– А вы… вы знаете своих… соседей? Хотя какие они соседи? Не думаю, что их можно так назвать, раз они останавливаются здесь всего на пару недель.
Мириам пожала плечами:
– Есть те, кто приезжает сюда регулярно, у них имеется свой причал, на котором они любят останавливаться, так что какие-то знакомства вполне возможны. Если есть такое желание. Но можно и держаться от всех подальше, как предпочитаю я.
Детектив никак не отреагировал на ее слова и промолчал, устремив на нее изучающий взгляд. Она поняла, что он пытается решить для себя, что она собой представляет, поскольку на слово никому не верит и не принимает за чистую монету все, что она ему говорит.
– А как насчет него? Человека, которого вы нашли сегодня утром?
Мириам покачала головой:
– Мы не были знакомы. Я видела его несколько раз, поздоровалась, пожелала доброго утра или что-то в этом роде, и он ответил. Вот и все. Больше никаких разговоров, даже простого обмена любезностями.
(Все было не совсем так: после того, как он пришвартовался, она действительно видела его всего пару раз и сразу угадала в нем новичка. Баржа была в ужасном состоянии: краска отслаивалась, перемычки покрылись ржавчиной, дымоход покосился, да и сам он выглядел слишком ухоженным для жизни на канале. Чистая одежда, белые зубы, никакого пирсинга или татуировок. Во всяком случае, их не было видно. Привлекательный молодой человек, довольно высокий, темноволосый, темноглазый, черты лица резкие. Увидев его в первый раз, она поздоровалась, а он взглянул на нее, улыбнулся, и она почувствовала, как по коже у нее пробежали мурашки.)
Тогда она обратила на это внимание. Но рассказывать об этом детективу Мириам не собиралась. Когда я впервые увидела его, у меня возникло странное ощущение… Он точно решит, что она ненормальная. Но только сейчас она поняла, что именно тогда почувствовала. Это не было предчувствием или еще какой подобной глупостью, это было узнаванием.
Это открывало новые возможности. Такая мысль возникла у нее сразу же, как только она поняла, кем был этот молодой человек, но она не знала, как воспользоваться этим наилучшим образом. Однако теперь, когда он был мертв, казалось, что все случилось именно так, как и должно было произойти. Интуиция.
– Миссис Льюис? – обратился к ней детектив Баркер.
– Мисс, – поправила Мириам.
Он на мгновение закрыл глаза.
– Мисс Льюис. Вы не видели его с кем-нибудь? Он с кем-нибудь разговаривал?
Поколебавшись, она кивнула:
– К нему приходили. Думаю, пару раз. Может, был еще кто-то, но я видела только женщину, старше его, ближе к моему возрасту, лет за пятьдесят. Серебристые волосы, очень короткая стрижка. Худенькая, по-моему, довольно высокая, ростом пять футов восемь, может, девять дюймов, черты лица угловатые…
Бейкер удивленно приподнял бровь.
– Вы так хорошо ее разглядели?
Мириам снова пожала плечами:
– Ну да. Я довольно наблюдательна. Мне нравится быть в курсе событий. – Можно и подыграть его суждениям. – Но она относится к тем женщинам, которых при всем желании невозможно не заметить, она просто бросалась в глаза. Стрижка, одежда… она выглядела дорого.
Детектив снова кивнул, беря это на заметку, и Мириам не сомневалась: чтобы понять, о ком она говорит, много времени ему не понадобится.
Как только детектив ушел, полицейские оцепили тропу между Де-Бовуаром и Шеппертоном, двигаясь по берегу канала вдоль пришвартованных судов. Неоцепленными остались только место преступления и баржа Мириам. Сначала полицейские пытались уговорить ее переехать в другое место, но она четко дала им понять, что ночевать ей больше негде. Где они собираются ее разместить? Молодому полицейскому в форме, с писклявым голосом и прыщами, было явно не по себе от этой попытки переложить на него ответственность. Посмотрев сначала вверх, на небо, а потом вниз, на воду, он окинул взглядом канал и остановил его на Мириам – маленькой, толстой, безобидной женщине средних лет, – после чего сдался. Он переговорил с кем-то по рации, а затем вернулся к ней и разрешил остаться.
– Вы можете беспрепятственно покидать свою… хм… резиденцию и возвращаться в нее, но только не гулять вдоль канала, – сообщил он.
В тот день Мириам сидела на задней палубе своего плавучего дома под тусклым солнцем, наслаждаясь необычной тишиной закрытого для посещения канала. В накинутом на плечи одеяле и с чашкой чая под рукой, она наблюдала, как полицейские и эксперты сновали туда-сюда, приводили собак, проплывали на катерах, обыскивали тропу и землю рядом с ней, обшаривали дно в мутной воде.
Если учесть, каким непростым для нее выдался день, она чувствовала себя на редкость умиротворенной, а при мыслях об открывающихся перед ней новых возможностях ощущала прилив оптимизма. В кармане кардигана она нащупала маленький ключик на брелоке, все еще липком от крови. Она подобрала его с пола и скрыла это от детектива, даже не задумываясь о том, почему так делает.
