Аля Кьют "Призраки прошлого"

– Боишься, что замерзнешь завтра или что?

Мы вышли на улицу. Алиса хмурилась и не спешила отвечать. Пришлось продолжать догадываться.

– Это из-за встречи с отцом?

Я попала с первого раза.

– Да. Я хотела надеть платье, но теперь не уверена, что это будет уместно.

– Надень, что хочешь. Мы доедем на такси, а гулять будем в помещении. Хочешь дойти до парка или на качели покататься?

Я пыталась отвлечь ее, но не тут-то было. Алиса упёрлась.

– Нет. Я хочу пойти домой. И чтобы ты посмотрела прогноз.

– Мы можем посмотреть и тут.

– Нет, я хочу дома, чтобы подобрать одежду.

Я сдержала стон раздражения, повела ребёнка домой. Сама виновата, конечно. Алиска с младенчества была по уши в шмотках. Я все время что-то шила, подгибала, потом отрисовывала, разрабатывала выкройки и наряжала невест с подружками. Вместо новостей я смотрела модные показы, отслеживала тренды.

Дочь все это видела и впитывала. Я никогда не объясняла ей правила. Она сама выбирала одежду в магазине буквально с двух лет.

Меня это не беспокоило до сегодняшнего дня.

С другой стороны – это не худший способ справиться с нервами. Мне, например, хотелось кого-нибудь придушить или орать в подушку каждые полчаса.

Дома Алиса убедилась, что возможен дождь, и всерьез собирала образ под резиновые сапоги.

Я еле уговорила ее на кроссовки и поклялась, что такси подъедет прямо к подъезду.

Кроссовки Алиса собралась сочетать с пышной юбкой и футболкой в пайетках.

– Не слишком шикарно? спросила я и тут же пожалела.

– Слишком? Почему? – весьма агрессивно проговорила Алиса. – Разве это некрасиво?

Я скорее согласилась.

– Красиво. Но не очень уместно для музея, мне кажется. Ты так ходила на день рождения к Маше.

– Ну и что. Какая разница?

Каждое слово было брошено мне в лицо вызовом, но я не спасовала.

– День рождения – это праздник. Есть повод одеться нарядно.

– А познакомиться с папой – это не праздник по-твоему? Плохой повод?

Она смотрела на меня, задрав нос .

Для меня встреча с ее отцом была наказанием, а никаким не праздником. Но я этого не сказала Алисе, конечно.

– Это важный день для меня, – продолжала моя дочь со всей серьёзностью. – Я хочу быть нарядной и шикарной. Хочу понравиться ему.

На последнем слове ее голос сорвался. Я присела на колени и скорее обняла дочку.

– Алиса, милая, ты понравишься ему даже в лохмотьях, – заверила я мою ранимую малышку.

– Почему? – она шмыгнула носом.

– Потому что ты его дочь и потрясающий человек.

Алиса мне не верила.

– Папа Нади не живет с ними, хотя она потрясающий человек. Он не приходит к ней, не дает ее маме денег.

У меня сжалось сердце. Сколько же в нашем мире брошенных детей. Я не имела права надеяться на порядочность Матвея. Однажды он разбил мне сердце. Это было больно, но я пережила. Если он поступит также с Алисой, второго шанса я точно не дам.

– Уверена, что одежда точно не причина для Надиного папы, – выдохнула я, вытирая Алискины слезы. – Иногда так бывает.

Я не успокоила дочь. Могла бы наврать ей, обнадежить, но мне пока тоже не верилось в чистые помыслы Матвея.

Врать Алисе я не стала. Хватит с нас лжи и пустых обещаний.

– Я не против платья. Если тебе хочется, то надевай! Это действительно важный день.

Алиса засияла.

Мы еще немного пообнимались, и я пошла греть ужин.

Алиса хорошо поела, а мне кусок не лез в горло. Дочь на удивление быстро заснула, но всю ночь вскакивала. Ей казалось, что мы проспали.

Стоит ли говорить, что я почти не спала.

Когда зазвонил будильник, Алиса вскочила с кровати как ошпаренная. Она носилась по квартире со скоростью света.

– Вот бы ты так в сад собиралась, – ворчала я, пока она прыгала со щеткой во рту и в одном носке, надевая второй.

Через пару минут уже Алиса ругала меня за неспешность. Она продолжала ходить туда-сюда, потому что не хотела сидеть и мять юбку.

Я молилась, чтобы ее не накрыло истерикой по этому поводу в такси, но все обошлось.

Алиса ёрзала, глазела в окно, теребила юбку, каждую минуту требовала свериться с маршрутом и временем.

Мы прибыли вовремя, но Матвея не было у входа. Мою девочку сразу накрыло.

Я стала звонить ее неспешному отцу.