Подарок
Себастьян Фитцек
Иностранный детектив
Милан Берг стоит на светофоре, когда рядом с ним останавливается машина. На заднем сиденье испуганная девочка. В отчаянии она прижимает к стеклу листок бумаги. Крик о помощи? Милан не может прочитать послание – потому что он неграмотный! Один из шести миллионов неграмотных людей в Германии. Однако ему ясно: девочке грозит смертельная опасность. Поиски пленницы и попытки ей помочь превращаются для Милана в кошмарную одиссею, в конце которой его ждет жестокое открытие: иногда правда непереносимо ужасна, чтобы жить с ней дальше, а неведение – самый большой подарок на свете.
Себастьян Фитцек
Подарок
Издается с разрешения AVA international GmbH, Germany (www.ava-international.de (http://www.ava-international.de/))
Das Geschenk
Copyright © 2019 by Verlagsgruppe Droemer Knaur GmbH & Co. KG, Munich, Germany
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2022
© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2022
Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.
* * *
Себастьян Фитцек – самый успешный немецкий писатель в жанре психологического триллера, родился в 1971 году в Берлине. Получил юридическое образование и, хотя ни дня не работал по специальности, интерес к преступному миру, и в особенности к различного рода психопатам, сохранил на всю жизнь. В начале 2000-х он начал писать триллеры, и уже первый его роман Die Therapie, увидевший свет в 2006 году, стал национальным бестселлером, обойдя по популярности, «Код да Винчи» Дэна Брауна. «Двадцать третий пассажир», шестнвдцатый роман популярного немецкого автора, журнал Spiegel назвал в октябре 2014 года лучшей книгой месяца в своем жанре, а в ноябре признан бестселлером № 1 в Германии. Совокупный тираж книг Себастьяна Фитцека составил 12 миллионов экземпляров, в одной только Германии продано свыше 5 миллионов экземпляров его книг.
* * *
Парадокс, да и только! В настоящий момент любимая книга немецких читателей – это психологический триллер о мужчине, который не умеет читать.
Der Spiegel
Фитцек мастерски показывает, какими ужасами может наполниться жизнь тех, кто совершенно беспомощен и потерян в мире слов и букв.
Berliner Kurier
* * *
Психопатия (…), вероятно, имеет генетические причины. Определенные области мозга, отвечающие за эмпатию и контроль над побуждениями, у таких людей с рождения недоразвиты.
Фанни Хименез. Как распознать психопата Die Welt, 14.08.2014
Все по-настоящему плохое начинается с самого невинного.
Эрнест Хемингуэй
Человек по природе зол. Он творит добро не по склонности, а из симпатии и страха.
Иммануил Кант. Антропология с прагматической точки зрения
Психопатия – это расстройство личности. По оценкам, такое расстройство встречается у одного из ста человек. Мужчины подвержены ему в четыре раза чаще, чем женщины. Исследования близнецов показывают, что немаловажную роль играет наследственность.
Хильдегард Каулен. Переключатель эмпатии.
FAZ, 16.03.2018
Каким будет мир завтра, зависит во многом от сегодняшних мальчишек и девчонок, тех, кто как раз сейчас учится читать.
Астрид Линдгрен
1
Сегодня
Он был абсолютно голый, и его разрывало на две части. Ему не казалось. Это происходило на самом деле. Здесь и сейчас – в старой тюремной прачечной, на кафельном полу рядом с промышленной сушильной машиной.
Милан слышал собственное нечеловеческое подвывание. Без носка-кляпа во рту он орал бы на всю тюрьму. Но это вряд ли бы что-то изменило. Группа хорошо заплатила за то, чтобы провести ночь наедине с новеньким.
Их было пятеро. Двое упирались коленями ему в плечи, двое держали за ноги, а пятый, пыхтящий стодвадцатикилограммовый боров с колбасным дыханием, засовывал ему в задний проход что-то, по ощущениям напоминающее кистень, обтянутый колючей проволокой. А возможно, он просто насиловал его кулаком.
Давление прекратилось так внезапно, что у Милана началась судорога, и он задрожал всем телом. Боль не прекращалась, нечто, что было горячее банной печи, жгло его изнутри, но, по крайней мере, он смог пошевелить руками и перекатиться на спину.
Над ним возникло новое, шестое лицо. Этого пожилого мужчины со строгим пробором и глазами цвета Карибского моря за толстыми стеклами очков не было, когда Милана избивали в душе и притащили сюда.
