Кенбиш вздохнул, отложил инструменты, снял маску и уселся на пол, прислонившись спиной к генератору.
– Я хочу извиниться. Но я не хочу, чтобы ты подумал, что я делаю это только потому, что повзрослел, поумнел и мне стало стыдно.
– Пока звучит будто все именно так и есть.
Губы Перси тронула печальная улыбка.
– Когда я закончил обучение, то мой первый вызов оказался именно сюда. Дом семнадцать по улице Каменщиков. Анна тогда еще не начала работать в бухгалтерии конторы… А я приехал и сразу почувствовал что-то неладное. А потом дверь открыл Келли. Он был удивлен. Да и я тоже. Вечные Ангелы только знают, кто удивился больше, – Перси пригладил волосы и опустил взгляд в пол. – Я думал сразу уйти. Но не ушел. Не хотел потерять работу. Остался. Твоя матушка предложила мне чай, а я сказал что-то. Не помню даже что. И пошел в подвал. Злой был, как голодный демон. Думал – вот как жизнь несправедлива. Я живу в съемной комнате в промышленной зоне, едва концы с концами свожу, а у… вас, – Перси явно проглотил другое слово. Слово, которым называл Первородных в детстве. – Вон как все. Мне это казалось таким несправедливым… И я напортачил.
Кенбиш провел пальцами по лицу.
– Вспороло меня знатно. Нож в шее застрял. Я вообще плохо помню, что произошло. Помню только, что твой брат меня держал. Эрт прижимал руки к шее и к ране. Зажимал своей рубашкой. И звал на помощь. Громко так. Громче, наверное, чем могут кричать люди. А еще помню, – Перси запустил руку в волосы и взъерошил те, – как Келли стоял на лестнице и просто молча на нас смотрел. Секунд пять, может, десять. Ты понимаешь? Он думал – звать кого-то или позволить мне…
Перси замолчал.
Арди не был удивлен. Келли Брайан – человек, насквозь пронизанный степными и горными ветрами. Для современного жителя Метрополии он бы показался жестоким и неотесанным, но таким его сделала Предгорная губерния, в которой цивилизация соседствовала с дикостью. И ее обитатели жили на этой своеобразной границе, приобретая те качества, которые позволяли им выжить.
Ардан нисколько не удивлялся тому, что бывший шериф не сразу бросился на помощь.
И нисколько не удивлялся тому, что Эрти, которому тоже доставалась от Перси и его прихлебателей, даже ни секунды не сомневался в том, что требовалось сделать.
– В больницу меня приезжал навестить брат Анны, а она составила ему компанию, и так я узнал, что она тоже сюда переехала, – продолжал рассказ Перси. – Учится в колледже на инженера. Представляешь? Первая женщина в Государственном Дельпасском Колледже, поступившая на спонсируемое Короной место в Незвездной инженерии.
Да. Анна была умна. И всегда отлично справлялась с цифрами.
– Мне, например, на спонсируемое место поступить не удалось. Вот. Коплю уже год на то, чтобы оплатить платную учебу. Ссуду в банке брать боюсь – не хочу попасть в долговую яму, если что случится.
Арди все это время молчал. Ему просто нечего было сказать.
– А потом Анна начала работать в бухгалтерии, мы все больше времени проводили вместе и… как-то оно так все сложилось, Ард… – Перси снова взъерошил волосы, поднялся на ноги и посмотрел прямо в глаза собеседнику. – Ты прости, что я столько… столько дерьма тебе наговорил. И в лицо, и за спиной. Вел себя как последний засранец. Как какой-то последователь этих ублюдков Тавсеров… Ты извини… Вечные Ангелы, – Перси отвернулся и взялся за инструменты. – Стыдно, аж щеки горят. Как у мальчишки. Думал, что как-то легче оно все будет… в плане – все сказать. В голове прокручивал.
Они снова замолчали. Вернее, замолчал Кенбиш, потому как Арди все так же не проронил ни слова. Он лишь слушал, как бешено стучит сердце Перси. И не потому, что тот врал. Нет, от рыжеволосого мальчугана, ставшего молодым мужчиной, не пахло ложью. Скорее нервозностью и, действительно, стыдом.
Спящие Духи…
Келли… Перси Кенбиш… Лея Моример… Ильдар Налимов… почему с людьми всегда так сложно.
– Давно вы женаты? – спросил Арди, сам не очень понимая зачем.
– Свадьба была четвертого дня месяца Звезд.
– Ты знаешь, что она беременна?
Перси резко обернулся и чуть вздернул брови от удивления.
– А откуда ты знаешь? Мы еще пока никому не говорили. Только недавно у врача выяснили. Анна жаловалась на странные ощущения. То в жар, то в холод бросало. Как при лихорадке.
– Слух матабар, – Арди указал пальцем на свое ухо. – Я слышу, как бьется сердце вашего ребенка.
Кенбиш шумно сглотнул.
– Слышишь… как бьется сердце? – переспросил он, а затем дернулся в сторону. – И мое… тоже слышишь?
– Разумеется.
– Проклятье… прости, я просто… ну… всегда слышишь?
Ардан пожал плечами.
