– Да, Эвита? – очнулся он наконец-то.
– Вам принести кофе?
Тамилин повертел в руке бумажный стакан с американо и отставил.
– Да, свари нормальный. Это пить невозможно.
– Хорошо. И еще. Вчера после вашего ухода звонил Герман Васильевич. Сказал, что от него придет девушка, которая пишет про выдающихся выпускников вуза… Вроде бы вы уже договаривались о времени встречи.
– Журналистка, – невольно скривился Тамилин, произнося это слово как приговор. Вроде как – нет никого хуже. Сам понимал, что это предвзятость и осадок после истории с Олесей. Но сделать ничего не мог. С тех пор Александр не общался с журналистами, интервью не давал. И вообще старательно избегал любых контактов с прессой. Однако теперь к нему обращался ректор главного вуза города, не последнего в стране. И Герман предупреждал, что предстоит какой-то бал выдающихся выпускников вуза, в честь его очередного юбилея.
– Я понял, – кивнул Тамилин замершей Эвите. На симпатичном лице секретарши отражалось все, что она думала. Эвита-то отлично знала, как реагирует начальник на любые приезды журналистов.
– Э-э-э… Так мне ее к вам провести? Или просто дать всю информацию и отправить восвояси? – уточнила она.
– Я подумаю, – Тамилин закрыл бумажный стакан с недопитым Американо и выбросил в корзину. – Скажу после встречи, которая вот-вот состоится. Я предупреждал. Как только появится Иннокентий Виленович, пожалуйста, сразу проведи его ко мне.
– Хорошо, Александр Вячеславович.
Секретарша скрылась за дверью, а Тамилин дожевал последний кусок шримп ролла.
* * *
Ярина
В университет я приехала растрепанная, нервная и сама не своя. Ситуация с толстосумом, который принял меня за курьера и даже не извинился, выбила из колеи. Я все еще злилась и дико жаждала надеть этому пижону что-то на голову.
Студенты уже пестрыми кучками собирались возле аудиторий и расписания. Вахтерши сурово проверяли пропуска. Лифты уходили наверх забитые до отказа. Поэтому я расстегнула пуховик и отправилась на четвертый этаж пешком. Что ж я зря йогой занималась? Должно помочь.
Как ни странно, проучившись здесь шесть лет, я ни разу не побывала в приемной или в кабинете ректора. Меня не вызывали из-за проблем с учебой – я была одной из лучших студенток, а просто так сюда наведываться как-то не возникало желания.
Тут почему-то веяло советскими временами, которые я видела только в кино и хронике. Каменные полы, местами слегка щербатые, высокие потолки, деревянные двери. Портреты ученых и политиков на стенах, стеллажи со старыми книгами в потертых форзацах… Большинство вузовских корпусов строились именно при советах, поэтому здесь мало что поменялось.
Герман Васильевич недавно заступил на должность и был своего рода новатором. За это его и любили, и осуждали.
Мало того, он был довольно молод для ректора. Сорок семь лет. В вузе до сорока пяти еще считались молодыми преподавателями.
Одевался Герман Васильевич в классическую тройку – синие брюки, жилетку поверх белой рубашки, пиджак. Я уже давно не видела мужчин в подобных жилетках. Даже немного удивилась.
Светлые волосы ректор зачесывал назад, а его горбоносое лицо выглядело открытым и даже одухотворенным.
– Добрый день, – поздоровалась я и сочла нужным представиться, хотя у нас была оговорена встреча именно в это время. – Меня зовут Ярина Солнцева. Я фрилансер, писатель и немного журналист. Вы мне звонили…
– Да-да! Яриночка! – Герман Васильевич широким жестом предложил мне садиться. – Я решил, что в честь юбилея нашего славного вуза нужно бы сделать нечто необычное. Мы устроим вечеринку с пресс-конференцией, где продемонстрируем самых выдающихся выпускников университета последних десятилетий. И так как вы тоже из их числа, хотелось бы, чтобы вы одновременно написали нечто вроде очерков про остальных.
Мне в руки перекочевал список. Я пробежалась по нему и поморщилась. Не так много – всего-то сорок три человека. Но, Александр Тамилин! Честно говоря, я бы лучше палец себе отрезала, чем согласилась писать о нем. Его ненависть к журналистам известна давно. А я терпеть не могу богатых снобов, которые нос воротят от прессы. Это такое «мужское кокетство». Мол, я не такой, я жду трамвая. И меня не волнует, что обо мне пишут.
– Как быстро я должна все сделать? – уточнила я.
– У вас полторы недели.
– Эм…
– Я понимаю, объем работы большой. Но мои помощники взяли на себя смелость помочь вам. Поэтому часть информации мы уже благополучно собрали.
И мне вручили следующую папку. Здесь содержалась подробнейшая биография больше половины тех, о ком мне предстояло писать. К каждой стопке листов про очередного «выдающегося» прилагался стикер с телефоном и адресом офиса. Я уже было понадеялась на лучшее. Но как назло именно про Александра Тамилина никаких сведений не было. Кроме адреса главного офиса его строительной фирмы и трех мобильных телефонов, в купе с городским.
– А могу я попросить ваших помощников собрать материал еще на одного человека из этого списка? – уточнила я сходу.
Ректор вскинул брови – мол, а ты не наглеешь? Мы за тебя большую часть работы сделали. А тебе, оказывается, мало?
– Видите ли… Я знаю, что Александр Тамилин крайне предвзят к прессе и агрессивен на ее счет. Не хотелось бы…
После моих пояснений Герман Васильевич «оттаял». А то у него прямо на лице было написано «я ее определенно перехвалил, дамочка зазвездилась».
– Яриночка. Я бы с радостью. Все понимаю. К сожалению, мои помощники сейчас не могут этим заняться. У них задача организовать банкет и вечер выдающихся выпускников.
Он развел руками, а мне ничего не оставалось, как только вздохнуть.
– Но мы оплатим ваш труд более щедро, чем вы ожидаете. Кроме пиара ваших книг и приглашения на банкет, вы также получите двойной гонорар, – поспешил утешить меня ректор.
Я кивнула.
Что ж… Сказался груздем – полезай в кузов. Выбора нет. Решила выполнить роль журналиста – давай, дерзай, штурмуй самую неприступную для прессы крепость.
– Хорошо. Я постараюсь.
– Давайте я немного вам облегчу работу? – вскинул бровь Герман Васильевич. – Я уже заранее договорился с Тамилиным о встрече. Только личность журналистки пока не называл. Так что… через два часа он уже ждет вас в своем офисе…
Мда… Ждет… Представляю… Наверное уже заготовил очередную тираду, какие Тамилин выкатывал журналистам.
«Я не люблю работников прессы. Вы предвзяты, нечестны и подаете факты в том виде, в каком вам потребуется. Нет ни одной независимой газеты или интернет-издания. Все вы выполняете чужие заказы, но изображаете из себя глас народа и честные новостные каналы».
Такую речь Тамилин закатил в последний раз, когда у него пытались всего-навсего взять небольшой комментарий.
– Хорошо. До связи.
С этими словами я вышла из кабинета ректора и отправилась немного попить кофе, пока неприятности в лице Тамилина меня ждут… Как котенка из одного детского мультика.
* * *
Александр
– Мне очень нравится, что вы не рассказываете направо и налево о своем семейном положении. Сейчас, что ни бизнесмен – то живой пиар. Ничего настоящего, все – сплошной лоск и блеск. А копни глубже – гнилая одинокая жизнь, наполненная удовольствиями, от которых только изжога и всякие болячки! – Иннокентий Виленович уже поднялся и пожимал руку Тамилину, не переставая нахваливать то, чего у Александра не было и в помине.
Зачем он соврал? Услышал, что Костров предпочитает иметь дело с семейными, особенно если бизнесмену за тридцать и понесло… Тамилин никогда не стеснялся своего положения видного холостяка. А тут… Сказал, будто тайно женился, но не стал это афишировать, чтобы не добралась желтая пресса. Мол, женщина не из его круга общения и даже не из высшего общества. Не хотелось, чтобы ее полоскали газетчики…
Слово за слово, Костров предложил встретиться семьями. И Тамилин опять вдохновенно соврал, что жена еще недели две-три будет на Мальдивах.
– Надеюсь, у нас все срастется, – произнес нейтрально Александр, не желая множить свою ложь. Однако она получила неожиданное продолжение.
– В общем так, – Костров двинулся к двери. – Я решил следующим образом. Пока готовим контракты и прочее. Я тут задержусь на месяц, есть еще кое-какие дела. Так что уверен, мы еще семьями пообедаем. Вон Заглятдинов устраивает вечеринки в фэнтезийном антураже – заглядение же! – усмехнулся он созвучности слова и фамилии известного владельца предприятия по созданию фантастических праздников, банкетов и прочего.
Тамилин только кивнул.
Иннокентий Виленович накинул дубленку, и Тамилин вышел провожать его. Смотрел, как крепкая спина бывшего разрядника по дзюдо удаляется, спускается по лестнице и думал, что же теперь делать. Снова соврать, что благоверная задержалась на Мальдивах? Решила не возвращаться в русскую зиму? Или найти кого-то, кто подыграет?
