К счастью, она оказывается на месте. Пристально оглядев окрестности и не заметив ничего подозрительного, с осторожностью приступаю к делу. Это не самый безопасный способ вернуть к жизни мое единственное средство передвижения, но раз альтернатив, как и связи, нет, приходится рисковать.
Глава 7
Центр Эридана, место происшествия
Пирс
Барабанные перепонки обволакивает вакуум, будто иду ко дну. Наблюдаю, как приехавшие медики грузят трупы и парализованных вражеским транквилизатором бойцов в машины. Выныриваю лишь в моменты, когда Джордан кричит на меня особенно громко, пробивая этот странный слуховой барьер.
Подоспел на место происшествия почти сразу, как же…
– Как ты, блять, мог так оплошать, Спенсер?! – Голова звенит от его голоса, но организм словно издевается и специально отключает уши, освобожденные от шлема и балаклавы. – Как?! Я прослушал записи переговоров по рации – где, блять, приказ на отступление? Ты своими руками похерил…
Картинки ползают перед глазами, как в замедленной съемке – подъезжают все новые и новые машины, среди которых я в какой-то миг замечаю автомобиль Келли. Дополнительные отряды военных, выведенные Джорданом из штаба, рыщут по земле и в зданиях, в поисках следов нападавших. Мэтт не спеша отходит от врача, придерживая вату на щеке. Как-то умудрился порезаться, бедолага.
А я все так же стою истуканом, игнорируя ложащийся на лицо снег и поедающий кости холод. Стою и выслушиваю разнос генерала. Невнимательно, но выслушиваю.
До сих пор не покидает ощущение того, что за мной следят. Что я – чья-то мишень. Это не вызывает страха или опасения за жизнь, нет… Скорее, заставляет пребывать настороже. Всей душой желаю найти эту тварь. Сам не замечаю, что ноздри постоянно раздуваются, как у гончей, которая пытается взять след.
– Мне жаль, что так вышло… – слова с искусственным привкусом застревают в глотке, пока я пялюсь на все еще раскрытые двери фургона ученых и дышу. Часто, прерывисто, со злостью.
Ага, блять. Жаль, как же.
Единственное, что действительно разъедает нутро – пребывающие в отключке парни из моей группы. Другим командирам было запрещено покидать посты на остальных частях маршрута, поэтому мы остались без подкрепления. Жизнь в принципе стала такова, что рассчитывать можно лишь на себя. Даже в военном блоке, где один из принципов – каждый за своего горой.
Теперь я еще больше хочу узнать, что перевозилось в гребаном фургоне. Жопой чуял, что это не просто какая-то обычная безделушка.
– Ах ты сожалеешь?! – Джордан багровеет. При его темной коже выглядит это довольно своеобразно. – Значит так, слушай сюда, засранец…
Но от полного краха моей репутации, увольнения, изгнания к чертовой матери или расстрела, что, судя по всему, рассматривал генерал, спасает Келли. Манящей походкой, отнюдь не вульгарно качая бедрами, она сокращает до нас расстояние. Бесцветным и властным взглядом уставляется в Джордана.
– Для начала – это я хочу выслушать Спенсера, – сняв одну перчатку с тонкой кисти, умиротворенно проговаривает она, отсекая любую его попытку продолжить. – С вашего позволения, конечно.
Последнее сказано для проформы: она хоть и не из военных, но определенный вес в городе имеет, и далеко не малый, так что моя любовница может позволить себе подобное общение даже с генералом.
Надо отдать должное – Келли выглядит так, словно это не у ее департамента украли нечто ценное, что должно было вот-вот оказаться в зданиях лабораторий. По крайней мере, внешне она ничем не выдает своего гнева или волнения. Идеальная укладка, покрытые чем-то блестящим изогнутые губы, выглаженный строгий костюм, виднеющийся из-под пальто: эта женщина даже в четыре утра и в таких обстоятельствах умудряется выглядеть роскошно.
Джордан сплевывает на землю, мешкается на секунду, но с тихим рычанием уходит к нашим. Я не двигаюсь с места, провожая его пустым взглядом, который постепенно останавливается на Келли. Она наклоняет голову, щурится, осматривая в ответ, словно в первый раз.
– Что произошло?.. – в ее тоне нет ни капли сочувствия или желания поддержать: только расчетливость и мрачная заинтересованность.
Губы изгибаются в нахальной усмешке, и я киваю на зону происшествия, иронизируя:
– А ты не видишь?
– Хочу знать твою версию.
– Версию того, как я проебался?
– Версию случившегося, Пирс.
Ее голос смягчается – ненадолго, а в глазах-льдинках мелькает искра.
Легче от этого не становится. Мне не нужна долбаная жалость.
– Кто-то знал о предстоящей перевозке. Кто-то, кому твоя вещица оказалась нужнее, – окидываю фигуру Келли выразительным взглядом, складывая замерзшие руки на груди. Я – не пленник на допросе, так что… – Что было в фургоне?
– Не думаю, что это что-то тебе да… – она не успевает договорить, как я сокращаю небольшое расстояние между нами и хватаю ее пальцами за острый подбородок:
– Меня чуть не грохнули, Келли. Какой-то ублюдок держал меня на мушке, пока его бравая, блять, команда изрешетила мою. И что бы там не решил в дальнейшем Рут – я намерен найти их. Сам. Именно поэтому я желаю знать… – нажим на слове ясно дает ей понять о ином закладываемом смысле: не желаю, а настаиваю: – …что перевозилось в фургоне, раз стало причиной всего этого ада?
Инициатива теперь в моих руках.
Фрай всматривается в мои глаза – долго, слишком долго – и демонстративно медленно облизывает губы. Пока мое внимание перемещается к ним, и не к месту возникает желание, Келли неспешно отрывает каждый мой палец от лица и резко отбрасывает ладонь от себя. Меня нисколько не коробит ее жест – я слишком сейчас на взводе, чтобы заботиться о галантности.
– Ты забываешься… – тихо шипит она, но стойко выдерживает мой хладнокровный взгляд. Спустя минуту зрительной дуэли, равнодушно проговаривает, решая сдаться: – Во время высадки войск Альянса десятилетия назад на месте высохшего озера рядом с Эриданом захоронили компонент, который может быть важен в наших разработках. Так, ничего особенного. Одно вещество. Это все, что ты от меня узнаешь.
Что ж. Неожиданно. Хотя, слегка обыденно для ученых – они только и делают, что занимаются новыми бестолковыми разработками в последнее время. Уже могли бы и успокоиться – весь мир подох. Одни мы в живых в этом богами забытом ледяном государстве.
Но все-таки неожиданно. И необычно. Предки захоронили какой-то компонент?
Мгновение-другое анализирую услышанное, но решаю не спрашивать, зачем закопали. Своих проблем сейчас хватает, так что тайны прошлого подождут. Отступив от Келли на шаг, саркастично спрашиваю:
– Не наигрались в свою науку? К чему вообще эти разработки? Для кого? Для пятидесятитысячного населения всего Айстерлэнда, половина которого ненавидит столицу, а другая половина – свалила в горы и другие населенные пункты на востоке?
Она натягивает перчатку обратно, поправляет вторую и только после удостаивает меня ответом. Вижу, как по точеному лицу пробегает тень, но не придаю этому значения. Келли раздражена вопросами, но мне плевать.
– Ну, конечно. Куда такому мужлану, как ты, по достоинству оценить научный прогресс.
О, ну гляньте. Оскорбления… Проснулась женская обида?
– Серьезно, Фрай? – давлюсь грубым смехом, смотря в ее окончательно помрачневшее лицо. – Если бы не такие мужланы как я, хрен бы выжили такие умники как вы.
