Показания от датчиков, вживленных в мое тело, все еще идут на центральный компьютер. Сами датчики я, разумеется, отключил, а эти показания – чистая цифровая фантазия. Когда ее обнаружат местные полицейские, они обрадуются, побегут туда, куда укажет компьютер – и никого не увидят. Вообще никого. Сначала я подумывал развлечься и перекинуть свои показатели на какого-нибудь бедолагу из добровольцев. Но потом я выяснил, что полиция здесь представлена семейством Барреттов, а там далеко не все обременены мозгами и в шутке могут не разобраться.
Так что мои цифровые координаты неизменно будут направлять полицию к пустому месту. Некоторое время Барретты еще побегают кругами и потыкают во все кнопки наугад. Потом что-нибудь сломают и поймут, что с помощью компьютера меня не найти.
Вопрос в том, какие выводы они сделают.
В идеале они подумают, что я воспользовался возможностью и сбежал с «Виа Ферраты» еще до начала полета. Увы, не у всех Барреттов череп занят ложноножкой. Тот же Отто Барретт, патриарх семейства, может догадаться, что никуда я не денусь, побег слишком рискован, а десять лет миссии меня вполне устраивают. Поймет ли он, что я создал ложное досье вместо собственного? Спрятался под маской? Очень может быть. Но у него нет ни единого шанса разобраться, что это за маска. Я уже выяснил, что экипаж корабля, если причислять к нему ученых и обслуживающий персонал, составляет больше пяти тысяч человек. И вот в этой толпе незнакомцев старый Отто будет меня выискивать? Что ж, удачи ему.
Хотя о чем это я, вряд ли он озадачится таким. Он будет ждать, пока я сделаю следующий ход, такие, как он, верят, что серийные убийцы не могут долго обходиться без жертв. Нет, я не отрицаю, что рано или поздно мне придется тут кого-нибудь убить. Но пока у меня хватает других планов.
Первые дни полета прошли нормально. Сначала все оставались напряженными, ожидая, как же проявит себя тот самый Сектор Фобос. Однако либо он был переоценен, либо ему оказалось на нас плевать – как бы то ни было, Сектор Фобос пока не отличался от любой изученной галактики. Уже на третий день полета атмосфера на станции стала заметно спокойнее, человек, как водится, привык ко всему.
А это значит, что работа шла своим чередом. Я дисциплинированно придерживался определенного для меня графика и получал свои десять часов отдыха после четырнадцатичасовой смены.
Первые два часа я провел над бездной, раздумывая над следующим шагом. Ну а потом пришло время действовать.
Я переоделся в закрытых технических помещениях, заблокировал их и вернулся в общие коридоры. В жилой сектор заходить не стал, там мне ловить нечего. Я сразу направился в рекреационный отсек.
Кто бы ни планировал эту миссию, они сделали все, чтобы мы тут не слетели с катушек раньше срока. Честно говоря, я никогда раньше не видел такой заботы о психическом здоровье персонала. А еще тут в научном отделе неожиданно обнаружился психолог с мировым именем, которому на подобной миссии вроде как делать нечего. Все вместе это намекает, что подобные меры – далеко не благотворительность, нам просто не все говорят.
Однако с этим я разберусь позже, не люблю метаться.
Рекреационный отсек привычно встречал меня неоновым великолепием, мерцающим, исходящим голограммами всех видов, орущим музыкой. Помню, читал я как-то научную статью, посвященную представлениям о будущем, существовавшим в прошлом. Так вот, если бы мне пришлось выбрать одно слово для описания рекреационного отсека, я бы предпочел «киберпанк». Нет, были тут и другие уровни – с бассейнами, солевыми гротами, мягкой музыкой. Но меня интересовала та часть грандиозного подбрюшья «Виа Ферраты», где царствовало нагромождение металла и разноцветных огней. Территория порока, если уж называть вещи своими именами. Тут можно было найти развлечения для любых потребностей тела – от секса до легкой наркоты. В попытке подлатать душу сюда не приходили.
При этом нельзя сказать, что руководство само себя радостно ткнуло ножом в ногу, организовав на станции уютный уголок анархии. Да, полиция в этот отсек не заглядывала – если только поразвлечься. Но постоянно бегали АЗУ, похожие на крупных металлических собак, однажды я даже боевого дрона модели «Эдокс» видел. Центральный компьютер присматривал за тем, чтобы люди не покалечили и не поубивали друг друга. Все остальное было разрешено.
Не бесплатно, об этом тоже позаботились. За каждую смену мы получали оплату, ее и тратили на развлечения. Хочешь копить – копи. Но все платежи компьютерные, так что нелегальной торговли тоже можно не ждать, пока какой-нибудь умник не придумает способ обмануть систему.
Я мог бы, мне это просто не нужно, у меня сейчас другие интересы. Я прикрыл глаза защитными очками, у меня от этого проклятого мельтешения неона мигрень начинается. Возле клубов и «комнат транса» я не задержался, сразу направился в бордель.
Знавал я станции, где в секс-индустрии работали преимущественно живые люди – так дешевле. Иронично, но факт. Однако на «Виа Феррате» посторонние были не нужны, хотя и естественные потребности никто не отменял. Проблему решили быстро и незатейливо, заселив просторный отель десятками антродронов. Тут любой пол и возраст найти можно, выбирай!
Но, как бы забавно это ни звучало, в борделе меня пол и возраст не интересовали. Я внимательно высматривал кое-что совершенно другое.
– Привет, красавчик, – приветствовала меня бордель-маман. – Готов провести здесь лучшую ночь в своей жизни?
Она была довольно примитивным роботом – откровенно механическим, обладающим очень условным сходством с человеком. Это делалось для того, чтобы перевозбужденные клиенты не использовали ее, иначе кто у двери стоять будет? Хотя на некоторых станциях, насколько я слышал, сходство с консервной банкой останавливало не всех.
Робот был старой модели, не думаю, что она долго хранит записи, если вообще делает это. Ее задача – сгенерировать для меня приветственную фразу и активировать того робота, которого я выберу.
– Ну что, красавчик, кто на тебя смотрит? – скрипнула бордель-маман. Видимо, так она воспроизводила смех.
Смотрели-то на меня все без исключения не занятые роботы. Судя по количеству зеленых огоньков над комнатами, клиентов сегодня собралось мало, так что я получил доступ практически ко всем ресурсам борделя. Это хорошая новость. А плохая в том, что нужного мне робота среди них не было.
– Это все, что есть? – поинтересовался я, больше не обращая внимания на строящих мне глазки кукол.
– Обижаешь, мой хороший! Первая неделя работы. Распаковано и запущено десять процентов инвентаря.
Это, кстати, недоработка – вот такие речевые коды для бордель-маман. Хотя мне-то что, мне важен смысл слов!
– Веди на склад, – потребовал я.
– Прости, красавчик, всему свое время и место! Бери одну из тех кобылок, что уже готовы, они все резвые!
Ага, а вот тут она перешла на пошлое в худшем смысле кокетство. Получается, речевой код у нее вообще битый, нормальную плату пожалели. Это делает мою задачу даже проще.
Я огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что за нами никто не наблюдает, и попробовал перехватить эту дуру через беспроводную сеть. С роботом посложнее не прокатило бы, но с этой игрушкой сработало отлично, прямо с первой попытки. Если бы кто-то сейчас наблюдал за нами через камеры, он бы решил, что я просто придирчиво выбираю себе шлюшку на ночь. Я же тем временем переписывал код бордель-маман, пока не добился нужного результата.
– Ладно, красавчик, вижу, что ты не из простых, – заявила она с такой улыбкой, что кто-нибудь другой на моем месте уже бежал бы в сторону убежища. Разработчик наверняка считал, что улыбка очаровательная. – Пойдем, познакомлю тебя со спящими девочками!
Она покатилась на склад, а я последовал за ней. Там выставка была поинтересней – запас секс-игрушек на ближайшие десять лет. Мужчины и женщины. Любой цвет кожи, волос, глаз. Похожие на людей – и откровенно измененные, для любителей другого типа развлечений. Был даже целый ряд кукол, подозрительно напоминающих детей, и это мне не понравилось. Сначала я подумывал просто безнадежно сломать их, но потом решил потратить чуть больше времени и обеспечить любому извращенцу, который закажет такого «партнера», действительно незабываемую ночь – вот только не такую, как он рассчитывал.
К этому моменту бордель-маман укатилась обратно к дверям, и я остался на складе один. Я неспешно шел перед прозрачными капсулами с секс-роботами, и настроение у меня становилось все хуже. Не потому, что не мог найти себе достаточно привлекательную девицу – я с роботами вообще в этом плане не связываюсь, при всей их реалистичности, не могу избавиться от ассоциации с пылесосом, а она сбивает настроение. Мне здесь нужно было нечто совершенно иное, однако, похоже, я просчитался… Нет, подождите-ка…
Я остановился перед капсулой с очаровательной блондинкой, такой реалистичной, что без этой упаковки и компьютерного сканера я с легкостью принял бы ее за настоящую женщину. Осмотр сопроводительных документов ничего мне не дал, однако она очень напоминала объект моего поиска.
Я освободил куклу из упаковки и активировал ее.
– Привет, мой сладкий, – проворковала она. Голос звучал куда приятней, чем у скрежещущей бордель-маман.
– Как тебя зовут? – поинтересовался я.
– Рози – и я сделаю для тебя что угодно!
Я бросил быстрый взгляд в прилагавшийся к кукле каталог услуг и скомандовал:
– Ситуацию номер двенадцать разыграй.
– Да, мой повелитель!
Рози подошла поближе и бухнулась передо мной на колени. Ее дальнейшие действия были вполне предсказуемы, но дожидаться их я не стал – опять же, мне не то нужно. Я вогнал в заднюю часть шеи куклы, между имитацией позвонков, металлическую спицу, и робот тут же застыл в движении. Я тем временем достал нож, зажал его в одной руке, другой собрал волосы девицы в хвост и приподнял, обнажая затылок. Я без малейших сомнений разрезал кожу на том месте, где череп крепится к шее, сдвинул лоскут в сторону острием ножа и увидел именно то, что и надеялся увидеть: титановый сплав и серийный номер.
– Ну, привет, ИН–208, – усмехнулся я.
Века эдак полтора назад очень предприимчивая семья Ма?рретеров, прежде работавшая на разные корпорации, основала собственную компанию по производству боевых дронов. Их преимуществом было то, что они сами проектировали и сами изготавливали машины. Начинали они, насколько я помню, с мелких летающих самоубийц, потом дошли до танков, причем одних из лучших в федерации, космических бомб и противопехотных андроидов. Последние и вовсе стали их визитной карточкой, обеспечив и славу, и солидное состояние многим поколениям.
Но все когда-нибудь кончается, порой самым неожиданным образом. Дариуса Марретера, последнего адекватного представителя этой семьи, убили наемники – то ли конкуренты подослали, то ли родня его жертв, я толком не разбирался. Зато понаблюдал немного за его наследниками, у него двое было, парень и девушка. Девица бизнесом не интересовалась, она экспериментировала с психотропами и вскоре по интеллекту уподобилась картошке. Интересен скорее ее брат, который неожиданно объявил себя пацифистом и отказался от всех военных контрактов.
Очень сложно удержать на плаву фирму, выпускающую оружие, если ты пацифист. Особенно если тебе еще и нужно выплачивать неустойку – внезапно захлестнувшее юного Марретера миролюбие не стало причиной творить что угодно. Он попытался быстренько переставить производство на другие рельсы, не смог и не нашел выхода лучше, чем вышибить себе мозги. То есть, сестра снова стала чуть умнее его, у нее хотя бы орган в черепной коробке удержался. Странная семья, конечно.
Компания Марретеров была ликвидирована, а чтобы оплатить долги, стали разбирать уже изготовленное оружие со склада. Тут и выяснилось, что горе-наследник умудрился продать несколько партий дорогущих боевых роботов в сферу секс-услуг. Идиотизм? Он самый. На одном уровне с самоудовлетворением пистолетом. Но сделка была заключена по закону, и отобрать андроидов не смогли.
