– Как ее убили? – сквозь стиснутые зубы повторила я.
– Множественные ножевые ранения. Я бы сказал, что это похоже на ограбление – взгляните на комнату, здесь явно что-то искали. Но она написала ваше имя.
Я взглянула на Лисса с такой яростью, что он изменился в лице.
– И вы решили, что это имя убийцы? – отчеканила я. – Даже если это и так, в Валентайне найдутся сотни женщин, которых называют «Линн». Почему я?
Данио Лисс на миг отвел взгляд, а затем спросил, как ни в чем не бывало:
– Вы часто здесь бывали, леди Торч?
– Думаю, вы уже знаете, что да, – пробормотала я.
Отойдя к окну, достала из сумки платок и промокнула глаза. Духа Валери я не чувствую, а это значит, он нашел путь в горний мир. За него мое сердце спокойно, а тело я похороню, как подобает. Больше никто не назовет меня «детка» и не расскажет о призраках.
Во время нашей последней встречи Валери казалась не такой, как обычно, но вовсе не потому, что была пьяна. Может быть, она предчувствовала смерть? Почему ничего не сказала мне? И что пыталась сказать после, слабеющей рукой выводя имя кровью на полу? Пусть Лисс думает, что это имя какой-то другой Эвелинн. Я-то знаю правду!
Все это время взгляд Лисса гулял по комнате, но сейчас он снова посмотрел на меня, жадно, подмечая каждую эмоцию.
– Где вы были вчера, начиная с полуночи? – спросил он.
Я замешкалась с ответом.
Внезапно дверь распахнулась и на пороге появился… Демьен Дарч. Он слегка запыхался. Или мне показалось? Одет дознаватель был так же, как и ночью, а это означало, что спать он, скорее всего, не ложился.
– Доброе утро, шеф, – произнес он, будто ничего не заметил. – Что здесь происходит?
– Леди Торч подозревается в убийстве гадалки, только и всего, – невесело усмехнулся Лисс. – Вы уже закончили с останками Пакса, Дарч?
– Да, они отправлены в лабораторию, дом опечатан. Позвольте спросить, на каком основании совершен арест леди Торч?
Я переводила возмущенный взгляд с одного на другого. Они общались между собой так, будто в этой комнате не было ни трупа Валери, ни меня.
– На основании заявления убитой. Взгляните!
Лисс кивнул на тело. Дарч прошел мимо, обошел тело и присел на корточки, разглядывая кровавую надпись.
– Вы правы, шеф, – произнес он спустя некоторое время.
У меня пол качнулся под ногами. До сего момента я считала, что дознаватель, несмотря на все его странности, на моей стороне.
Дарч коснулся бледной щеки Валери.
– Убийство произошло часов девять-десять назад? – уточнил он.
Его начальник кивнул.
– Вы точны, как часы Его императорского величества, Демьен. Да, около полуночи.
– Тогда леди Торч не могла этого сделать, – равнодушно сообщил дознаватель и поднялся.
Данио Лисс, смотрел на него, прищурившись, и ждал продолжения.
– По вашему указанию я привлек эту леди к расследованию инцидента в театре, – Дарч кивнул на меня с таким видом, будто я была нищенкой, просящей милостыню на углу. – В Угольной пади мы оказались в ходе расследования.
Во взгляде Лисса мелькнуло изумление.
– Вы хотите сказать, что леди Торч…
– …Вместе со мной участвовала в поиске останков Черриша Пакса, о которых сообщил призрак, – ровно произнес дознаватель.
Старший дознаватель не уточнил, о каком именно призраке идет речь. Его можно было понять так, будто об останках Пакса мне сообщил именно Призрак оперы, к расследованию дела которого меня официально привлек сам же Лисс.
– В два пятнадцать онтикат вез леди Торч на улицу Первого пришествия, – продолжил Дарч. – Около трех она была дома. Мой меганик может это подтвердить.
«Мой меганик»? Разве старшим дознавателям положены личные онтикаты?
Желая скрыть выражение лица от настойчивого взгляда начальника Департамента имперского сыска, я повернулась к окну и посмотрела на улицу. И вдруг увидела Оскара, дворецкого леди Гроус. Он шел мимо, на миг задержал взгляд на стражниках у входа и ускорил шаг. Господи, а он-то что тут забыл? Время завтрака, он должен быть дома, чтобы прислуживать своей хозяйке!
– Эм-м-м, – невразумительно промычал Лисс. Похоже, он растерялся. – Леди Торч, вы подтверждаете эту информацию?
– Странно, что вы не доверяете своим людям, – не сдержав раздражения, я обернулась. – Можно ехать домой?
– Отвезите ее, Дарч, – приказал Лисс. – Будьте так любезны, леди Торч, не покидайте Валентайн до особого распоряжения.
– Будьте так любезны, господин Лисс, уведомите меня, когда я смогу заняться организацией похорон. Валери Асмус была моей близкой подругой…
Он попытался отвернуться, но я не позволила. Будто чья-то железная воля вселилась в меня, заковав его взгляд в кандалы. Спустя пару мгновений Лисс моргнул и ответил с учтивым поклоном:
– Конечно, я сообщу. Примите мои искренние соболезнования, леди Торч! И простите за этот неприятный инцидент.
