Будто память нарочно пыталась стереть болезненные воспоминания и уменьшить эту всепоглощающую боль…
…Обрывочные фразы.
Сожаление в голосе их нового директора, пока он сообщал ему…
Сообщал, что его мама погибла в результате несчастного случая.
Что Дамиан никогда не смог бы забыть – это чувство обреченности и пронзающей до костей беспомощности. Когда стоишь и понимаешь, что мир вокруг разрушается, а ты находишься в самом эпицентре хаоса. И не можешь сделать ничего, чтобы остановить этот круговорот ожившего кошмара.
Месяцы после трагедии были самыми долгими в его жизни…
Она была в таком ужасном состоянии, что женщину хоронили в закрытом гробу. А это означало, что Дамиан даже не получил возможность попрощаться с ней. Посмотреть на маму в последний раз…
Он помнил похороны. Много незнакомых людей. Гроб, который опустили в сырую после дождя землю. Себя, маленького и охваченного оцепенением. Руку папы, крепко сжимающего его плечо. Холодную.
Шло время, боль не исчезла. Она осталась гниющим струпом под кожей, отдаваясь в сердце каждый раз, когда Дамиан вспоминал, почему умерла мама. Из-за него. Она ехала забрать сына на киносеанс. Если бы не он, мама была бы жива.
Кажется, папа тоже об этом задумывался. Иначе почему он так сильно отстранился от Дамиана?
После смерти матери Дамиан завтракал один.
Ужинал один.
Никто не желал ему "доброго утра" и "спокойной ночи".
Никто не провожал его на тренировки по баскетболу. Не встречал с них.
Не радовался его победам на соревнованиях.
Не обнимал.
Не разговаривал.
Не интересовался, как прошел его день в школе.
Папа стал чаще пропадать на работе…
Дамиан подозревал, что это стало простым предлогом, чтобы его избегать.
Каждый справлялся с горем так, как мог.
Генри Йохансен выбрал путь избегания.
Сам же Дамиан… Он бы сломался, не выдержал.
Если бы не одно «но».
Его лучшие друзья – Рэт Дэвис и Марк Стаймест.
Именно они были рядом с ним, когда он вернулся на следующий после похорон день в школу.
Рядом с ними Дамиану не нужно было притворяться веселым или нормальным.
Они могли молчать, могли обмениваться ничего не значащими фразами, могли просто подставить ему плечо – всегда. И Дамиану становилось легче.
Марк и Рэт познакомились с ним, когда десятилетний мальчик переехал в Данверс из Норвегии вместе со своей семьей.
Они жили неподалеку, и Марк забросал его снежками при первой встрече. Так и началась их долгая дружба длиною в одиннадцать лет.
Когда Дамиану поставили кардиостимулятор, не отец держал его за руку и поддерживал.
Это были Марк и Рэт. Они сделали все возможное, чтобы Дамиан смог пережить этот тяжелый период жизни.
Да, отец оплатил операцию в лучшей клинике. Но не он каждый день был рядом. Не он смешил Дамиана. Это делал Рэт. Не он разбирался с любым, кто смел переходить Дамиану дорогу. Это был Марк. Не отец заставлял его есть, пить, продолжать жить, несмотря на его болезнь. Это были его лучшие друзья.
Когда у тебя обнаруживают неизлечимое заболевание, жизнь делится на "до" и "после".
Некоторое время Дамиан чувствовал себя нехорошо.
Его мучили приступы головокружения, слабость, и однажды он просто свалился в обморок прямо во время урока. Конечно, парень списал все на выпитый накануне алкоголь. Пока обморок не повторился в баре «Драконов». Тогда Рэт буквально потащил его за руку к врачу. А Марк задал трепку.
– Или ты идешь сам, или я тебя избиваю, вырубаю и отвожу к врачу. Выбирай, – припер его к стенке Стаймест.
– Я добавлю, люблю драки, – поддержал его Рэт. – Чувак, рекомендую первый вариант. У меня очень тяжелая рука.
Дамиану ничего не оставалось, кроме как согласиться – они бы все равно не оставили его в покое.
После первичной консультации кардиолога он сдал необходимые лабораторные анализы, прошел инструментальные обследования, а также нагрузочные пробы, и врач сообщил диагноз.
– Мистер Йохансен, у вас синдром слабости синусового узла.
– Что это значит? – удалось ему выдавить из себя. В горле вдруг пересохло.
– Выраженная брадиаритмия – замедление частоты сердечных сокращений, что сопряжено с…
Дамиан не мог сказать, что чувствовал.
Не страх.
Нет.
Это была пустота. Чистое полотно.
Стук крови в ушах.
Он помнил, как улыбался, кажется.
Все вокруг затуманилось.
Врач все говорил, говорил, говорил…
А Дамиан в оцепенении смотрел на стену, прямо за спиной доктора.
Белые.
А оказывается, белый успокаивает.
Потому что внутри не было ни паники, ни тревоги.
Если он скоро умрет, значит это постоянная боль прекратится, правда?
«Есть ли что-то там? После смерти? Могу ли я попасть к моей маме? Обнять ее? Извиниться?..» – думал парень, пока кардиолог подробно рассказывал о предстоящей операции.
– Зачем она мне? – улыбнулся шире Дамиан. – Эта болезнь все равно неизлечима. Я умру так или иначе. Правда? Так в чем смысл? Растянуть казнь?
– Мистер Йохансен, – пожилой мужчина в очках и белом халате нахмурился. – Течение синдрома слабости синусового узла имеет тенденцию к прогрессированию, поэтому в отсутствии лечения клиническая симптоматика усугубится.
– Каковы мои шансы выжить вообще? – спросил парень, ощущая тяжесть в задней части глотки.
– У всех это индивидуально. Без лечения срок составляет от нескольких недель до десяти лет из-за повышенного риска тромбоза.
– Недель… – Дамиан ощущал себя словно во сне. Ему больше не хотелось смеяться.
«Замечательно. Я умираю».
– Но если мы проведем операцию, и вы начнете принимать необходимые препараты, то этот срок значительно увеличится.
– Сколько? – выдавил из себя парень.
– Гарантий никто не может дать, – ответил врач. – Риск внезапной сердечной смерти существует на любом из периодов заболевания. Вы должны соблюдать предельную осторожность и придерживаться всех моих рекомендаций.
– То есть… это неизлечимо, так? Как рак?
– Болезнь не настолько агрессивна, она…
Дамиан перестал слушать.
Что же хуже?
Умереть сразу или жить, зная, что твое гребаное сердце может в любой момент отказать?
Просто остановиться.
Словно дамоклов меч…
Постоянно, каждую секунду бояться.
Что не успеешь дочитать любимую книгу. Досмотреть фильм. Попробовать любимую еду.
Что не успеешь обнять папу, посмеяться над шуткой Рэта, поговорить с Марком…
Не успеешь стать человеком, которым гордилась бы мама.
Не успеешь выиграть соревнования по баскетболу.
Не успеешь поступить в университет.
Не успеешь полюбить.
Не успеешь завести семью.
У тебя никогда не будет детей.
Ты обречен. Ходячий труп.
Провести такую жизнь?
Это проклятие.
Гребаное, мать его, издевательство.
Ему было восемнадцать, когда Дамиан узнал о болезни.
С тех пор прошло три года, и он был пока жив.
Окружающим не понять.
Никому не понять, что чувствует обреченный на смерть человек.
Даже сейчас, слившись с толпой незнакомцев и незнакомок, он ощущал это давление в груди.
Тяжесть.
Словно вместо сердца у него лежал камень.
Бесчувственный кусок титана.
«Ты ущербный. Ты неполноценный. Ты никогда не выздоровеешь».
Иногда Дамиану казалось, что тело не принадлежит ему. А сам он всего лишь крошечный механизм в галактике звезд.
«Зачем бороться, если в итоге проиграешь?» – эти мысли часто преследовали Дамиана.
И он бы так и поступил— опустил руки, перестал пить назначенные препараты и сдался. Но Рэт и Марк никогда не позволяли ему это сделать. Он любил этих парней всем своим больным сердцем…
Несмотря на то, что те познакомились раньше и были очень близки друг с другом, они никогда не переставали заботиться о Дамиане.
Со временем, после операции, Дамиан свыкся со своим диагнозом.