Чутье.
Это он, этот ключ, тогда поблескивал рядом с телом молодого человека. Ключ был на небольшом деревянном брелоке в форме птички. Она сразу узнала его, поскольку не раз видела пристегнутым к поясу джинсов, которые носила Лора из прачечной самообслуживания. За глаза ее называли «шальной Лорой», но Мириам всегда находила ее довольно дружелюбной и вовсе не злой. Мириам видела, как Лору, которая была, судя по всему, здорово навеселе, привел на свою обшарпанную баржу тот красивый молодой человек. Когда это было? Два дня назад? Три? Она наверняка записала это в блокнот – все интересные посещения Мириам обязательно фиксировала в блокноте.
Когда спустились сумерки, полицейские вынесли тело, поднялись по ступенькам и вышли на дорогу, где их ждала машина «Скорой помощи», чтобы увезти тело в морг. Когда они проходили мимо Мириам, она поднялась, почтительно склонила голову и тихо произнесла, все еще не до конца веря в случившееся: Покойся с миром.
И еще она прошептала слова благодарности. Потому что, пришвартовав свой плавучий дом рядом, а потом став жертвой жестокого убийства, Дэниел Сазерленд предоставил Мириам возможность, которую она просто не могла упустить: возможность отомстить за все причиненные ей обиды.
В наступившей темноте и непривычной тишине Мириам стало немного не по себе, и она ушла в каюту, тщательно заперев за собой дверь. Вынув из кармана ключ Лоры, положила его в деревянную шкатулку для безделушек, которую хранила на верхней книжной полке. Четверг был днем стирки. Тогда она и вернет его Лоре.
А может, и не вернет.
Разве можно заранее знать, что именно окажется полезным?
3
– Миссис Майерсон? Может, вам лучше присесть? Вот так. Постарайтесь дышать глубже. Нужно кому-нибудь позвонить, миссис Майерсон?
Карла опустилась на диван и, согнувшись пополам, уткнулась лицом в колени, скуля, будто собака.
– Тео, – сумела она выдавить из себя. – Позвоните, пожалуйста, Тео. Это мой муж. Бывший муж. Он есть у меня в телефоне. – Она подняла голову, осматривая комнату, но телефона не увидела. – Я не знаю, где он, я не знаю, куда…
– Он у вас в руке, миссис Майерсон, – мягко произнесла женщина-детектив. – Вы держите телефон в руке.
Карла посмотрела вниз и увидела, что крепко сжимает в дрожащей руке свой мобильный телефон. Покачав головой, она передала его детективу.
– Я схожу с ума, – сказала она.
Женщина растянула губы в легкой улыбке и на мгновение ободряюще положила руку Карле на плечо. Потом забрала телефон и вышла на улицу, чтобы позвонить.
Другой детектив, инспектор Баркер, откашлявшись, спросил:
– Я так понимаю, что мать Дэниела умерла, верно?
Карла кивнула.
– Шесть… нет, восемь недель назад, – ответила она и увидела, как брови детектива взлетели вверх от удивления. – Моя сестра упала дома, – пояснила Карла. – Это не было… это был несчастный случай.
– А у вас есть контакты отца Дэниела?
Карла покачала головой:
– Вряд ли. Он живет в Америке, и уже давно. Он не интересовался, он никогда не принимал участия в жизни Дэниела. Просто… – Голос Карлы дрогнул, она глубоко вздохнула и медленно выдохнула. – Были только Анджела и Дэниел. И я.
Баркер кивнул. Он молча стоял перед камином, выпрямившись во весь рост, и ждал, пока Карла успокоится.
– Вы недавно здесь живете? – спросил он, решив, как показалось Карле, что подождал достаточно долго для соблюдения приличий.
Она ошеломленно посмотрела на него. Инспектор показал длинным указательным пальцем на ящики и картины, прислоненные к стене столовой.
Карла громко высморкалась.
– Я собираюсь повесить эти картины почти шесть лет, – ответила она. – Когда-нибудь займусь крючками для них. А эти ящики из дома моей сестры. Понимаете, письма, фотографии. Вещи, которые мне не хочется выбрасывать.
Баркер кивнул. Он скрестил руки на груди, переступил с одной ноги на другую, открыл рот, чтобы что-то сказать, но ему помешал громкий стук захлопнувшейся входной двери. От неожиданности Карла вздрогнула. В комнату с виноватым видом вошла детектив-констебль Чалмерс.
– Мистер Майерсон уже в пути. Он сказал, что скоро будет.
– Он живет в пяти минутах отсюда, – уточнила Карла. – На Ноэль-роуд. Вы знаете это место? Там в шестидесятые годы жил Джо Ортон. Драматург. Там его убили. Кажется, забили до смерти или зарезали.
Детективы непонимающе смотрели на нее.
