И тут чернявый с чувством произнес:
– Мне жаль, что ты не с нами. Что? Хм.
Он глянул внимательно на Полину, затем на экран своего смарта.
– Вынужден отказаться. Проект «Марс» закрывается, и никто не выживет. Что? Так не бывает!
Террорист серьезно взглянул на Полину и сказал:
– Расскажи мне правду о том человеке, с которым я только что общался. Если твоя и его версия совпадут, у тебя появится шанс выжить.
Девушка внутренне застонала. Что ему рассказал дед? Правду? Или ложь? А если ложь – то какую? Выбора не было – она могла сказать только то, что знала сама.
– Это мой дед. Он умер тридцать четыре года назад. Перед смертью он сделал электронный слепок личности и загрузил его на сетевое кладбище. Четыре года назад метеорологическая корпорация с незапоминающимся китайским названием предложила моему отцу денег за этот слепок…
– Зачем? – перебил ее чернявый.
– Две причины. Первая – использование искусственного интеллекта в автономных телах запрещено законодательством. Вторая – делать постоянный портал с Плутоном или посылать туда экспедиции каждые полгода слишком дорого. А так они просто купили личность деда и загрузили ее в андроида. Один раз заплатили, получили вечного техника.
– Ты знаешь, что создание электронных слепков тоже запрещено? – поинтересовался чернявый.
– Конечно, – Полина грустно улыбнулась. – Но слепки, которые были сделаны до принятия закона, легальны.
– А твой отец – бессердечный подонок, – усмехнулся террорист. – Продал деда в вечное рабство, ишь ты! Как думаешь, твой дед может сам сделать электронный слепок?
– Если кто и может, так это он, – твердо ответила Полина.
Она слышала, что эта операция требовала подсоединения к сети на уровне нейрошунтов, специфического оборудования и вообще уже лет тридцать как ее никто не делал. Но с тех пор технологии продвинулись далеко вперед, а дед не раз уже доказывал, что для него нет ничего невозможного.
– Ты не думай, я правда готов умереть ради будущего Земли, – начал внезапно оправдываться террорист. – Но если можно выжить, не подводя товарищей, то почему бы нет? Мы договорились с твоим дедом – он делает слепок с моей личности, я общаюсь с ней и понимаю, что все в порядке, а потом он делает слепок с твоей. Марс умрет, но мы выживем.
Он и вправду был безумен. Полина отчетливо понимала – они умрут. Слепки – это не они, это какие-то единички и нолики в бескрайних просторах плэнэт-сети. Неужели дед сдался, и решил просто снять такой слепок с нее? Но почему он тогда просто не предложил сделать это?
– Ему нужен хороший канал, – словно отвечая на ее вопрос, заявил террорист. Он лихорадочно щелкал пальцами по смарту. – Ну него будет хороший канал!
Некоторое время в комнате ничего не происходило, только слышался шорох скользящих по пластику пальцев.
Затем чернявый встал с кресла и лег на пол. Время застыло.
Полина боялась признаться себе, что это конец. Конечно, никто не мог бы спасти Марс. Конечно, дед искал хоть какой-то выход – и даже нашел его. Хоть какой-то. Но это было так… беспомощно и грустно. И так не совпадало с ее представлениями о нем!
Но вот реальность: она придумала себе героя, а на самом деле он – просто преступник, который не смог избежать глупой смерти, чтобы нормально воспитать сына и спокойно стареть, наслаждаясь жизнью.
* * *
– Красавица? – голос был незнакомый, и шел не из динамика в ухе, но интонации она спутать не могла!
– Дед?!
– Почти, – чернявый не смог подняться, его руки разъехались и он шлепнулся затылком об пол. – Слепок со слепка. Вторая копия, сделанная в кустарных условиях. Ох, что-то у нас не то с мозжечком… Ты это тело по голове не била?
Полина нервно улыбнулась, потом расхохоталась, и смеялась, не в силах остановиться. Ну и дурой же она была! Вот так вот взять и перестать верить в деда! А он… А он опять совершил невозможное!
– Ага, так это не правая рука, – тем временем слепок-со-слепка более-менее освоился в теле террориста. – Ох, как же клево чувствовать боль! Тепло, холод, прикосновение!
– В твоем теле на Плутоне этого не было? – удивилась Полина.
