Да тут все без перевода ясно! Спасай давай! Ну!!!
Элисон медленно подошла в каверне, еще раз заглянула внутрь, прикинула, как доставать котенка. Заодно и сделала то, что хотела: перевесила источник света с ладони себе на плечо. Так он и не слепит, и светит… руки-то у нее заняты будут.
Магией?
Ну… теоретически можно. А практически – как на нее отреагируют и кошка, и малыш? И сработает ли? И горы… лучше не рисковать, а то устроит обвал или лавину – сама наплачется!
А если проще?
Элисон недолго думая сняла с себя куртку, прикинула. Нет, не достает.
А если еще и юбку добавить? Она же разрезана для удобства, можно тогда куртку и не трогать, юбку опустить, за одну полу она держит, а вторая свешивается как раз к котенку.
Кошка, которая обошла каверну и смотрела на все это с другой стороны, мявкнула еще раз. Чуточку мягче, нежнее, и котенок понял.
Коготки впились в юбку, и он повис на ней тяжелым грузиком.
Элисон скрипнула зубами.
Так, навскидку, килограмм десять в котеночке точно есть, лишь бы юбка выдержала. Она потянула наверх импровизированную веревку. Медленно, очень медленно, чтобы и юбка не порвалась, и котенок удержался, потихоньку…
Кошка согласно урчала что-то рядом. Элисон тянула и не очень даже удивилась, когда кошка, опустив голову в каверну, цапнула свое чадушко зубами за шкирку и душевно так тряхнула.
Воспитание.
Элисон понимала: это котенок. И он вполне мог рвануть вверх по юбке, и по самой Лисси тоже, и когтями пройтись, и по лицу. Но кошка ему сказала, и он послушно висел. А потом так же послушно отцепился и теперь висел у мамы в зубах с видом полнейшей невинности. Кошки это умеют.
Мама, я не знаю, из-за чего ты сердишься, но это точно НЕ Я!
Элисон вытащила юбку и осмотрела ее.
Ну… есть дырочки от когтей, но они ровные и аккуратные. Их и не видно будет, а если что, можно аппликацию сделать или бусины на эти места нашить, ничего страшного. Зато котенок доволен, и мама-кошка довольна, вон, деточку лапой учит и приговаривает что-то по-кошачьи… Элисон еще раз встряхнула юбку, надела и направилась к выходу из пещеры. Какие уж тут дела, перехотелось все от потрясения.
Кошка догнала ее уже на выходе. Котенок с виноватым видом крутился у ее ног, но даже и не попытался зашипеть или рыкнуть.
– Мяу.
– Обращайся, – усмехнулась Элисон. – Напугали вы меня, конечно, ну да ладно. Дети же! Куда только не залезут!
– Мяу!
Кошка толкнула головой ее руку, на манер обычной домашней мурлыки, только вот чесать вот это все Элисон не хотелось. Клыки у кисоньки были пропорционально размерчику, а может и побольше. Впрочем, кисоньке почесушки и не нужны были, она свою симпатию обозначила – и пошла себе. И Элисон была уверена, что это ответ. Мол, и ты обращайся, чем смогу – помогу.
Правда, адреса не оставила, если что – бегай по горам и кричи: «Кис-кис!» Может, и услышит кто? Да ладно, не за тем помогала, жалко же котенка, глупый еще!
Элисон не собиралась никому рассказывать об этой встрече. Ни к чему.
Это только ее.
* * *
– Лисси пришла! Садись, детка, чай будешь?
С домовладелицей у Элисон установились вполне дружеские отношения.
Астрид Шафф учила девушку ведению домашнего хозяйства: как и что покупать, как выбирать, что варить, как из одной курицы выкроить обед на семью да еще и на ужин оставить, как правильно погладить платье и рубашку, как постирать так, чтобы мыла поменьше ушло, – много есть хозяйственных хитростей, которые знают умные женщины.
В тетрадки записывают, от матери к дочери передают.
