Чем дольше я думала, тем меньше понимала. Новые вопросы плодились, как под заклятием Умножения. А вот ответы не появлялись, и это меня злило. Я решила отложить задачу на неопределенный срок.
Моя успеваемость падала, но меня это не волновало. Меня ругали учителя, ругали родители – ноль реакции. Они повторяли, как важно закончить учебный год хорошо и хорошо сдать экзамены. А я не чувствовала, что мне это важно. Я не нуждалась в хороших оценках. Чем меньше времени я отводила учебе, тем больше – тренировкам по танцам на пилоне. Летом, в период апатии из-за ссоры с Артемом, я совсем забросила занятия и возобновила их только к концу августа, когда Вадим пришел мне на выручку. Сейчас же я занималась регулярно – пилон здорово помогает вытеснить из головы все ненужные мысли. Когда висишь перевертышем, они из нее сами сыплются.
Раньше мы с Ирой, моей бывшей подругой, ходили к одному тренеру и занимались вместе, но после размолвки она ушла к другому преподавателю, чтобы не пересекаться. Ира приходила после меня, к следующей тренировке. Я часто сталкивалась с ней в раздевалке – снимала топик и шорты, а она надевала. Я наблюдала за Ирой, ждала, когда она посмотрит на меня, чтобы просто кивнуть. Но бывшая подруга всячески избегала меня и все время старалась повернуться ко мне черным затылком. Я подумала, может, стоит тоже сменить время и приходить одновременно с Ирой? А потом решила: зачем? Что это даст? Разве совместные тренировки вернут былую дружбу?
Мне оставалось только ностальгировать по прекрасным вечерам, когда я, собрав увесистую сумку с одеждой и массивными стрипами[1 - Туфли на высокой платформе для занятий танцами на пилоне.], радостно бежала к Ире, а потом мы вместе ехали в маршрутке до Беличей. Там шли минут десять пешком по парку, до студии, где занимались две тренировки подряд – по танцам на пилоне и растяжке. А на обратной дороге заходили в магазин восточных сладостей и брали себе по рулетику пастилы. Ирка всегда покупала гранатовую, а мне нравилась грушевая.
В раздевалке мы с ней, облачившись в топики и шорты, придирчиво разглядывали в зеркало свои синюшные тела. В контрасте с цветом волос и пухлыми, яркими губами Иркин бледный вид придавал ей сходство с Белоснежкой. А вот моя белая кожа явно не была изюминкой: я походила на утопленницу. Я ворчала из-за отсутствия груди, Ирка успокаивала меня и повторяла, что сейчас моя фигура в моде, и я не права, у меня есть сиськи.
– Где?
– Да вот же они!
– Это ребра!
– Нет, я вижу даже ложбинку между ними!
Ирка критиковала свои ушки на бедрах и мягкий живот. И тут уже была моя очередь доказывать ей, что никакие это не ушки, а красивые упругие и накачанные бедра, а живот вовсе не мягкий, и я вижу кубики пресса!
– Где?
– Вот!
– Это не кубики, это жир!
– Нет же, не бывает такой ровной полосы жира, это точно кубики, я что, не могу отличить жир?
Ирка была более гибкой, растяжка давалась ей лучше, чем мне. Зато по трюковой части я все схватывала быстрее. Тело с первого раза понимало, что нужно сделать, даже если элемент был повышенной сложности. Ирка же жаловалась: «Не могу запомнить последовательность! У меня будто сорок ног, не знаю, куда какую девать!» Я хихикала над подругой, видя, как она корячится на пилоне. Зато она потом мстила мне на растяжке.
Обливаясь потом, я со страдальческим видом пыталась сесть на шпагат, а до пола оставалось еще тридцать сантиметров. Рядом, сидя в минусовом[2 - Шпагат, при котором угол между ногами больше 180 градусов.], Ирка с улыбкой повторяла: «Это так приятно, почти как массаж».
Теперь я шла на тренировку мимо Иркиного дома. Я с тоской смотрела на дверь ее подъезда и детскую площадку, на месте которой раньше росли те самые кусты снежноягодника. Возвращаясь с тренировки, я заходила в наш магазинчик, покупала сразу два рулетика пастилы – гранатовый и грушевый – и уминала оба. Как же мне всего этого не хватало! Без Ирки тренировки не доставляли прежнего удовольствия. Я с грустью смотрела на пилон у окна во всю стену. Это всегда был Иркин пилон, она обожала внимание, хлебом не корми, дай покрасоваться перед уличными зеваками, заглядывающими в зал. А теперь там занималась другая ученица.
* * *
– Пойдешь к Дэнчику? – спросил меня Вадим на выходе из школы в одну из октябрьских пятниц. Денис вечером позвал народ на «вписку» – его родители уезжали на все выходные.
– А Артем будет?
Вопрос, скорее, был риторическим. Конечно, Денис позвал его, не мог не позвать. Ребята тусовались в одной компании.
– Ага.
– Значит, и Лиза? – мрачно уточнила я, бегло глянув на Вадима.
– Не знаю, даже если и будет, то что?
– Я не пойду.
– Почему?
– Ты знаешь почему, – отрезала я.
– Нет, не знаю. Сколько можно мучить себя, Сим? Уже все забыли, – вздохнул Вадим. В глазах – не то сердитый, не то усталый зеленоватый блеск.
– Не все, – возразила я.
– Почему ты не можешь просто расслабиться и продолжать жить? Отдыхать, развлекаться, танцевать. Когда ты уже перестанешь быть такой?
– Какой – такой?
– Такой, словно мечтала играть Алису, но на всю жизнь застряла в роли Швейцара-Головастика[3 - Персонаж книги «Алиса в Стране чудес».].
– Я не могу пойти туда. Это будет неуместно.
– Что значит неуместно? Денис позвал и меня, и Артема. Артем зовет свою девушку, а я имею полное право взять тебя. И пусть хоть слово кто пикнет, – сурово сказал он. – Мне плевать, кто там еще что думает. Если им нечем заняться, кроме как обсасывать позапрошлогодние выпуски «Дома-2», ради бога. Если этой Лизе так неприятно твое присутствие, пусть переезжает, заводит парней и друзей в другом городе.
Слова Вадима ложились бальзамом на душу. На самом деле я очень хотела пойти, особенно зная, что там будет Артем. Но я понимала: поступить так будет неправильно – и боялась, что у Дэнчика все станут меня осуждать. Я желала, чтобы Вадим настоял, убедил меня, что ничего в этом плохого нет. И он здорово меня подбодрил. Я сделала вид, что думаю и мучительно с собой борюсь, хотя на самом деле уже бежала на эту «вписку».
Я дала согласие, и Вадим повеселел. Ему нравилось, когда в компании друзей я находилась рядом с ним. Это создавало некую иллюзию, будто я – его девушка. А может, он не потерял и надежду.
* * *
Грохотала музыка, народу собралась тьма. Люди были повсюду: одни валялись на диванных подушках на полу вдоль стен, другие танцевали тесной толпой. Я находилась среди танцующих, пила уже второй стакан чего-то непонятного, но приятного и явно крепкого. Кто-то вручил мне полный стакан еще на пороге, и я даже не успела спросить, что там: этот кто-то убежал. По вкусу – кола и какой-то необычный алкоголь со специями. Второй стакан в моих руках появился примерно по той же схеме.
Вадим танцевал со мной. Его улыбка начисто стирала мой страх и сомнения. Я не жалела, что пришла: народ веселился, никому не было дела до прошлых обид. Я не видела ни Артема, ни Лизу. Мне стало весело, и я подумала, может быть, лучше, чтобы они вообще не появились? А потом замечталась… А что, если Лиза не придет, а появится один Артем? Может, без Лизы он посмотрит на меня более благосклонно?
Стакан опустел, и я отошла к столу, чтобы выяснить, наконец, что я такое пью, и налить еще. На столе стоял ром Captain Morgan Spiced; я повертела бутылку в руках, открутила крышку, понюхала и убедилась, что пью именно это. Я долила в ром колы до самых краев, развернулась, чтобы вернуться к Вадиму, и столкнулась нос к носу с Лизой. Та отшатнулась, но не испуганно, будто я собираюсь ее ударить, а снова будто я – зараза. На душе стало гадко, я отвела взгляд.
Я шла через толпу, тщетно ища глазами Артема. Неужели Лиза пришла одна?
«Хватит думать о них. Просто выкинь их из головы, танцуй и пей», – приказала я себе. И я действительно постаралась расслабиться.
Позже, по дороге в туалет, я все же увидела Артема и вместе с ним – Лизу. Они стояли чуть в стороне от шумной толпы, под лестницей.
– Ты не говорил, что она будет здесь, – сказала Лиза с укором.
– Я сам не знал. Не грузись, просто не думай о ней. Ее для нас не существует. – Артем провел указательным пальцем Лизе от носа до подбородка, задержавшись на губах.
Мне будто по лицу врезали. Я вернулась к Вадиму, забрала свой стакан и залпом осушила.
– Эй, не слишком ли разогналась? – хмыкнул Вадим.
Четвертый, пятый стакан… Так хотелось напиться, а я все не пьянела. Может, слишком много двигалась?
Через пару часов я продиралась через танцующую толпу к столу с напитками. Вдруг под ноги кто-то упал. Я не сразу поняла, что это Лиза. Совершенно пьяная, с бутылкой рома в руках, она споткнулась на ровном месте, растянулась на полу и безудержно засмеялась. Бутылка выпала из ее рук, ром пролился на ламинат… Все расступились, освобождая вокруг Лизы пространство. Пока я судорожно думала, как поступить, подлетел Артем и поднял ее на ноги. Наши с ним взгляды пересеклись. И я поняла, что меньше всего он хотел, чтобы свидетелем этой сцены была я. Мне вдруг срочно захотелось эмигрировать не то в Новую Зеландию, не то в Куньи Выселки. В общем, сбежать куда-нибудь подальше отсюда. Артем повел Лизу прочь, а я вернулась к Вадиму.
Позже, устав от танцев, я отошла к висящему на стене зеркалу и заглянула в него, чтобы поправить одежду. С нарядом все было в порядке, но вот лицо… Я напоминала вождя команчей: помада растеклась, лицо блестело от жира, стрелки размазались. Мне срочно нужен был мой рюкзачок со спасительной косметичкой. Я отнесла его в одну из комнат, вот только в какую?
Я принялась искать. За одной из дверей я услышала сдавленный плач. Она была приоткрыта, и я заглянула в комнату. Лиза сидела у кровати, поджав к груди ноги, и рыдала. Рядом стояла бутылка рома. Я отпрянула. Что же делать? Зайти, успокоить ее? Но я сделаю только хуже, ведь, скорее всего, она плачет из-за меня. Как поступить? Ее нельзя оставлять одну.
Наверное, нужно было подойти к Вадиму и рассказать об увиденном. Он бы сказал Артему. Но умные мысли обычно приходят слишком поздно. И я, набравшись смелости, сразу пошла к Артему.
Я обнаружила его на кухне, в компании Дениса, Юрца и пары парней постарше, которых я знала по площадке, но не лично. Они обсуждали неприятную ситуацию – долговую яму, в которую попали родители Юрца, понабрав кредитов в сомнительных банках. Разговор был личным и тяжелым. Лучше бы они болтали о девчонках… Ведь нам, девушкам, всегда так хочется верить, что парни, оставаясь одни, обсуждают только нас, верно? Говорят о чувствах, дают друг другу советы, как добиться конкретной девушки. Ну ладно, на крайний случай – треплются о сексе, сиськах и волшебных женских кнопках, открывающих не только душу.
Мне не хотелось прерывать беседу, но пришлось.
– Артем… – тихо позвала я. Парни недовольно посмотрели на меня, посчитав, что я услышала весь разговор, не предназначенный для моих ушей.
– Чего тебе? – отозвался Артем так резко, что остальные на него вытаращились – очевидно, они не были в курсе нашего конфликта или успели забыть.
– Там Лизе плохо.
Его недовольство сменилось обеспокоенностью. Я провела Артема к комнате и отступила, чтобы он зашел внутрь. Потопталась в растерянности. Что мне делать? Уйти? Или войти? Может быть, Артему нужна помощь?
– Я никуда не пойду, – услышала я сердитый нетрезвый голос Лизы.
– Останешься здесь? Нравится быть мазохисткой?
– А может, и нравится!
– Мы уходим, Лиза. Где твой рюкзак?
– Не помню… Я не хочу никуда идти.
– Ладно. Потом заберем рюкзак. А телефон?
– Не знаю. Я не пойду.
Наступило молчание, а потом раздался звонок мобильного.
– Вон он. Забирай и пойдем.
– Почему ты все время решаешь за меня? Меня это бесит. Какое тебе до меня дело? Иди к своим парням, – процедила Лиза.
– Я не с ними встречаюсь, а с тобой.
– И что?
– И то, что ты здесь сидишь и пьешь коктейль «Слеза пирата», – усмехнулся Артем и сердито добавил: – А я должен веселиться и делать вид, что мне плевать?
– А тебе разве не плевать? – в голосе Лизы звучал вызов.
– Ты о чем? – Артем насторожился.
– Тебе не надоело это вранье? Мы же всем врем. Всем вокруг и себе.
– Интересно. Ну-ка расскажи, и о чем же мы врем? – судя по тону, Артем как будто оживился.
– Да обо всем. О том, что между нами. Тебе просто жалко меня, и все. Доктор Айболит нашел себе раненую зверушку, – голос Лизы сочился патокой и ехидством. – Ее можно пожалеть и полечить. Мы просто врем друг другу. Так же легче.
Мои колени подогнулись. Я прикусила кос0тяшки пальцев, чтобы подавить крик. Что? Что она сказала? Артем и Лиза… не любят друг друга? Но как же так? Вадим был прав?..
– Легче что? – спросил Артем дрогнувшим голосом. Я поняла, что слова ошарашили и его.
– Да все легче! – крикнула Лиза. – Легче жить, проще думать! И чтобы все вокруг думали, что между нами что-то есть Это же лучше, чем знать правду. И никаких сложностей.
Мысли явно путались в голове Лизы, она пыталась выразить их словами, донести до Артема, но получалось плохо. Я почти ничего не поняла.
– Значит, мы врем друг другу? Ты не любишь меня? – очень тихо спросил он. Мне пришлось сильно напрячься, чтобы разобрать его слова.
Лиза молчала.
– Ну что же, – теперь Артем говорил на удивление спокойно, даже воодушевленно. Но я знала, что это лишь защита. – Давай, наговори мне еще чего-нибудь. Добей. Ты это можешь. Ну? Чего молчишь?
Но Лиза не ответила, а потом пьяно пробубнила:
– Где мой телефон? Где чертов телефон? Он только что здесь был. Я не могу уйти без телефона. И без рюкзачка…
По шуму я поняла, что Лиза встала и, шатаясь и сбивая все на пути, ищет потерянные вещи. И тут я вышла из оцепенения. Да что я делаю? Стою и подслушиваю? Как низко! Сцена была некрасивой и для моих ушей явно не предназначалась. Я ушла, но направилась не к народу, а в прихожую, встала у шкафа. Через пару минут я увидела, как Артем наполовину ведет, наполовину несет пьяную Лизу. С бутылкой она расставаться не захотела. Не смотря на меня, оба прошли к входной двери.
– Помочь? – спросила я.
Артем обернулся. В глазах – усталость.
– Ты уже помогла всем, чем можешь. А я разгребаю последствия.
После того как Артем с Лизой ушли, я побыла на вечеринке недолго. Все вокруг резко стало раздражать – пьяные люди, шум, теснота. Я сказала Вадиму, что хочу домой, и он проводил меня.
В эту ночь я с трудом заснула. Сердце яростно качало кровь, шестеренки в мозгу бешено вращались. Я думала о подслушанном разговоре. Неужели все и правда так, как говорила Лиза? Вадим предполагал подобное. Но одно дело – строить предположения, совсем другое – услышать подтверждение. Артем хотел защитить Лизу, пожалел ее, поэтому стал с ней встречаться. Мне так хотелось думать, что это правда. Сколько продлятся такие отношения? И простит ли меня когда-нибудь Артем? Вдруг… еще не все потеряно?
* * *
На следующее утро, завтракая, я просматривала сторис. В основном, сторис тех, кто был вчера на вечеринке, чтобы узнать, что я пропустила. Итак, я пропустила: карты на раздевание, «Правду или действие», которая вылилась в массовый обмен слюнями (как всегда, никакой оригинальности), а под конец – блюющего из окна Юрца и драку двух десятиклассниц, которые успели выдернуть друг у друга немало волос, пока их не разняли.
Дальше пошли сторис Ники… Я хотела перелистнуть их, потому что сестра обычно постит всякую чушь, но остановилась. Ее посты меня заинтересовали. В первом – сплетенные руки, женская и мужская. Женская явно принадлежала Нике – я узнала шрам на косточке запястья, который она получила в детстве, упав с горки. У младшей что, появился парень? На следующей фотографии – селфи Ники. Ее довольное лицо, мужские руки обнимают ее за шею. Свободной рукой она накрывает руку парня, лицо которого скрыто за кадром. К фотографии шла приписка:
Настроение: бабочки в животе.
Я просмотрела обычные посты Ники, но не нашла новостей о парне. Я открыла ее страницу «ВКонтакте» – никаких новых фотографий, зато изменилась информация в профиле. В семейном положении стояло «Встречаюсь», хотя раньше было «В активном поиске». Я улыбнулась, предвкушая, как завалю сестру подколами и шутками, и уже представила ее обиженное, недовольное лицо.
Я снова открыла сторис в инстаграме, решив сделать скриншот и рассмотреть парня Ники получше. Точнее, хотя бы его части, присутствующие на фото. А именно – руки.
Увеличив масштаб, я пригляделась. В одно мгновение тело ослабело, а телефон как будто потяжелел. Я узнала эти руки – форму пальцев, овал ногтей, родинку на впадине между большим и указательным пальцами, тонкий кожаный браслет.