– Это как шум городской суеты. Если прислушиваться, то слышишь отчетливо, а если не обращать внимания, то он сливается с другими звуками.
– Понятно, – промычал Перси.
И снова молчание, лишь едва-едва разбавляемое звуками дома. Скрипом стен и половиц. Легким воем ветра в дымоходной сети. А еще отзвуками разговоров на первом этаже.
– Правда, что ты один из лучших студентов Большого? – снова внезапно спросил Перси и тут же пояснил: – Эрти несколько раз хвастался твоими успехами.
Эрти… Ардан ничуть не сомневался, в том, что Эрти обязательно поделится данным фактом. Пусть младший брат и спас жизнь Перси, что явно заставило что-то щелкнуть в рыжей и неглупой голове Кенбиша, но это нисколько не отменяло тот факт, что Эрт еще какое-то время будет отыгрываться.
Почему Ард был так в этом уверен?
Потому что в возрасте Эрта он и сам, если бы не наставления лесных зверей, повел бы себя точно таким же образом.
– Смотря с какой стороны посмотреть, Перси, – уклончиво ответил Ардан.
Перси только улыбнулся.
– Знаешь, я тебе так завидую – учиться в Большом. Будущий Имперский Маг… жизнь в столице… проклятье, Ард. Я бы многое отдал, чтобы тоже так жить. Да и думаю, не я один.
Ардан хотел было сказать, что знай Перси все детали, то, скорее всего, пересмотрел свое мнение, но промолчал.
Кенбиш, как и, собственно, Иолай, не задевали его чувств. Они воспринимались как две досадные, назойливые «неприятности», которые зачастую можно игнорировать и лишний раз не пересекаться.
Анна была и, Арди надеялся, оставалась его другом. Взрослой женщиной, способной сделать выбор. И выбор она сделала. Она и ее отец, который наверняка был несказанно рад отдать свою дочь за Кенбиша, а не Эгобара.
– Перси, ты же не дурак.
Кенбиш поднял на него взгляд.
– Ты знаешь, что я к тебе никогда не относился… никак, – Ардан не выбирал слова, потому что не видел в этом никакого смысла. – Меня нисколько не задевали твои слова. Мне было все равно. Так что тебе стыдно перед собой, а не передо мной. А значит, ты бы не стал мне все это выкладывать, учитывая, что ты уже извинил сам себя и даже нашел причину, по которой так себя вел. И нет, я не умаляю того, в какой атмосфере ты был воспитан. Поверь, в Метрополии есть и куда более ярые последователи Тавсеров. Да и Первородных, которые ненавидят людей за сам факт их человечности, тоже хоть отбавляй. И как я уже сказал, у меня не так много времени. Поэтому, пожалуйста, переходи к делу.
Перси вздохнул и сжал отвертку.
– Анна… когда мы… когда… она уже не была… – Кенбиш отвернулся в сторону и не договорил. Вместо этого он задал вопрос. Один-единственный. Ради которого они здесь и оказались. – Это был ты?
А значит – Перси ничего не знал.
– Анна мне ничего не рассказывает, но говорит, что это произошло по ее инициативе, но… вдруг… вдруг кто-то взял ее силой. А она не сознается. Понимаешь?
Ардан чувствовал, как сильно бьется сердце Перси. Чувствовал запах пота, выступившего на ладонях Кенбиша. Видел, как дергаются зрачки. Эта мысль съедала Перси. Съедала изнутри.
Тот не врал, когда говорил, что завидовал Арду. А Анна обладала живым, ярким умом. И женской мудростью. Достаточной, чтобы понимать, что если она расскажет правду – правду о том, что ее первым мужчиной стал Ардан, – то это толкнет Перси в пропасть. Не сразу. Даже не за первые годы. Но однажды…
Судя по всему, Анна забеременела еще до их свадьбы. Может, и узнала тоже до свадьбы. И потому не могла ответить на этот вопрос прежде, чем ответ мог бы что-то изменить. Уже стало поздно.
Поэтому Арди дал единственный возможный ответ. Ответ, который дал бы Скасти.
– Я понятия не имею, о чем именно ты говоришь, Перси.
Ведь Перси действительно не дал никакой конкретики и мог подразумевать что угодно, так что Арди не соврал. Просто сказал то, во что Кенбиш хотел поверить.
Хотел поверить всем сердцем и душой. И именно потому выдохнул и немного успокоился.
– Может быть, кто-то из тех, кто приезжал тогда на фестиваль… когда ваш дом сгорел из-за разбитой лампы.
Из-за разбитой лампы? Черный Дом придумал настолько простую легенду? С другой стороны, насколько успел уяснить Ардан, самая простая легенда обычно работала лучше всего.
– Ты не держишь зла? – поднял взгляд Кенбиш.
Арди только пожал плечами.
– Перси, честно, мне все равно. Ты был ребенком, которого научили ненавидеть Первородных. Ты все правильно сказал. Тебя так научили. Меня тоже научили так, как научили, и я тоже успел уже столкнуться с некоторыми проблемами из-за этого. Так что если ты хочешь получить от меня прощение, чтобы тебе легче жилось – да пожалуйста. От всего сердца я тебя прощаю.