Астрид-то учили, а ей и учить было некого, бесплодным брак был. Вот Элисон, которая и учиться хотела, и старалась, и все ей было в радость, для Астрид настоящим сокровищем оказалась. На нее все и вылилось…
На рынок они теперь вместе ходили, и готовить Астрид старалась теперь с вечера, чтобы девушку поучить, и Элисон, видя, что к ней хорошо относятся, была благодарна.
Она понимала, что на квартплату это не повлияет, да она бы и не позволила, и четыре монеты уже отдала за следующий месяц.
Астрид проявляла свою симпатию в другом.
Там чаю нальет, здесь лишний кусок хлеба с маслом подсунет или покормит под предлогом «надо же попробовать!». Так-то от нее этого не особо дождешься, скуповата вдова Шафф, но помощь Элисон ей много времени экономила. Считай, не служанка у тебя, а подручная, так-то оно бы денег стоило, да еще учи и переделывай, а так Астрид хоть наукой и поделится, но ведь и сделано много чего будет! Элисон сложа руки не сидела, может, и не всегда у нее хорошо получалось, но до ума довести всяко проще, чем с нуля делать.
Так что и покормить девушку не грех.
Главное-то, что это обе стороны понимали и принимали, ко всеобщему удовольствию. Вот и сейчас…
– Я бы не отказалась, рена Шафф. А что мы сегодня вечером делать будем?
– Ты вот перекуси да мы с тобой уху затеем! Мне Мария, видишь, рыбки принесла, ее муж с утра на реку ездил, форелек натаскал. Из них такая ушица шикарная получается! И на жарку хватит, будет рыбный ужин.
– Никогда рыбу не варила.
– А чистить доводилось?
– Н-нет… я постараюсь.
– Научу, – кивнула Астрид, наливая девушке чашку чая и подвигая кусок пирога.
Сама Элисон с общего блюда ничего не брала принципиально, только то, что предложат. Астрид это оценила и угощала сама. А и то… вроде бы и сирота и чуть не из приюта, а поди ж ты! Сколько в нее родители вложить успели, наверное, и не из простых родители были. Но Астрид о них старалась не спрашивать, Элисон мгновенно мрачнела, словно замыкалась в себе… ну так и что же? В душу лезть, раны перцем посыпать? Астрид не такова!
Сама девочка расскажет, как говорить захочет, а пока они аккуратно, по обходным тропиночкам, по обмолвочкам и узнают что-то. Астрид вон о своем муженьке тоже разговаривать не захочет лишний раз. Та еще скотина был, до сих пор вспомнить больно и яростно. Вот и за другими она право на секреты признавала.
– Я смотрю, сладилось у вас? – Мария улыбалась. Приятно же, когда ты со всех сторон и правой оказываешься, и умной! Вот она послала сюда девушку, и как хорошо получилось! Точно она заранее знала! Она такая, все на метр в глубину видит, ее не проведешь!
– Да, рена Шаллер, я вам так благодарна. – Элисон улыбнулась вполне искренне. Чай и пирог были идеальным успокоительным после тяжелого рабочего дня, голова переставала гудеть, а сейчас она еще с ухой поможет… интересно же! А правда – как чистят форель?
– Вот и отлично. А я тут еще номерок «Сплетника» принесла.
– Отлично! Лисси, ты ведь в столице жила, может, слышала о ком?
Элисон только руками развела.
– Помилуйте, рена Шаллер, где Королевский институт, а где аристократия? А о других «Сплетник» и не пишет, поди?
– Так-то да. Но, может, ты чего и слышала? Вот, заметочка. Барон Ратель женится.
– На ком?
Элисон вежливо улыбалась. Взяла кусок пирога, откусила…
– На Дане Эрдвейн. Тут вот платье невесты описывают, вроде как она его у самой Лорейн заказала. Аж шестьсот бриллиантов нашили!
– Шестьсот? С ума сойти! – отреагировала Астрид.
