Причем эта концепция очень живучая! Именно она дает нескончаемые поводы для споров, прений и склок – в общем, «священных войн», или, на интернет-жаргоне, холиваров. Он ее стоит или нет? А она его? И кто кому чего недодал? И кто кому чего и сколько должен? Поскольку процесс подсчета увлекателен, то тема эта вечная.
Но ведь по гамбургскому счету в применении к близким отношениям эта концепция не выдерживает даже легонькой критики.
Посмотрите внимательно вокруг. Разве любят только тех, кто обладает неоспоримыми достоинствами? Или только тех, кто всегда и во всем лучший и первый? Или у кого список ресурсов длиннее? Конечно же, нет. Любят всяких: и толстых и худых, и бедных и богатых, и уродцев и прекрасных, и умных и непроходимых тупиц, и святых зожников и несвятых фастфудщиков. И список этот можно продолжать, присоединяйтесь!
Самый шумный и трэшевый момент в обсуждении подобных концепций брачных рынков – это обмен секса на различные блага. Девочки мальчикам секс, а мальчики девочкам айфоны и «лехусы», должности и штампы в паспорте.
Секс, конечно, кем-то сильно переоценен в этом случае, ну да ладно. Но вот что хочется спросить у тех, кто придерживается данной картины мира: если мужчина получает в сексе доступ к телу и удовольствие – и женщина все то же самое, то почему ей еще плюс «лехус»?
Не сходится что-то арифметика! Или, может, у нее удовольствие поменьше? А если нет – то она еще и доплачивать должна? Я вот затрудняюсь ответить.
Мне-то кажется, что обмен в отношениях очень простой: за любовь надо платить любовью, за хороший секс хорошим сексом, за доверие – только доверием. Хотя при ближайшем рассмотрении, возможно, и этот обменный курс никуда не годится. Все гораздо тоньше и неоднозначнее, чем можно прописать в любой теории отношений.
А если всему назначать цену… Тогда очень хочется узнать, почем нынче доверие и поцелуи в макушку. Если уж у нас рынок. А?
Грустная история про Васю, который инвестировал в отношения деньги
Вася зарабатывал много. Семья не бедствовала. Он сильно уставал, мало улыбался и с домашними разговаривал сквозь зубы.
При любых шероховатостях в семье Вася напоминал, кто за все платит, и считал разговор оконченным.
Жена привыкла. С годами научилась не спорить. Не обращать внимания на неуважение к себе и вечную занятость мужа.
Поначалу – да, часто тревожилась. Чего-то хотела то от него, то от себя, то сразу от обоих. Но все это оказалось тщетно.
Вася упорно не слышал просьб. Никогда не отвечал с первого раза, раздражался от любых вопросов. Согласовывать планы считал ниже своего достоинства. Обниматься разучился с рождением второго ребенка. Надо ли говорить, что комплименты, внимание и доверительные разговоры исчезли еще раньше.
Жена перечитала кучу книг, прошла тренинги про пробуждение в себе богини, освоила курс дыхания маткой и отработала навык антикризисных переговоров.
Не помогло.
Вася матерел, иногда забывал здороваться, а иногда, казалось, он даже не помнит, что женат на живом человеке. Хотелось бы сказать, что и про воспитание он тоже забыл, но нет: нельзя забыть то, чего у тебя отродясь не было.
Дети были неплохим атрибутом успешности, но ими занимались гувернантки, няни, водители, домработницы и жена. Выходило дорого, но Вася старался и оплачивал.
Для Васи было дорого все, но он из кожи вон лез, чтобы, во-первых, все было, а во-вторых, чтобы никто не забывал, кто за все это платит и как он надрывается на своей работе.
Жена об этом и не забывала, но зачем-то суетилась. Что-то лепетала про отношения и уважение. Отчаявшись, дошла до психолога.
За несколько встреч диагностировала у себя созависимость, оплакала одиночество в браке, ушедшие чувства, повыла от безысходности и… попрощалась с психологом. Оставила все как есть. И успокоилась.
Но однажды безвременно накрылась медным тазом Васина работа.
Сдулись финансы. То, что осталось, оказалось явно недостаточным для прежних инвестиций в семью.
И семья на этом тоже закончилась.
Жена легко и непринужденно ушла, не попрощавшись, в неизвестном направлении. Проклинал.
Друзья сочувствовали, подтверждали, что жена евойная – меркантильная тварь, которую всегда интересовали только деньги. Друзья, кстати, тоже скоро закончились. Вася заподозрил, что и им были нужны только его деньги. Но подтвердить эти догадки оказалось уже некому.