И очень зря, кстати. Не представляю, почему представители инспекции решили, что роботов будут использовать по назначению. Пираты и прочая крайне неприятная публика быстро смекнули, что механических проституток можно выкрасть и перепрограммировать – а точнее, вернуть к исходным настройкам. Полиции и военным пришлось потратить немало времени и сил, чтобы остановить нашествие наемниц в стрингах. Думаю, если бы Марретер уже не опустошил свою голову, кто-то бы сделал это за него.
Последствия его бизнес-забав были устранены, все, кроме одного – партия роботов модели ИН–208 оказалась отгружена с нарушением, она просто затерялась среди секс-кукол. Но если знаешь, что искать, можно и наткнуться на такую вот жемчужинку, как Рози. Укрепленный титановый сплав в основании. Великолепный процессор, возможность автономной работы. Слоты для быстрой установки любого оружия. А главное, внутренний реактор, способный обеспечить этой красавице фактическое бессмертие.
– Что ж, Рози, знакомство оказалось приятным, – объявил я. – Теперь нас ждет очень продуктивная ночь.
* * *
Однажды Елена Согард наблюдала, как квазар пожирает корабль, полный людей. В тот день она впервые подумала о том, что космос – это на самом деле живое существо, о котором они ничего не знают, просто притворяются, что уже многое изучили, чтобы подбодрить самих себя.
Что же до гибели того корабля, то Елена была в некотором смысле причастна. Она преследовала контрабандистов, которые прекрасно знали, что, попавшись, проведут остаток жизни в колонии-поселении. Им почему-то казалось, что ничего страшнее нет.
Чтобы оторваться, они решились свернуть в зону, объявленную бесполетной из-за близости квазара. Им казалось, что они могут пролететь по границе… Только не было там никакой границы. Квазар опасней черной дыры будет, зону его влияния сложно оценить. Они сглупили и поплатились за это. Все произошло быстро: в один миг корабль был, в другой – исчез, как будто скользнул сквозь пространство и замер… Но именно когда он замер, она велела своей команде резко сдать назад и ни в коем случае к нему не приближаться.
Потому что корабль на самом деле уже был мертв. То, что они видели перед собой, стало всего лишь образом, миражом на фоне сияющего впереди квазара, как будто бесконечно далекого, но уже имеющего здесь свою власть.
Она потом не обсуждала случившееся со своими помощниками и перевелась на другой корабль. Тогда ей казалось, что ничего страшнее она уже не увидит. Год назад она поняла, что ошиблась.
Теперь Елене снова казалось, что она приближается к тому самому квазару. Сектор Фобос принимал их мирно, путешествие проходило строго по плану. Ничего необычного не наблюдалось, станция работала идеально, и все же… Тревога не уходила. Она будто стелилась сразу за металлическим корпусом «Виа Ферраты», она выжидала, как дикий зверь, уже начавший охоту. И Елена старалась подготовиться ко всему, хотя понимала, что это невозможно.
Но если с Сектором она ничего поделать не могла, то за дисциплиной на своей станции следила строго. Она должна была знать, что именно происходит на «Виа Феррате».
В путешествии Елену сопровождали два помощника, каждый из которых имел право занять ее место, если с ней что-то случится. В обоих она пока не разобралась, поэтому доверяла им ровно настолько, насколько требовали обстоятельства.
Глава технического отдела, Альберт Личек, каждый день прибегал с отчетом сам. Его не нужно было вызывать, он светился радостью, будто только предвкушение встречи с Еленой давало его жизни смысл. Елена прекрасно знала такой тип людей, и лучшее, что она могла сделать для Личека, – держать мнение о нем при себе. Он, вероятнее всего, рассчитывал на иную реакцию.
