Дамиан хотел отдернуть руку, но не смог.
«Чуть позже… Только секунду…» – его ладонь соскользнула по ее плечу… к шее, лаская нежную кожу.
Эви затаила дыхание. Слегка подалась вперед, навстречу его прикосновению.
Он обхватил ее лицо руками, игнорируя то, как сильно заколотилось предательское сердце. Просто от того, что она настолько рядом. Будто он мог ее касаться, быть близко, наплевав на все запреты.
Дамиан ласково погладил ее щеки, лоб, кончик носа. Едва ощутимо, трепетно. Подушечками пальцев.
Девушка притихла, закрыла глаза. Он посмотрел на ее приоткрытые губы. Больное сердце забилось в лихорадочном ритме.
«Все, вставай и уходи».
Он не мог.
– Ты меня поцелуешь? – прошептала Эви с надеждой.
Дамиан тихо рассмеялся. Еще одна черта в ней, которую он любил – искренность и непосредственность.
Несмотря на свою хитрость и изворотливость, ему Эви никогда не лгала.
– А ты хочешь? – поинтересовался игриво он.
– Не дразнись, – девушка открыла глаза и ворчливо стукнула его по плечу кулачком.
– Прости, Огонек, – Дамиан прижался лбом к ее лбу и выдохнул. – Ты еще у меня маленькая.
– Неправда! Мне скоро восемнадцать! – возмущенно запротестовала она.
– Вот когда будет, тогда и поцелую.
– Обещай.
– Я обещаю.
Эви недоверчиво хмыкнула, но спорить не стала.
– Только попробуй обмануть, – пригрозила она ему.
– Разве я посмею? – Дамиан подавил смешок, чтобы не отхватить от нее.
– Посмеешь, – проворчала Эви недовольно.
Он не мог удержаться от улыбки.
«Такая забавная и невинная, когда не злится на меня».
Дамиан наклонил голову и едва ощутимо поцеловал ее в щеку.
Глаза девушки распахнулись.
– А как же…
– Считай это демо-версией того, что будет, – ухмыльнулся он и погладил ее губы большим пальцем.
– Придурок, – закатила девушка глаза, но от глаз Дамиана не скрылся румянец на ее щеках. Эви явно было смущена.
– Тебя кто-то целовал раньше?
– Нет. Ты будешь первым, – сказала она правду.
«Я буду твоим первым во всем».
– К слову, я все еще тебя ненавижу, – добавила Эви сварливо.
– Да, я тебя тоже, – Дамиан привлек ее к себе, обнимая. – Иногда ты такая злючка.
– Я просто отражаю твое поведение! – возмутилась девушка.
– Вредина.
– А ты провокатор!
– Признаюсь, мне нравится тебя бесить.
– Я знала это! Вот ты негодяй! – ахнула она и хотела вырваться, но Дамиан усмехнулся и крепче ее прижал к себе.
– Ничего не могу с собой поделать. Спорить с тобой веселее, чем тусить с кем-либо.
– Значит – я твое развлечение?
– Нет, ты просто «мое», – тихо произнес он.
Она замолчала. Только едва слышно дышала, уткнувшись ему в плечо.
Дамиан опустил подбородок на ее макушку, успокаивающе поглаживая девушку по спине.
Печаль растаяла, и Эви снова стала похожей на себя.
«Ну, и зачем ты пообещал ее поцеловать? Ты все сейчас чертовски усложнил».
Потому что он был обречен с самого начала.
Потому что немножко умирал, когда представлял, что это мог сделать кто-то другой.
Потому что эта девушка была, наверное, единственной, кто заставлял его сердце биться сильнее…
***
Они отдалились.
Эви поняла это не сразу. Понадобилось время – долгие недели, чтобы к ней пришло это горькое осознание.
Дамиан перестал ужинать с ней. Да что там – ужинать… Он почти с Эви не разговаривал.
Они перебрасывались парой дежурных фраз утром, если сталкивались, но от пережитой нежности не осталось следа.
Иногда Эви гадала: а не приснилось ли ей все это? Не было ли это всего лишь игрой влюбленного разума?
Ей не давала покоя перемена в Дамиане, девушка пыталась разобраться, в чем дело, но разговор с ним не клеился.
Дамиан то отмалчивался, то огрызался.
И терпеть его грубость после того, как он был с ней настоящим, стало намного сложнее.
«Лучше бы тем вечером он не подсел ко мне», – думала она горько.
Тогда бы ей не было так больно, как сейчас…
Хуже стало, когда Эви выяснила причину перемен.
Она, конечно, не гордилась своим методом…
«Да, я за ним нагло проследила. И что?!»
