Андрей Васильев "Тёмные пути"

Видения сменяли одно другое, и вот передо мной средневековый бал во всей его пышности. Яркие наряды, маски, веселье на улицах города, в котором, как мне показалось, я узнал Неаполь, где пару раз бывал в юности, один раз с мамой, другой с Юлькой. Ну да, Неаполь в средние века и сейчас – это два разных города, но церковь Сан-Доменико-Маджоре и особенно кафедральный собор трудно спутать с другими строениями. Мы столько времени там с мамой провели, что я их хорошо запомнил. Как сейчас в ушах прозвучало: «Валера, пойми, ты видишь одно из величайших творений в мире. Фрески Джованни Ланфранко – это шедевр, не имеющий аналогов». А потом выяснялось, что не один Джованни Ланфранко творил эдакие шедевры, поскольку на творческой неапольской ниве потрудились и Пьетро Каваллини, и Франческо Солимена, и невесть кто еще.

Но в результате мама оказалась права, пригодилась мне ее наука. Если все так, если это Неаполь, то дело, считай, в шляпе. Больно здоровая была та кровать, на которой задушили бедолагу, вряд ли она стояла в лачуге никому неизвестного бедняка. А, значит, это убийство оставило след как в истории, так и в Википедии. Нет, душили тогда наверняка многих, но все равно список будет не безразмерный.

Как будто издеваясь надо мной, видения закончились тем же, чем начались – удушением. На этот раз, правда, прикончили не мужчину, а женщину, ту самую, которая чуть раньше так заливисто смеялась, глядя на чужую смерть. Правда, сейчас она была уже не так молода и красива, но тем не менее я ее узнал. Да и убийцы мало походили на дворян, скорее, они смахивали на солдат или стражников.

Зато теперь стало предельно ясно, что дама сия и есть та, кто владел неким предметом, мне жизненно необходимым. И я вроде даже понял, о чем именно идет речь. Скорее всего это был кулон, который убийца сорвал с шеи только что задушенной им женщины, а после засунул в напоясный кошель. Довольно большой, круглый, судя по цвету золотой, с крупным рубином в центре.

Ох, что-то мне подсказывает, след в истории человечества этот кулон оставил не самый лучший, учитывая то, какими шалостями занималась его первая хозяйка и то, как она закончила свою жизнь. Таким вещам и правда лучше лежать в земле, это я теперь наверняка знаю.

И неизвестно еще, насколько легко его будет сначала найти, а потом угомонить. Колечко безумного бизнесмена я вот до сих пор вспоминаю, с таким трудом оно мне в руки далось.

А еще интересно вот что – насколько же запутаны пути истории и людей. Вот каким образом кулон из Италии занесло в Россию? Ну ладно если сейчас – аукционы вроде Сотби, «черные дилеры», то, се… Ну, а раньше? Как приданое? Или какие-то лихие казаки добирались не только до северных морей, но и до теплых стран с апельсинами и оливками? Или, может, какой-то разудалый подполковник-гусар раздел за ломберным столиком какого-то неудачливого итальянца, в предках которого ходил тот самый хмурый господин, что не побрезговал с еще теплой женской шеи сдернуть цепочку с украшением?

Жаль, что я никогда не узнаю, как оно было на самом деле. А хотелось бы.

Вспышка, я снова вижу страдание в глазах умирающей от удушья бедняжки и просыпаюсь в холодном поту.

– Уфф – пробормотал я, вытирая ладонью лицо – Что же мне вечно ужасы демонстрируют? Хоть бы раз для приличия женщину голую показали, желательно красивую и молодую.

Шутки шутками, а первым делом я зарисовал все, что запомнил. Просто помимо кулона я у погибшей на руке еще перстенек интересный приметил, с черной жемчужиной там, где обычно располагается камень. Любопытная вещь, и по тем временам очень дорогая. В Средние века крупный жемчуг куда серьезнее иных самоцветов ценился, а особенно черный, ему приписывали массу магических свойств, в том числе и то, что он защищает владелицу от любых ядов. Вопросы отравления и сейчас праздными не являются, а уж тогда яд пускали в ход чуть ли не чаще, чем кинжал, особенно с учетом того, что речь, скорее всего идет об Италии. Так что данный предмет тоже запросто мог оказаться тем самым, что мне нужен. И даже на самом деле мог защищать от ядов, я уже ничему не удивлюсь. К слову – может, потому эту гражданку и удавили? Просто травануть не смогли?

Кто же ты есть-то такая, средневековая красотка? Когда жила, кем была? Может, ты королевская любовница? Почему нет, весьма стройная версия получается. Сначала его подручные прикончили мужа-бедолагу, чтобы тот под дверью не топтался и не мешал своим сопением монарху время приятно проводить, а после смерти покровителя и фаворитку на тот свет спровадили. На всякий случай, чтобы лишнего не болтала и не пыталась своих детей на трон подсадить. Если вспомнить ее поведение при первом убийстве, то сразу становится ясно, что эту милашку ничто и никто не остановит при движении к цели.

Или она сама королевских кровей? Может, сестра, или даже жена венценосной особы?

Ладно, узнаю со временем. Не от Шлюндта, так из продолжения видений. Они теперь меня постоянно станут одолевать, пока я цели не достигну.

Я закончил рисунок, взял телефон, чтобы получившийся результат сфотографировать, и выяснил, почему тот столько времени молчит. Он разрядился, а я этого даже не заметил. Вот ведь! Надо менять аппарат, батарея совсем не держит. И ведь вчера почти весь день выключенный пролежал.

– Валера – в кабинет заглянула Анна Петровна, причем было заметно, что она, мягко говоря, смущена. Или удивлена? – Тут к тебе девочка пришла.

– Кто? – выражение моего лица стало, скорее всего, не менее изумленным, чем у нее.

– Девушка – поправилась старушка – Говорит, что ты ей нужен. Аглая Ивановна пыталась объяснить, что здесь не открытый архив и не присутственное помещение, но она очень боевитой оказалась.

– Когда это Аглаю Ивановну смущало? – проворчал я, догадываясь, кого нелегкая принесла. Как видно, не дозвонилась до меня Стелла, решила лично приехать, чтобы как в том фильме сказать, насколько я ей безразличен.

– Никогда – покладисто отозвалась Анна Петровна – Но тогда эта девушка объяснила, зачем пришла, и повод оказался очень весомый. Валерочка, поздравляю тебя, ты скоро станешь папой!

Глава вторая

– О как – искренне удивился я – И кто у нас счастливая мама? Нет, правда интересно, кому так свезло.

Есть у меня подозрение на тему того, кто именно подобным образом развлекается, тем более что истинную благую весть на данную тематику сюда могла принести только Юлька, а она, даже окажись и в самом деле беременной, вряд ли станет со мной сейчас разговаривать. Очень она здорово в субботу на меня обиделась, тут двух мнений быть не может. Не исключено даже, что наши с ней дорожки разошлись в разные стороны навсегда. А что, с нее станется назло всему миру и мне лично выйти замуж за какого-нибудь бизнесмена средней руки, напрямую зависящего от ее отца, а после свалить на пару лет проживать куда-нибудь в Италию. Ей всегда нравилось Сорренто.

Но чтобы она пришла сюда, да еще делилась с кем-то столь личными переживаниями? Да никогда!

Зато приятен тот факт, что кое-кто, похоже, не столь обидчив, как моя подруга детства.

– Валера, Валера – смутилась Анна Петровна – Как так можно говорить? Откуда в тебе этот цинизм? Ты раньше таким не был.

– Был – вздохнул я – Просто вы этого не замечали. Ну, и повод показывать свое истинное лицо не возникал.

– Понимаю-понимаю – заулыбалась старушка – Защитная реакция психики, у Малышевой про это целая передача была. Там еще в мозг переодевался этот… Как его…

– Валееера – раздался из коридора голос, полностью подтвердивший мои догадки – Валерочка! Ты где?

– Так вот он – Анна Петровна отмела в сторону воспоминания о мозге и Малышевой, заулыбалась и изобразила жест из категории «добро пожаловать» – Проходите, Стеллочка.

– Спасибо – появившаяся в дверном проеме ведьма была сама скромность и обаяние, ее глаза лучились неподдельной добротой – Какие же у моего Валеры славные коллеги! А я, дура, еще переживала, ревновала…

Она махнула ладонью, а после приложила ее к глазам, как бы давая понять, что вот-вот от стыда пустит слезу.

И ведь знала, змея, куда шла. Сарафанчик в стиле шестидесятых годов натянула на себя, волосы лентой перехватила. Не девушка, а сплошная ностальгия по тому времени, когда мои сослуживицы были молодыми.

– Да что ты, что ты! – Анна Петровна предсказуемо растрогалась – Наш Валерочка тихий, смирный, никогда ничего такого. Да и с кем? С нами, антиквариатом?

Сказав это, старушка рассмеялась, а ведьма ее еще и приобняла, несомненно окончательно растопив немолодое сердце моей коллеги.

