.

Поскольку других следов кражи не обнаружилось, вещи наверняка забрал кто-то из присутствовавших на похоронах. Необходимо допросить всех друзей и родственников Фрэнка. Включая тетю Друзиллу.

Элли не смогла удержаться от смеха при мысли о том, как тетю Друзиллу будет допрашивать полиция. Элли поставила бы на эту грозную старую леди.

Пару поколений назад семья Квик заработала кучу денег на корсетах из китового уса. Конечно, никто никогда не упоминал слово «корсеты» при тете Друзилле, которая предпочла бы, чтобы деньги были получены от владения землей или недвижимостью. В глубине души Элли считала, что тетя Друзилла – сама ходячая реклама корсетов из китового уса.

Когда старый мистер Квик умер, он оставил корсетное дело и большой викторианский дом сыну, а деньги перешли к единственной дочери – Друзилле. «Молодой» мистер Квик – отец Фрэнка – не был выдающимся дельцом, бизнес по продаже корсетов пришел в упадок, и к тому времени, когда родился его единственный сын и умерла жена, он с трудом поддерживал дело на плаву.

Вдовцу наверняка показалось подарком судьбы, что его сестра Друзилла предложила оставить свой дом и переехать к ним, чтобы присматривать за братом и его маленьким сыном. Со временем корсетный бизнес продали, а вырученные средства вложили в акции, которые, казалось, всегда падали в цене, а не росли. Отец Фрэнка, никчемный человек, оставался в тени своей более решительной сестры.

Фрэнк в конце концов унаследовал дом после смерти отца, но тетя Друзилла осталась там. Как она сказала, куда еще было идти бедной старой женщине?

Как мог Фрэнк выгнать ее после того, как тетя Друзилла пожертвовала своей жизнью, чтобы вырастить его? Самое малое, что он мог сделать, – это обеспечить ей безбедную старость.

Само собой разумеется, тете Друзилле Элли никогда не нравилась. В свою очередь, той было трудно не представить, насколько легче сложилась бы ее жизнь в начале брака, если б тетя Друзилла согласилась переехать в дом поменьше и продать большой особняк. Лишь после того, как Фрэнк получил первое серьезное повышение, жить стало проще.

Хуже того, когда Элли вышла замуж за Фрэнка, тетя Друзилла считала, что девушка сгодится для любой работы, которую она не доверила бы наемной прислуге. Мать Элли умерла за пару лет до этого, поэтому поначалу молодая жена была рада возможности помочь тете Фрэнка. Но потом обнаружила, что за работу ее награждают критикой, а не благодарностью или похвалой. Элли держалась, зная, как сильно Фрэнк любил и уважал свою тетю, но это было нелегко.

* * *

Элли обхватила голову руками. Она подумала, что тетя Друзилла разойдется не на шутку, когда узнает о пропаже вещей Фрэнка. Элли и сейчас словно наяву слышала ее слова: «Какая беспечность!» Да что там, после похорон тетя даже громко заявила, что это Элли плохо ухаживала за Фрэнком, поэтому он и умер.

Элли почувствовала, как у нее поднимается давление при мысли о том, что она столкнется с неудовольствием тети Друзиллы. Но ведь это необходимо сделать, не так ли?

Она постаралась мыслить практично. Если придется звонить в полицию, то сначала нужно выяснить, чего еще не хватает, – если вообще что-то другое тоже пропало.

Элли методично обошла весь дом, проверяя его. Компьютер Фрэнка по-прежнему гордо стоял на столе. Черт бы его побрал! Элли бы не огорчилась, если б он пропал! Несколько ее драгоценностей в спальне… серебряный поднос на серванте… серебряная ваза – с увядшей розой в ней – на стеклянном шкафу… фляга из чистого серебра… свадебная фотография Дианы и Стюарта в серебряной рамке…

Видеопроигрыватель остался на месте, как и телевизор. Выглянув из окна на улицу, Элли отвела взгляд от места на дороге, где Фрэнк обычно парковал свою машину. Диана уехала на ней, когда они со Стюартом возвратились на север.

Элли так и не научилась водить машину. Фрэнк всегда говорил, что она была бы из тех водителей, которые включают левый поворотник, а сами поворачивают направо. Конечно, Диана вполне оправданно забрала машину, раз Элли не умела водить, но…

Диана могла бы вежливо спросить, а не заявлять свои права…

Что ж, похоже, больше ничего не пропало.

Рассеянно выглянув через стеклянную дверь, Элли увидела, как Тод заходит в садовый сарай, но потом поняла, что ошиблась.

С нехарактерным для себя приступом ярости Элли подумала, что может догадаться, куда делись ценные вещи Фрэнка. Тод был сорокой, «одалживавшей» то чашку, то шариковую ручку, чтобы утащить в свое «логово». Если он «одолжил» вещи Фрэнка…

Но нет! Нет, Тод никогда бы не взял ничего ценного. Правда же?

Пока она колебалась, по садовой дорожке к соседнему дому прошел крупный мужчина в старой, но довольно приличной одежде. Элли моргнула.

Еще один грабитель?

