– Как тебе удобнее – мне важен результат! Да и деньги платить те же. Вот только Нормана лучше не отвлекать от работы. К тому же у него есть проблемы с передвижением на большие расстояния – последствия старой травмы, был задет участок мозга, а мы в первой серии изменённых воздействовали на мозг…
– Как скажешь! – быстро прервал я учёного, пока он не вывалил на меня очередную порцию информации о том, как именно они воздействовали на мозг изменённых первой серии.
* * *
Заведение «Пьяный Василиск» хоть и располагалось во вполне респектабельном западном квартале, задним двором прилегало к нижнему кварталу Ньюхоума – своего рода трущобам или, если хотите, гетто, и у простых обывателей популярностью не пользовалось. Не заходили сюда и зажиточные горожане, да и всякий сброд предпочитал обходить десятой дорогой. В общем, многолюдностью трактир похвастаться не мог. Тем не менее дело процветало, и тому было две причины: первая – то, что посетителей и постояльцев хоть и было немного, но были они всегда, вторая – непрофильные доходы владельца трактира.
Трактирщик Фейрин Кайрон был посредником между всякого рода вооружёнными головорезами и людьми, нуждающимися в их услугах. Задумает, например, торговец средней руки выгодно продать партию товара в отдалённом от Ньюхоума поселении – для торгового обоза или каравана, в зависимости от масштабов предприятия, нужно нанять охрану. Городская стража может выделить бойцов, но заломит такую цену, что несчастный торгаш ещё должен после успешной сделки останется. Если же сам будет искать наёмников, то в лучшем случае потратит на это кучу времени. А в худшем – найдёт пару отрядов лихих парней, которые сами этот караван и ограбят. Проще дать заказ Фейрину – он за небольшой процент от суммы сделки подберёт нужных людей. Также услугами Фейрина пользуются разнообразные ремесленники, которым частенько нужны специфические материалы. А кто лучше изменённого надёргает перьев из хвоста скального грифона или сходит за волшебным подорожником, растущим в непроходимой заднице? Но ведь самостоятельно подходить к изменённому как-то… Хм… Не то боязно, не то противно. Да и к кому из них подходить? Нет уж, лучше к Фейрину! А эти самые вооружённые головорезы, само собой, приходят к Фейрину за работой – это гораздо удобнее, чем заниматься её поисками самостоятельно. И все довольны!
И ещё у «Пьяного Василиска» есть одна особенность: это единственное место, кроме корпорации «Инсауро», где на изменённых не смотрят косо! А приди я в другое заведение подобного толка, ко мне тут же подбежит подчёркнуто вежливая официантка, посадит меня в самый дальний от остальных посетителей угол и обслуживать будет только меня! А остальные посетители будут коситься в мою сторону, полушёпотом, считая, что я их не слышу, рассказывать друг другу всякие небылицы про то, как один такой тип… А я, конечно, всё слышу и взгляды косые отлично замечаю. Природа у меня такая. Если же место будет классом повыше – мне на входе скажут, что, извините, мол, нам очень жаль, но свободных столиков нет и через полчаса мы как раз закрываемся на спец. обслуживание. Поэтому в «Пьяном Василиске» и собираются за кружкой чего-нибудь крепкого изменённые, а некоторые из вольных квартируют там постоянно.
В трактир я пришёл в надежде встретить там одного своего знакомца, но его на месте не оказалось. Вообще ни одного изменённого в зале не было, и я прошёл к стойке, за которой заметил Фейрина.
– Искандер, приветствую, – протянул мне руку трактирщик. – Ты выпить или по делу?
– По делу, – ответил я, пожимая протянутую руку. – Но от кружки тёмного не откажусь.
– Ага, сейчас сделаем. А что за дело?
– Я думал здесь Умника встретить. Он ещё у тебя живет?
– У меня, – кивнул Фейрин. – Только сейчас его нет. Вообще вашего брата никого нет: время к полудню, а волка ноги кормят, сам понимаешь.
– Ага, – кивнул я, отпивая пива. Да, это я не совсем удачное время выбрал для найма помощников.
– А зачем он тебе, если не секрет? – хитро прищурился ушлый трактирщик.
– Всё-то тебе знать надо! – покачал я головой.
– Не всё! – выставил перед собой руки Фейрин. – Если секрет – так мне оно и даром не надо – ваши секреты знать. Меньше знаешь – крепче спишь! А если нет, – снова сощурился трактирщик, – так информация-то лишней не бывает! Бывает только запасной!
Фейрин негромко закаркал, что обозначало у этого грузного и немолодого человека смех. Я тоже усмехнулся и ответил:
– Да нет, не секрет. У меня есть задание от корпорации, если коротко, нужно принести кусок шпиля с мемориального комплекса.
– Это ж с самого Перунайского кладбища! – поползли вверх густые брови трактирщика. – Опасно там…
– Не то чтобы сильно, – поморщился я. – Но мне нужны помощники из… Из нашей братии.
– А дело-то срочное? – заинтересовался Фейрин, видимо, почуяв выгоду, – он тоже в курсе того, что корпорация хорошо платит за свои задания.
– Нет, дня три терпит. Поэтому и хотел насчёт него с Умником сначала переговорить.
– Ага, ну я ему передам, как встречу, – проговорил трактирщик и, чуть подумав, добавил. – Слушай, Искандер, если ты сейчас не занят, у меня тут дело имеется… вообще-то для него хватило бы десятка наёмников, но заказчик побыстрее просил…
Глава 3
Катастрофа, постигшая этот мир, произошла полвека назад, когда проигрывающая в мировой войне сторона применила мощное оружие на основе АТ-энергии, находившееся в тот момент ещё на стадии разработки. Возможно, они и сами не осознавали, что делают, или же это был жест отчаяния. Война на тот момент достигла такого накала, что шла на полное уничтожение противника, но колоссальный взрыв, буквально сотрясший планету, оказался не самым страшным последствием применения оружия. Гораздо хуже оказалась невообразимой силы волна АТ-энергии, накрывшая здешний мир практически целиком. Чудовищным валом она прокатилась по миру, убивая, разрушая, а иногда и непредсказуемым образом меняя всё на своём пути. По словам Юджина, не затронутыми остались десять-двадцать процентов поверхности, точнее никто сказать не может. По каким принципам и по каким законам распространяется такая волна, никто не знает. Где-то она, пройдя моря и материки, обошла гору, а где-то и центр плоской долины, но в целом цивилизация практически полностью погибла, и её остатки сейчас борются за выживание на руинах некогда прогрессивного мира. И я – вместе с ними.
Работа, которую подкинул мне Фейрин, и впрямь больше подходила для десятка наёмников, чем для одного изменённого: нужно было очистить здание бывшей станции переработки отходов от всей враждебно настроенной флоры (и такое случается) и фауны, которая обнаружится в этом самом здании. Сама станция располагалась на самой границе между не задетым катастрофой пригородом Ньюхоума и поражёнными территориями.
Насколько я знаю, раньше на ней перерабатывали отходы жизнедеятельности и некоторых отраслей производства на удобрения для обширных сельскохозяйственных угодий, расположенных дальше от пригорода. Угодьям пришёл карачун, а станция осталась, но за ненадобностью была заброшена и стояла невдалеке от ведущей из Ньюхоума дороги – целая, невредимая и никому до недавнего времени не нужная.
Но вот понадобилась: предприимчивый торгаш разжился где-то по дешёвке производственным комплексом и решил перейти из разряда торговцев в разряд промышленников. Чтобы не платить дорогую арендную плату и налог на размещение производства в городе, он вознамерился прибрать к рукам бесхозную станцию. Оформив в городском совете все необходимые бумаги, решил проверить, в каком состоянии здание его будущей фабрики (или мануфактуры, не вникал особо, чего он там затеял). Не знаю, почему он не сделал этого раньше, но лучше поздно, чем никогда: хорош бы он был, если бы припёрся туда вместе с оборудованием и рабочими.