Вот зажравшиеся девки! Людям поесть не на что, а они… шестьсот бриллиантов!
– Это еще что! Король на торжестве будет! Пишут, что старшая из Эрдвейнов, не выдержав такого, ушла в монастырь! Теперь она послушница Богини-Матери.
Элисон и та закашлялась, схватила салфетку, закрывая рот, отвернулась.
В монастырь? Слов нет!
– Прости… кха… те…
– Да уж, – Астрид поморщилась. – Вольно им всякую чушь писать. Еще там о ком что интересное есть?
– Есть, конечно. Рену Даунт застали с конюхом. Пишут, что парочка уединилась прямо в стойле, даже закрылась.
– И как их там тогда застали?
– Любовники не учли крысу, которая упала на них сверху.
Элисон фыркнула в салфетку еще раз.
Да, если кто не знает, в конюшнях водятся не только благородные и со всех сторон красивые лошадки, но и очень прозаические крысы. И вывести их оттуда нереально. Там же сено, там корм, все это должно где-то храниться… в коровниках, кстати, тоже крысы водятся. Обычно конюхи для защиты от гадких тварей приручают хорьков. Кошек тоже можно, но не все кошки крысоловки, а вот хорьки на крыс охотятся с удовольствием.
– Бедная крыса, – высказалась девушка.
– Да, тут если кого и жалеть, то только несчастное животное.
– Вроде как она упала прямо на аристократку, ну и та вскочила и вылетела в чем была. То есть без всего.
Астрид хихикнула.
– А еще?
– Муж с ней собирается разводиться. В столице открываются курсы по переподготовке магов, принимаются маги с шестого уровня.
Элисон внимательно слушала. Улыбалась, комментировала, потом с удовольствием помогла в разделке форели. Отрезать голову и хвост, удалить жабры, хорошенько промыть…
Уха из нее очень вкусная, если сварить правильно. И пожаренная форель тоже вкусная.
– Подожди, будет ее побольше, я тебя засаливать научу. Так вкусно, если с травами – язык проглотишь, – пообещала Астрид. – Мужем обзаведешься – спасибо скажешь.
– Я уже благодарна, без мужа.
Астрид посмеялась и принялась учить дальше.
Жарить форель – тоже уметь надо, если кто не понимает. А то вместо вкусной и сочной рыбки получится у вас на сковородке подгорелая подметка. И благородное происхождение ее ничуть не спасет.
* * *
– Да чтоб тебе!!! Как – ногу вывихнул?!
Лукас втягивал голову в плечи наподобие черепахи, а Шандер Свелен орал на все бюро:
– Да лучше б ты голову сломал! Кого я на шахту пошлю?! Куда вот теперь?!
– Баррет пошлите, – булькнула со своего места рена Даларвен. – Доедет, ничего с ней не случится.
Рент Свелен тяжко вздохнул.
– Ладно. Элисон, вы сможете доехать до шахты «Родниковая»?
– Смогу, наверное. Если карту дадите.
– И карту дам, и письмо к управляющему, не хотелось мне просто вас туда посылать.
Рент Свелен взъерошил волосы, становясь похожим на нормального человека, а не на беспощадного красавца. К Элисон он пригляделся и решил, что на его вкус девушка не слишком хороша, он вообще предпочитает блондиночек, таких пышненьких, а работает девчонка неплохо – вот и пусть.
Все лучше, чем та же Леа Даларвен, вот уж от кого один стул просиженный!
– Шахтеры – народ грубый. Еще скажут какую гадость…
Элисон пожала плечами.
– Гадостей мы в институте наслушались. Вряд ли они что-то новое придумают.
Шандер хмыкнул.
– Думаю, вы можете узнать много новых слов.
Элисон кивнула.
– Я понимаю, это не институт благородных девиц, ну так что же? Вам не разорваться, а мои данные и Лукас обработать сможет.
– Да, – кивнул Эрбель. – Спасибо, Баррет.
– Пожалуйста.