Но у нее просто не осталось другого выхода. Неизвестность сводила Эви с ума вперемешку с проблемами дома, о которых она не хотела сейчас думать. Они и так составляли большую часть ее мыслей, постоянно мучая девушку. Словно с годами все ее детские страхи и сомнения воплощались в реальность. Но она закрывала глаза на происходящее, верить не хотела.
«Как долго я смогу убегать от своих кошмаров? Как долго буду делать вид, будто не замечаю монстра?»
Эви отогнала от себя страшную мысль и сосредоточилась на том, ради чего сбежала из дома и пробралась на гонки.
Сводном брате, который играл с ней в «горячо» и «холодно».
Сегодня она собиралась положить всему конец.
Девушка спряталась за длинными высокими колоннами и осторожно вглядывалась в толпу на стадионе. Так, пару минут назад она заметила Дамиана. Он сидел один, одетый в нелепый костюм Тейта Лэнгдона. Так было до тех пор, пока не пришел Рафаэль Тернер вместе с двумя девушками. Одна из них, рыжая, села с ним рядом. А вторая – очень красивая брюнетка в нежно-голубом платье, осталась в одиночестве. Девушка выглядела не в своей тарелке, смущенной и растерянной. Именно на нее обратил свое внимание Дамиан. Они о чем-то начали оживленно разговаривать – Эви не слышала – а потом он аккуратно схватил ее и перетащил к себе.
«И этому дуболому я собиралась подарить свой первый поцелуй? Он же просто законченный бабник. Какая же я дура», – думала Эви, не веря своим глазам.
Ему было этого мало – конечно. Уже через пару секунд Дамиан уединился с незнакомкой на украшенной площадке неподалеку.
Чего и следовало от него ожидать.
Эви не знала, зачем пошла за ними. Ведь все было очевидно. Он собирался ее подцепить.
«Я не мазохистка. Просто хочу убедиться, что ему нельзя доверять. Чтобы больше никогда… Никогда не подпускать этого мудака к себе».
Обида, злость, желание ранить в ответ и боль – ее было больше всего – вспыхнули где-то под ребрами отравляющим жалом.
Он сидел тут, на ступеньках, окруженный красивыми гирляндами желтых лампочек светового шатра, вместе с другой. Улыбался ей. По-мальчишески, тепло и искренне. Шутил с ней. Смотрел на нее. Видел. Не проходил мимо. Не толкал. Пренебрежительно не пожимал плечами в ответ на ее вопросы. Казалось, Дамиан был… счастлив с ней. Его глаза сияли.
Он не целовал ее, не приставал, и это подтверждало то, чего Эви боялась. Она ему нравилась по-настоящему.
Эви знала, что пора уходить.
Знала, что она увидела все, что нужно.
Достаточно. Незачем мучать себя подробностями.
Но не могла уйти.
Она стояла там, за деревом, дрожа от холода, пока Дамиан обещал достать Терезе плед.
«Никому нельзя верить».
Особенно – близким. Она в этом убедилась в очередной раз.
«Ну почему ты ушел, пап? Почему ты меня оставил?» – Эви всегда старалась держать себя в руках, но прямо сейчас ей нестерпимо сильно хотелось расплакаться, как маленькому ребенку, обхватив себя за коленки.
Она улыбнулась сквозь слезы, наблюдая дальше. Голова кружилась, ей было плохо. С утра Эви не взяла в рот ни крошки, и теперь чувствовала – ее сахар резко упал.
«При диабете первого типа нельзя пропускать прием пищи, это может привести к гипогликемической коме», – пронесся в голове назидательный голос ее врача.
Перед глазами потемнело, и девушка, поморщившись, пошарила рукой в кармане короткой красной юбки. Проклятье. Она забыла взять с собой батончик.
«Мне нужно что-нибудь съесть…»
Дамиан продолжать беззаботно смеяться со своей новой знакомой. Потом они начали шутливо спорить друг с другом…
Эви сжала руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладошки. Пытаясь отрезвить себя болью.
«Хватит уже. Уходи отсюда. Иначе просто потеряешь сознание. Этот ублюдок того не стоит… Убегай и прихвати с собой остатки растоптанной гордости…»
Как же холодно.
Надо было надеть что-то получше топа и прихватить с собой куртку…
Дамиан шлепнул свою спутницу по заднице, она набросилась на него, сердитая, пока он смеялся.
«Все хуже и хуже».
Желчь подкатила к горлу Эви. Девушке казалось, что ее стошнит прямо здесь. Живот скрутило.
– Эй, я закоренелый холостяк и высоко ценю свободу! Никаких домогательств, милая леди!
– Я хотел бы знать, что здесь происходит? – послышался ледяной голос Рафаэля Тернера.
– О, сам Тернер пожаловал. Добро пожаловать на нашу скромную тусовку. Вот думаем с моей новой приятельницей, отшлепает она меня в отместку или мы квиты? – произнес ее сводный брат.