По слухам, поначалу свадьба известного бизнесмена и потомка дворянского рода Баженова-Велльского тоже была фиктивной. Якобы они с женой заключили договор. Он ей вернет сына и хорошенько заплатит, а она сыграет роль его верной и влюбленной супруги. Но потом все вышло из-под контроля. И вот Велльские уже воспитывали двоих детей Елены и свое новое, общее чадо. Совместного сына.
Тамилин тряхнул головой. Нет, такой поворот однозначно не для него. Связать себя с женщиной? Все они вероломные заразы и не более. Одна Олена чего стоит! Он ее три года забыть не мог! Хватит с него всей этой любовной мути! Вначале раздают авансы, ходят на свидания, улыбаются. Вроде бы все им нравится. А потом – бац! Люблю другого. Прости и пойми. Нет уж!
Тамилин собирался вернуться в свой кабинет, когда ему наперерез с лестницы выскочило нечто.
Врезалось с такой скоростью, что несмотря на свой небольшой размер – свалило с ног. Александр и «девушка-ядро» покатились по полу. Тамилин затормозил и с удивлением обнаружил себя сверху, прямо над… незнакомкой из Макдональдс.
От нее пахло кофе, бананом и тянуло каким-то приятным теплом. В такое хочется кутаться морозным вечером, сидя у камина с чашкой горького кофе в руке.
Незнакомка распахнула огромные глаза цвета зрелого янтаря и хлопнула ресницами. И… Тамилина почему-то резко повело. Нахлынуло совершенно неуместное сильное возбуждение. Он аж закашлялся.
А девушка… дернулась и возмущенно отчеканила:
– В прошлый раз вы приняли меня за курьера. А теперь за кого? За курьера из очень взрослого кино? Где он вначале приносит еду, а потом «праздник» в дом? Не жирно ли будет?
Тамилин усмехнулся. За словом в карман не полезет. И почему ему так нравится даже когда она злится, язвит и явно сильно недовольна положением их тел. Хотя Александра это самое положение более чем устраивало. Только обстановка оказалась неподходящей. Случись все в его кабинете… Кто знает, как все развернулось бы дальше…
Тамилин даже улыбнулся собственным мыслям.
– Ну и чем вы так довольны, скажите на милость? – вспылила девушка под ним. – Да пустите же! Вы весите тонну!
Александр усмехнулся, приподнял ее над полом и встал, осторожно придерживая незнакомку. Она все-таки высвободилась и рванула дальше, прямо… в его собственную приемную.
Тамилин медленно двинулся следом, понимая, что без него ничего дальше все равно не случится.
– Девушка, скажите пожалуйста, Александр Тамилин у себя? – выпалила незнакомка из Макдональдса, обращаясь к Эвите. – Я приехала по поводу очерка о нем. Ему должен был звонить Герман Васильевич. На счет меня… Я Ярина Солнцева…
Она наконец-то остановилась, переводя дыхание. Эвита поглядывала через плечо Ярины на Тамилина, который неспешно подходил к посетительнице со спины. Наслаждаясь ситуацией, буквально упиваясь ей. Почему Тамилину все это так нравилось? Александр прямо чувствовал себя юношей, который играл, наслаждался жизнью. Почему-то рядом с этой незнакомкой жизнь сразу же обретала новые краски и расцветала пестрой палитрой.
– Девушка? – позвала посетительница, кивая Эвите.
Секретарша растерянно развела руками.
– Александр Вячеславович… за вашей спиной. Вы ведь только что в коридоре, у лестницы с ним… э-э-э… встретились. В смысле, столкнулись…
Тамилин не сдержался – захохотал, скрестив руки на груди. Посетительница крутанулась на пятках и зыркнула на него как василиск на случайную жертву. Такой она еще больше нравилась Александру. В расстегнутом пуховике видна синяя блузка и в ее небольшом декольте отлично просматривается, как колышется пышная грудь. Щеки раскраснелись, губы надулись и поджались. Глаза стали еще больше, сверкают. Куколка прям! Да нет же! Королева!
– Дурацкие у вас шуточки! Александр Вячеславович! – выпалила наконец-то Ярина. – Я по поручению Германа…
– Я понял, – Тамилин никак не мог перестать улыбаться. Наверное, это походило на желание снова расхохотаться. И, возможно, Ярина именно так и воспринимала выражение на лице Тамилина. Как издевательско-насмешливое. Но губы Александра сама собой растягивала улыбка. И она не имела ничего общего с той улыбкой, которой уже много лет потчевал Александр своих партнеров, прессу и публику на светских раутах. Это была улыбка, которая вырывалась изнутри, потому что внутри Тамилина что-то теплело, пело, звенело.
– Я понял от кого вы, – добавил Александр, глядя как незнакомка насупилась.