И попёрся торгаш один аки перст, смелый человек, обозревать свои новые владения! И тут оказалось, что станция давно не пустует, а туда в отсутствие людей заселились войринги. Эти низкорослые существа, с виду напоминающие фэнтезийных гоблинов, жили в горах севернее Ньюхоума, были чуть умнее наших обезьян, изготавливали примитивные орудия и оружие, шили простенькую одежду из шкур и были вполне мирными. Но это до катастрофы, а после – превратились в злобных коварных тварей, не брезгующих человечиной и не упускающих возможность напасть из засады на одинокого путника, а если их собиралась большая толпа – и небольшой группе несдобровать.
В общем, чуть не схарчили нашего торгаша на ему же по бумагам принадлежащей территории, но у мужика со страху прорезался недюжинный легкоатлетический талант! Со слов стражников, они ещё никогда не видели такого толстого и так быстро бегающего человека!
В итоге производственный комплекс простаивает на складе и вместо прибыли приносит убытки: за аренду склада ведь платить приходится; торговец с досады рвет из подмышек волосы, а не занятых на других контрактах наёмников, готовых разобраться с войрингами, сейчас попросту нет. Поэтому будущий промышленник готов выплатить хорошую премию, если работа будет сделана быстро.
Задание от Юджина у меня не горит, а лишние деньги не помешают, так что я с радостью взялся за это дело. Работа не обещала быть трудной, я бы вполне управился за остаток дня после посещения «Пьяного Василиска», но вчера я засиделся с Фейрином, он, кстати, и рассказал мне историю про незадачливого торговца-промышленника, на которого я сейчас работаю. В общем, болтать с трактирщиком, попивая пиво в уютном трактире, было чертовски приятно, и я решил устроить себе выходной. А сегодня, позвенев клинками с Норманом и пробежав-таки два круга по полосе препятствий, я выдвинулся к станции переработки отходов.
Преодолев почти весь пригород лёгким бегом и никого не встретив, я задумался о жизни – то есть ни о чём конкретном – и немного расслабился. Так что встреча за очередным поворотом дороги с пятью вооружёнными людьми стала для меня полной неожиданностью. Они, впрочем, тоже засаду на меня не готовили и, похоже, просто не успели убраться с дороги, но о моём приближении явно узнали чуть раньше, чем я на них вылетел.
«Вот это косяк, Искандер! Чего ушами-то хлопаешь, придурок? В парке на пробежке себя вообразил?» – оценив обстановку, мысленно обругал себя я. Передо мной стояли три мордоворота: широкоплечие и широколицые здоровяки недобро смотрели на меня глубоко посаженными глазами, их мощные брови были нахмурены, массивные нижние челюсти чуть выдвинуты вперёд, кожа тёмная, чуть зеленоватого оттенка. Представители расы бангор. Ребята абсолютно бандитского вида: защищены только плохенькими кожаными доспехами, а в руках сжимали древки обычных копий.
Сзади, метрах в десяти за бангорами, у правой обочины дороги находился ещё один молодчик: кожа, как и у первых трёх, тёмная, но оттенок серовато-синий, телосложение астеническое, выглядит не хрупким, а скорее поджарым и жилистым. Черты лица тонкие, само лицо узкое, губы скривились в презрительной усмешке, глаза смотрят холодно и насторожённо. Раса квейтрин. Одет тоже в кожу, а в руках – направленный на меня арбалет. Это не очень хорошо: представители его народа славятся своим мастерством в обращении со всякого вида метательным оружием и длинными изящными, под стать себе, клинками. Надо держать с ним ухо востро.
