– Вас так мало, – покачал парень головой на очередном повороте беседы. – А по следам тех похитителей идете. Справитесь?
– Посмотрим, – хмуро ответил Борята.
– Там двадцать три воина. Может, и больше, но я видел только их.
– Двадцать три – это сколько?
Неждан показал раскрытую ладонь. Указал на пальцы и, пересчитав их, сказал:
– Это пять. Еще раз столько же – десять. Еще раз – пятнадцать. Еще раз – двадцать. Ну и три сверху, – показал он эти пальцы второй рукой. – Считай, что вдвое больше вашего. Вооружены все копьями и дубинками.
– На стоянке можно напасть, ночью, – подал голос Жирята, который напоминал всей своей природой ртуть. Худощавый, жилистый, подвижный и практически никогда не находящийся в покое.
– Для начала посмотрим, кто это. – возразил Борята. – Если что – Сусагу скажем. Пускай сам с ними разбирается.
– А кто такой Сусаг? – спросил Неждан.
Вопрос, видимо, был плохой. Вон все скривились и помрачнели.
Но ответили.
И парень услышал много «лестного» про роксоланов[19 - Сарматы – это группа племен скифской культурной группы, которая во III–II веках до н. э. установила свою гегемонию в западной части скифского мира, в первую очередь в степях от Урала до Дуная. По сути, разновидность скифов. Ключевым моментом их была манера ведения боя: в отличие от традиционных скифов, которые предпочитали лук, сарматы были сторонниками копейного натиска. Через что прочих скифов и разгромили, вероятно ассимилировав. Позже пали под ударами гуннов (которые представляли собой преимущественно восточный скифо-сарматский субстрат на момент конфликта) из-за разобщенности племен – гунны их били по частям.],[20 - Роксоланы (белые аланы) – одно из сарматских племен, кочевавшее в указанное время в Северном Причерноморье в междуречье Дона и Днепра от Азовского моря (Меотийского озера) до лесов на севере. Судя по всему, держали под данью весь левый берег Днепра (и славян, и балтов), в то время как языги в те же годы так же «держали» правый берег Днепра. Аналогичную роль в том же регионе, но позже выполняли готы, авары и хазары. Как звали правителя роксоланов в 166 году, неизвестно. Ближайший известный – Распараган – жил в первой четверти II века и был славен во времена императора Адриана.], которые «крышевали» эти земли, то есть собирали дань ежегодную, гарантируя взамен безопасность. Хотя во внутренние дела они не лезли, ибо им сие без интереса. У самих неспокойно. И такая история длилась уже лет сто или около того. Точнее Борята сказать не мог.
Неждан на это вновь ввернул какое-то слишком сложное выражение с россыпью незнакомых собеседникам слов. И все на него уставились. Видимо, начало доставать.
– Что? – не понял он этой реакции.
– Давненько я тебя не видел, давненько… – медленно произнес Жирята.
– А кто тебя учил? И когда? – поинтересовался Борята, подавшись вперед.
– Так по прошлой осени на большой лодке к нам привалили, – нашелся Неждан после небольшой паузы. – Она у них сломалась. Вот, пока чинили, я их допекал расспросами.
Ответ его не вызвал доверия. Вон как переглянулись, усмехнувшись.
– А с камнем тоже он тебя учил? – спросил главный в отряде.
– А что с камнем? – попытался прикинуться дурачком Неждан.
– Это ведь ты те камни у землянки обивал, чтобы острыми сделать?
– Я.
– И кто тебе сие показал?
– Никто. Увидел, как скололся камень. Случайно. И решил попробовать. Сами видите – не очень идет, – кисло улыбнулся Неждан и показал сбитые пальцы. – Да и кто такому учить станет? Не слышал я, чтобы кто-то из людей таким занимался.
Опять что-то не то ляпнул.
Вон как лица напряглись. Впрочем, ни возражать, ни расспрашивать далее они не стали о том, откуда знания. И «сменили пластинку».