Проходя мимо Валери, я наклонилась и погладила ее по волосам. Прощаясь.
***
В этот раз я даже не сделала попытки смотреть в окно. Прижалась затылком к стенке онтиката и закрыла глаза. Впервые меня настигло горе, по сравнению с которым блекли все прежние неприятности.
– Мне очень жаль, леди Эвелинн, – услышала я непривычно тихий голос. – Примите мои соболезнования.
Кивнула, не отвечая. Голос все еще не слушался, а рыдать на глазах у Дарча я не желала.
– Я поднял протокол прошлого осмотра дома Пакса, – продолжил дознаватель уже более привычным тоном. – В комнате был ковер – вот почему стражники не догадались, что стол передвинут. Преступник скрыл под ковром следы от ножек стола на паркете. Поскольку внутрь Пакс никого не пускал, никто из опрошенных не мог указать на то, что стол стоит не на месте.
Я открыла глаза. Лицо Дарча было совершенно обычным. Будто некоторое время назад он не заходил в комнату, где лежало мертвое тело и не разглядывал с присущим ему вниманием кровавую надпись. Другой на его месте оставил бы меня в покое наедине с горем. Но не этот.
– А запах? – спросила я. – Запах разлагающейся плоти? Кто-то же должен был его почувствовать?
Дознаватель пожал плечами.
– Бродяги вряд ли позвали бы стражу, чтобы разобраться в его источнике. Соседи, растащившие вещи и мебель, тем более. А больше там никого не было. Но даже если бы кто-то что-то заподозрил, не забывайте – Черриш Пакс был алхимиком. В лабораториях пахнет вовсе не духами. Один аромат серы чего стоит.
Пока мы ехали, я искоса разглядывала Дарча, пытаясь отвлечься от желания плакать. Сначала он сидел, глядя в окно и держа спину так ровно, что моя мама была бы в восторге. А затем извлек из внутреннего кармана сюртука небольшой блокнот и принялся что-то рисовать.
– Взгляните, – произнес он спустя некоторое время, протягивая блокнот. – Я ничего не упустил?
Я с удивлением взяла блокнот и, кажется, побледнела, потому что он тут же спросил:
– С вами все в порядке?
«Линн… Я умер не зря!» – было написано на листке. И не просто написано! Дарчу удалось скопировать по памяти каждую букву, каждый мазок или пятно крови. Он даже доски пола изобразил с такой похожестью, что у меня по спине побежали мурашки.
«Бесчувственный чурбан!» – мысленно возмутилась я, но ничего не сказала, поскольку теперь поняла, что именно привлекло мое внимание в надписи там, в комнате.
– Вы тоже это заметили? – спросил Дарч.
– Заметила что? – сделала непонимающее лицо я.
– Надпись сделана двумя разными почерками. Какой из них принадлежал госпоже Асмус?
– Верхний. Вот этот хвостик у «Л». Она всегда делала его таким… затейливым…
На этой фразе я сломалась – слезы полились градом.
Дарч, словно ждал этого, тут же протянул белоснежный платок. Он издевается надо мной, что ли? Злость на себя и на дознавателя привела меня в чувство. Качнув головой, я отвергла его «подношение» и принялась искать в сумочке свой платочек с вышитой золотой монограммой в углу. Почему-то казалось, что вид родового герба придаст сил. Пожалуй, я даже пожалела, что рядом нет деда Бенедикта – уж он-то не позволил бы мне быть нюней!
От раздраженного движения руки из сумки выскользнул конверт с письмом и упал на пол. Дознаватель наклонился, чтобы поднять его, но я опередила. Мои пальцы коснулись его, и я удивилась тому, как они холодны. Как у трупа.
– Важное письмо? – поинтересовался Дарч, выпрямляясь.
– Неважное, – резко ответила я, пряча конверт в сумку. – У вас же есть тайны, раз вы не говорите, где живете?
– Леди Торч, тайны вам сейчас не просто не выгодны, но и опасны, – ровно произнес он. – Я – ваш друг, если вы еще не успели заметить. Я здесь, чтобы помочь вам.
– А я не нуждаюсь ни в чьей помощи! – зло вытирая мокрые щеки, ответила я и отвернулась.
В лице Дарча не дрогнул ни один мускул, но мне показалось, что он глубоко задет.
Когда онтикат остановился у дверей моего дома, дознаватель молча открыл дверцу, приглашая меня на выход. Едва я ступила на мостовую, дверца захлопнулась, и онтикат уехал. Я смотрела ему вслед, а перед глазами плыли строки, написанные кровью на дощатом полу. «Линн…». Валери звала меня, она хотела, чтобы я что-то узнала от нее! Но кто же тогда написал «Я умер не зря!» твердым и острым почерком? И кому предназначалось это, второе, послание?
***
Бреннон отвернулся от окна гостиной, в которое смотрел долгое время после моего рассказа об утренних событиях. Он был если не шокирован, то сильно удивлен. И совершенно точно встревожен.