Вася окончательно убедился, что люди – скоты, что не существует никакой любви и дружбы. Даже любимые дети, казалось, забыли папин номер телефона.
Грустная история. Но – логичная.
Вася инвестировал в отношения деньги.
Закончились деньги – закончились отношения.
Как минимум странно ожидать за деньги любви, поддержки, теплоты и близости.
Васе никто не объяснил, что дивиденды от денег могут быть только в купюрах.
И только за уважение люди платят уважением.
За преданность – преданностью.
За любовь – любовью.
За поддержку – поддержкой.
За доверие – доверием.
За деньги покупаются вещи и функции, а не люди и чувства.
Иногда за деньги продается видимость семьи и отношений. Повезло, если эту видимость можно оплачивать всю жизнь. Иногда может и не повезти.
Как Васе.
Инвестициям в отношения – не учат.
Так как это долгосрочные инвестиции.
И они требуют усилий и внимательного отношения к тому, что внутри семьи.
К детям. К жене. К мужу. К способу коммуникации, к совместности, к разности.
Одних только денег – недостаточно.
Как и любой другой функции.
Отношения – это не борщ плюс секс
Казалось бы, банальные истины – не построить отношений на законах рынка. И на советах в статьях типа «11 способов быть хорошей женой» или «3 пункта идеального мужчины, которого все хотят» счастливых пар что-то не прибавляется.
Потому что отношения – это гораздо больше, чем сварить суп, вбить гвоздь, помыть полы. Близость, безопасность, доверие не получить манипуляциями и подгонкой себя под список качеств идеальной женщины или лучшего мужчины. Отношения выстраиваются на внутреннем ресурсе каждого участника, и только уникальность конкретного мужчины и конкретной женщины дает в итоге уникальность, неповторимость пары.
Может ли партнер быть функцией? Да, а почему нет? Можно ли попытаться построить отношения на манипулировании друг другом, на требованиях взаимной выгоды и пользы? Можно. И даже можно обоюдно договориться: я для тебя мультиварка, а ты для меня пылесос. На краткосрочной дистанции это может сработать. На долгосрочной – нет. Когда человек в твоей жизни становится функцией, близость тухнет.
И вот что из этого может выйти. Предположим, он идеально выполняет все предназначенные ему функции, а ты идеально выполняешь свои. Оба вы обладаете огромным списком ресурсов и достоинств, которые соответствуют вашим взаимным требованиям друг к другу. Чисто теоретически вы идеальная пара. Фактически же с трудом друг друга выносите. И скрипите зубами, еле сдерживая раздражение. Почему? Что не так? Все же идеально! Все по правилам, все просчитано, взаимообмен налажен, ты – мне, я – тебе!
Вы можете делать хорошую мину при плохой игре. Вы можете изображать благополучие, живя без настоящей человеческой близости, многие так делают. Но в конечном итоге этот вариант – тупиковый.
Потому что если человек хоть чуточку жив, то он непроизвольно будет смотреть туда, где легко дышится, где можно зарыться носом в родное плечо, где смеются и плачут на твоем языке и где при любых катаклизмах есть тот, кто на твоей стороне.
С некоторыми этого не случается никогда. И доказывать им, что отношения – это больше, чем борщ и секс, – гиблое дело. Это словно разные вселенные.
Еще одна грустная история – про Машу, которая очень хотела быть полезной
Маша была отличной хозяйкой. У нее одномоментно варился борщ, благоухал захер и безукоризненно получалась фуа-гра.
Никто из домашних не припомнит, чтобы в доме пахло горелым или хотя бы невкусным.
Правда, случаев, когда Маша улыбалась, а тем более хохотала, тоже никто не припомнит.
У детей часто пропадал аппетит прямо во время еды, потому что есть так, как хотелось, – то есть иногда вкусно чавкая и с удовольствием – было нельзя. Есть нужно было прилично и воспитанно, иначе замечания превращали трапезу в исправительную колонию строгого режима.
Рынок, магазины, плита, еда, накрыть, накормить, убрать, отполировать, выдохнуть – график Машиной жизни изо дня в день.
Не каждая операционная могла сравниться с чистотой Машиного дома. «Чисто» – это не то слово, каким можно охарактеризовать состояние, до которого Маша воодушевленно доводила дом. В нем все сияло, блестело и местами отсвечивало божественными переливами. В этом доме чужому человеку страшно было даже присесть. И совершенно непонятно, как в нем вообще можно было бы жить.