Он разглядывал его с любопытством детей, которые поджаривают насекомое под увеличительным стеклом.
– Значит, ты Полицейский?
Милан кивнул, а мужчина вытащил у него изо рта кляп.
– Я Зевс, ты ведь знаешь, что это значит?
Зевс, тюремный бог. Милан снова кивнул. Только идиоты или коматозники не знали, кто этот человек, который злоупотреблял именем греческого бога и был действительно главным здесь, в берлинской тюрьме Тегель.
– Слушай внимательно. Такие люди, как ты, стоят у нас в самом низу пищевой цепи. У тебя меньше прав, чем у катышек в пупке Катка.
Зевс улыбнулся борову, который как раз подтягивал штаны. Милану хотелось забиться в угол и умереть. Если в нем только что побывал член этого парня, то он должен быть размером с огнетушитель.
– У тебя только один шанс – если не хочешь, чтобы Каток показал, на чем он действительно специализируется. Ты знаешь, почему мы зовем его Катком?
«Потому что он может любого раскатать?»
– Потому что он любит гладить. Он обожает утюги. Вот как этот.
Один из татуированных приспешников подал Зевсу старомодный утюг.
– Каток сейчас разогреет прибор до двухсот градусов. А пока он нагревается, у тебя есть шанс все мне рассказать. Правду и ничего кроме правды, да поможет тебе Бог.
Зевс присел на корточки, пригладил ладонью волосы и продолжил:
– Ты сидишь в одной камере с Клещом. Он в порядке. Тебе повезло. Он за тебя поручился. Говорит, ты плачешь во сне. И что ты действительно можешь быть Йети.
– Кем?
– Невиновным. Здесь они встречаются так же часто, как там, снаружи, Йети.
Прихвостни Зевса рассмеялись шутке, которую наверняка слышали уже раз сто.
– Расскажи мне свою историю! – снова потребовал главарь.
– Что?
– Я на китайском, что ли, говорю? – Зевс влепил Милану пощечину. – Я хочу знать, почему ты здесь, Полицейский. Но будь осторожен. – Старик снял очки и показал на свои глаза. – Знаешь, что это?
Милан проигнорировал риторический вопрос, пытаясь справиться с приступом тошноты, возникшей на фоне вновь пламенем разгоревшейся боли.
– Это мои детекторы лжи. Как только они сработают, Каток это увидит. Стоит мне один раз моргнуть, и он засадит тебе раскаленный утюг до самой двенадцатиперстной кишки. Мы поняли друг друга?
Каток с ухмылкой кивнул. У Милана в глазах стояли слезы. Во рту собралась слюна. Ему пришлось дважды сплюнуть, прежде чем он был готов.
Готов воспользоваться своим последним шансом и рассказать все Зевсу. Историю – настолько же невероятную, насколько и ужасную, – которая заставила его пройти все круги ада и оказаться в этой самой тюрьме.
Пытаясь выиграть время и остаться в живых хотя бы на несколько часов, он начал с самого начала.
2
Двумя годами ранее
– Вы одна?
– Да.
– А что с работниками кухни?
– Они давно ушли. Я занимаюсь сверкой. Кроме меня, здесь никого нет.
– Понятно. Но вам все равно не нужно бояться.
Женщина в телефонной трубке истерично рассмеялась.
– Не бояться? Вы в полиции теперь совсем спятили? Звоните мне, рассказываете про какого-то психа, который сбежал от вас и через несколько секунд возьмет меня в заложники, и МНЕ НЕ НУЖНО БОЯТЬСЯ?!
Судя по голосу молодой официантки, которая представилась Андрой Штурм, она вполне могла собственноручно вырвать кусок дерева из ресторанной стойки и встать с ним на пути потенциального преступника. Но Милан знал, что резкий энергичный телефонный голос не всегда соответствует внешности, как в его случае. Возможно, Андра была грациозным ангелом, а металлический тембр ее голоса лишь следствие смертельного страха, в который он ее поверг. В любом случае за словом в карман она не лезла, что импонировало Милану. При обычных обстоятельствах ему захотелось бы познакомиться с ней ближе, хотя в данной ситуации это была совершенно непрофессиональная мысль.
– Вы меня слушаете?
– Нет, я закрыла уши руками. Конечно же, слушаю.
Милан взглянул через лобовое стекло на вход в ресторан быстрого обслуживания, глубоко вздохнул и затем сказал как можно спокойнее, насколько позволяла ситуация:
