Грегор сглотнул. Бластер лежал на столе в двух шагах от кресла. Набросится ли тварь на Грегора, стоит ему протянуть руку?
– Кто ты? – спросил он так спокойно, как может говорить только человек в состоянии шока.
– Я Фиолетово-Полосатый Хватальщик, – сказала тварь. – Хватаю разные вещи.
– Как интересно. – Рука Грегора потихоньку подбиралась к бластеру.
– Я хватаю то, что зовется Ричард Грегор, – сказала тварь. – И обычно съедаю его под шоколадным соусом.
Она продемонстрировала банку, и Грегор прочитал на этикетке: «Шоколадный соус от Смига – идеальное дополнение к Грегорам, Арнольдам и Флиннам».
Пальцы нащупали рукоятку бластера.
Грегор спросил:
– Ты хочешь меня съесть?
– Ну да, – сказал Хватальщик.
Грегор наконец схватил бластер. Он быстро сбросил предохранитель и нажал на спуск. Сверкающий разряд отразился от груди Хватальщика, опалив пол, стены и брови Грегора.
– Это не может мне навредить, – сказал Хватальщик. – Я слишком большой.
Бластер выпал из руки Грегора. Хватальщик надвинулся.
– Я не стану есть тебя сейчас, – сказало чудовище.
– Не станешь? – пискнул Грегор.
– Да. Я могу съесть тебя только завтра, первого мая. Таковы правила. Я пришел попросить об услуге.
– О какой?
Хватальщик торжествующе улыбнулся:
– Будь хорошим мальчиком, скушай несколько яблок. От них мясо становится таким ароматным…
И с этими словами полосатый монстр исчез.
Трясущимися руками Грегор включил и настроил рацию.
– Хм… – протянул Арнольд. – Фиолетово-Полосатый Хватальщик, говоришь? Ага. Все сходится.
– Что? Что сходится?
– Для начала делай, как я скажу. Мне нужно убедиться.
Под руководством Арнольда Грегор распаковал все, что взял с собой для химического анализа: пробирки, реторты и реактивы. Подчиняясь указаниям, он смешивал, взбалтывал, выпаривал и наконец поставил смесь греться на плиту.
– А теперь, – сказал Грегор, вернувшись к рации, – объясни мне, что происходит.
– Не вопрос. Я нашел, что такое «тгасклит». В переводе с опалийского это значит «многозубый призрак». Солнцепоклонники были с Опала. О чем это говорит?
– Что их убило привидение с родной планеты, – ядовито ответил Грегор. – Должно быть, прилетело с ними вместе, зайцем. Может, на них лежало проклятие, и…
– Успокойся, Грегор, – перебил Арнольд. – Призраки тут ни при чем. Как там наше зелье, закипело?
– Еще нет.
– Скажи, когда закипит. Теперь возьмем твою ожившую одежду. Тебе это ничего не напоминает?
Грегор задумался.
– Ну, – протянул он, – когда я был маленьким… Нет, это бред какой-то!
– Нет уж, договаривай, – настаивал Арнольд.
– В детстве я никогда не оставлял одежду на ночь на стуле. В темноте всегда казалось, будто это человек, или дракон, или еще что-нибудь… Думаю, у всех такое было. Но это не объясняет…
– Еще как объясняет. Вспомнил наконец, кто такой Фиолетово-Полосатый Хватальщик?
– Нет. Да откуда мне знать?
– Оттуда, что ты сам его выдумал! Нам было лет по восемь или девять, тебе, мне и Джимми Флинну. Мы придумали самое страшное чудище, какое только можно вообразить. Это было чудовище только для нас троих, оно хотело съесть исключительно тебя, меня или Джимми, причем под шоколадным соусом. Являлось оно первого числа каждого месяца, когда надо было показывать родителям дневник. А помогало против Хватальщика волшебное слово.
Тут Грегор наконец вспомнил и поразился, как он мог забыть. Сколько ночей провел, в ужасе ожидая, что за ним явится Хватальщик! На этом фоне плохие оценки в дневнике казались сущей ерундой.
– Смесь закипела?
– Да, – сказал Грегор, послушно посмотрев на плиту.
– Какого она цвета?
– Ну, такого… зеленовато-голубого. Но скорее голубого, чем…
– Правильно. Теперь можешь слить ее. Мне надо провести еще кое-какие тесты, но, думаю, мы раскусили это дело.
– Что раскусили? Нельзя ли хоть немного подробнее?
– Это же очевидно. Животной жизни на планете нет. Привидений не существует – по крайней мере, достаточно плотных, чтобы перебить отряд вооруженных людей. Остается только один вариант – галлюцинации. Я стал искать, что может их вызвать. И нашел много чего. Не считая земных наркотиков, в каталоге «Веществ, свидетельствующих об инопланетной жизни» значится с десяток галлюциногенных газов – депрессанты, стимуляторы и всякое такое, что надышишься и сам себе начинаешь казаться гением, или земляным червяком, или, к примеру, орлом. Эффекты, которые ты наблюдаешь, похожи на действие вещества под названием «лонгстид – сорок два». Это тяжелый прозрачный газ без запаха. Неядовит, но стимулирует воображение.
– Хочешь сказать, мне просто примерещилось? Говорю же тебе…
– Не все так просто, – перебил Арнольд. – Лонгстид – сорок два действует непосредственно на подсознание. Он выпускает на волю твои самые потаенные страхи, те, что мучили в детстве, но ты их подавил. Газ заставляет их ожить. Именно эти ожившие страхи ты и видишь.
– То есть на самом деле ничего нет?
– С физической точки зрения – нет. Но галлюцинации достаточно реальны для того, кто их испытывает.
Грегор потянулся за новой бутылкой бренди. Такую новость надо обмыть.
– Очистить Призрак-пять будет нетрудно, – уверенным тоном продолжал Арнольд. – Мы легко избавимся от лонгстида – сорок два. И тогда мы, считай, богачи, партнер!
Грегор предложил выпить за это, но тут ему в голову пришла тревожная мысль:
– Если это всего лишь галлюцинации, что же случилось с поселенцами?
Арнольд ответил не сразу.
– Возможно, – сказал он, – из-за лонгстида – сорок два у них обострилось мортидо – инстинкт смерти. Поселенцы сошли с ума и взялись убивать друг друга.
– И никто не выжил?
– Ну да, а что тут странного? Последние уцелевшие, наверное, покончили с собой или умерли от ран. Да не волнуйся ты! Я уже зафрахтовал корабль и через день-другой буду у тебя, проведу все анализы.
Грегор дал отбой. Вечером он позволил себе допить бутылку бренди. Счел, что заслужил это. Загадка Призрака-5 решена, и они с Арнольдом скоро разбогатеют. Вскоре Грегор сможет нанять кого-нибудь, чтобы летал на подозрительные планеты, а сам будет инструктировать его, сидя дома.
На следующий день он проснулся поздно, с тяжелой от похмелья головой. Корабль Арнольда был еще в пути, так что Грегор упаковал оборудование и стал ждать. К вечеру корабля по-прежнему не было. Грегор полюбовался роскошным закатом, сидя на пороге сборного домика, потом пошел внутрь и приготовил ужин.
Судьба поселенцев не давала ему покоя, но он запретил себе думать об этом. Наверняка всему есть рациональное объяснение.
После ужина Грегор лег в кровать. Едва он закрыл глаза, как раздалось вежливое покашливание.
– Привет, – сказал Фиолетово-Полосатый Хватальщик.
Ага, личная галлюцинация Грегора вернулась, чтобы сожрать его.
– Привет, старый приятель, – радостно отозвался Грегор.
– Ты поел яблок?
– Виноват. Из головы вылетело.
– Ладно, обойдусь. – Хватальщик постарался скрыть разочарование. – Я принес шоколадный соус. – Он приподнял банку.
Грегор улыбнулся:
– Ну все, можешь идти. Я знаю, что ты всего лишь плод моего воображения. Ты не способен сделать мне больно.
– Я и не собираюсь делать тебе больно, – сказал Хватальщик. – Я собираюсь тебя съесть.
Он пошел к Грегору. Оставаясь на месте, тот продолжал улыбаться, хотя предпочел бы, чтобы Хватальщик выглядел не таким плотным и реальным. Хватальщик наклонился к нему и куснул предплечье.
Грегор отскочил и уставился на свою руку. На коже появились ранки от зубов. Из ранок сочилась кровь. Настоящая кровь. Его, Грегора, кровь!
Колонисты умерли оттого, что их искусали, изрезали и разорвали на части.
И тут Грегор вспомнил, как однажды ходил на выступление гипнотизера. Гипнотизер сказал подопытному, что сейчас коснется его руки зажженной сигаретой – и коснулся карандашом. За считаные мгновения на коже вспух зловещий красный волдырь – подопытный верил, что получил ожог, и ожог возник. Если твое подсознание считает, что ты покойник, – ты покойник. Если оно дает команду появиться отметинам зубов – они появляются.
Грегор не верил в Хватальщика.
Но его подсознание верило.
Грегор бросился было к выходу, но Хватальщик поймал его за руку когтистой лапой и потянулся зубами к горлу.
Волшебное слово! Как же там было?..
– Альфоисто?! – завопил Грегор.
– Неправильно. Пожалуйста, не дергайся, – попросил Хватальщик.
– Ригнастикио?
– Не-а. Прошу тебя, перестань ерзать, и я все сделаю быстро, ты даже ничего не…
– Вуурхспеллхапилло?
Хватальщик завопил от боли, выпустил Грегора, подскочил до потолка и исчез.
Грегор устало рухнул в кресло. Жуть! Он ведь спасся чудом! Ужасно глупо было бы умереть от лап собственного подсознания, позволить внутренней убежденности свести его в могилу. Хорошо еще, что удалось вспомнить слово. Скорее бы Арнольд…
Кто-то хихикнул.
Он выплыл из непроглядной черноты приоткрытого шкафа, пробудив полустершееся воспоминание. Грегору тогда было девять, а Мракун – ужас его собственного изобретения – был кошмарным призрачным существом, которое спало под кроватями и нападало в темноте.
– Выключи свет, – сказал Мракун.
– Еще чего! – огрызнулся Грегор и достал бластер.
Пока свет горит, Мракун ничего не сможет сделать.
– Лучше выключи.
– Нет!
– Ну ладно. Эган, Меган, Деган!
В комнату влетели три крошечных создания, сгрудились вокруг ближайшей лампочки и принялись жадно пить свет. В комнате быстро темнело. Грегор палил из бластера, когда они подбирались к очередному светильнику, но от его выстрелов только лампы разлетались вдребезги, а юркие чудовища прыскали в стороны и оставались невредимы.
Тут Грегор наконец понял, что натворил. Эти существа не могут пить свет. Воображение не в силах расколотить неодушевленные предметы. Ему только померещилось, что в комнате становится темнее, и…
Он сам перебил лампочки в комнате! Подсознание сыграло с ним злую шутку.
Мракун осмелел. Прыгая из тени в тень, он стал подбираться к Грегору.
Бластер не мог причинить вреда чудовищу. Грегор стал лихорадочно вспоминать волшебные слова – и с ужасом понял, что никакие заклинания над Мракуном не властны.
