Хочу ребёнка от тебя
Татьяна Михаль
– Залезайте ко мне. Здесь сухо и тепло.
Она обернулась, и её голубые глаза распахнулись – два глубоких озера небесного цвета, полные искреннего удивления. Капли дождя стекали по её щекам, словно слезинки, но улыбка не сходила с лица.
– Серьёзно? – её голос звенел, как колокольчик. – А вы не маньяк?
Голубые глаза сверкнули с вызовом.
– Маньяки не носят костюмы за десять тысяч долларов, – парировал я. – И я никогда не предлагаю то, в чём не уверен.
Она нырнула в салон, а мокрое платье обрисовало каждую линию её тела так, что я забыл, как дышать. В голове зазвучал голос вот уж точно не разума: «Сделай ребёнка. Сейчас. От неё».
Лайтовая история о внезапной любви, яркой страсти и желании создать семью.
Татьяна Михаль
Хочу ребёнка от тебя
ГЛАВА 1
* * *
– АЛЕКСАНДР —
Август в столице обычно напоминает гигантскую духовку, но сегодня небо словно сошло с ума.
После недели палящего зноя хлынул ливень – это не просто дождь, а настоящий тропический монстр, обрушившийся на город с яростью обиженной женщины.
Я сидел на заднем пассажирском сиденье своего «Мерса», просматривая отчёты, которые, казалось, умножались быстрее, чем мои проблемы.
Водитель, Дмитрий, тихо ворчал что-то о пробках и о том, что «даже таксисты сегодня с ума посходили».
И тут я её увидел.
Сначала это было просто мелькание белого пятна в серой пелене дождя.
Затем – силуэт, который даже сквозь потоки воды казался… сияющим. Да, именно так. Она бежала, промокшая до нитки, но на её лице сияла улыбка – чуточку безумная, беззаботная, словно она выиграла в лотерею, а не мокла под ливнем в центре города.
Блондинка. Белое платье, которое теперь прилипло к телу так, что у святого бы сдали нервы. Девушка неслась к моему офисному зданию – тому самому стеклянному небоскрёбу, который я обычно называл «моей стеклянной клеткой».
«Интересно, она вообще понимает, что выглядит как ангел, которого только что выгнали из рая за излишнюю дерзость?» – промелькнуло у меня в голове.
Я отложил планшет.
– Дима, остановись.
– Но я уже начал перестраиваться…
– Перестройся обратно.
Она подбежала к зданию, пытаясь укрыться под узким козырьком, но дождь, будто назло, хлестал ещё сильнее.
В её движениях была какая-то трогательная грация, будто она не убегала от ливня, а танцевала под ним.
Без лишних раздумий я нажал кнопку, и дверь бесшумно отъехала.
– Прошу, залезайте ко мне. Здесь сухо и тепло, – сказал я, и мой голос прозвучал чуть хриплее, чем обычно. – Я уверен, вам нужно более надёжное укрытие.
Она обернулась, и её голубые глаза распахнулись – два глубоких озера небесного цвета, полные искреннего удивления. Капли дождя стекали по её щекам, словно слезинки, но улыбка не сходила с лица
– Серьёзно? – её голос звенел, как колокольчик, заглушаемый шумом ливня. – А вы не маньяк?
Голубые глаза сверкнули с вызовом.
– Маньяки не носят костюмы за десять тысяч долларов, –парировал я. – И я никогда не предлагаю то, в чём не уверен.
И я сам удивился своей внезапной галантности. Обычно мои предложения касались слияния и поглощения, а не спасения промокших незнакомок.
Она кивнула, и через секунду уже сидела рядом со мной в салоне, оставляя на кожаном сиденье мокрые следы. Пахло дождём, свежестью и чем-то сладким – возможно, её духами. Или просто её присутствием.
Боже. Платье действительно прилипло к ней так, что моё воображение уже рисовало сцены, далёкие от приличных. Я почувствовал, как кровь устремляется вниз, и сдержанно переменил позу. Деловой костюм внезапно стал тесным.
Я забыл, как дышать. В голове зазвучал голос вот уж точно не разума: «Сделай ребёнка. Сейчас. От неё».
– Спасибо, – выдохнула она, отряхиваясь, как мокрая кошка. – Вы меня спасли. Я бы точно утонула в этой луже у входа.
– Всегда к вашим услугам, – я улыбнулся. – Меня зовут Александр.
– Ева, – ответила она, и её имя прозвучало как обещание. – Ева Евгеньевна Матвеева.
Она вытерла ладонью лицо и фыркнула:
– Я спешила на встречу. Хотела договориться об интервью с одним… э-э-э… козлом, который хозяин этого шикарного офиса. Но теперь я выгляжу как наполовину выжившая после кораблекрушения. Если я явлюсь к нему в таком виде, он наверняка подумает, что я приплыла к нему прямиком из реки.
Я удивлённо посмотрел на неё. Козёл? Это она обо мне? О, если бы она знала…
– Возможно, этот… козёл окажется не таким уж плохим, – сказал я с лёгкой усмешкой.
Она посмотрела на меня с любопытством, и в её взгляде читалась наивная уверенность в том, что мир – это место, полное возможностей. Даже если тебе приходится бежать под ливнем в надежде на удачу.
А я поймал себя на мысли, что впервые за долгое время хочу не заключать сделки, а просто… слушать. Слушать, как она говорит, как смеётся, как дышит.
И понял – чёрт возьми, эта девушка только что ворвалась в мою жизнь, словно этот самый ливень. Неожиданно, ярко и без спроса.
И, кажется, я уже не хочу, чтобы она уходила.
* * *
– ЕВА —
Вот честно, у судьбы явно прекрасное чувство юмора. Три раза я пытаюсь договориться об интервью с тем загадочным владельцем небоскрёба, и три раза всё идёт коту под хвост.
В первый раз я забыла телефон дома, а в телефоне все мои вопросы и заметки – классика, да?
Во второй раз – улицу перекрыли из-за съёмок какого-то блокбастера.
Ну а сегодня… Сегодня я под ливнем, промокшая до трусов, и выгляжу, как только что вытащенная из стиральной машины кошка.
Мой главред, Борис Ильич, уже грозится меня уволить, если я не достану «того чёртова бизнес-магната с его скандальными сделками». Ага, конечно. Легко сказать.
И вот сижу я в роскошном салоне машины, рядом с мужчиной, который пахнет деньгами, дорогим парфюмом и… ну, в общем, очень мужским запахом. А я тут со своей мокрой шевелюрой и платьем, которое теперь больше напоминает вторую кожу. Элегантно, Ева, очень элегантно.
Надо же как-то спасать ситуацию. Может, этот Александр что-то знает? Выглядит как человек, который вращается в кругах сильных мира сего. Или, по крайней мере, покупает их оптом.
– Слушайте, – начала я, стараясь звучать легко и непринуждённо, – вы случайно не знаете хозяина этого здания? Того самого… э-э-э… козла?
Он улыбнулся – подозрительно, я бы сказала. Как кот, который только что съел канарейку и теперь размышляет, не закусить ли ещё и хозяйским обедом.
– Знаю, – ответил он, и в его глазах мелькнула искорка чего-то… опасного.
– О! – обрадовалась я, почуяв запах сенсации. – А имя его знаете?
– Конечно.
Я почувствовала прилив надежды. Может, ещё не всё потеряно? Может, этот красавчик на дорогих колёсах – мой тайный союзник?
– И вы в курсе, – продолжила я, понизив голос до заговорщицкого шёпота, – что он, как говорят, выкупил землю под этот офис на незаконных основаниях? Эту землю должны были отдать под большой детский комплекс, а не под его… козлиное здание!
Тут он перестал улыбаться. Резко. Как будто я не факт озвучила, а пакет с мандавошками ему на голову надела.
В салоне повисла тишина, нарушаемая только стуком дождя по крыше. Он посмотрел на меня – строго, хмуро, почти свирепо.
– Александр Геннадьевич Волков, – отрезал он, и каждое слово звучало как удар хлыстом. – Владелец этого здания. Земля куплена абсолютно законно. Со всеми разрешениями. И построена – внезапно! – тоже со всеми разрешениями.
Я замерла. Сердце ушло в пятки, попыталось оттуда выкопать норку и спрятаться.
«Ну всё, Ева, – пронеслось в голове. – Всё, это конец. Ты не только провалила интервью, ты его устроила в лимузине у того, кого собиралась разоблачить. Борис Ильич точно меня уволит. И, возможно, прибьёт гвоздём к стене офиса – для устрашения других журналистов».
А он смотрел на меня – холодный, красивый и совершенно невероятно раздражённый.
И знаете что?
Даже сейчас, сидя в ловушке собственной глупости, я подумала: «Чёрт, а он и правда чертовски сексуальный, этот… тип».
Или это просто от страха так, кажется?
ГЛАВА 2
* * *
– ЕВА —
Мой мозг выдал единственную логичную в этой ситуации мысль: «Беги, Ева, беги, пока он не приказал своему водителю-громиле скормить тебя загородным псам».
Я потянулась к ручке двери, стараясь сохранить остатки достоинства – что довольно сложно, когда твоё платье ничего не срывает, а волосы источают аромат «отчаянной журналистки после душа».
– Знаете, я, кажется, ошиблась… с адресом. И с человеком. И вообще, мне пора, – пролепетала я, пытаясь открыть дверь, которая внезапно оказалась прочнее банковского сейфа. – У меня там… кот дома один остался… И утюг, кажется, не выключен.
Александр даже бровью не повёл. Его взгляд был тяжёлым, пронизывающим – будто рентгеновский аппарат, настроенный на обнаружение глупости. И мою он, кажется, видел как на ладони.
– Дверь заблокирована, – произнёс он спокойно, словно сообщал прогноз погоды. – О коте, думаю, не стоит волноваться. Коты самостоятельные создания.
