– Собирай. Отряд. Живо!
– Приметы у нее какие-то есть? – обреченно уточнил хорей.
– Ты уже понял…
Глаза. Ахнет видел глаза. Точно из снов.
– А еще?
– А еще она, каэра тебя раздери, была без рогов!
Глава 5. Оплата сердцем
Маша
Краснорогий выругался. Пожевал воздух, поиграл челюстью и издал сдавленный вой. Словно на местных болотах еще какая тварь проснулась.
– Вы ее не в нашем лесу нашли? – уточнил хмуро, поглядывая на клетку.
– Где нашли – секрет черноторговца, Ансай, – осклабился Гасас.
– Мы с рассвета… рыщем… по болотам… А девчонка все это время сидит в загоне для фурьи?!
Кулак шлепнулся на столик с закусками, и все блюда на нем испуганно подскочили.
– Кого бы вы ни искали, это наш товар, – взвизгнул торговец. – Мы нашли, мы принесли… Мы продаем. За два мешка. Сердцем.
– Только твоя безрогая товарный вид потеряла… – уклончиво выдал рогатый. – «Сердцем»! Ты цену-то сбавляй, чтобы не получилось, что зря тащил.
– Что потеряла, то уж не найти. Но остатки мы и с торгов пустить можем, – Гасан флегматично пожал плечами. – Веди Ахнета, хорей. С ним порешаем по цене. Не тебе, чай, платить.
Ансай тягостно вздохнул, похлопал себя по костяным наростам.
– Ну, чего медлишь?
– Да как бы он моим воинам рога не обломал за то, что первыми не нашли, – признался он.
– Что ж вы за охотники такие, что в своих же землях без дичи остались?
– О, вернулись мы с дичью… даже с безрогой… Но глаза, видишь ли, не те! – раздраженно фыркнул Ансай. – «С дымом керрактских вулканов, а не с водой небес».
– Дарр Тэй-то у нас поэт, – гоготнул копьеносец и растекся в ухмылке. – У этой в глазах вода. Хорошенькая, ладненькая была. Я лично видел, пока не помялась. Мы к тому отношения не имеем. Сама скакала, что россоха бешеная, по кочкам. Упала разок-другой… Измазалась.
– Стойте здесь, – Ансай бросил тревожный взгляд на красную шторку, волнующуюся на ветру.
За ней угадывался проход с соседнее помещение. Там, за струящейся тканью, чудилось движение. Ходил кто-то огромный, хрипел басисто…
Я нервно всматривалась в щелку, предчувствуя самое дурное. Как вдруг ткань раздуло порывом, загнув материю в подобие шатра, и я увидела людей. На полу!
То есть… обычных людей. Безрогих, нормальных. Боги, боги… Это вот они «дичь»?
Так я не одна угодила в рогатый кошмар. Есть еще жертвы.
Их было трое. Женщина, мужчина и девушка с красно-рыжими волосами. Все валялись в неестественных позах, подогнув руки и ноги. Точно их парализовало или что похуже.
Рядом на полу валялись дротики. А над телами расхаживал монстр.
Истинный монстр, без преувеличений! Огромный мужик с черными рогами под самый потолок. С длинными темными волосами, с рельефным торсом, исчерканным то ли шрамами, то ли рисунками. Жу-у-уть во плоти.
Да на его позвоночнике можно самолетам совершать посадку!
Он что-то бубнил насмешливо, обращаясь то к одной своей жертве, то к другой… Даже стаканчик с водой подставлял к губам и по волосам парализованных поглаживал.
У-у-у… Маньяк. Он же наслаждался чужой слабостью и своей властью над уязвимыми!
Бугры мышц перекатывались на кошмарном теле. Походка казалась хищной и одновременно ленивой, словно вокруг раненой «дичи» бродил сытый тигр.
Так мы пришли продавать меня ему?
Только не этому. Только не этому! Да у него черный пар из ноздрей идет!