– Ты бы очень удивилась, узнав, какой эрзац эти жмоты подсунули мне вместо тела…
Дед, не рискуя вставать на ноги, подполз к девушке на четвереньках и отвязал ее от батареи. Затем добрался до пульта, кое-как взгромоздился на кресло и принялся за работу.
– Как же я отвык от нормальных интерфейсов! Представляешь, на Плутоне нет ни одного экрана. Корпорации невыгодно создавать технологии, работающие при минус сотне для одной-единственной метеостанции. Хорошо хоть существуют голосовые интерфейсы, которые можно настроить под себя. План Центрального купола я слушал в виде трехсот разных по частоте и силе звуков, неплохая кантата получилась. Кстати, так гораздо проще «видеть» объемные карты – только сноровка нужна, и память хорошая. А вот на памяти для меня корпорация не экономила, потому что я одновременно был и ее «черным ящиком» на случай катастрофы. Все!
В этот момент вверху вспыхнули ярким светом лампы, и загудел торжественный голос:
– Внимание! Это не учебная тревога! Включен аварийный режим энергообеспечения! Внимание!..
– Бежим! – дед схватил Полину за руку и рванул к выходу из комнаты.
У нее только-только отошли отсиженные ноги и едва начало колоть в руках, предвещая скорую боль от проходящего онемения.
– Куда?
– В кафе!
Полина ничего не понимала. Вокруг полно террористов, Марс все еще в опасности, а они бегут в какое-то кафе! Тем не менее один раз она уже усомнилась в деде – и оказалась неправа. Второго раза – она решила это твердо – не будет.
Всюду ярко горел свет, высоченные потолки и ковровые дорожки пустого Сектората сменялись широкими лестницами и узкими технологическими проходами, а они все бежали и бежали. И в тот момент, когда девушке уже казалось, что в легких поселилось Солнце, а сердце вот-вот выскочит через горло, они ввалились в большое помещение с уютными столиками и длинной стойкой с подносами.
Дед поднес смарт террориста к дверному проему и набрал какие-то цифры. Тут же сверху опустилась металлическая перегородка и заблокировала вход.
– Успели, – дед рассмеялся. Теперь в этих глазах не было безумия – там плескались азарт и веселая уверенность. – В общем, в здании есть четыре помещения, которые можно полностью заблокировать. В одном – зале заседаний – заперли всех парламентариев и примкнувших к ним. Второе – комната для делегаций. Третье – бомбоубежище внизу. И последнее – как раз кафе. Так что мы в полной безопасности до момента прилета подкрепления с Земли.
– И что теперь? – поинтересовалась девушка.
– У меня есть три задачи, выполнение которых обязательно, – улыбнулся дед. – Во-первых, напоить тебя кофе.
Что-то щелкнуло в голове у Полины. Не так давно было что-то, связанное именно с кофе. Вот только что? За последнее время произошло так много всего…
Она последовала за дедом на кухню, там он легко разобрался с громадной машиной и через пару минут в чашечки уже лился ароматный эспрессо.
– А что потом? – поинтересовалась она, взяв свою порцию.
– Все должно быть вовремя, погоди.
Они сели за столик. Дед со смарта приглушил яркий свет. Полина внезапно вспомнила про родителей – но ее гаджет так и не подавал признаков жизни.
– Плэнэт-сервера мертвы, – подтвердил догадку дед. – Но ты не беспокойся – террористы не успели отключить ни один купол полностью. В седьмом, девятом и одиннадцатом вырублено до трети генераторов, но воздуха хватит до прилета помощи. Твои родители живы и здоровы.
– Расскажи про себя, – попросила девушка.
– Да что рассказывать? Я был глупым и упертым, а потом сразу стал старым и неуклюжим, – рассмеялся дед. – Вот и вся история. Я слишком мало уделял внимания семье. Эту ошибку мне уже никогда не искупить. Лучше расскажи, как у тебя в школе?
Они пили обжигающий кофе маленькими глотками, перекидываясь фразами.
Было ощущение, что они опять только-только познакомились. Словно не было этих месяцев, за которые дед стал для Полины самым близким человеком – но чувствовалось, что дистанция между ними небольшая, и скоро снова исчезнет. И можно будет говорить о самом личном без страха и неудобства.