Жить было сложно. Всем. И мужу, и детям, и самой Маше.
И от детей, и от мужа Маша требовала соблюдения ряда правил пребывания (отбывания?!) в доме. И если муж мог себе позволить некоторые вольности со скандалом и рявканием, то дети получали от мамы нескончаемые замечания и воспитательные меры.
Маша чувствовала себя цербером, следящим за порядком. Регулярно напоминала, угрожала и высказывалась. Но это не помогало. Усталости ее не было предела. Ибо дом никогда не был в порядке, кто-то где-то обязательно успевал наследить, намусорить и распотрошить.
Не жизнь, а каторга.
Надо ли говорить, что легкость, флирт, душевные разговоры закончились у Маши никто не помнит когда. Она и сама не помнит. Жизнь, в которой нужно выбиваться из сил, чтобы быт для домашних был добротным и красивым, вряд ли можно назвать легкой.
Зато у Маши была индульгенция на плохое настроение, резкость, язвительность и головную боль. Ибо ясно-понятно, кто лучше всего и тяжелее всего трудится для общего блага.
Атмосфера в семье была соответствующей. И главное – неблагодарной.
Дети тайно бегали перекусить в «Макдак».
Муж часто задерживался на работе.
Однажды задержался совсем.
Через полгода подал на развод. Выбив у Маши из-под ног надраенный до блеска пол.
По большому счету, на Маше держалось все в этом доме и сам дом: 25 лет каторжного труда, самопожертвования и родительского подвига.
И – никакой благодарности.
Дети выросли и разъехались.
Семейные праздники, скандалы и ритуалы закончились.
Остались идеальная чистота, тишина, тоска и невыносимое чувство предательства.
Повторюсь, что функциональные отношения – дорога в никуда в наши чудесные дни. В большинстве случаев каждый человек все в своей жизни может сам: и борщ сварить, и деньги заработать. И это не зависит от пола.
Так случилось, что в современном мире в одиночку стало жить проще и спокойнее, чем в паре. Но для близости, поддержки, радости и утешения нужен другой. И не такая уж простая задачка – выбрать, какой стиль жизни твой. Количество одиночек растет. Оно и понятно. Но и количество депрессий – тоже.
Почему нет смысла полировать себя напильником
Заметьте, как сильна эта психологическая установка: стань лучшим, стань первым, стань самым-самым, дай как можно больше – и тогда тебя полюбят.
И вот вы дрессируете себя, чтобы стать самыми лучшими поварами, домашними сантехниками, любовниками, любовницами, машинами по добыче денег, а также заиметь в своем арсенале еще десятки безупречных функций… А потом оказывается, что это не гарантирует в отношениях ровным счетом ни-че-го!
Но люди продолжают требовать функциональности и от партнера, и от себя. По сути это потребительское – то есть бездушное и бесчеловечное – отношение и к себе, и к другому.
Люди занимаются повышением своей функциональности, вкладывают в это деньги, безжалостно полируют себя напильником, а потом предъявляют миру счет. А что мир? А миру – все равно.
Практическое задание
И здесь я хочу обратиться к читательнице с вопросом, на который предлагаю дать ответ не мне, а самой себе: как вам кажется, не ставите ли вы на первое место в отношениях функциональность – и свою собственную, и других людей? Не уподобляетесь ли Васе или Маше, считающим, что главное – это зарабатывать деньги, обеспечивать семью, кормить-одевать-обувать? И что за все это можно получить любовь?
Какими способами вы пытаетесь заслужить любовь близких? Что и как вы для этого делаете? Почему вы это делаете? Вы считаете, что выполнять свои функции – это и значит любить? В итоге: «Я ему все отдала, а он…» Разве это любовь, если за нее требуется оплата?
В основе такого поведения часто лежит страх стать ненужной. Кажется, если я буду хорошо выполнять свои функции, я заслужу любовь и меня не бросят. Но это иллюзия. Выполнением функций не заслужить любовь. Подумайте о том, как избавиться от этой иллюзии. И постарайтесь понять: любовь ничем не заслужишь, никаким выполнением функций. Любовь может с нами случиться, если ей не мешать. Люди много чего совершенно неосознанно делают, чтобы отношения не складывались, но отказываются признавать это. Гораздо охотнее они учатся манипуляциям и прочим навыкам, обещающим, что влюбится любой. И почему-то забывают, что мы не можем заставить себя любить кого-то, но также невозможно заставить кого-то полюбить нас.