Она уже потянулась за телефоном, чтобы позвонить в полицию, но тут услышала шум за смежной стеной. Вернулся кто-то из соседей. Не Кейт. Арман или как там его зовут.

Элли выглянула на улицу из окна и увидела, что да, его автомобиль на месте. А рядом была припаркована еще одна машина. Очень близко.

По дорожке прошел второй мужчина и постучал в дверь. Элли узнала его. Это был старший полицейский, которого вызвали взять показания у миссис Доуз после того, как та обнаружила тело Ферди. Элли не могла вспомнить его имени. Какой-то там инспектор. Мейс? Брейс? Мужчина средних лет, с суровым лицом.

Вероятно, полиция приехала поговорить с Кейт, которая еще не вернулась.

«Что ж, можно перехватить их на выходе и рассказать об ограблении, – подумала Элли. – Или у них слишком высокая должность, чтобы заниматься такой мелочью, как кража со взломом?»

В любом случае, если это был кто-то из родственников Фрэнка…

Элли потерла лоб. Она не могла ясно мыслить.

Она решила выйти и убрать листья с газона. Арман, похоже, впустил двух полицейских в дом, потому что в саду никого не было видно.

Элли забрала из сарая грабли и садовую корзину – никаких признаков Тода, но она поговорит с ним позже – и принялась за работу. День стоял пасмурный и не по сезону теплый, земля была влажной после дождя. Лужайку не мешало бы хорошенько прочесать, чтобы убрать весь мох. В нижней части сада всегда было немного сыровато. Возможно, когда-нибудь у нее там образуется пруд.

– …какое, к черту, вам дело… – раздался мужской голос. Он почти кричал.

Элли вздрогнула. Арман распахнул одну половину стеклянных дверей. Сквозь просветы в живой изгороди Элли могла видеть часть их гостиной и слышала все очень хорошо.

Другой голос что-то пробормотал.

– Чепуха! – Арман казался рассерженным. Невысокий, он был похож на лису. Он вышел во внутренний дворик и начал разламывать корку хлеба и кидать крошки в кормушку для птиц. Пытался игнорировать посетителей?

Элли невольно подслушивала. На самом деле она поняла, что немного устала от всех своих трудов, и присела отдохнуть на садовую скамейку.

– …потому что у нас есть основания полагать, что ваша жена действительно очень хорошо знала погибшего… Вместе учились в школе… – Это говорил не инспектор, значит, сержант. Его имени Элли тоже не помнила.

– Она знает многих. Выросла в этих краях, ходила здесь в школу. Пусть даже она действительно знала его. Ну и что? Как и многие другие люди.

– Я полагаю, вы женаты не так уж долго…

– Шесть недель с небольшим, если хотите знать.

– …и все же жена бросила вас и уехала на выходные одна?

– Она договорилась поехать на эту конференцию задолго до того, как мы поженились.

– И вы ждете ее возвращения… а когда?

– Завтра днем или ранним вечером. Зависит от загруженности дорог.

– Я удивлен, что вы не поехали с ней…

– Что бы я стал делать на этом мероприятии? Ради всего святого, я учитель, а не финансовый гений.

– Ваша жена – «финансовый гений»?

– Бухгалтер, да. В основном работает на компьютерах.

– Компьютерный гений? Дела идут хорошо?

– Наверное. – Это прозвучало сердито. – Я ничего не смыслю в компьютерах. – Арман повернулся к дому. – Эти вопросы вам следовало бы задавать ей, а не мне. И если это все… Мне нужно проверить кучу тетрадей и подготовиться к следующей неделе…

Он взял метлу, прислоненную к стене дома, и начал подметать внутренний дворик от листьев. Элли догадалась, что сосед пытается чем-нибудь занять руки – чем-нибудь таким, что позволило бы ему не смотреть на полицейских. Похоже, он чего-то боялся, иначе велел бы им убираться из своего дома.

Очевидно, инспектор тоже так думал, поскольку приступил к допросу:

– Вы давно знаете свою жену?

– Чуть больше года. Почему вы задаете все эти вопросы?

– Как вы познакомились с ней?

– На вечеринке. Она пришла с подругой. Мы ушли вместе и с тех пор неразлучны.

– А Ферди Ханна был на той вечеринке?

– Так вот почему вы меня допрашиваете? Знал ли я Ферди? Нет, не знал. Если не ошибаюсь, я никогда его в глаза не видел. И если это все…

– Но ваша жена…

– …тогда можете закрыть тему и убираться отсюда к чертовой матери…

– Мы лишь хотим знать…

Арман с грохотом отбросил метлу.

– Вы хотите знать, был ли у моей жены роман с ним, и я говорю вам, что нет, конечно, нет!

Вздрогнув, Элли повернулась на скамье и попыталась заглянуть сквозь живую изгородь, но в этом месте листва оказалась густой, и женщина не могла рассмотреть ни Армана, ни полицейских.

– Раз уж вы затронули эту тему…

Арман выругался и протопал обратно в дом. Элли услышала, как его ноги чиркнули по порогу. Дверь захлопнулась. К счастью для Элли, она тут же со скрипом открылась снова. Эта дверь всегда плохо закрывалась. Предыдущие владельцы планировали заменить ее, но так и не удосужились сделать это.