Когда кофе кончилось, дед сделал еще порцию, и разговор продолжился. А потом он спросил:
– Тебе какие танцы нравятся?
– Да мне в общем-то все равно, – ответила Полина. – Ну, вальс, наверное. Еще танго, но я его танцевать не умею. Всякие мазурки и менуэты вообще для меня темный лес. Под современную музыку попрыгать можно.
– Ну, тогда пусть будет вальс, – сказал дед, и что-то набрал на смарте, а потом явно потянул на нем бегунок, увеличивая громкость.
Заиграла музыка. Вроде бы это был Шопен, но что-то из не очень известного.
– Да ладно! – возмутилась Полина. – Там люди на улице мертвые! Здесь за стеной террористы небось пытаются к нам добраться!
– И тем не менее, – дед улыбнулся. – Знаешь, в Южной Америке есть обычай – на пятнадцатилетие девушка танцует со всеми своими родственниками-мужчинами, а они дарят ей разные подарки.
– У меня день рождения был три месяца назад!
– Моя корпорация отказалась предоставить мне отпуск в то время!
Полина неожиданно для себя расхохоталась. А потом встала и протянула руку стоящему рядом деду.
А потом был танец. Причем в нем не было ничего фривольного, даже на малую долю. Просто Полине рядом с этим человеком было так спокойно и уверенно, как ни с кем и никогда.
И пусть где-то рядом еще пытались уничтожить Марс террористы с вырванными клыками, пусть помощь в виде космических кораблей с Земли еще была в пути – это не имело значения.
Не надо было думать, не надо было что-то делать, дед вел ее четко и точно. Полине оставалось только следовать за ним, наслаждаясь ощущением безопасности.
– Благодарю вас, – коротко поклонился дед.
– Вы очень любезны, – по ощущению, у Полины впервые в жизни получилось сделать книксен изящно, а не кое-как.
– Ты говорил о трех задачах, – вспомнила девушка.
– Да, – согласился он. – Но всему свое время.
Девушка поджала губы. Дед посмотрел на нее, покачал головой и сказал:
– Понимаешь, первая копия – то есть настоящий я – осталась там, на Плутоне. И когда сюда прилетят с Земли и начнут расследование, если я попаду к ним в руки – а других вариантов нет – они быстро все выяснят. Меня сотрут. Личность в андроиде на Плутоне – тоже. Дед, которого ты знаешь, исчезнет навсегда.
– И что же делать?
– Есть единственный вариант. Помнишь, я тебе пересказывал фильм, в котором андроид из будущего уничтожает новейшую разработку…
– …А потом и самого себя?
– Да.
У Полины навернулись слезы.
– Да ладно, хватит тебе, – ворчливо заявил дед. – Во-первых, я всего лишь вторая копия. Во-вторых, тот Дед, с которым ты общалась все это время, останется жив – и вы сможете продолжить ваши разговоры. А пока – сделаешь мне смузи? Я слышал, у тебя отлично получается.
Здесь ягодный фреш был не замороженным, а охлажденным. И выбор, выбор!
Полина плакала и делала смузи.
И постепенно понимала.
Пусть все идет так, как идет. Ее дед – тот, который на Плутоне – наверняка найдет выход, и рано или поздно будет рядом с ней.
Потому что теперь он точно знает – это возможно.
А он, вообще-то, специалист по самым невозможным вещам.
Вместе со смузи она шагнула обратно к световому кругу, в котором сидел дед.
В кафе тихо играл вальс. А внутри у девушки рвал душу на части сбивающийся южноамериканский ритм.
? Почти маджонг
– Ваш ход, ладья.
– Стоп!
Пухлый режиссер в клетчатом пиджаке вскакивает и машет руками.
– Что вы мямлите, что вы мямлите? Ли, проснитесь уже, черт возьми! Вы же влюблены в нее, вы скоро погибнете – и вам отчаянно, безумно жаль! Покажите это зрителю, чтобы зритель рыдал! Ане бубните, как комическая старуха, забывшая вставную челюсть в гримерке.
На сцене – мужчина и женщина. Черно-белые декорации, прожекторное освещение. Он – в смокинге, она – в вечернем платье. Звучит регтайм.
– Простите, мэтр, задумался.