– Ну, вы поговорите, а я пойду – заторопилась старушка – Дел-то еще, дел…

И вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.

– Н-да – выждав минутку, произнесла Воронецкая, оглядев мою каморку – Знаешь, Валера, а ведь это диагноз. Вот прямо он. Ладно раньше ты тут ютился, это хоть как-то можно было понять. Пусть с трудом, но понять. Наследник неплохого такого состояния взбрыкнул, нахамил отцу, решил жить своим умом и трудом, отказавшись от мажорского бытия. Ну да, подобное припахивает легкой сериальностью, но иногда все же встречается в живой природе. Но сейчас, когда у тебя есть вполне легальный способ жить нормальной жизнью без родительских капиталов, ютиться тут… Ты мазохист?

– Нет – я развалился на жалобно скрипнувшем кресле – Мне здесь нравится. Лучше скажи, ты зачем моих бабулек перебаламутила? Они же мне теперь жизни не дадут. Одна половина из-за разрушенных иллюзий, другая из женской солидарности.

– Иллюзий? – непритворно изумилась ведьма – Ты о чем, Швецов? Не пугай меня! Я когда про диагноз упомянула, не думала, что настолько в точку попаду. Хотя это кое-что объясняет, конечно. Вот же, а я ведь, было, начала в себе сомневаться.

– Все-таки ты испорченная морально особь, Воронецкая – поморщился я – Вон какие гадости в твой воспаленный разум проникают. Бабуськи меня то и дело сватают за своих соседок, племянниц, и еще невесть кого. Подозреваю, что даже некий тотализатор работает, и самая удачливая Ханума раньше или позже загребет большой куш. Вернее, так они полагают. И зря, у меня ничего такого в планах не было и нет.

– Они о тебе заботятся, между прочим – обличительно произнесла Стелла – Но вообще жалко, что я про это не в курсе была. Выходит, я тебе не насолила, а помогла. Это обидно. Теперь тебе жить станет легче, что плохо.

– Да сейчас – я невесело усмехнулся – Теперь каждый божий день станет начинаться с расспросов о тебе, обо мне, о ребеночке и сроках бракосочетания. Мол – нельзя так, если уж размножился, так женись, не позорь хорошую девочку. Они мне в черепе через неделю дырку просверлят, можешь поверить.

– Славно как – Воронецкая погладила себя по животу – Надо будет в конце августа сюда снова заявиться, только непременно с накладкой, чтобы выпуклость обозначить, и посетовать на то, что ты не желаешь узаконивать отношения. Мол, это несовременно, никому не нужно и так далее. Можно еще слезу пустить, причем некрасиво так, чтобы губы в разные стороны разъехались. Ох, тебе тогда несдобровать! А еще – увольняться придется, не иначе.

– Даже не думай – предупредил я ее – Имей в виду, что тогда мы поссоримся.

– А то мы сейчас дружим – Стелла прислонилась плечом к стене – Да и чего тебе печалиться, Валера? За августом придет сентябрь, в конце которого, если ты забыл, наступит змеиный день. И все.

– Что – все?

– Если после него мы с тобой живы останемся, так непременно на узкой дорожке встретимся – буднично произнесла ведьма – Ты же сам про это позавчера говорил. Или забыл? А после того или мне будет на все плевать, или тебе. Второй вариант для меня предпочтительней.

– Да елки-палки – я встал с кресла – Так и знал, что это все аукнется. Стелла, ну что ты как старшеклассница, в самом деле? Давай, еще заори при виде меня: «Пусть он уйдет, пусть он уйдет». Ну, сказал и сказал, бывает. Не головным мозгом тогда думал, скорее всего, а спинным. Опять же – учитывай ситуацию. Я только-только Данилу упокоил, у меня стресс, у меня адреналин по венам туда-сюда шныряет. Само собой что я весь на взводе был.

– Ты даже сейчас не понимаешь, что именно натворил – во взгляде Воронецкой появилась жалость – Вот вроде не дурак, а не понимаешь. Или не хочешь этого делать. Ладно, закончим о личном, тем более что, между нами, ничего, по сути, нет.

– Стелла – я сделал пару шагов и приобнял ее – Слушай, мы с тобой на пару уже ведро дерьма выхлебали, а впереди нас не меньше бассейна этой дряни ожидает. Ты хочешь меня убить после того, как все закончится? Хорошо, это твое право. И давай прямо скажем – ты тоже не идеал, иногда мне очень хочется тебя взять и придушить, хотя бы за то, что постоянно суешь свой нос везде, где можно. Но я же терплю?

– Бла-бла-бла – Стелла вывернулась рыбкой из моих рук – Лапы фу! У тебя был шанс, и ты его упустил, а теперь несешь жуткую банальщину. Знаешь, Швецов, ты разочаровываешь меня все сильнее и сильнее.

– Ну извини – развел я руки в стороны – Чем богаты – тем и рады. И еще – не говори потом, что я не пытался навести мосты. Было? Было. Но нет – так нет, мне же проще жить станет. Гамбурский счет, если подумать, отличная штука. Никто никому ничего не должен.

– А это что за каляки-маляки? – Стелла подцепила со стола листок с рисунком – Какая прелесть. Новая задачка? Замечательно!

Я глазом моргнуть не успел, как она достала смартфон и сфотографировала предметы, что мне явились во сне.

– Эй-эй – я вырвал листок у нее из рук – Ты чего разошлась? Это конфиденциальная информация, не для чужих глаз.

– Не поняла? – Стелла наморщила лобик – Чьи глаза тут чужие? А как же бассейн с дерьмом, которое нам на пару жрать?

– Воронецкая – я пощелкал пальцами у нее перед лицом – Ты точно меня слушала? Мы вроде как разбежались, причем по твоему личному пожеланию. Нет больше никаких «нам».

– Ты. Совершенно. Не. Разбираешься. В. Женщинах – каждое слово в этой фразе было выделено интонационно и сопровождалось тыканием меня в грудь – Впрочем, это не вина твоя, а беда, просто тебя все время брали в оборот девицы вроде твоей толстозадой подруги детства.

– Нормальный у нее зад – вступился я за Юльку.

– Толстый он – и не подумала отступать Стелла, попутно копаясь в смартфоне – Я это знаю, ты знаешь, и она, уверена, тоже. А что до остального… Я подумаю, что с тобой дальше делать.

– Только не бросай меня в терновый куст – хмыкнул я, снова садясь в кресло – Воронецкая, ты кому фоточку отправила? Не одной ли милой пожилой леди, обитающей за городом?

– Я смотрю состояние дорог в центре – укоризненно глянула на меня ведьма – Нам ехать пора, надо же понимать, что там творится?

– Нет никаких «нас» – как мне показалось, я умело скопировал ее голос – Ты езжай куда пожелаешь, а лично у меня еще рабочий день не кончился. А после я отправлюсь домой, где в холодильнике находится большая кастрюля с окрошкой и трехлитровая баклажка с квасом.

– Я люблю окрошку – задумчиво произнесла Стелла – Хм. Но это ничего не меняет. Валера, нас ждут. Не заставляй меня снова обострять наши отношения. К тому же эта поездка не только мне нужна, но и тебе, уж поверь на слово.

– Ни за что – улыбнулся я ей ласково – Тебе? Я, конечно, человек нездоровый, но не настолько.

– Все, закончили – Стелла изобразила руками нечто вроде кругового движения – Поигрались словами – и хватит. Поехали, нас правда ждут.

Вместо ответа я повернулся к компьютеру и подергал мышь, чтобы ожил экран.

– Хорошо – Воронецкая ткнула пальчиком в экран телефона, поднесла его к уху, дождалась ответа и произнесла – Он не хочет. Нет, я объяснила. Да, я была невероятно вежлива и почтительна.

– Нагло врет – громко заявил я, открывая первую попавшуюся на экране папку – Она вела себя, как всегда, то есть грубила и угрожала. Я вообще скоро с ней общаться прекращу. Из принципа.

– На – Стелла сунула мне трубку – Тебя!

– Здрасьте, Марфа Петровна – весело проговорил я, заранее зная, чей голос услышу – Как ваше здоровье?

– Так же, как и всегда – в тон мне ответила верховная ведьма – Не лучше, не хуже. Валерий, не знаю, что вы там с этой вертихвосткой друг другу наговорили, хоть и догадываюсь, что ничего хорошего, но на наши с тобой отношения эти дрязги влиять не должны. Я вообще хотела к тебе Изольду направить, она куда умнее и покладистее, вы бы точно поладили, да эта истеричка чуть в драку со мной не полезла. Мол, мой он – и все тут. До того дышать в моем присутствии боялась, а тут гляди-ка! Не желает, вишь, к тебе никого из наших подпускать. Видать, боится, что уведут тебя у нее из-под носа. Ну, оно понятно, ты парень видный, и при профессии востребованной.

– Не было такого! – побелев то ли от злости, то ли от правды произнесла Стелла, уставившись на меня. Но – тихонько, чтобы ее моя собеседница не услышала – Ерунда какая!

