– Это какого такого своего?
– А вот такого.
– Вот все ты темнишь, папка! Точно я маленькая. – Она понизила голос. – Я ухо-то к горе прикладывала и слышала, как звал он меня!
– Да ну?
– Ага. Только я тебе тогда не говорила. А он шептал…
– И что он тебе шептал, идол-то?
– «Щи научись варить, дурёха – шептал он, – на полном серьезе поделилась она, – в хозяйстве пригодится».
– Это я тебе всегда твердил, дуреха ты!
Девочка грубо, совсем не по-детски, засмеялась.
– Верно, это ты говорил! Из-под земли-то мне другое шептали: «Крови хочу, крови!»
– Не мели, а?
– А чего не молоть? Сама слышала!
– Клюет у тебя, дуреха!
Одна из удочек взвилась над камышами.
– Сошла! – разочарованно выпалила девочка.
– А ты болтай побольше! А за поплавком галки следить будут!
– Ладно уж, буду следить. Мне Варвара вчера малинки насобирала, – заговорщицким тоном сообщила она. – И про дом наш опять спрашивала…
– У Варвары глаз чересчур острый, – многозначительно предупредил отец. – Выколоть бы один!
Юля потянула Георгия за локоть:
– Пойдем.
Тот сделал шаг в сторону, и под его ногой громко хрустнула ветка.
– Черт!
Но выругался он чересчур громко.
– Там вроде на дорожке есть кто-то, – вдруг сказала девочка.
– И я слышу, – отозвался мужчина. – Эй, кто там?! Кто подслушивает?! – У девочкиного отца даже голос изменился, стал резким, угрожающим: – Вот я выберусь-то из лодки!
– Встреча с мясником не входит в наши романтические планы, – бросила Юля и потянула за собой Георгия.
Молодые люди поспешили по тропинке назад.
– Неужели всех свинок вот так? – по дороге спросила Юля.
– А ты как думала? Грудинка и окорока сами рождаются?
Юля тяжело вздохнула:
– Теперь буду есть отбивную и мучиться. Или вообще не стану есть мясо. Перейду в вегетарианцы.
– Ну-ну.
– Идем к нашим, там хоть повеселее, – предложила Юля. – Вечером вдвоем нагуляемся.
– Идем, – согласился Георгий.
Они поспешили к своим.
– А местные-то про ведьм не забывают, – заметила Юля.
– Они в плену своих предрассудков, – скептически отозвался Георгий. – Аборигены!
Вскоре удары по мячу стали близкими, взрывами покатился над озером и пляжем смех.
– А как насчет девочкиной фразы? – поинтересовалась Юля, когда дорожка вывела их к малометражному пляжику, тесно оккупированному студентами. – «Крови хочу, крови». Выдумала?
– Об этом кургане столько уже наговорили, могу себе представить! И написали тоже. Как местным об этом не знать? А девочка впечатлительная! Дура, попросту говоря.
– Озеро с русалками и пропадающими в округе людьми – раз, остров с ведьмами – два, – Юля загибала пальцы, – курган со страшным богом, которому нужны кровавые жертвы, – три. Она хотела добавить: «И приведения, которые подходят по ночам к лагерю археологов, – четыре. Не многовато ли, а?» Но не успела.
– Предрассудки и глупости, – категорично заключил скептик Георгий.
Студенты купались и бесились до наступления темноты. Попутно допили все, что у кого оставалось после двух дней загула. Вернулись уморенными и бесконечно счастливыми.
Когда стемнело и все разбредались по домикам, Юля и Георгий еще долго обнимались за палатками. Георгий что-то хотел сказать, но стеснялся и мучился.
– Ну, говори, – ему на ухо шепнула Юля.
– Хочешь, отыщем одну палатку на двоих? – предложил он. Это вышло так непосредственно – взволнованный крик его души. – Хочешь? – повторил Георгий.
– А мы не торопимся? – ответила Юля вопросом на вопрос.
– Думаешь, торопимся? – смутился он.
– Все хорошо, – прошептала Юля. – Я тоже хочу одну палатку на двоих. Но я не хочу это делать перед носом у Курочкина, Кащина и других друзей и подруг. Мы же не обезьянки в зоопарке? Как ты думаешь?
– Нет, не обезьянки, – засмеялся Георгий. – Я думал взять палатку и уйти куда-нибудь. Вечером. Незаметно. Подальше уйти. Где нас не найдут.