И последний член интернациональной команды принадлежал к расе тувларов – человек обыкновенный. Я и сам по местной классификации тувлар. Позицию он занял зеркально квейтрину, никаких доспехов не имел вообще, зато из его рук на меня смотрел ствол массивного бласт-ружья. И откуда только взял такую цацку… судя по остальной экипировке этой компании, стащил где-нибудь, не иначе. Оружие само по себе стоит недорого, но вот накопители АТ-энергии, которой эта игрушка стреляет, совсем не дешёвая вещь.
– А ну стоять! – низким хрипловатым голосом выкрикнул один из бангоров, заступая мне дорогу, а двое других обошли меня с флангов. – Куда это ты собрался?
– Да так, гуляю, – спокойно и с едва заметной усмешкой ответил я.
Я и так уже остановился и чуть развёл в стороны руки, показывая, что не держу в них оружие. Тактически правильно было бы напасть на них с ходу, используя преимущество в скорости и то, что они не знают, с кем связались, но сначала неплохо было бы понять, что за люди и чего тут делают. Может, мирные и честные граждане, наёмники, например. Ну, насколько наёмники вообще могут быть честными. Главное сейчас – выяснить, насколько агрессивно они ко мне настроены и что тут делают. А как это выяснить? Ну, для начала можно попробовать просто спросить.
– Кто вы и что тут делаете? – доброжелательным голосом осведомился я.
– Тебя ждём, – криво ухмыльнулся тот же бангор. – А ну, оружие и все ценности на землю. Живо!
– Разбойники? – тем же тоном осведомился я.
– Разбойники, разбойники, – подтвердил моё предположение бангор, ухмылка его стала ещё шире.
– И что же ты собираешься взять с меня, разбойник? Ты видишь за моей спиной караван или хотя бы баул, нагруженный товаром? – Я от души потянулся, поднимая в верх согнутые в локтях руки.
Бангор, обходивший меня справа, был ранен: кожаная кираса пробита ниже груди, сквозь прореху видны бинты повязки. Ранен недавно – я почувствовал запах свежей крови. Тот, что обходил слева, сильно припадал на правую ногу; тувлар красовался повязкой на лбу. В общем, вся команда, по-видимому, недавно побывала в бою. С кем они дрались, откуда вообще взялись разбойники в пригороде Ньюхоума? Стражники вообще мышей не ловят?!
– Бросай ору… – начал было тот же бангор, но договорить не успел.
Я сдвигаю уже поднятые вверх руки чуть дальше за спину, выхватываю из-за спины полуторник и, продолжая движение, бью стоящего передо мной. Удар раскраивает разговорчивого разбойника напополам, стоящие по бокам бангоры, забрызганные кровью и шокированные такой кончиной своего товарища, на мгновение замирают в ступоре. Тувлар стреляет, но я уже смещаюсь вправо и колющим ударом всаживаю клинок по самую рукоять чуть ниже груди стоящему с той стороны копейщику. Тот, выронив копьё и дико вытаращив глаза, хрипит и мелко трясётся. Надавливаю на рукоять меча и чуть смещаю разбойника, закрываясь им от пущенного квейтрином болта, – рана при этом сильно расширяется. Арбалетный болт попадает разбойнику в спину, но несчастный ещё жив. Стоявший слева бангор ревёт, как раненый медведь, и бьёт копьём. Ухожу от удара, смещаясь вправо, и тяну за собой свой, пока ещё живой, «щит». Закрываюсь им от очередного выстрела тувлара, и тело, насаженное на мой клинок, вздрагивает, когда в него прилетает энергетический заряд из бласт-ружья, и наконец обмякает. Следующим движением разворачиваюсь лицом к квейтрину, перехватываю рукоять меча и бросаю тело уже мёртвого бангора через спину. Мой кошмарный снаряд соскальзывает с меча и, пролетев положенное расстояние, успешно поражает цель, то есть сбивает с ног квейтрина с арбалетом.