– У воров говорят: «Кто попался единожды, попадется снова», – сказал он. – Недаром у меня возникло отвратительное предчувствие насчет тебя и Департамента имперского сыска. Не стоило иметь с ними дела. Себе дороже!
Я задумчиво покрутила в пальцах письмо Бродяги и ответила с тяжелым вздохом:
– У меня не было выбора. А даже если бы и был, все уже случилось. Мне нужно думать, что делать дальше.
– Нам, лисенок, нам нужно думать, – невесело улыбнулся Расмус, и у меня потеплело на сердце. – Значит, говоришь, в полночь серый будет ждать нас?
– Да, – кивнула я. – Но мне запретили выезжать из столицы. Наверняка, за нашим домом наблюдают.
– Не наверняка, а точно, – хмыкнул мой помощник. – Я насчитал троих. Ты очень важная персона – Эвелинн Абигайл Торч, раз тебя охраняет столько ищеек!
Я подошла к окну, остановилась рядом с Расмусом и выглянула на улицу, пытаясь увидеть тех, кто следил за мной.
– Но, Брен, там никого нет, кроме случайных прохожих
– Как бы не так! – хмыкнул он. – Вон тот господин в сером совершенно случайно проходит мимо нашего дома… уже в четвертый раз! Должно быть, заблудился. Вон там, на крыше напротив, притаился другой господин, пытаясь слиться с каминной трубой. Думаешь, он считает себя голубкой? Тогда почему не воркует?
– А третий? – изумленно спросила я.
– Видишь нищего на углу?
– И он тоже?!
– Внештатный сотрудник, – кивнул Расмус. – Работает по всему городу, куда пошлют. – Он хихикнул и добавил: – Деньги, которые ему подают, сдает в Департамент по накладной, представляешь?
– И откуда ты все знаешь? – восхитилась я и вернулась к столу. – Как бы то ни было, мне нужно попасть на эту встречу. Бродяга пишет, что я – его последняя надежда, а он не похож на человека, склонного к обману.
– Если честно, он вообще не похож на человека, – пожал плечами секретарь. – Он и на оборотня-то не похож. Что это за оборотень, который оборачивается по будильнику и всего на шесть часов в сутки? Это какое-то недоразумение, а не оборотень!
– Ты просто завидуешь – его силе, его скорости, его мышцам…
«Ты только взгляни на этот торс, на эти кубики, я бы даже сказала, на эти…» – дразнила меня тетушка Агата в Воральберге. Боже, как давно это было! Будто в прошлой жизни.
– Чушь собачья! – возмутился Бреннон. – Но, признайся, Линн, что ты к нему неровно дышишь – и я что-нибудь придумаю.
Взглянув на его хитрющий прищур, я принялась оглядываться в поисках того, чем можно было бы в него швырнуть, но, к сожалению, не нашла. Видимо, на моем лице отразилась растерянность, потому что Расмус тут же сменил тон.
– Не расстраивайся, мы обведем их вокруг пальца, как миленьких. Главное, чтобы дознаватель Дарч или его противный начальник не заявились лично после наступления темноты. Но даже в этом случае Вель даст им понять, что мы с тобой совершаем вечерний променад на одной из улиц города. Подготовь удобную одежду, чем темнее, тем лучше, и обувь на низком каблуке. Маски я раздобуду.
– Маски? – подняла брови я.
– Маски. Черные, как моя жизнь, – усмехнулся Бреннон. – Если позволишь, я тебя покину, мне тоже нужно подготовиться.
– А за тобой следить не будут? – воскликнула я. – Вдруг все, кто выходит из нашего дома под колпаком?
Расмус на мгновение задумался, затем решительно мотнул рыжей головой.
– Следили бы, если бы твое алиби можно было подвергнуть сомнению, но, увы, оно крепче драконьей шкуры. Кроме того, я знаю, как сбивать ищеек с толку. Выйдем после девяти, распоряжусь, чтобы ужин подали в семь. Я ставлю пять к одному, что слежку снимут еще до обеда, но лучше перестраховаться.
Бреннон ушел. Я заняла его место у окна, снова увидела «господина в сером», который теперь направлялся в обратную сторону, и подумала об Оскаре, замеченном из окна квартиры Валери. Интересно, что за дела привели его в тот район? Или это простое совпадение? Мог ли он быть знаком с ней?
Дом леди Гроус располагался в двадцати минутах ходьбы от дома Валери. Если бы Пенелопа посещала «гадалку» – как выразился Лисс, – она рассказала бы мне об этом, я уверена. Но, возможно, ее посещала не она, а Оскар? Однако Оскар не производил впечатления человека, склонного к мистике. Даже тогда, когда я впервые появилась на пороге их дома, он встретил меня с тщательно скрытой иронией, а к возможному «призраку» отнесся, скорее, как к недоразумению, вроде паутины в углу, чем как к явной угрозе.
Мысленно оставив себе заметку навестить Пенелопу в ближайшие дни, я вернула письмо Бродяги в конверт, а конверт – в сумочку, где уже лежало фото шхуны, найденное в доме Черриша Пакса. После чего вызвала Вель и приказала подать завтрак, поскольку утром поесть так и не успела.