Я завесилась волосами и в ужасе затряслась. Но все равно умудрилась увидеть, как именно к этому чудищу подошел Ансай и, тыкая кулаком в сторону клетки, что-то забормотал.
Нет-нет-нет…
Зажмурившись, я стала слышать четче. Как их главный брезгливо фыркает, поминая черноторговцев самыми грязными выражениями.
– Выгнать! – громыхнуло за шторой. – Я не буду принимать в своем доме эту падаль. Как ты вообще позволил им сюда войти?
– Но у них диковинка, господин. Вы же сами…
– Какую только дрянь они ни пытаются мне всучить под видом «диковинок», – шипел раздраженно. – Кого они притащили в прошлый раз, помнишь?
– Низшую хаотическую тварь, господин, – подсказал Ансай. – Маскирующее заклятье недурно наложили…
– Недурно. Я почти повелся, – прорычал хозяин. – А останешься с такой наедине – мигом лишишься всех важных частей тела. Пусть проваливают.
– Потом локти кусать будете, если не посмотрите, – напустил тумана краснорогий. – Сам я не уверен, но…
– Хватит с меня на сегодня «подарочков». Перебор.
Тем не менее, шаги стали громыхать ближе. И я догадалась, что сейчас на меня будут смотреть. Поэтому забилась в самый уголок, не желая столкнуться с чудищем глазами.
– Гаса-а-ан… тьфу, – сплюнул на пол местный владыка, узнав торговцев. – Ты б хоть мылся иногда? Или это от вашего чумазого товара так несет?
Догадка была не лишена смысла.
Мои ресницы мелко трепетали, то открывая вид на комнату, то погружая в спасительную тьму.
Красная штора опять колыхнулась. Три фигуры все еще неподвижно лежали на присыпанных красным песком камнях. Они хоть живые? Их другие торговцы принесли, и рабовладелец решал, кого прикупить в коллекцию?
Перед клеткой появились ноги, увитые черно-красными татуировками.
– Сколько? – бросил равнодушно.
– Две мешка. Сердцем.
– Ополоумели? – рассмеялся хозяин. – На торгах вы ее больше, чем за мешок, не продадите… Если живой дотащите. Путь неблизкий, светило в зените.
– Так тут и не торги, – елейно улыбнулся Гасан, обозревая залу. – Эксклюзивно доставили, Ахнет. Лично в руки. Знаем твои вкусы, странные, редкие… Поэтому: два мешка, ни камешком меньше.
– За эту грязь? – издевательски прошипел рабовладелец. – Вы ее в болоте с каэрой искупали? Не смешите мои рога!
– А мы отмоем. Ты поверь… она высший сорт, – соблазнительно причмокивал Гасан. – Была. Пока в луже не извалялась. На базаре до трех за отмытую доторгуемся…
– Уж мы ее отмоем, – пообещал детина.
Меня? Эти? М-мыть?!
– И еще разок… отмоем… – добавил его братец. – Хорошенько в разных местах потрем.
Сердце обиженно замерло. Отказалось биться. Нет-нет, не надо меня мыть! Я с этой грязью уже сроднилась.
Почуяв мой ужас, рогатый мужик резко развернулся и огрел клетку таким пылким взглядом, от которого прутья будто слегка раздвинулись и накалились.
На меня наползла внушительная тень, и я обреченно заскулила. Как щенок, вставший на пути у тираннозавра.
– Глаза! – гаркнула тень, и я сильнее зажмурилась.
– М-м, – промычала отрицательно.
– Покажи глаза, – сурово велел рогатый. – Ахнета нужно слушаться!
– Нет, – дернула головой.
Если от его взгляда прутья раскаляются, я вообще пеплом рассыплюсь!
– На торги хочешь? – саданул кулаком по потолку клетки. Хозяин дома явно был в дурном настроении.
Никуда не хочу. Ни на базар, ни в рабство к чудищу трехметровому.