Теперь быстрый рывок влево. Отбить по дороге копьё бангора. Тувлар снова стреляет, но поражает то место, где я был мгновение назад. Сместиться ещё левее, чтоб копейщик был на линии огня тувлара. Квейтрин очень шустро поднимается с земли и, видимо, решив не возиться с арбалетом, бежит ко мне с сильно изогнутым коротким мечом в руке. Отбиваю левой рукой очередной удар бангора. Тот пятится, надеясь на длину своего оружия. Бью левой рукой по бедру, пристегивая к ней баклер, и одновременно делаю резкий глубокий выпад вправо – клинок вонзается не оживавшему такого поворота квейтрину точно в глаз. Тувлар тем временем меняет позицию.
Закручиваю тело в пируэте, двигаясь к копейщику, отбиваю баклером очередной удар бангора, тувлар снова мажет. Кончиком клинка достаю горло копейщика, и в меня бьёт целый фонтан крови. Не обращая на это внимания, делаю ещё пируэт и, отдав мысленную команду, продолжая движение, швыряю баклер в тувлара. Металлический диск диаметром сорок сантиметров врезается последнему разбойнику в голову, тот падает на землю и затихает.
Хороший вышел бой. Тувлар с бласт-ружьём меня сильно озадачил. Остальные не так опасны: тело изменённого, да ещё прикрытое бронёй, практически полностью состоящей из металлических пластин, закреплённых поверх прочной кожи, вполне способно выдержать не один удар копьём или мечом. Даже арбалетный болт должен очень удачно попасть, чтоб причинить мне значительный урон. А вот заряд сырой магической энергии, она же АТ-энергия, не убьёт, но навредит неслабо. Доспехи заряд не пробьёт, но этого и не требуется. Эффект от него будет как от сильного удара током, что заметно меня замедлит и на время выведет из строя часть моей технической составляющей. А если попадёт в голову, то я просто-напросто вырублюсь – берите меня тогда тёпленького. Летают эти заряды не быстрее, чем арбалетные болты, но на перезарядку арбалета требуется четыре-пять секунд, а бласт-ружьё способно стрелять раз в секунду. В целом, надо отметить, очень странная встреча: чего они здесь потеряли, под носом у стражи?
Я надеялся, что удастся прояснить ситуацию у тувлара, но, подойдя к нему, понял, что шансов на это немного. Мужик неопределённого возраста лежал с вывернутой под неестественным углом шеей, на лице сильное рассечение, как будто его очень широким колуном ударили. А кровь из раны почти не бежит, хотя, насколько я помню, из ран на голове она обычно прямо-таки хлещет. Для верности я стянул перчатку и положил пальцы на шею тувлара. Пульса нет; как есть, труп. Его чтоб расспросить, некромант нужен.
Обыск трупов информации не добавил: единственный капэкашник на всю эту бомж-команду был у бангора, которого я убил первым, и погиб вместе с хозяином. Не знаю, где тот его носил, но залитые кровью и дерьмом обломки КПК я нашёл… Эм, можно сказать, между телом владельца. Зато я стал богаче на очень скромную сумму наличных и два магических накопителя – один полупустой, правда, вытащил из бласт-ружья, а запасной нашёл у тувлара.
Граница поражённых катастрофой территорий пролегла за пригородом, и магические помехи не заглушали связь. Поэтому я, используя одежду тувлара в качестве ветоши, оттерся, как смог, от крови и связался со стражниками:
– Стража Ньюхоума, на связи измененный 1764.3.2. У вас тут пять трупов разбойников в семи километрах от западных ворот по северо-западной дороге. Точнее, четыре тела и две половинки ещё одного.
– Измененный 1764.3.2, почему вы решили, что это трупы разбойников?
– Они мне сами сказали, когда были живы.
– Трупы были живы?
Можно было подумать, что стражники опять издеваются, задавая идиотские вопросы. Однако это не так: после катастрофы встречается в этом мире и такое явление, как живые мертвецы. Нет, трупы людей в этом мире не встают, не бродят по улицам и кладбищам и не требуют у живых вкусных мозгов. Но нередки случаи, когда люди, погибшие в той катастрофе, продолжают какое-то подобие жизни: они довольно резво передвигаются, пользуются оружием, едят и даже разговаривают. Как правило, они очень агрессивны и нападают на всё живое, при этом они по всем признакам мертвы: у них не бьются сердца и не течёт кровь, они не дышат и у многих из них на теле есть повреждения, не совместимые с жизнью. Подобие жизни в них поддерживает АТ-энергия – то есть магия. Видимо, она же сохраняет их тела от разложения.
Я встречал такие живые трупы: на юго-востоке от Ньюхоума есть целый город, наводнённый такой псевдожизнью. Живой мертвец – противник не слишком опасный, но крайне неприятный. Как вспомню прущую на меня тётку с кухонным ножом в руке: сломанная ступня смотрит в сторону, шея вывернута под неестественным углом, а взгляд остекленевших глаз абсолютно пустой – даже во взгляде пластиковой куклы больше человеческого. Жуткое зрелище.
– Нет, это были нормальные, живые люди.
– Вы их убили?
– Да.
– Вы их убили, потому что они сказали, что они разбойники? – А вот это уже похоже на издёвку.
– Нет, конечно! Они попытались меня ограбить.
– Вам нужно дождаться наших сотрудников. Нам нужно составить рапорт о происшествии.
– У меня нет времени, я пришлю вам видео.
– Хорошо.
Всё происходящее со мной я обычно фиксирую на видео – компьютер в моей голове постоянно ведёт съёмку. Вот и сейчас он снимает всё, что я вижу: высокое небо с редкими барашками облаков, густые, но чахлые кусты по обочинам дороги и трупы в лужах крови.
* * *
Центральный вход станции переработки был гостеприимно распахнут настежь. Станцию даже не думали консервировать, её просто бросили. Неудивительно, что там поселились войринги – заброшенная станция, на их взгляд, наверное, похожа на пещеры, в которых эти существа обычно живут.
Баклер – на левую руку, меч – в правую, немного постоять в полутёмном холле в ожидании, когда «система» адаптирует моё зрение к освещению. Всё, вперёд – выселять незаконно вселившихся жильцов.
Вопреки моим ожиданиям, войринги не кинулись на меня, как только я вторгся в их владения. Я беспрепятственно прошёл вглубь здания и уже там, в просторном помещении, встретил их огромную толпу. Похоже, у них там что-то вроде собрания проходило. Меня на собрание никто не пригашал, и моё появление, по-видимому, для собравшихся стало полной неожиданностью. Но войринги не растерялись и дружно бросились в самоубийственную атаку.
Ростом в половину человеческого, не обладающие силой и сложением фэнтезийных гномов, эти существа полагались на ловкость и скорость. И могли справиться даже с горным медведем, используя те же способы, что древние люди в охоте на мамонтов. Но изменённый гораздо опаснее горного медведя, и войтрингам, использующим оружие каменного века, нечего было мне противопоставить. Несмотря на это, коротышки и не думали отступать и бросались на меня как бешеные: швыряли дротики с костяными и каменными наконечниками, пытались бить каменными топорами, была даже попытка накинуть на меня сеть, сплетённую из прочных жил (я после боя нашёл её и попытался порвать руками – получилось с очень большим трудом; накинь они такую сеть на обычного человека – и ему не вырваться).
В общем, после трёхминутной кровавой бойни на станции переработки в живых остался только я. Чтобы в этом убедиться, я проверил оставшиеся помещения станции и никого там не обнаружил. Видимо, все войринги собрались для чего-то в большом зале недалеко от входа. Вернувшись в этот зал, я услышал звуки невнятной возни, глухих ударов и столь же невнятных ругательств. Звуки исходили от одного из стоящих в помещении массивных железных шкафов. У них там что, карцер для провинившихся соплеменников был?
Дверца шкафа, похоже, закрывалась на обычную защелку, какие бывают в межкомнатных дверях. Переложив меч в левую руку, я потянул ручку вниз и аккуратно открыл дверцу.