– А зачем ты сие творишь? – поинтересовался Жирята, опередив Боряту.
– Так хвороста рядом почти нет. Как еду готовить? Как зимой греться?
– Ой ли? – усмехнулся Жирята.
– Мал я. Юн. Многого не ведаю. Родителей моих угнали. Вот и живу как могу, своими думками. Рядом-то никого нет. Кто подскажет, как верно дела делать?
Все на эту шпильку промолчали.
Отец Неждана ослушался решения стариков рода. Проявил строптивость. За что был наказан, как и вся его семья. Совсем прогнать не прогнали. Разрешили на земле рода жить, пусть и на выселке. На будущий год, по весне, наказание завершалось, а тут такой удобный набег…
– Семью вернуть получится? – спросил Неждан после затянувшейся паузы. – Куда их повели?
– На восток. К рекам, что в Оар[21 - Оар – старое, скифское название Волги.] впадают. Там обменяют на что. Или на жертву ведут. А может, и так, и этак. Надо глядеть – кто их взял.
– А разве большой род по такому случаю всех мужей не может собрать в кулак? Сколько у нас семей? Если всем по копью взять да щиту и следом броситься, разве не смяли бы?
На него посмотрели, как на идиота. И прекратили на этом беседу, сведя ее ко всяким малозначительным вещам.
Поужинали.
Легли спать, не ставя, впрочем, Неждана в ночное дежурство.
А утром почти без разговоров позавтракали и стали собираться. Спешили. Хотя Неждан, как ему показалось, коснулся какой-то табуированной или очень нежелательной темы.
– Ты за нами не ходи, – серьезно произнес Борята, когда парень взял свое копье. – Не твое это дело.
Неждан промолчал, лишь нахмурился.
Он ведь и не собирался. И вообще что вечернее резкое прекращение разговора, что утреннюю спешку не понимал. Да и эти слова…
– Мы к тебе заглянем, как что узнаем, – хлопнул его по плечу Жирята, истолковав это сложное выражение лица по-своему.
– Да. Обязательно расскажем. Ты лучше за Вернидубом ухаживай.
– До весны? – максимально ровно переспросил Неждан.
– До весны, – кивнул главный. – А там многое по-иному пойдет.
– Дань мне платить по осени не с чего.
– Никто ее с тебя и не возьмет.
Неждан в какой-то момент хотел попросить соли. Хотя бы полкило. Но не стал. Поняв – не дадут.
Ситуация же складывалась гаже некуда.
Иго с данью.
Набеги каких-то неприятных соседей.
И нищета. Просто чудовищная нищета. Вон со ста восьмидесяти двух семей выставить даже дюжину воинов не получилось. Нормально снаряженных. Ведь ни доспехов, ни металлического оружия.
Кошмар!
Катастрофа!
Неждан в этот момент ужаснулся, осознав то, какой резонанс вызовет обретение им металлического инструмента. Особенно в каком-то значимом количестве. Ощутив острый привкус проблем. Ведь не по Сеньке шапка. Могут и отобрать…
Глава 6
166 год, июнь, 19
– Олсь[22 - Олсь, то есть «лось», – это упрощенная запись праславянского слова *olsь, в котором «ь» означал сверхкраткий «э». В праиндоевропейском *alk’.]! Олсь! – закричал Вернидуб, ковыляя к Неждану. Из-за распоротого бока его движения были пока очень неуклюжие.
Парень вскочил, удивленный непривычным поведением седого.
– Только лося нам еще тут не хватало… – пробурчал он себе под нос. Схватил копье. И, сделав несколько шагов, остановился в нерешительности.
На поле ячменя мирно пасся здоровенный лосяра. С одного взгляда на него становилось понятно – копье не поможет. Даже новое с острым кремневым наконечником. Все ж таки Неждан был далек от оптимальной физической формы. И возраст довольно юный, и рацион в прошлом отличался нехваткой белковой пищи… да и вообще пищи. Ну и физический труд, которым он ранее занимался, имел специфику, малопригодную для подобного рода столкновений…
Подошел Вернидуб.