Перси какое-то время молча его разглядывал, после чего облегченно выдохнул.
– Спасибо.
Арди в очередной раз, уже сбившись со счета, в который именно, пожал плечами.
– Надо поскорее разобраться с генератором, поужинать с вами и вернуться к чертежам.
Ардан прищурился.
– К чертежам?
Спящие Духи… он надеялся, что услышит какой-то другой ответ. Какой угодно другой. Но ведь если подумать, то погрузочный пункт с сотнями килограмм Эрталайн должен обладать сложной технической аппаратурой.
– Да, меня с братом Анны послезавтра отправят в командировку. Здесь не очень далеко. Погрузочный пункт. Надо помочь армии с оборудованием. Заплатят очень хорошо… и… почему я тебе это рассказываю? Вечные Ангелы, все из-за того, что переволновался, – Перси нацепил маску и взялся за инструменты. – Ты, пожалуйста, не говори никому. Это закрытая информация.
– Ahgrat.
– Ты что-то сказал, Ард?
– Возможно.
Глава 5
Арди сидел на плетеном кресле и, прислонившись спиной к прохладному кирпичу домовой стены, смотрел на то, как солнце скрывалось на западе, едва-едва, у самого горизонта, выхватывая вершины Ральских гор, нависших над Теократией Энарио. Страной, которая когда-то давно находилась лишь на страницах учебников Арда, а теперь была прочно связана в его сознании с Леди Талией, Пламенем Сидхе, сержантом Мендерой и всем тем, что происходило в Метрополии.
Но об этом всем он подумает, когда вернется в столицу. А пока юноша просто наслаждался долгожданной вечерней прохладой и тем, как ночь величественной, шелестящей походкой бежала по зеленым покровам степи.
На юге, если присмотреться, можно было заметить чернеющие полосы смешанных лесов, на севере Алькадские белоснежные пики, на западе просторы и горные миражи, а на востоке… на востоке громадный город, который, разумеется, не увидишь отсюда, но он словно что-то нашептывал из глубин сердца юноши.
А может, ему лишь кажется.
Может, все дело в ключе, который он вертел в пальцах. Обычный амбарный ключ от тяжелого навесного замка. Только старый и местами проигравший битву времени и ржавчине. Все, что осталось ему от господина Эдварда Аверского, Гранд Магистра военной магии. Милар бы, наверное, даже при всей своей нелюбви к Эдварду, добавил еще нечто вроде «патриот и достойный сын Галеса».
Наверное, капитан Пнев был бы прав.
Арди так и не воспользовался ключом. И не потому, что не успел. Нет, с похорон до отъезда прошло достаточно времени, чтобы юноша наведался по указанному в послании адресу.
Просто…
Ардан вздохнул.
Все слишком сложно.
За полгода Аверский не стал ему другом и уж точно не стал ему наставником в том смысле, который Арди вкладывал в это слово, вспоминая своих лесных друзей и Атта’нха. И все же юноша чувствовал, как со смертью Аверского в его груди оборвались пусть и тонкие, пусть самые незаметные, но все же нити. Да, Арди злила манера общения Эдварда и его вопиющая самовлюбленность вкупе с необходимостью всегда быть правым, не говоря уже про выматывающие практические занятия. Но в то же время юноша с теплотой вспоминал их спокойные вечера, когда они сидели в прокуренной лаборатории и работали над стратегической магией.
Да, Аверский всего за полгода его многому обучил. Наверное, большему, чем успевают обучиться студенты Военного Факультета в течение первых нескольких лет пребывания в стенах Большого, и все же…
Все же, по какой-то причине, Арди вертел в пальцах ключ и не знал, что с ним делать. Он не мог, даже пытаясь этого не делать, все равно не мог не находить сходства данного ключа с тем, что ему когда-то отдал прадедушка.
Нет, внешне они отличались столь же разительно, как кот и собака, но…
Очередное «но».
Обыденное, такое заезженное и в равной степени утомительное.
Прозвучали знакомые, тяжелые, немного «перекатывающиеся» шаги, как если бы тяжелый вес постоянно переносили с ноги на ногу. Келли не говорил об этом, но Арди достаточно насмотрелся на скелеты и кадавры в Большом, чтобы понимать, что у шерифа проблемы с коленями. А если учесть, что от него пахло не только сигарами, а еще и больничным, весьма узнаваемым запахом, то об этой проблеме хорошо знал и сам Келли, только не хотел ни с кем делиться. Не считал нужным обременять остальных.
Арди теперь его понимал.
Гулко ухая, напоминая филина, Келли уселся на соседний стул и притянул к себе пепельницу, лежавшую на стеклянном столике.
– Тесс играет с Кеной, а Эрти помогает матушке на кухне, – прогудел Келли, делая глубокую затяжку.
– Да, я знаю, – кивнул Арди.
Шериф немного удивленно вздернул брови.
– Слышишь? – Он поднял руку и постучал по стене. – Даже сквозь три слоя кирпича?
– Окна открыты, – дернул плечами Ард, продолжая крутить в пальцах ключ.