– Но все это… не важно, – сказала Карла. И с ужасом поймала себя на мысли, что едва не расхохоталась. Почему она вообще это вспомнила? Почему заговорила о Джо Ортоне, о людях, которых избивают? Она действительно сходит с ума. Детективы, казалось, не придали этому значения или посчитали обычной реакцией. Возможно, все люди ведут себя как сумасшедшие, узнав об убийстве члена своей семьи.
– Когда вы в последний раз видели своего племянника, миссис Майерсон? – спросил у нее Баркер.
Карла никак не могла сосредоточиться и вспомнить.
– Я… Господи, я его видела… в доме Анджелы. В доме моей сестры. Это недалеко, минут двадцать пешком, на другой стороне канала, на Хейвордс-плейс. Я разбирала ее вещи, и Дэниел приходил кое-что забрать. Он не жил там много лет, но некоторые его вещи по-прежнему хранились в старой спальне, в основном альбомы для рисования. Он был довольно талантливым художником. Знаете, он рисовал комиксы. Графические романы. – Она невольно вздрогнула. – Так когда это было? Неделю назад? Две недели? Господи, я не могу вспомнить, моя голова просто отказывается соображать, я… – Она с силой поскребла ногтями по голове, запустив пальцы в короткие пряди волос.
– Все в порядке, миссис Майерсон, – сказала Чалмерс. – Мы можем уточнить подробности позже.
– Итак, как долго он жил там, на канале? – поинтересовался Баркер. – Вы случайно не знаете, когда…
Раздался громкий стук дверного молотка, и Карла снова вздрогнула.
– Тео, – выдохнула она, поднимаясь. – Слава богу!
Чалмерс оказалась у двери раньше Карлы и впустила в холл Тео, от волнения красного и покрытого потом.
– Господи, Си, – сказал он, хватая Карлу и крепко прижимая к себе. – Что, черт возьми, случилось?
Полицейские снова прошлись по всем фактам. Племянник Карлы, Дэниел Сазерленд, был найден тем утром мертвым в своем плавучем доме, пришвартованном у Де-Бовуар-роуд на Риджентс-канал. Его несколько раз ударили ножом. Вероятно, он был убит за двадцать четыре часа или за тридцать шесть часов до того, как его нашли; позже они смогут определить время точнее. Они задавали вопросы о работе и друзьях Дэниела, о том, не было ли у него проблем с деньгами и не принимал ли он наркотики.
Они не знали.
– Вы не были близки? – предположила Чалмерс.
– Я его почти не знал, – ответил Тео. Он сидел рядом с Карлой, потирая лоб указательным пальцем, как делал всегда, когда его что-то беспокоило.
– Миссис Майерсон?
– Близки не были, нет. Нет… Ладно. Видите ли, мы с сестрой редко виделись…
– Хотя она жила прямо за каналом? – удивилась Чалмерс.
– Нет, – покачала головой Карла. – Мы… Я очень давно не общалась с Дэниелом. В самом деле. Со времени его детства. А снова его увидела, как я уже говорила, когда умерла моя сестра. Какое-то время он жил за границей. Кажется, в Испании.
– А когда он перебрался жить на баржу? – поинтересовался Баркер.
Карла сжала губы и покачала головой.
– Не знаю, – ответила она. – Правда, не знаю.
– Мы понятия не имели, что он там живет, – добавил Тео.
Баркер пристально посмотрел на него.
– Но ведь его баржа пришвартована довольно близко от вашего дома. Вы же живете на Ноэль-роуд, верно? Это примерно в миле от того места, где стоял его плавучий дом.
Тео пожал плечами и снова с силой потер лоб – кожа у линии роста волос заметно порозовела. Он выглядел так, будто сгорел на солнце.
– Вполне может быть, но я понятия не имел, что он там живет.
Детективы переглянулись.
– Миссис Майерсон? – Баркер повернулся к ней.
Карла покачала головой.
– Понятия не имею, – тихо сказала она.
После этого детективы надолго замолчали. Карле показалось, что они рассчитывали услышать от нее что-то еще. От нее или от Тео.
Тео оправдал их ожидания.
– Вы сказали… сутки, верно? От одних суток до полутора?
Чалмерс кивнула:
– По нашим оценкам, смерть наступила где-то между восемью часами вечера пятницы и восемью утра субботы.
– Понятно, – Тео снова потер лоб, глядя в окно.
– Вы о чем-то подумали, мистер Майерсон?
– Я видел девушку, – сказал Тео. – В субботу утром. Было рано – может, часов шесть? Она шла по дороге вдоль канала мимо моего дома. Я стоял у окна в кабинете и увидел ее. Я ее запомнил, потому что на ней была кровь. На лице. Думаю, что и на одежде тоже. Она не была в крови с ног до головы, нет, но… перепачкана ею, точно.
Карла недоверчиво уставилась на него.
– Что ты такое говоришь? Почему ты не рассказал мне?