– А ты приезжай – ворковала Марфа – Посидим, покушаем. День к исходу клонится, вечерять пора.

Придется ехать, есть приглашения, от которых нельзя отказываться. Да и расклады после субботней ночи могли поменяться, лучше заранее узнать, что там к чему, чем после себе локти кусать от того, что упустил подобный шанс.

– Скоро буду – пообещал я – Если в пробке не застрянем.

– Все это чушь – сообщила мне Воронецкая сразу после того, как убедилась в том, что Марфа повесила трубку – Полнейшая. Хотя да, Изольда бы тебе точно понравилась. У нее задница не меньше, чем у твоей Юленьки.

– Да что ты к Певцовой прицепилась? – удивился я – Чего она тебе плохого сделала?

– Если бы она мне чего плохого сделала, я бы давно ее со света сжила – фыркнула ведьма – Ладно, пошли.

– Вообще-то у меня рабочий день не кончился – заметил я, глянув на монитор – Здесь государственная организация, а не частная лавочка, у нас так не принято.

– Принято, не принято – отмахнулась ведьма – Давай уже. Большая часть твоих коллег пребывает на пороге старческого маразма, они даже не вспомнят, во сколько ты ушел. Да и кто проверять станет?

Накаркала моя напарница, как ведьме и положено. Прямо на выходе из здания, в дверях, мы столкнулись с Розалией Наумовной, вернувшейся-таки на работу из коридоров власти, по которым она целый день сегодня бродила.

– Швецов, а ты куда собрался? – осведомилась она у меня, и посмотрела на часы – Пять вечера, еще час остался до звонка.

– Какого звонка? – опешил я.

– Раньше по завершению рабочего дня в организациях звонок давали. Как в школе – пояснила мне начальница и перевела взгляд на Стеллу – А это кто?

– Приятельница – отозвался я – Понимаете, Розалия Наумовна, нам просто надо…

– Интересная у тебя приятельница – тон моей руководительницы неожиданно поменялся, да и Стелла как-то вдруг подобралась, словно к драке готовилась – Неожиданно интересная.

– Добрый вам денечек – растянув губы в очаровательной улыбке, прощебетала Воронецкая – Нас с Валерой друзья ждут, вот я и решила его у вас похитить. Дело молодое, вы же понимаете?

– Понимаю, понимаю – покивала Розалия Наумовна, не сводя глаз с незамысловатого кулона черного металла, который всегда висел у Стеллы на шее прямо под горлом – Но похищать сотрудников, тем более тех, которые еще входят в число моих друзей, я никому не советую. Разве что сегодня, в порядке исключения. Но завтра жду тебя на работе без опозданий, ясно? Так что особо с друзьями не засиживайся.

– Не буду – немного растерянно пообещал я. Надо же, никогда ничего подобного от нее не слышал.

– Я пригляжу – пообещала моей начальнице Стелла – Поверьте, у меня есть поводы трогательно заботиться о нашем с вами Валере.

Розалия Наумовна ничего ей не ответила, просто прошла мимо, но через пару секунд до меня донесся ее шепот, правда разобрать точно, что именно она произнесла, я не смог.

Зато, похоже, ее прекрасно поняла Воронецкая, поскольку она тут же остановилась, после резко, как волчица, всем телом развернулась в сторону моей начальницы, а лицо ее перекосила гневная гримаса.

– Смотри у меня – тихо и очень веско произнесла Розалия Наумовна, погрозив ведьме пальцем – Не шали.

– Ты кто? – прошипела Стелла, глаза которой вдруг подернулись мутной пеленой.

– Непосредственный руководитель вот этого молодого человека – ответила старушка, повернулась к нам спиной и отправилась туда, где слышались голоса наших коллег, получивших благодаря моей приятельнице повод для разговоров и обсуждений на ближайший месяц. А то и на куда больший срок.

Впрочем, не им одним жизнь сегодня подкинула тему для размышлений. Я вот совершенно не понял, что сейчас произошло, но при случае непременно попробую в этом разобраться. Нет, я бы и сейчас с радостью прояснил ситуацию, но Розалия Наумовна осталась в здании, а Стелла, ведущая машину, к позитивному и конструктивному диалогу ни со мной, ни с кем-либо другим в данный момент была не готова. Она шипела как кошка, которой наступили на хвост, время от времени барабанила кулачками по рулю и периодически покрывала отборнейшей бранью водителей, которые каким-то образом мешали ей на проезжей части. То есть – всех встречных и поперечных.