Беромир эту специфику прекрасно знал, поэтому специально вывел своих людей на прострел, провоцируя роксоланов с дальнего берега. В принципе, с такой дистанции даже стеганые гамбезоны держали стрелу[4 - Знаменитые английские warbow с натяжением в 100 фунтов и более (100 lb = 45,36 кг) – скорее историческая аномалия. Ходовыми были куда более скромные луки с натяжением не более 40–50 фунтов (18–22 кг). Да обычно больше и не требовалось. Если взглянуть на изображения эпох бытования, то почти всегда из них стреляли без значимого возвышения, то есть недалеко. Лук просто не рассматривался как инструмент какой-либо рекордной стрельбы. Простая рабочая лошадка.], поэтому ведун сильно не переживал. Потери вряд ли могли получиться хоть сколь-либо значимыми. А вот «обстрелять» своих ребят – польза великая. Да не в учебных условиях, а когда враг действительно пытался их убить.
Поняли его задумку роксоланы или нет – неясно. Однако немного постреляв и убедившись в бесполезности этого дела, они убрались с глаз долой, оставив на левом берегу лишь небольшую группу наблюдателей.
Далеко.
Достаточно далеко, чтобы до них не получилось достать дротиками.
Это радовало, говоря о том, что основной отряд где-то неподалеку. Ведь, судя по облику этих всадников, они были кем-то из воинской элиты, и без них уйти не могли. Возможно, даже сам Арак с ближайшей свитой. А вот как они удалились, Беромир занервничал. Мало ли куда они направились. Требовалось скорее возобновлять разведку вдоль реки. Впрочем, к этому моменту уже завершился сбор трофеев. И можно было уже в темпе отходить к поселению, чтобы оперировать от него.
Хоронить павших не стали.
Не до того.
А вот двух пленников забрали с собой.
Один после залпа пилумов с лошади упал и ударился знатно, потеряв сознание. Другой получил дротиком в лоб. Но не острием, а тот провернулся, натолкнувшись на копье, и влепил ему в лоб утяжелителем со всей дури. Отчего парень тоже рухнул.
Как их не затоптали копытами? Загадка.
Из-за того, что по небольшому пятачку метались кони, даже добивать никого особенно и не потребовалось. Лошади все сделали за бойцов Беромира. То на живот или грудь кому-то наступали, то на конечность, а иной раз даже на голову. Страшное месиво, в общем. Эти же двое просто везунчики. Словно сам Фарн их лично оберегал.
Хотя тут как посмотреть.
С их точки зрения – лучше бы они умерли. А то ведь оказались грамотно связанными и с кляпами во рту. Местные же дикари явно собирались угонять их куда-то. Явно не для того, чтобы угощать всякими яствами. Тем более в текущем раскладе. Так что самыми благостными их ожиданиями являлись обычные пытки. Они оба просто мечтали, чтобы ими ограничились и не сотворили с ними ничего более ужасного…
Уже через полчаса как скрылись наблюдатели от роксоланов, отряд убрался с места боя. На первый взгляд – скрылся в кустах и вернулся к своей засаде. Беромир специально так поступил на тот случай, если за ними тайно наблюдали. И уже там, в глубине леса построив, повел свою колонну к поселению.
Перестраховывался.
Просто перестраховывался.
Не рассчитывая на то, что неприятель повторит свою попытку на этом же участке в ближайшее время. Слишком уж показательной оказалась ситуацию. Да и девяносто три трупа – это больно.
Очень больно.
Если верить словам Добрыни, то им удалось за одну засаду выбить у роксоланов от трети до половины воинов. Так что теперь, получив ссаной тряпкой по лицу, Арак точно станет действовать осторожнее.
– Как звать? – спросил Беромир, усаживаясь напротив второго пленника.
Добрыня перевел вопрос ведуна.
– Люк, – ответил этот сармат, ненадолго оторвавшись от кувшина с водой. Так далеко и быстро ходить пешком он не привык.
– Скайуокер? – в шутку поинтересовался Беромир.
– Нет, – покачал головой тот совершенно серьезно.
Этой глупой шутки никто не оценил. Да и не мог. Для сарматов имя Люк не являлось чем-то необычным.
И допрос пошел дальше, уже немного обкатанный на первом пленнике. В первую голову Беромир пытался уточнить численность противника.
Считать этот Люк, разумеется, больше десяти не умел, да и то – по пальцам. А вот по именам своих соратников-воинов знал. Что позволило сверить его показания с тем, что сказал Агар. И на удивление они сошлись с точностью до одного человека – двести сорок семь бойцов привел сюда Арак.
Прилично.
Очень прилично.
Даже слишком много, если судить по местным оценкам могущества лесных жителей. До появления Беромира они вряд ли бы и сотне смогли сопротивляться. А тут такая толпа. Явно и Арака, и Сусага впечатлила демонстрация во время той ночной атаки. Вот и решили перестраховаться.
Кроме того, с отрядом пошло и племенное ополчение на лодках. Их было не очень много. Около сотни, может полторы. Сено и зерно для конского состава, а также провиант для воинов как еще перевезти в такой операции? Вон травы-то почти и нет еще. Все с собой требовалось тащить. Вот и пришлось использовать лодки.
Так-то основная часть племенного ополчения «наводила порядок» в землях трех кланов. Угоняя скот и людей в рабство. А сюда отправилась горстка. Да и то по жребию. Все-таки в лодки никто добровольно лезть не хотел.
Говорил это Люк смело и открыто.
Даже казалось, что хвастался и пытался устрашать, распинаясь в полный рост. Как, впрочем, и Агар.
О планах Арака эти двое ничего не знали, ибо являлись рядовыми бойцами. А вот про устройство сарматского общества поведали очень много.
Роксоланы проживали от Днепра до Дона между лесом на севере и морем с Тавридой на юге. Если крупными мазками границы обозначать.
Все их население разделялось на четыре… хм… орды. Во всяком случае, Беромир для себя именно так определил. Не племени, потому как все эти орды и составляли собой единое целое в этническом плане. И кланом не назовешь, так как внутри каждой орды имелись и кланы, и рода, и семьи. Просто такая административная единица.
Во главе нее стоял свой бэг[5 - Здесь автор провел аналогию с древнетюркским beg в значении «вождь», которое, вероятно, было заимствовано или из китайской, или иранской традиции, так как тюркский субстрат формировался на стыке скифо-сарматского влияния с одной стороны и монголоидного влияния с другой, будучи, скорее всего, их синтезом. Автор предположил, что титул beg был заимствован из иранской традиции, так как китайское влияние было достаточно слабым, ибо шло опосредованно через монголоидные кочевые племена, а носителями иранской традиции были непосредственно скифо-сарматские общности.]. Формально выборный, но, как правило, лишь из одного рода. Один из таких бэгов выбирался верховным правителем – расом.
На первый взгляд – государство. Вон и глава, и аристократия, и какое-никакое административное деление.
Но… нет.
После расспросов Беромир пришел к выводу, что это скорее вождество. Потому что хозяйственной и светской властью рас обладал очень условной, выступая в первую очередь военным вождем и в меньшей степени судьей. Скорее даже арбитром.
Вот в походе – да, царь и бог. А вне его… Рядовой общинник мог его и подальше послать, ежели тот полез бы ему что-то указывать. Да и вообще вся функция этого раса сводилась к организации набегов и противодействия им. Ну и попыткам набить свою личную казну любой ценой. Примерно тем же жили бэги.
При этом отношения внутри правящих родов были просто удивительные. Чуть зазевался, и все – брат, или дядя, или сын, или племянник, или еще кто из родичей кровных тебя подсидел. И хорошо, если просто отправил в отставку. А мог и жизни лишить в борьбе за власть.
Та еще жесть.
Какое-то единство у них возникало только перед общей угрозой. Да и то не обязательно.
Аналогичная ситуация наблюдалась у языгов и иных сарматов.
Хаос, бардак и смута.
Из-за чего, в общем-то, гёты и продвигались, успешно давя языгов в степи. Просто потому что с какими-то бэгами они воевали, а с какими-то находились в союзе… Даже несмотря на то, что и те и другие могли стоять под рукой одного раса.
Самыми ценными для Беромира оказались демографические сведения, связанные с ордами. Сколько людей живет под рукой каждого бэга, Люк, разумеется, не знал. Но сумел неплохо описать структуру, причем с особой гордостью, налегая на то, что в любой орде народа существенно больше, чем в шести союзных кланах, вместе взятых.
По подсчетам Беромира получалось, что роксоланов всего около ста двадцати – ста сорока тысяч[6 - По структуре и численности росколанов автор опирается на работу Плетневой, которая описывала половцев, живущих сходным хозяйством, в том числе на той же территории. Применяя метод подобия.], из которых двадцать – двадцать пять тысяч взрослые мужчины. Что позволяло им держать до тысячи двухсот воинов[7 - Доля воинов в районе порядка 1 % популяции – вполне нормальный уровень для экономики раннефеодального общества. Даже много. Потому что кочевое скотоводство отличалось самой низкой эффективностью труда среди всех видов производящего хозяйства. Предельные показатели для феодальной модели находятся в районе 3 % и связаны с достаточно развитыми земледельческими обществами.], ну и племенное ополчение, в которое, если надо, выступали все мужи, прошедшие инициацию.
По меркам союза шести кланов – невероятно много.
Ситуацию спасало только то, что все эти весьма монументальные силы были разделены между четырьмя бэгами. И сюда, в леса, своих людей выдвинул только Сусаг под предводительством своего брата Арака. А их Беромир уже немного потрепал там, у перелеска. Да и сейчас «причесал». Остальные вожди наблюдали за происходящим со стороны. Да и вообще вся мощь роксоланов могла проявиться только там, в степи, и очень по случаю…
– А чего вы его родичей стали резать? – спросил Беромир, кивнув на Добрыню.
– Рас был зол и требовал наказать виновных.
– А при чем тут они? – удивился Беромир. – Арак же набег этот начал. Он и виновен. Его и нужно было казнить.
– Арак в поход не ходил, – огрызнулся пленник.
– Разве это его оправдывает? Провокация – это преступление хуже, чем само злодеяние, – назидательно поднял палец ведун. – Ибо ты погрешил против Фарна, ну или Даждьбога, ежели по-нашему сказывать. А у него лукавство не в почете. Или ты думаешь, Фарн допустил бы успех нашей засады, если тот, кто вас ведет, ему нравился?
Люк промолчал.
Нахохлился и аж засопел.
– Сусаг терпит неудачи из-за своего брата, который грешит перед богами. И теперь они шлют наказания ему самому. Ибо он отвечает перед небесами за своих людей. А также его людям, ведь они идут за ним.
– Тебя это от смерти не спасет! – прорычал, словно выплюнул Люк.
– Уже третья победа за мной. Разве не так?
– Арак и его люди никогда не вернутся к Сусагу проигравшими!
– Треть войска он уже потерял. Еще парочка таких ошибок, и возвращаться будет просто некому.
– Ты слишком самонадеян!
– Ты считаешь? Так-то это третья уверенная победа подряд. И там, в зимнем лесу, я атаковал почти сотню всего двумя десятками. Да и здесь, отбиваясь от Добрыни и его ребят, держал оборону вдвое меньшими силами, нежели на меня нападали.
– Ты лжешь!
– Зачем? – улыбнулся Беромир. – Ты сам видел, что случилось с вами под дротиками и пилумами. Разве это не благоволение бога войны и его брата – дарителя удачи?
– Выйди в открытое поле и познаешь нашу силу!
– Ты считаешь, что я дурак? – еще шире улыбнулся ведун. – Истинная цель воина – убить неприятеля, а не сдохнуть самому. Разве нет?
Собеседник снова нахмурился и промолчал. Напоминая всем своим видом осеннюю тучу.
– Что ты слышал про Милу? – сменил тему Беромир. – Ее по осени к вам должны были привести.
– Убили ее.
– Кто и когда? – спросил, постаравшись не проявлять эмоций, ведун.
– Она попыталась сбежать. С тех пор ее никто не видел. Значит, убили. Это ждет всех вас! Рабство и смерть!
– Слушай, а давай я тебя продам в рабы? – подавшись вперед, спросил Беромир максимально дружелюбным тоном.
– Что?! Это невозможно!
– Почему? У меня есть знакомые ромеи. Они вывезут тебя до Ольвии и далее в Эгейское море, где хорошо обученные люди отрежут тебе причиндалы, что между ног болтаются. Ну что ты на меня так смотришь? Евнухам они не нужны…
Ну и завертелось.
Этот пленник на нервах попытался попросту покончить с собой. Бросился связанный на Беромира, нарываясь на удар ножом или еще чем. Но вместо этого получил подачу кулаком в челюсть. Хорошую такую, в которую ведун вложился на все сто процентов.
Раз.
И бедолага ушел в нокаут.
Вон лежит на земле и вяло шевелится, словно отравленный таракан.
– Ты погляди, какой нежный… – фыркнул Беромир, потрясая отбитым кулаком.
– Принесем этих двоих в жертву? – поинтересовался Борята, кровожадно оскалившись.
– Не спеши.
– А чего ждать? Их же кормить надо. Зачем еду переводить?
– Не оскудеем, – усмехнулся Беромир. – Возможно, я их использую по-другому. Такой подарок небес не каждый день случается. И, кстати, по поводу еды. Надо отправить людей к месту боя на лодках, чтобы снять шкуры и вырезать лучшие куски мяса с павших коней…
Глава 4