– Все сожрет, окаянный, – покачал он головой.
– Лоси же обычно не лезут на посевы.
– Всякое бывает. Если по лесу сильно волки тревожат, не давая спокойно кормиться, могут и полезть.
Неждан нахмурился.
Волки как проблема ему тут были не нужны. Да и утратить остатки ячменя не хотелось совершенно. Зимой без него будет крайне скверно. Если с рыбой и мясом, возможно, получится все уладить, то вот без клетчатки им точно дурно станет. Кишечник человека такие чудеса переносит плохо.
– Укройся, чтобы он тебя не достал, – мрачно произнес Неждан и направился к своему учебному полигону. Если, конечно, так можно выразиться…
После общения с Борятой и его ребятами парень стал куда больше уделять внимания военной тематике. Просто в силу того, что там, в лесу у лагеря, осознал всю глубину проблемы. Так что кремневый наконечник для копья сделал в тот же день. Но этого оказалось явно недостаточно.
С его физическими данными вступать в ближний бой что с человеком, что с крупным животным выглядело очень… неосмотрительно. Да и про бобра он вспомнил, и про те поваленные им деревья, которые бы ему самому очень пригодились. Так что уже на следующий день после возвращения он сплел из ивового лыка веревочку с петлей, то есть пращу. И приладил ее к палке такой длины, чтобы ему было удобно ей пользоваться[23 - Фустибол еще не изобрели в Римской империи.]. Ну и начал тренироваться, выкраивая на это немного времени ежедневно.
Как несложно догадаться, «не вышел у него каменный цветок». Ни в первый день, ни во второй, ни в третий ничего толком не получалось. Да, в отличие от обычной пращи, камни удавалось кидать в нужном направлении. Но вот точность… она оставляла желать лучшего при его уровне освоения.
Да, если несколько десятков таких же новичков, как и он, начнут метать камни, обрабатывая некий участок, мало не покажется. Фустибол позволял их кидать не только точнее, но и сильнее, нежели обычная праща. Однако для точности требовался навык, заметно меньший, чем для обычной пращи, но все равно значимый.
Ну и времени с этим всем возиться покамест не наблюдалось. И он решил сменить подход и сделать дротик. Такое легкое и маленькое копье для метания. Приладил ему в качестве наконечника кусочек кремня из отходов, полученных при выделке рубила.
Потом изготовил мишень из жгутов травы, скрутив ее в большую такую «таблетку». Ну и попробовал кидать.
Шагов с пяти почти сразу удавалось уложиться в ростовую фигуру. А вот дальше… Силенок ему нормально кинуть уже не хватало. Тут-то он и вспомнил про атлатль. Этакую металку самой простейшей конструкции. Грубо говоря, обычная прямая палка с обрубком сучка на конце, в который и упирается метаемое копье.
Сделал такую штуку.
Опробовал.
И прямо расцвел.
Летать все стало ощутимо лучше – и дальше, и сильнее. И даже точность практически не упала. Из-за чего Неждан воодушевился и плотно занялся изготовлением дротиков.
Вот их-то он сейчас и прихватил, направившись к лосю.
Все десять штук.
Ну и атлатль с копьем.
– Если ранишь его, – выкрикнул Вернидуб вдогонку, выглядывая из полуземлянки, – то пощады не жди. Убивать надо сразу. Наповал. Иначе снесет и затопчет.
Неждан молча кивнул.
Он прекрасно знал о том, какие с лосем могут быть проблемы. А также понимал – завалить его с одной «подачи» вряд ли реально. Кремневые наконечники, конечно, остры и в чем-то даже лучше металлических такого размера, но… это же огромная туша!
Позицию он себе выбрал возле старой ракиты.
Такой корявой и раскидистой. С удобным толстым суком, что шел столь полого, позволяя легко забраться на некую разумную высоту, выходя из зоны поражения.
Осмотрелся.