Отчеты научного отдела были сухими и сдержанными. Иногда Елена довольствовалась только ими, иногда вызывала ученых на беседу. Эксперименты, которые они проводили в лабораториях, ее не интересовали. Куда больше командира волновало… оно. То, что погубило экспедицию Нерии-Рузанова. То, о чем знал лишь узкий круг избранных, и не без причины. Если бы об этом стало известно всем, они вообще добровольцев для «Виа Ферраты» не нашли бы!
Но оно пока не приближалось, и ученые не замечали ничего подозрительного. Елена заставила себя не думать о том, что это просто вопрос времени.
Внимательно наблюдала она и за Барреттами. Елена много слышала о них, раньше не сталкивалась, да и теперь не могла сказать, что так уж рада их назначению. Неужели нельзя было определить в полицию хотя бы половину людей? Сейчас там, получается, одна семья, состоящая в основном из кочевников и их приемных родителей. Это неприятно само по себе, а если учитывать слухи, которые сумрачным облаком ползли следом за Барреттами от станции к станции, ситуация становится только хуже.
А тут еще и оказалось, что по «Виа Феррате» носится в равной степени гениальный и безумный серийный убийца!
Когда Елена только сообщила об этом, Отто Барретт улыбнулся со сдержанным превосходством:
– Не переживайте, канарал, скоро я предоставлю вам возможность побеседовать с ним.
В последующие дни улыбка Барретта-старшего заметно померкла. Ни он, ни его бешеная свора не могли выйти на след Гюрзы. Это было паршиво, хотя и несло в себе определенные плюсы. Гюрза затаился, он пока ничего плохого не сделал, а вот Отто Барретт в самом начале миссии получил по хребту и теперь обращался к Елене исключительно «адмирал Согард».
Она справлялась, и вся команда справлялась, но порой Елене казалось, что следом за ними незримой свитой летят призраки кораблей Нерии и Рузанова, умоляющие их вернуться.
Елена заставила себя поверить, что все хорошо. Она просто выполняла свою работу – так, как не каждый робот сможет. Плохих новостей она не ждала и все равно их получила.
То, что новости будут плохими, она поняла мгновенно, еще до того, как они прозвучали. Потому что приятных новостей в Секторе Фобос быть и не могло, а ради дружеского общения в пять утра никто не приходит. Но именно в это время раздался нервный, быстрый стук в дверь ее личной каюты.
На пороге стоял один из помощников Елены, заметно напряженный, сжимающий кулаки, чтобы не сорваться.
– Что случилось? – спросила Елена, опуская приветствие.
– Это прозвучит невероятно, командир, вы только не думайте, что я это выдумал, все подтвердилось…
– По делу!
– Мы все еще в Секторе Фобос, но… совсем не там, где ожидали.
Часть 2. Кровь человеческая
Никто не говорил механикам о том, что случилось – но от механиков такое и не скрыть. Это в других отсеках либо бессильно нервничали, пытаясь угадать причину замедления станции, либо вообще ничего не заметили.
Мира же сразу сообразила, что что-то не так. У постоянной жизни в космосе есть и свои плюсы, например, умение идеально чувствовать движение через пространство, распознавать работу двигателей по звуку, настраиваться на вибрацию металла. Когда все идет своим чередом, это ничего не значащие обстоятельства, но вот когда происходит сбой, они рассказывают даже то, что начальство пытается скрыть.
Мира знала, что на первый месяц пути не запланировано никаких остановок и серьезных экспериментов – по крайней мере, за пределами станции. Да, они путешествовали по неизвестной территории, но пока что – условно неизвестной. Об этой части Сектора Фобос люди хоть что-то знали благодаря телескопам и разведывательным дронам.
Так что у этой остановки не было причин, кроме тревожных. Поломка? Нет, об этом механики узнали бы сразу. Но «Виа Феррата» по-прежнему работала безупречно, а вот резко побледневший Личек умчался куда-то, ничего никому не объясняя.
Не то чтобы кто-то собирался его спрашивать… Мира сразу направилась в центр управления, ей нужна была надежная информация.
Как оказалось, ранним утром в показаниях компьютера произошел сбой – или, по крайней мере, тогда еще все думали, что сбой. Потому что правдой это быть никак не могло! Машина начала принудительную перезагрузку системы, так обычно бывает, когда компьютер сталкивается с критической ошибкой. Уже это не добавило операторам хорошего настроения, они напряженно ждали, какие показатели отразятся на экране.