Она отвечает ледяным тоном, сузив глаза:
– Напомню, что мы стоим там, где совершена ошибка военных. А не умников. Однако, в любом случае, – добавляет она, отворачиваясь, и лишь ветер доносит слова, произнесенные с ноткой металла. – Уверена, мы вернем находку. Вы вернете.
Навстречу шагающей от меня Келли, которой я более не говорю ни слова, возвращается Джордан. Ее он не награждает вниманием или прощанием и движется прямиком ко мне.
Кажется, я лишился любовницы. Отличный день, что сказать. Усталость накатывает на тело, как и раздражение. Нетерпеливо закатываю глаза, когда генерал смеряет меня мрачным взглядом – сейчас снова начнется.
Но Рут лишь грубо рявкает и проходит мимо, к своему припаркованному и успевшему покрыться льдом и снегом внедорожнику:
– Заканчивай тут. И чтобы в семь был в моем кабинете.
***
Что ж. Если генерал отложил мою экзекуцию, решив не продолжать нотации здесь, то у меня есть время разложить все по полкам в раскалывающейся от напряжения голове. Разобраться, наконец, в эмоциях, которые вроде устаканились. Скорбеть по погибшему товарищу у фургона буду позже. Шаг за шагом прохожу каждый метр оцепленной территории, внимательно следя за действиями военных, пытающихся обнаружить хоть какую-то зацепку.
Вопросов и теорий – вал. Теснятся в черепной коробке, налезая друг на друга.
У меня нет ни одного четкого предположения, кто в обнесенном стеной Эридане посмел напасть на военный конвой. Кому понадобился артефакт, этот неведомый компонент, и для чего? Слово-то какое дебильное – артефакт.
Из сказанного и реакций Келли ясно – какая-то не особо важная хрень для разработок. С другой стороны, если неважная, то зачем было в принципе организовывать этот цирк с сопровождением? Фрай что-то не договаривает. Не удивлюсь, если где-нибудь под боком завелись какие-то вражеские ученые, которые претендуют на наши технологии. Только вот загвоздка – это невозможно, потому что научный департамент есть только в Эридане. Что-то не стыкуется. Пока не понимаю, что. Опять же – не выбивать же из Келли правду кулаками? Оттрахать до полусмерти еще куда ни шло, и то – сучка не расколется.
В памяти пулей мелькает бандана. Пока обдумываю, могли ли это быть банды Акранеса, на которые больше всего подозрений, ко мне подходит Мэтт. Остекленевшим взглядом буравлю то самое злополучное здание перед собой, из которого в нас стреляли, когда он устало спрашивает:
– И чем нам все это грозит?..
Молча, не сводя глаз с чернеющего впереди входа, маню его двумя пальцами за собой. Отвечаю только тогда, когда заходим внутрь. Пластик и прочий мусор противно хрустят под подошвами.
– Узнаю вечером, когда пойду на «ковер». Ты что-нибудь успел заметить во время обстрела?
– Нет. Был шквальный огонь… А ты? Высмотрел кого-то в прицеле?
Сжав губы, решаю пока солгать.
Пока.
Вдруг мне эта долбаная голубая тряпка показалась…
– Нет… – Тяжелый вздох вырывается из груди, пока мы осматриваем этаж за этажом, медленно и скрупулезно. – Ума не приложу, кто эти уроды. Еще и транквилизаторы. До сих пор не могу поверить в то, что так бездарно провалили операцию.
Да, несомненно, я должен был поступить иначе. Не как разгоряченный мальчишка. Но ведь и другие командиры и группы пострадали, не сумев вовремя перекроить приказы, так что, в целом, вся миссия пошла по детородным органам.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/kira-uayt/derivaciya-72656119/?lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Араукарии – род вечнозеленых хвойных деревьев.
2
Сега – группа диких кабанов (вепрей).
3
В кабаньем обществе правят самки: старую опытную свинью называют вожаком или «маткой».
4
Джин – в контексте истории – аналог самогона.
5
ZH-23 – выдуманная модель легкого пистолета.
6
Передние лыжи снегохода называются передним скользящим шасси.