Домой хочу! В хмурый Питер, к окну, из которого видно погибшее дерево. Под ледяной дождь, на освежающий ветер. Туда, где ни у кого нет рогов!
– Правда? Жаждешь, чтобы вот эти липкие, грязные твари отмыли тебя с пристрастием? А после замотали в сетку, не оставив на теле и клочка ткани? – вкрадчиво интересовался маньяк. – Совсем голенькую, испуганную, дрожащую?
– Н-нет…
Этого не хотелось тоже.
– А потом они повесят сетку на крюк и выкатят под свет факелов, в зал, битком набитый смердящими покупателями. Представят тебя как самый сладкий лот – абсолютно бесправную пришлую, – коварно описывал маньяк. – Очень, очень покорную. Там тебя выкупит Босхерт, он любит бесправных. Закует в ржавые железяки и сделает своим «мясом».
Слезы горячими струями брызнули из глаз и щедрым потоком омыли щеки. Соль разъела кожу. Наряд из сетки? Сладкий лот? Кошмар. Какой-то кошмар.
– А мне ты – для красоты. Для услады глаз. Но сначала я должен оценить, стоишь ли ты два мешка.
Обиженно скалясь, я открыла заплаканные глаза, сдула волосы с носа и уставилась на мужика. Его лицо показалось отдаленно знакомым, но за пленкой из слез особо не разберешь.
– Моей будешь, – прибил он тяжелым выдохом, медленно кивая.
И я запоздало осознала, что это был не вопрос, а утверждение.
– Багровая звезда явила мне щедрые дары, – с благодарностью в жутком хрипе произнес хозяин и послал ритуальный жест в потолок. – Оплати, Ансай…
– Сердцем? – скривился краснорогий, следивший, видно, не только за пленницами, но и за казной начальства.
– Дай им столько, сколько хотят! – рявкнул плечистый монстр и перешел на вкрадчивое шипение: – А потом гони их так далеко и так быстро, чтобы вонь Гасана более никогда не достигла моих ноздрей.
Ансай с пониманием поклонился и ушел в смежное помещение.
– Вы не передумали? – спросил он, вернувшись с двумя небольшими кожаными мешочками.
В каждый мог поместиться крупный грейпфрут или небольшая дыня. От них тянуло странным жаром, но… чему я удивляюсь? Тут от всего тянуло жаром! И песок горячей пылью оседал на губах…
– Ансай, выдай этим господам оплату сердцем и убедись, что их нога больше не переступит мой порог, – подтвердил хозяин.
Слово «господам» он произнес с таким пренебрежением, словно лично каждому в физиономию плюнул. Я бы тоже плюнула, останься во мне хоть капля жидкости.
Не веря своему счастью, Гасан поклонился, ковырнул пол намасленными отростками и принял мешочки. Погладил их ласково, к груди мечтательно прижал.
– Ключ, – напомнил краснорогий. Судя по кислой мине, он считал цену сильно завышенной и предпочел бы еще поторговаться.
– Ах да. Конечно… – Гасан хлопнул себя по лбу и выудил из грязных штанов отмычку.
Едва черноторговцев выпроводили, из-за шторки показалось смышленое личико прислужницы. Со вздохом облегчения она помахала перед собой ладонями, выгоняя дурной воздух вслед за ушедшими.
– Заранта… Отмой. Чтобы я хоть увидел, на что потратил два мешка, – с ноткой недоверия пробасил чернорогий. – И тех, в коридоре, приведи в порядок. Весь дом песком засыпали!
Прислужница быстро поклонилась, но хозяин на нее уже не смотрел. Изображая полнейшее равнодушие к новому приобретению, он качнул могучими плечами и молча вышел из комнаты.
Заранта трижды звякнула медными браслетами друг о друга, и на звон прискакали девушки в черных обручах. Каждая уже тащила с собой тазик с чистой водой и губку. Словно у них телепатическая связь, и сигнал передается через рога.
А я говорила – антенны!