Цифры не сходились. Компьютер показывал, что они не просто преодолели грандиозное расстояние – они оказались в соседней галактике! Стартовали в Иту?ми, теперь находились в Китро?не. И обе эти галактики входили в Сектор Фобос, вот только чтобы попасть из одной в другую, понадобился бы не один год – но уж никак не неделя и тем более не ночь!
Сначала операторы думали, что ошибка в системе, они находятся там, где и должны, просто компьютер показывает непонятно что. Но простейшее внешнее наблюдение доказало, что техника их как раз не подвела. Вокруг них сияли звезды Китрона: эта галактика тоже была приграничной, а потому изученной.
Связь с Землей они не потеряли… пока не потеряли. Вот только держали они ее не через станцию «Николай Рузанов», с которой вылетели, а через станцию «Гидеон Нерия», на которой очень удивились полученному от них сигналу.
Мира чувствовала, что все вокруг растеряны. Начальство вряд ли это покажет, а вот простые члены экипажа и не пытаются скрыть. И Мира их понимала! Они-то уже успели расслабиться, решили, что все эти байки про Сектор Фобос – так, ерунда, ошибка неудачной экспедиции. А если что-то и случится, они обязательно будут готовы, ведь так?
Но готовы они не были, Сектор Фобос будто посмеялся над ними. Ощущение, что снаружи притаилось гигантское живое существо, усилилось. Справляться с этим самостоятельно Мире не хотелось, обратиться было не к кому, да и не привыкла она доверять… Ситуация казалась безвыходной, пока она не заметила в одном из коридоров знакомую фигуру, узнающуюся с первого взгляда.
Горбун брел по коридору, неспешно что-то расчерчивая на личном компьютере. Он и Мира оказались в одном из внешних переходов, с иллюминаторами, однако Тоби даже не смотрел на чужие звезды, сиявшие с той стороны.
Мира могла бы пройти мимо, никаких поручений для подчиненного у нее не было, а она почему-то все равно направилась к нему.
– Почему ты так спокоен? – не выдержала она.
– А чего суетиться? – удивился горбун. – Мы знали, что нас будет мотать, не на курорт ведь отправились.
– Да, но это… Это же невозможно объяснить!
– Почему невозможно? Просто кротовая нора.
Мира растерянно уставилась на него, пытаясь понять, шутит он или нет. Даже слова «просто» и «кротовая нора» не имели права стоять рядом! Явление было редким, малоизученным, остающимся в основном в теории. А Тоби стоит тут и говорит об этом так, будто в существовании разрыва в пространстве нет ничего особенного!
Но он не шутил, он продолжал сдержанно улыбаться – скорее из вежливости, никакого веселья в его улыбке не было. Страха, впрочем, тоже, горбун умудрялся даже теперь плыть по течению.
– Как это может быть кротовая нора? – опомнилась Мира. – У них же есть визуальные признаки! И даже выработана программа раннего компьютерного обнаружения… Почему компьютер не предупредил нас, что мы к ней летим?
– Потому что программа обнаружения была создана только на теоретических расчетах, – напомнил Тоби. – Никаких экспериментов не проводилось. Что же до внешних признаков… Да, у тех явлений, в которых мы раньше предполагали кротовые норы, они есть. Но это Сектор Фобос, тут она вполне могла оставаться незаметной – или появиться прямо рядом с нами.
Горбун повернул к собеседнице компьютер, демонстрируя схему перехода, расчерченную пусть и грубовато, но вполне точно. Ему явно казалось, что все нормально, это просто занимательная задача, которую нужно решить. А у Миры кровь холодела от мысли, что прямо перед огромной космической станцией раскрылась черная пасть космоса, заглотившая и «Виа Феррату», и сопровождавшие ее корабли. Им повезло, что Сектор Фобос перенес их сюда, не причинив никакого вреда. Но если бы он решил их раздавить, что бы они сделали?