– А это идея, – прижимаясь к кавалеру, кивнула Юля. – Класс. – Разговор про домик, где спят охотники, а студенты предаются любви, не выходил у нее из головы. – Ладно, завтра подумаем.
– Спасибо, – с великой нежностью и чувством поблагодарил Георгий.
– У меня будет к тебе просьба…
– Да? – обнимая девушку, он готов был достать и луну с неба.
– Я хочу завтра рано утром вернуться на озеро, но не сюда, где этот пляж. А дальше, выйти так, чтобы оказаться напротив острова. Хочу рассмотреть его в бинокль. Помнишь тропинку, ведущую направо?
– Еще бы.
– Вот для этого нужно идти по этой тропинке.
– Ты уверена?
– Почти. Интуиция.
– А-а!
– Не смейся. – Юля стукнула кулачком в грудь Георгия. – У меня интуиция, как у кошки. Фр-р! – Она провела коготками по его груди. – Это правда.
– Будем надеяться.
Скоро они попрощались. В эту ночь студенты-историки спали как убитые. Праздник, работа и отдых сморили даже самых неспокойных и буйных. Тем более, что начинались трудовые будни археологов. Да, были несколько человек в лагере, которые не могли сомкнуть глаз и думали, думали, что-то решали, но эти люди в сравнении с большинством в счет не шли. И потом, кому есть дело до безнадежно влюбленных?
Глава вторая
Туман над водой
1
Юля и Георгий вышли на рассвете, когда лагерь еще спал, обогнули городище и устремились по знакомой дорожке. Они экипировались для короткого похода. Надели курточки и кепки, ведь им предстояло идти через лес. Георгий взял рюкзачок, оба вооружились биноклями и походными ножами. Через десять минут они вышли к лесной развилке. Налево по тропинке через лес (будет) уютный пляж на берегу заводи, где они отдыхали вчера после трудов праведных, и стали невольными свидетелями диалога отца и дочери за камышами.
Но теперь им было направо…
Они шли по незнакомой территории, иногда преодолевая препятствия; им приходилось продираться сквозь заросли кустарника, убирать от лица ветки, а то и спасаться от хлестких ударов. Над головой хищно кружило и каркало воронье. Несомненно, это они разбудили птиц. А те думали: не по их ли птичью душу явились эти люди, не за их ли птенцами? Чего в ином случае им понадобилось в этой чаще? Птицы, как правило, плохо думают о двуногих существах.
– Говорят, вороны в моменты крайней опасности нападают на людей, – риторически заметила Юля.
– Да, и заклёвывают насмерть, – кивнул Георгий.
– Видишь, – улыбнулась она, – ты тоже об этом слышал.
– О, да!
– Стало холоднее, или я вновь ошибаюсь? – спросила Юля.
– Просто утро, вот и прохладно, – успокоил ее Георгий. – Выйдет солнце – согреемся.
– До солнца еще дожить надо, – философски заметила его спутница. – В смысле – дойти. – Она недоумевала. – Неужели не замечаешь перемены?
– Ты внушила себе, что тут должен быть холод. Ведь так сказал «волшебный старик»!
– А-я-яй! – к неудовольствию молодого человека, то и дело вырываясь вперед, покачала она головой.
– Что?
– Мы едва знакомы, а ты уже издеваешься надо мной!
– Ну, прости.
– Не искренне!
– Извини меня.
– Ладно, – вздохнула она. – Меня так легко обидеть! Я такая ранимая! – Юля даже всхлипнула носом. – Как цветок!
Утренняя свежесть и впрямь была чрезмерной. Им казалось, что они то подходят к большой воде, то удаляются от нее. Раздвигая руками зеленые ветви, они ждали, что вот-вот обнаружат желаемое, но лес встречал их все новыми густыми зарослями. Георгий хотел идти впереди, но Юля опередила его – ей обязательно надо было самой прокладывать дорогу. Иначе она не могла!
– Мы идем уже двадцать минут.
– Знаю, – недовольно откликнулась Юля.
– А если эта тропинка вообще ведет мимо озера? – резонно предположил Георгий. – В дикое местечко мы забрели!
– Если через десять минут не выйдем к воде, повернем назад, – сказала Юля. – Но я на тебя обижусь.
– За что?
Ее голос стал капризным:
– Ты умаляешь мою мечту!
– Знаешь, какая ты…
В его голосе звучала ирония.
– Какая?
– Такая!
Она остановилась, поймала его руки:
