– Нет, – все тот же строгий ответ.
– Вы…убили ее? – нахмурила я брови, зная, что за такие слова он точно вправе меня в темницу бросить.
Дант промолчал и отошел к окну.
– Убили, – заскулила я, не в силах сдерживать эмоции. – Наигрались и убили. Бог мой, – я закрыла глаза и в памяти отчетливо всплыл образ молоденькой красавицы, которую я не уберегла, вступив в перепалку с этим дьяволом. – Как вы жить с этим будете? – посмотрела я на мужчину, который повернулся и пристально глядел на меня. – Она же еще ребенок практически. Сколько ей было? Я даже спросить не успела ее об этом. Семнадцать, восемнадцать? Молоденькая красавица-вервольф. Боже, приехала сюда в поисках любимого, а погибла от рук изверга, – я в ужасе смотрела на спокойного мужчину, на лице которого не было никаких эмоций. – Деньги? – я приоткрыла шкатулку. – Столько стоит жизнь невинного создания?
Запустив пальцы в кучку холодных монет, я набрала пригоршню и швырнула их к ногам мужчины.
– У нас светлый ковен. Вы не достойны править нами, – зашипела я на него, подойдя вплотную и запрокинув голову, чтобы смотреть прямо ему в глаза. – Вы и мизинца не стоите своего прекрасного отца. Будь он в сознании и узнай, что вы сотворили, он бы ужаснулся вашим поступком, я точно это знаю. Интересно, будут ли сниться красивые глаза Идрис вам по ночам, когда вы будете засыпать подле своей шлюхи? А? Или вы не видите сны? Проклятый венценосный ублюдок.
Сказав это, я направилась к выходу, на ходу сметя со стола шкатулку так, что монеты с звоном посыпались на черный мраморный пол.
– Фолк, – послышался спокойный голос Данта, когда моя рука легла на ручку двери.
В кабинет сразу зашел секретарь.
– Посади эту мадмуазель в темницу. Пусть подумает о своем поведении. В самую злачную камеру. К шлюхам, воровкам и прочим представителям падшего общества ведьм, – проговорил он спокойно.
Я даже не удивилась, услышав это.
– Но ваше высочество, она же дочь…, – начал было говорить пожилой секретарь,
– Мне плевать, чья она дочь. Думаю, ее отец тоже не будет против того, чтобы вставить ума этой не думающей о последствиях девчонки.
– Не будет. Даже спасибо вам скажет, – хрипло проговорила я и направилась в коридор.
Секретарь вышел следом.
– Ничего, ведите, – спокойно проговорила я, видя, что секретарю не слишком хочется исполнять приказ.
– Ну пойдем, дочка, – нехотя проговорил он и повел меня прочь из дворца.
Следующий час я провела в повозке для заключенных, которая везла меня и еще пару девиц в тюрьму, находящуюся на окраине столицы. Когда меня поволокли по скользким ступеням вниз, где явно держали лишь отбросы общества, я напряглась, как струна, понимая, что отсюда уже не выйду прежней. Ржавые решетки на окнах, такие же ржавые массивные двери. Да отец лучше вервольфов содержал, чем здесь ведьм. Когда меня втолкнули в одну из камер, в которой жутко воняло испражнениями, я спотыкнулась и упала на колени. Вмиг какая-то из сидевших на длинной лавке женщин бросилась ко мне и помогла подняться на ноги.
– Да что ты ей помогаешь, не видишь, что она из чистеньких? – прохрипела басом одна из девушек, жуя во рту длинную соломинку.
– Закрой рот, Фируза, – гаркнула на нее женщина и помогла мне занять место подле себя на лавке.
– Валиана, – протянула она мне руку, и я легонько пожала ее пальцы, рассматривая при этом.
Красивая молодая женщина была одета в пестрое платье с откровенным вырезом. В ее длинных, густых, черных волосах красовался цветок. Великолепные черные глаза обрамляли длиннющие ресницы, которые придавали ее взгляду томное выражение, а тонкий стан был так затянут корсетом, что я даже засомневалась, дышит ли она вообще.
– Амаль, – произнесла я в ответ. – А вы из кочующих что ли? – задала вопрос, поскольку такие пестрые наряды носили именно они.
– Ну да, из них, – бархатным голосом проговорила девушка. – А ты откуда такая…ухоженная? – скользнула она пристальным взглядом по моему платью.
– Я дочка советника короля, – нехотя ответила я.
Можно было соврать, но кочующие всегда видели ложь, поэтому лучше было сказать, как есть. Услышав это, та, которую звали Фируза, присвистнула.
– Эка пташка к нам в гнездо угодила! – клацнула она языком. – За что ж тебя, красоту-то такую, сюда запроторили?
– Да есть за что. Или нет точнее. С наследником повздорила, вот и очутилась здесь, – пробурчала я.
– С Дантом что ли? – удивленно приподняла брови Фируза. – Да он же вроде бы лояльный из самых лояльных ведьмаков! Я хоть здесь и сижу, да и то обиды на него не имею. За дело швырнули сюда.
– Кто лояльный? – я едва могла сдержать недоумение в голосе.
– Дант, кто ж еще. Это чертяка еще тот. Единственный из правящих, кто не гнушается сидеть за одним столом с теми, кого прежний король…ну или нынешний, даже за второй сорт-то и не считал. Мы в его глазах падалью этакой были. А Дант, это наш король, мы за него горой! Вот послали наконец боги правителя так правителя.
Ведьма говорила с таким восхищением, что я поняла, она отнюдь не шутит.
– Ну да, адом должен править дьявол, – пробурчала я себе тихонько под нос, разглядывая вычурно накрашенную молодую женщину, род занятий которой и угадывать не пришлось бы.
– Так что не мудрено, что он на тебя-то взъелся. Он не любит таких, – добавила она.
– Это каких таких? – прищурила я глаза.
– Ну таких…красивеньких, надушенных, всех таких изнеженных мадмуазель, падающих в обморок от поцелуя в губы и прочее.
– Я не такая, и он это знает, – отчеканила я.
– А то как же. На тебя как смотришь, вот прям так и веришь твоим словам. Вся такая сахарная, смазливая. Так что коль зашвырнул сюда, то сиди, да помалкивай, а не то за плохие слова в адрес Данта тут тебе каждая волосы да повыдерет.
Я перевела взгляд на Валиану, и та лишь кивнула в подтверждение этого.
– Куда мы катимся? – прошептала я, окинув взглядом камеру. – Не мудрено, что для него убить и глазом не моргнуть – в порядке вещей. Вот воспитали принца, – простонала я, откинувшись на холодную каменную стену.
– И надолго он тебя сюда? – спросила Валиана.
– На всю жизнь, наверное, – усмехнулась я горько.
– И это при том, что у тебя отец в совете?
– Да кому я нужна? Отцу уж точно не нужна. Почему Дант и поступил так. Какого другого советника дочку просто домой бы отправили да от двора отлучили на месяц за такое. А меня сюда прямиком. Наверное, все знают отношение отца ко мне и Дант в том числе. Ничего, выберусь, сразу уеду из столицы. Вернусь обратно к тетке. Лучше уж деревенская глушь, чем такая жизнь. Всего месяц в столице, а уже жить не хочется, – горечь в душе едва давала мне говорить. – Да ладно я. Девочку вот не уберегла, – быстро вытерев покатившиеся слезы проговорила я тихо.
– И что, Дант ей сделал что-то плохое? – недоверчиво протянула Валиана, выслушав мой краткий рассказ о том, что случилось.
– Не знаю. Он ничего мне не сказал. Деньги только вернул за нее. Попросила поговорить с ней, чтобы хоть удостовериться, что она жива, но он сказал нет. А раз нет, значит и девчонки больше нет. Гад проклятый.
– Да ну, этого не может быть, – протянула Валиана, нахмурив свои черные брови. – Дант, конечно, любитель женщин и всяческих развлечений, но чтобы вот так, убить кого…По крайней мере в наших кругах об этом никто никогда не слышал.
– Да много вы знаете о наследнике, – хмыкнула я. – Он если кого и изведет со свету, вам об этом никто не доложит. Не убил? А где она тогда? За ночь вот так, словно в воду канула.
– А может сама на себя руки наложила? – пожала плечами Валиана. – Ты ведь говоришь, что она молоденькая. Да еще и вервольф. Если он ее все-таки в постель без согласия уложил, в чем я, конечно, сомневаюсь, то она могла и того, – Валиана сделала характерный жест в области шеи.
– Может и так, – тихо прошептала я, поняв, что такой итог был, скорее всего, наиболее вероятен, и Идрис точно могла такое сделать с собой. – Но, если даже и сама себя убила, на нем вина лежит. Все равно он убийца. Мало ему шлюх? Полон двор! Какую хочешь выбирай. Никто не откажет наследнику! А он беззащитную, скотина такая, – закрыв глаза я заревела.
– Ну ладно. Не убивайся ты так, – погладила меня по плечу Валиана. – Что было, то было. Девочку не вернешь слезами. А ты осторожней впредь себя с ним веди, раз он так реагирует на тебя. И отец твой прав. Нужно извиниться перед Дантом. Хотя бы ради себя самой. Сдался тебе враг в лице будущего короля? Не думаю.
– Да я хоть так, хоть эдак для него враг. Он с детства на меня так неадекватно реагирует. Вечно поддевал, когда я маленькой была и приходила во дворец с мамой. А надо мной потом все смеялись с его подачи. Столько лет прошло, а ничего не изменилось.
– В жизни и похуже вещи случаются, – назидательным тоном проговорила Валиана. – Вот выйдешь отсюда, обдумай все и дальше живи, да более на рожон сама не лезь. А хочешь в колодец твоей судьбы глазок свой кину? – усмехнулась она, желая меня хоть чем-то отвлечь.
– Да ну. Этого нельзя делать, – скривилась я. – Мама всегда говорила, что если узнаешь что-то из предначертанного, высшие силы враз все твои дороги спутают и если было написано тебе жить счастливо, то после этого гарантии нет, что останется все так же.
– Что за глупости, – хмыкнула ведьма. – Давай так, если что хорошее увижу, говорить тебе не буду, а если плохое – то предупрежу и не более того.
Поколебавшись, я все-таки протянула руку ведьме. Валиана взяла ладонь и начала пристально разглядывать линии на ней. В какой-то момент она повела бровью и перевела на меня взгляд, затем снова на руку и закрыла мою ладонь, осторожно сжав пальцы.
– И? – с любопытством спросила я.
– Не буду говорить иначе и правда ты другим путем пойдешь, а допустить этого нельзя, – строго ответила Валиана.
– Ну хотя бы намекни! – воскликнула я, поскольку любопытство все-таки пересилило осторожность во мне.
– Нет, – отрезала Валиана. – Скажу одно, сына родишь не пройдет и года.
– Я? – мои глаза от удивления расширились. – Да я же не думаю замуж даже! Не за кого!
– Ты не думаешь, а судьбы твоя уже все решила. Говорить не буду более ничего, иначе наломаешь дров. Видишь вот здесь, – она провела на параллельной линии судьбе черточке. – Это иной путь. Пока ты идешь верным. А если скажу, что будет, ты свернешь с него. И вообще, не вздумай более гадать, пока не будешь носить малыша под сердцем. Только тогда уже ничего ты не в силах будешь изменить. А пока…пока живи дальше. И все у тебя будет хорошо, уж поверь мне, – улыбнулась ведьма. – Даже более чем хорошо. Только пройти к счастью нужно будет через многие неприятные события. Но куда без этого? Это ведь жизнь наша. Все гладко никогда не бывает.
Я лишь кивнула в ответ, понимая, что Валиана права.
– А теперь поспи, – ведьма притянула меня к себе, и я положила ей голову на плечо. – А то вид у тебя такой измученный, словно тебя с креста сняли.
– Я не спала всю ночь. Ждала Идрис. Так и не дождалась, – прошептала я и закрыв глаза вмиг провалилась в крепкий сон.
Глава 3
Три дня. Три дня я провела в клетке, иначе не могла я назвать это ужасное место. Шлюхи, воровки, мошенницы и прочие представители дна нашего общества сменялись здесь быстрее, чем я успевала их запомнить. К концу третьего дня я уже готова была поклясться, что и меня не отличишь от них, настолько я пропиталась энергетикой этих незаурядных личностей. Три дня, а отец даже ни разу и не пришел ко мне. Даже к Валиане, которая по какой-то причине находилась здесь столь же долго, как и я, и то к ней пару раз пускали двух миловидных хохотушек-посетительниц, которые принесли ей душистую выпечку, которой она поделилась со мной. Дрянная еда, холод, сырость, тошнотворный запах, постоянное недосыпание и в конце концов я почувствовала, что со мной что-то не так.
– Ты зеленая какая-то. Ты как себя чувствуешь? – обеспокоенно проговорила женщина, проведя ладонью по моей щеке. – Черт, да ты вся горишь!
– Ничего, пройдет. С детства была слабенькой, – засопела я носом, кутаясь в тоненькую шаль, которую отдала мне одна из ведьм.
– Да ты что? – воскликнула ведьма. – Бог мой, заморят здесь это создание. Стражник! – гаркнула она.
– Валиана, не надо, – проговорила я и встала с лавки. – Говорю пройдет. Такое часто бывает со мной.
– Часто? – гаркнула обеспокоенная ведьма. – Ты когда дышишь, то из груди такие хрипы слышны, что ужас просто. Куда тебе после шелковых простыней да в клетку эту.
– Чего тебе? – гаркнул подошедший к решетке мужчина.
– Пошли во дворец кого-то, пусть скажут, что дочь советника Алистера сильно заболела, – быстро проговорила Валиана.
– Чего? – гаркнул тот в ответ. – Приказа не было докладывать ни о ком ничего.
– Да ты в своем уме? – заорала ведьма, вцепившись в стальные прутья решетки. – Девчонка помрет здесь и с тебя потом спросят.
– Ну и пусть подыхает. Мне-то чего. Раз упекли сюда за что, значит поделом ей, – гаркнул тот и развернулся, чтобы уйти.
Валиана же изловчилась и, протянув руку, ухватила его за пояс.
– Прошу, хотя бы пошли кого-то, пусть узнают, что по ней решили.
– Я уже сказал, – заорал стражник и с силой ударил Валиану по руке.
– Ах ты гад бессердечный! Еще мужиком себя называешь, падаль чертова! – процедила сквозь зубы моя защитница.
– Валиана, не надо, – я встала перед ней и обхватила за плечи.
Но в какой-то момент поняла, что начинаю терять связь с реальностью. Тошнота, потом шум в ушах и темная бездна поглотила меня с головой.
Не знаю, сколько я была в беспамятстве, но когда очнулась, то поняла, что лежу в своей комнате. Запах ромашки и еще каких-то трав учуял мой нос, и я едва не разревелась. Приподнявшись на постели, хотела было сесть, но в этот момент услышала до ужаса знакомый голос:
– Лежи. Целитель запретил тебе вставать еще пару дней.
Повернувшись на голос, я едва смогла сдержать дрожь в теле. Около полыхающего камина в кресле сидел Дант с бокалом вина в руках и раскрытой книгой на коленях.
– Что вы здесь делаете? – хриплым голосом прошептала я, все еще до конца не понимая, снится ли мне это все или действительно происходит наяву.
– Сижу жду, пока ты в себя придешь. Хочу удостовериться в том, что твоя душа решила остаться на земле и пока не спешит на небеса, – усмехнулся он.
– Спасибо за заботу, – сухо бросила я в ответ. – Жива…вопреки тому, что вы хотели бы видеть иное мое состояние…, – хотела съязвить я, но зашлась таким кашлем, что едва смогла перевести дух.
Дант встал с кресла и взяв со стола стакан с водой поднес его мне.
– Выпей, сразу отпустит, – проговорил он.
Я же лишь отпрянула от него и, облокотившись на подушку, начала приводить дыхание в порядок.
– Пей, – настойчиво проговорил мужчина.
– Да в ваших руках и вода ядовитой становится, больше чем уверена в этом, – процедила я сквозь зубы.
Дант только бровью повел и вернул стакан на стол.
– Раз огрызаешься, значит жить будешь, – проговорил он и забрав книгу направился к выходу.
Я же лишь в ужасе наблюдала за ним, не представляя себе, что он вообще здесь делал. Едва только он скрылся в дверном проеме, я схватила подушку и швырнула ее ему вслед.
– Едва не зашибла! – недовольно пропищала в этот момент залетевшая в комнату Маиса.