– Ну, что уставился? – прозвучал возмущённый высокий женский голос. – Помоги мне выбраться, болван!
Глава 4
Передо мной стояла девчонка лет двенадцати. Возраст, как, впрочем, и пол, я определил, руководствуясь по большей части своими ощущениями: голос высокий, явно женский; рост совсем небольшой, до середины груди мне макушкой едва достанет; длинные волосы, по-видимому, когда-то были уложены в замысловатую причёску – сейчас же спутанные и грязные; одежда, тоже грязная и рваная, отдалённо напоминала платье. Вообще девчонка была очень чумазой и растрёпанной.
– Ты так и будешь на меня пялиться? – Ее возмущённый голос вырвал меня из размышлений.
Я действительно уже пару минут разглядывал это чудо из шкафа, и девочке видимо, стало неуютно под моим пристальным взглядом. Захотелось начать оправдываться, мол, ничего я не пялюсь, просто смотрю… Но это уж было бы как-то совсем глупо.
– Ты кто и что здесь делаешь?
– Я?! Княжна Энсторская! А ты кого здесь ожидал увидеть? – несколько растерянно, как мне показалось, возмутилась девчонка.
Я даже не нашёлся что ответить. Действительно! Кого я ещё ожидал увидеть в металлическом шкафу с оборудованием на станции, заброшенной десятки лет назад? Ну конечно же, княжну! Княжны – они ведь всегда только в таких местах и встречаются, в чистом поле не встретишь и под кустами и камнями не найдёшь – не произрастают они там!
– Эм-м-м… Ладно, пойдём наружу, что ли? – предложил я, заметив подползающую к ногам княжны лужу крови, натёкшую с перебитых здесь войрингов.
Когда мы вышли из станции на свет, девчонка буквально отшатнулась от меня с воплем:
– Ты весь в крови!
Я лишь пожал плечами:
– В жилах войрингов тоже течёт кровь. Такая же красная, как у людей. Трудно в ней не испачкаться, перебив их в ближнем бою несколько десятков – работа у меня такая. Пойдем, отведу тебя в город.
– Мы что, пойдём пешком? – то ли возмутилась, то ли удивилась княжна.
– Ну я точно пойду пешком, – усмехнулся я. – Вы, княжна, можете взобраться ко мне на спину и поехать, так сказать, верхом! – Девчонка только фыркнула. – Извините, но кареты, запряжённой четвёркой белых лощадей, я взять не догадался!
Хотя в моём предложении и была изрядная доля иронии, но говорил я вполне всерьёз: я бы мог посадить девчонку на спину или закинуть на плечо и за полчаса добежать до ворот Ньюхоума. Но раз мы так надменно и демонстративно фыркаем… что ж, день выдался погожий, торопиться особо некуда – работу я на сегодня выполнил, можно и шагом прогуляться.
Вообще-то интересно, как княжна попала в такое положение, что ей пришлось прятаться в шкафу на заброшенной станции. Но стоит вспомнить спесь в её голосе… да и вообще, спас ты, хоть и случайно, девчонку – хотелось бы благодарности какой-то, что ли… ну, там, слова «спасибо», например. Ан нет! То «Чего стоишь болван?!», то «Чего пялишься?», а то и «Почему карету ко входу не подал?». В общем, маленькая, чумазая, оборванная и явно перепуганная, а апломба – как у королевы в изгнании! Всё желание с расспросами лезть отпадает.
К воротам Ньюхоума мы добрались часа через два. Юная княжна всю дорогу сопела и пыхтела у меня за спиной, как паровоз с педальным приводом. Но ни разу не попросила остановиться и передохнуть или идти помедленней, вообще ни слова не произнесла. Молодец! Надо отдать ей должное, шёл-то я, хоть и пешком, но со своим ритмом – непривычному к пешим переходам человеку не так-то просто за мной угнаться.
Когда мы уже прошли за внутренние ворота, меня окликнул стражник:
– Изменённый 1764.3.2!
