Андрей Плеханов "Лесные твари"

– Криминальная хроника Нижнего Новгорода, – сказала симпатичная девушка-ведущая. – Сегодня угнано пять машин, из них одна уже найдена. Двадцать семь автодорожных происшествий, одиннадцать из них – в нетрезвом виде. Совершено двенадцать краж, из них три раскрыто по горячим следам. Студент Сельхозакадемии пытался влезть в форточку и был взят с поличным…

Демид ковырял спичкой в зубах.

…найден труп женщины тридцати пяти-сорока лет. На теле – большое количество укусов и рваных ран. Можно предположить, что женщина погибла в результате нападения одичавших собак, но родственники погибшей утверждают, что пропало также значительное количество золотых украшений. Кроме того, эксперты-криминалисты утверждают, что характер нанесенных повреждений не соответствует картине, типичной для укусов собак…

«Надо было сжечь этого Короля Крыс. А если бы не получилось, взорвать вместе со всей лабораторией. Хотя кто знает, помогло бы это?..»

Демид встал и побрел в комнату. Есть пельмени ему расхотелось.

***

– Лека… – затормошил он свою подружку за плечо. – Лека, хватит спать.

– А? Что?… – Лека испуганно взметнулась в постели. – А, это ты, Дем…

– Ты где была прошлой ночью? Почему домой не вернулась? Позвонить не могла?

– Я это… Сама не знаю… – Лека и сама плохо соображала, где она провела эту ночь – кажется, в больнице. Вчера утром она пошла к своему доктору Панкратову. И там вырубилась. Доктор сказал: «синкопальное состояние» – обморок с выпадением сознания. Интересно, куда оно выпадает? Доктор сказал, что сам не мог привести ее в чувство, и поэтому привез ее в больницу. Лека проснулась следующим утром в больничной палате, с иглой капельницы в вене. И удрала оттуда, категорически отказалась оставаться. Хотя чувствовала себя отвратительно.

– Чего ты не знаешь? Можешь придумать хоть что-то путное, если не хочешь говорить правду?

– Ага, – Лека послушно кивнула головой. – Я у подружки ночевала.

– У подружки… – Взгляд Демида был нечеловечески усталым. – Ладно, пойдет в качестве рабочей версии. Ну что, начудил все-таки твой гениальный доктор?

– Нет, он тут не при чем! – Не хватало только, чтобы Демид начал разборки с Панкратовым. Ушлый доктор выкрутится, а вот Демид непременно напортачит… – Дем, – Лека погладила Демида по руке. – Ты не переживай. Я больше не пойду к Панкратову.

– Я не из-за него переживаю. Мне сейчас не до твоего доктора. Вот что скажи мне – позапрошлой ночью ты поздно вернулась, я уже спал. Ты ничего такого не видела на лестничной площадке?

– Вонь там стояла… Грязь, все какой-то слизью перемазано. И ничего не видно – кто-то снова лампочку разбил. Да, вот еще что! Кольцо ты свое на площадке уронил. Я его в коробку положила.

– Какое еще кольцо? – взвился Дема. – Ты что, не знаешь, что у меня никаких колец нет?!

– Ну, перстень такой. Печатка золотая, там еще буква "Д" нарисована. Я решила, что это твоя вещичка.

– Ты с ума сошла – таскать в мой дом всякую дрянь! Ну, спасибо! Это же «подарочек» от…

Дема резко тормознул.

– От кого? – Лека пристально глянула в глаза Демида.

– Да так, ни от кого…

– Что-то случилось, – сказала Лека с утвердительной интонацией. – И ты от меня это скрываешь.

– Потом, потом… – Демид сорвался с места и направился к полке, вороха бумаг полетели на пол. – Черт возьми, где это?! Где твоя гребаная шкатулка?!

– Не кипятись. – Лека поспешно натягивала джинсы. – Я сама не помню. Где-то лежит. Вот она, кстати! – Она вытащила из-под стола палехскую лакированную коробочку и открыла ее, поднесла руку к перстню.

– Не трогай!!! – Дема заверещал так, что бедная Лека едва не выронила шкатулку. – Дай сюда!

– Нет, что случилось-то?

Демид молча отобрал коробку у Леки и уставился на перстень – тот самый, который Демид извлек из желудка Короля Крыс при вскрытии. И теперь Король Крыс вернул перстень Демиду. В качестве подарочка.

Дема стоял и молча таращился на золотую печатку в коробочке. Конечно, это не буква "Д", это стилизованное изображение паука. И еще какой-то орнамент, ни на что не похожий – он не был знаком Демиду, но вызывал какие-то странные, полузабытые и не слишком приятные ассоциации.

Возможно, ТОГДА Демиду приходилось видеть нечто подобное.

симпатичное колечко

Внутренний голос проснулся.

«Что это такое?» – впервые Демид снизошел до вопроса к своему alter ego, обратился к нему за советом.

это всего лишь артефакт. золотой артефакт

«Что такое артефакт?»

вспомни. ТОГДА у тебя было много серебряных артефактов. артефакт – это механическая магия

«Он опасен для меня?»