– Я знала, что с вами просто не будет! – возмутилась она в очередной уже раз.
– Смею напомнить вам, что это вы сбили меня с ног в коридоре… – Александр прямо наслаждался их препирательством. Обычный серый зимний день вдруг стал ярким, искристым, как новогодний фейерверк.
– Давайте поговорим у меня в кабинете. Я знаю, зачем вы пришли. Герман предупреждал. И у меня есть к вам встречное предложение…
Ярина как-то недовольно и подозрительно прищурилась, но все же подчинилась жесту Александра – он распахнул дверь своего кабинета, рукой предлагая входить.
– Присаживайтесь, – Тамилин указал на диванчик, куда обычно сажал самых важных гостей, причем сделал это абсолютно неосознанно. Вообще не думал, что и почему.
Ярина оглядела кабинет и выбрала кресло – напротив диванчика. Словно обособилась от Александра – дабы не подсел. А она забавная. Вся такая ершистая, одновременно гордая, независимая и милая…
Тамилин разместился на диване, закинул ногу на ногу.
– Я понял, что вы делаете про меня очерк. Готов ответить на все самые провокационные вопросы. Вообще на любые. Без ограничений. Но у меня к вам, как я уже сказал, есть предложение.
– Какое? – она изогнула бровь. Красивая зараза! Ни дать, ни взять! Ну все как надо! И губки – небольшие, чувственные. И носик – совсем чуть-чуть вздернутый, аккуратный и почти симметричный. И глазищи – на пол лица.
Сколько ей лет? Только сейчас Тамилин вдруг понял, что мысленно называл Ярину «девушка». Хотя, судя по деловитому, суровому взгляду и выражению лица, она была уже довольно взрослой женщиной. Неужели опять попалась женщина с той самой особенностью? Да сколько их в городе? Впрочем, расставшись с Олесей, Тамилин выяснил, что их несколько сотен. Так что встретить двух, трех или даже четырех не так уж и удивительно.
– Я хочу, чтобы вы стали моей фиктивной женой, – выпалил Александр и Ярину прямо вынесло из кресла. Она метнулась к двери и посмотрела на Тамилина так… если бы взглядом можно было убить – все, его бы не спасла ни одна скорая.
– Да что вы себе позволяете? Я замужем и у меня ребенок! – вспылила она.
Ага… Значит, и, правда, она такая же как Олена. С пониженной температурой тела. Стареет медленно и выглядит совсем не на свой возраст. Забавно. Даже странно, что после всего случившегося, Александра это не то, чтобы не смущало – скорее даже подзадоривало, вдохновляло. Или просто она его вдохновляла? Буквально в любых своих проявлениях?
– Вот смотрите, – произнес он, не вставая с дивана и всем своим видом давая понять Ярине, что нужно расслабиться и получать удовольствие. – У меня есть компаньон, вернее будущий компаньон, который предпочитает иметь дело с женатыми. Я холост. Но готов заплатить вам приличную сумму, если сыграете роль моей верной супруги, которая по моим рассказам через две недели должна вернуться с Мальдивов. Ваш ребенок не помешает. Скажу, что он от первого мужа.
– А первый муж? – процедила она. – Тоже не помешает?
Злилась, но не настолько, чтобы Тамилин предположил, что она прямо сильно привязана к благоверному. Охлаждение после энного времени супружества не редкость, особенно когда женятся совсем еще зелеными. А Ярина явно вышла замуж еще в вузе или сразу же после его окончания. Там все видится в розовом свете и жених кажется воплощением мечты. Пока эти мечты не разобьются о быт. Опять же – ребенок. Он либо сплачивает, либо же разобщает.
Почему Тамилин сразу же посчитал, что в семье Ярины не все гладко? Почему ему хотелось так думать?
Журналистка притормозила и явно решала – остаться или уйти, гордо хлопнув дверью напоследок.
– Я вам хорошо заплачу. Если захотите – потом вернетесь к мужу, – добавил Тамилин.
Ярина поморщилась и Александр понял, что нащупал болевую точку ее семьи. Им явно не хватало на что-то денег и предложение поступило более чем кстати. Поэтому Тамилин пошел напролом.
– У меня есть знакомые в ЗАГСЕ и кое-где еще. Вас разведут за день без вопросов. Муж может жить там же, где и сейчас. А вы с ребенком временно переедете ко мне в особняк. Дальше – вы проживете там, как в санатории, месяц, может и меньше. И получите вот эту сумму.
Александр поднялся, взял стикер и написал цифру. Медленно приблизился к замершей возле двери Ярине и вручил ей.
Журналистка округлила глаза, считая нули. Раз, два, три, четыре, пять, шесть… Еще раз пересчитала, кажется. Посмотрела на Тамилина.