сейчас нет. но может стать очень опасным. он золотой. никогда не надевай золото. оно опасно для тебя

«Что мне делать с ним?»

можешь избавиться от него. хотя это бесполезно. это ТВОЙ подарочек. и когда наступит время он снова найдет тебя. сам найдет тебя. когда наступит плохое время

«Так он может принести мне какую-нибудь пользу? Или это бомба замедленного действия?»

это решит fatum

«Ты можешь сказать что-нибудь определенное, если уж я начал с тобой разговаривать?»

Молчание. Внутренний голос заткнулся.

– Скотина, – сказал Демид. – Никакого от тебя толка, кроме бессвязного бормотания.

Лека молча обиделась – приняла эти слова на свой счет.

***

Сумерки. Демид разровнял ногой землю на месте, где только что зарыл перстень. На пустыре недалеко от дома. Можно, конечно, было закопать его где-нибудь подальше – утопить в реке, бросить в жерло сказочной горы под кодовым названием Ородруин. Только какой в том смысл? Кольцо и так вернется к Демиду – хочет он того или нет.

Fatum[20 - Судьба (лат.)].

Кто-то тронул Демида за плечо.

– Привет. – Перед Демой стоял Валерий Федорович Антонов собственной персоной. Выглядел он так, как будто его два часа сапогами пинали.

– Привет… – Демид вяло пожал майору руку. – Как дела?

– Хреново. – Антонов удрученно покачал головой. – Пролет, полный пролет. Мы с тобой в полном дерьме, коллега.

– При чем тут я? – Дема усмехнулся. – Меня с работы не выгонят. Это тебе не повезло, майор. Что случилось-то?

– Все сделал, как договорились. Собаку пристрелил подходящих размеров. Даже шкура более или менее похожая – ну, где шерсть длинная, подровнял ножницами. Нарезал несчастную животину как шницель – хрен поймешь, обычная собака это или мутант. Череп ей снес, зубные протезы твои вставил. Все бланки нарисовал – идентификация дентина и зубной эмали, гистология тканей. Все соответствует собачьей ткани – собака и есть собака, только мутант. Все шито-крыто. Да никто особенно и не интересовался, что я там такого особенного найду. У нас в учреждении более важных дел хватает.

– Как же ты прокололся? И так быстро?

– Стукнул кто-то. – Майор прислонился к дереву и зашарил по карманам в поисках сигарет. – Сердцем чую, донес кто-то на меня, какое-то заинтересованное лицо. Не пойму только, в чем заинтересованное? Такой тарарам поднялся… Рассказывать даже сил нет. Имели меня во все дыры четыре часа кряду. Послушать начальство – так теперь важнее это гребаного мутанта во всем отечестве нету. Труба… Не знаю, как и выкручиваться.

– Ну, покажи им кассету, в конце концов… Может, поверят? – Демид замялся. – Не хочется мне, чтобы имя мое на божий свет в этой истории выплывало, сам понимаешь… Но если для тебя нужно – Бог с ним, показывай.

– Кассета! – Антонов хрипло хохотнул. – Нет больше никакой записи! Чистая пленка! Стерто все к чертовой матери, как будто и не было ничего. Может, нам с тобой и вправду все примерещилось?

– Стерто?! Кто стер?

– Не знаю. – Антонов устало потер виски. – Ничего уже больше не знаю. Я думаю только о том, как со службы не вылететь. Теперь бывшему военному на работу устроиться – сам знаешь, каково… Есть, у меня, конечно, одно прикрытие. Есть кому за меня заступиться. Сам понимаешь, все мы не без связей… Тяжелая артиллерия, так сказать. В конце концов, ничего убийственного я не совершил. Идиот я, конечно, что подделывать этого урода начал. Ну, украли этого мутанта, и украли. Не я же его украл! На кой черт мне эти сорок килограммов собачьего трупа? А теперь я под подозрением…

– Извини, что так тебя подставил, – Демид положил руку на плечо майора. – Это ведь моя идея насчет подделки была. Извини, Валерий…

– Ладно… – Антонов ухмыльнулся. – Я тоже хорош был. Слава Богу, хоть тебя вчера не подстрелил. Не бойся, я тебя в это дело не втяну. Твое участие все настолько запутает, что, пожалуй, даже на оргпреступность потянет. Сам разберусь.

– Шанс?

– Процентов девяносто, что выпутаюсь. Они меня еще не знают, сосунки! Пороху не нюхали!

– Ну, успехов тебе тогда. – Демид протянул руку.

– Бывай. Может, и не увидимся больше. Хороший ты парень, Дема, но сердце чует – держаться мне от тебя нужно подальше. Слишком много нечисти вокруг тебя крутится. А я такого не люблю. Я, знаешь ли, привык, чтобы все понятно было.

– Я тоже люблю, когда все понятно. – сказал Демид. – Но как-то не получается. Такой вот Фатум.

ГЛАВА 9

Прошла неделя. А потом еще одна. Две недели прошло с тех пор, как жуткое существо по имени Король Крыс сбежало из лаборатории. Две недели Демид жил в постоянном ожидании. В каждом шорохе за спиной чудилось ему царапанье убийственных когтей, в каждом детском крике с улицы слышался предсмертный визг очередной жертвы, каждый звонок в дверь заставлял вздрагивать – казалось, открой он сейчас, и на пороге появится знакомая оскаленная морда.

«Привет, Защитничек. Ты ждал меня?..»

Но ничего не происходило, даже стало как-то спокойнее. Наступила летняя жара и разморенные зноем горожане лениво передвигались по улицам, вяло реагируя на происходящее вокруг. Демин «жигуль» в очередной раз забарахлил и Дема бросил его на стоянке – чинить самому было неохота, а на сервис денег не хватало. Лека перестала ходить к своему психотерапевту, и ничего страшного не произошло – стала больше сидеть дома, даже обед иногда готовила, дурной сон ей больше не снился. Друзья все поразъехались – кто на дачу, кто на юг. Звали Демида в поход на байдарках, но он лениво отнекивался – занят, мол. Подходящие иностранцы на горизонте не маячили – все больше туристы, старички и дамочки в жеваных шортах – слезали с теплоходов и любопытными стайками шлялись по улицам. Какое им дело было до деминой мясной линии? Даже внутренний голос Демида не подавал признаков жизни – может быть, ушел в летний отпуск, а может, решил, что и так слишком много наболтал во время последнего откровенного разговора.

Все было мирно, обычно и обыденно. Если не считать нескольких странных убийств в городе. Но мало ли гадостей происходит в городе, где живет полтора миллиона людей? Всегда найдется придурок, который пырнет ножом какую-нибудь дамочку в темном переулке и позаимствует у нее золотые сережки вместе с ушами. Или негодяй, который натравит собаку на спящего бомжа – да так, что целыми останутся только ботинки. Или наркоман, который намалюет чужой кровью на стене изображение паука.

В городе было душно.

Демид ждал. Ему хотелось верить, что все плохое уже прошло, но он знал, что самое плохое еще и не начиналось. Он ждал. А что еще ему оставалось делать?

***

– Товарищ Коробов здесь проживает?

– Да, – сказал Демид.

– Коробов Демид Петрович? Это вы будете?

– Я. Буду.

– Распишитесь в получении повестки.

Молодой румяный парнишка в милицейской форме протянул листочек и Демид дисциплинированно изобразил загогулину в графе против своей фамилии.

Когда его в последний раз вызывали к следователю? Лет пять назад. Тогда Дема был помоложе и еще не так заботился о своей репутации. Он светился во всякого рода авантюрах, и если не в качестве обвиняемого, то в качестве свидетеля всегда можно было его привлечь. Впрочем, как всегда, без особых последствий. Демид умел заметать следы.

«Что такое на этот раз?»

Пару – тройку незаконных текущих делишек можно было навесить на Демида и сейчас. Но на вызов к следователю они никак не тянули – разве что на разборки с налоговой полицией. А вернее всего, на пару пузырей коньяка нужному человеку, не более того.

– А по какому поводу меня… Вы не в курсе?

Мент с удивлением поглядел на Коробова. Вместо испуга на физиономии товарища Коробова светилось здоровое любопытство. Демид выглядел подозрительно доброжелательно и даже добропорядочно, смотрел на милиционера с такой милой улыбкой, что милиционеру захотелось немедленно нацепить на Демида наручники, а, может быть, и угостить дубинкой по спине.

– Завтра объяснят. В одиннадцать ноль-ноль – к следователю Фоминых. За неявку – сами понимаете…

Служивый козырнул и удалился. Демид стоял и задумчиво смотрел ему вслед.

***

В десять пятьдесят девять Демид бодрым шагом вошел в Городское управление Внутренних Дел. Однако обнаружилась определенная проблема. К кабинету, номер которого был указан в повестке Демида, выстроилась небольшая очередь. Трое людей не самого благопристойного вида подпирали шершавую тусклую стену, лет десять назад крашеную желтой краской; еще двое сидело на корточках. Ни стульев, ни скамеек в коридоре почему-то не полагалось.

Дема прошествовал мимо них без задержки и решительно взялся за ручку двери кабинета.

– Э-э, браток… – кто-то схватил его за руку. – Ты, что-то резвый, однако. Тут очередь…

– Гражданин! – Демид глянул со всей строгостью. – Что вы себе позволяете?! Какой я вам браток? Руку уберите, пожалуйста! Я при исполнении, понимаете, а вы тут рукою!…

– А, пардон… – парень слегка усох при слове «гражданин» – но сдаваться не собирался. – А при какой должности, так сказать, состоите? Потому что я здесь уже два часа порог обиваю. Попасть внутря не могу. Развели бюрократию… Да еще вы без очереди. Откуда я знаю?..

– Разберемся, – отрезал Демид. – Я – гимнокалициум[21 - Латинское название рода кактуса.]. На общественных началах. Так что сейчас разберемся. Разрешите…