Рейна провела по своей руке. На внутренней стороне запястья под браслетом с каплей дождя у нее было написано ЛБ-1707Ж-Г3. Первые две буквы указывают на округ, где был рожден человек, а четырехзначное число – это индивидуальный номер. Последнее указывало на ценность генов человека.
Татуировка Рейны была ненастоящей. Она нарисовала ее угольным карандашом и каждый раз подрисовывала. Так она могла быть менее заметной для людей, но машину этим не обманешь.
Когда дрон исчез из ее поля зрения, Рейна вернулась на улицу. Она натянула капюшон на голову и собиралась вылезти из пресловутой пыли, которая никогда не рассасывалась над Серым округом. Но вдруг заметила, что за ней наблюдают. Парень по имени Ларк стоял на другом конце улицы и смотрел на нее. У Рейны перехватило дыхание.
Он видел ее маленькую игру в прятки? Прежде, чем Рейна смогла пошевелиться, Ларк свернул на другую улицу.
«Он расскажет об этом», – пришла внезапная мысль, и Рейна решила его выследить. Она должна его остановить. Хоть как-нибудь.
Он ускорил шаг, будто догадываясь, что кто-то идет прямо за ним.
«Черт! Каллисто!» – она проклинала все, пока ее ботинки неслись по асфальту.
Парень внезапно свернул в закоулок и исчез из поля зрения Рейны. Она неуверенно вглядывалась в узкий переулок между рядами домов. Тени и ржавые мусорные баки предлагали огромное количество возможностей спрятаться, это отличное место для ловушки, как показалось Рейне. Она пошарила под накидкой. Ухватилась за телескопическую палку, на конце которой была кнопка, генерирующая электрическое поле. Это устройство может вывести нападающего из строя при помощи удара тока.
Она гордилась этим оружием, которое собрала сама из электрической ловушки для крыс-мутантов, электронной отмычки и запасных частей планера, доставляющего уголь. Это делало устройство чем-то особенным, ее личной вещью. Даже если составные его части были украдены.
Рейна осмелилась сделать несколько шагов в переулок. Она почувствовала присутствие юноши в темноте. Ее инстинкты советовали ей бежать, но она решила с этим повременить. Рейна колебалась слишком долго: силуэт вышел из тени и схватил ее за руку.
– Кто ты?! – крикнул он ей в ухо. Он сорвал капюшон с ее головы.
Недолго думая Рейна попыталась развернуться вокруг своей оси, чтобы освободиться, но нападающий не позволил ей этого сделать. Она подняла руки, защищая лицо, – так ее учили.
– Говори!
Ответом на эту реплику был прицельный удар по голени.
Пока Ларк кричал от боли, она достала Стинг – так она называла свое изобретение, – и он увеличился в размере в два раза. Парень все еще держал Рейну за запястье. Она не сможет ударить его током, не навредив при этом себе, но она все-таки попробует. Не думая о последствиях, она вдохнула и нажала на кнопку Стинга. Жгучая, покалывающая боль прошла от его тела к телу Рейны и повалила их на землю. Казалось, будто нервы вспыхнули пламенем.
«Черт, Каллисто!»
Ее мышцы напряглись, а потом наступило полное расслабление. Ларк почувствовал то же самое и отпустил Рейну, на это она и рассчитывала.
Они, задыхаясь, лежали, как парализованные, рядом друг с другом. Их носы были на расстоянии нескольких сантиметров. Пепельные волосы Ларка щекотали ее лоб. Она была так близко к нему, что могла увидеть следы сажи. Рейна стиснула зубы и начала бороться с парализующим эффектом Стинга. Ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы повернуться и снова схватить оружие. Палка сейчас была абсолютно бесполезна; ее нужно было снова зарядить. Но противник Рейны этого не знал. Она направила Стинг на Ларка, поднимаясь на ноги.
Юноша держал руку на месте, в которое попал электрический разряд, и смотрел на нее снизу вверх полными ненависти глазами.
– Чего ты добивался? – выдохнула Рейна, ей не хотелось делиться подробностями своего положения.
Еще оставался маленький шанс, что он не догадался о том, кто она на самом деле. Чертовски крошечный шанс, но тем не менее.
– Почему ты убежал?
– Потому что ты подслушивала, – он будто выплюнул последние слова.
– Что?! – Рейна была настолько удивлена этим обвинением, что ей потребовалось больше обычного времени, чтобы на это отреагировать.
Она пнула парня за это обвинение.
– Ты меня оскорбляешь?!
– Подслушивать мерзко! – Он снова задыхался и попытался ударить Рейну, но та вовремя отстранилась.
Разозлившись, она попыталась снова на него напасть, но в тот же момент он пнул ее в голень.
Жгучая боль пронзила тело девушки, но она проигнорировала ее и бросилась на парня всем весом своего тела. Он потянул ее за волосы так сильно, что Рейна испугалась, что он вырвет их вместе с корнями. Она без колебаний укусила его за плечо. Тот испуганно закричал, но не отпустил. Рейна сражалась в полную силу, и ей было не до брезгливости. Ларк тоже сдаваться не собирался. Она снова его укусила, и он снова схватил ее за волосы. Ткань его школьной формы оказалась достаточно прочной, чтобы противостоять чужим зубам. Правда, судя по сбитому дыханию, ему все же было больно.
– Отпусти! – выдохнула Рейна, пытаясь вдавить большой палец в его правый глаз.
Когда в ход пошли такие манипуляции, маленький ублюдок уже, кажется, намеревался отпустить ее волосы, но вдруг резко увернулся.
Кожа головы Рейны горела огнем, и это ее удивило, потому что он совсем недолго держал ее за волосы. Они оба катились по земле, пока их не остановил мусорный бак. Свободной рукой Ларк пытался оттолкнуть лицо Рейны. Чем сильнее он давил, тем упрямее и злее она боролась. Девушка, конечно, не позволит этому негодяю победить. Рейна почувствовала металлический привкус крови на своих губах. Она не могла точно сказать, была ли это ее собственная кровь или кровь Ларка. Она взяла Стинг и ударила им юношу по руке. Он ожидал удар током и остановился на секунду.
Рейна воспользовалась возможностью прижать большой палец к его глазу и надавила. Он отпрянул в ужасе.
– Остановись! Нет!
– Тогда оставь меня в покое! – потребовала она.
– Ладно, ладно, – сказал он и отступил.
Голова Рейны болела, но она прикусила губу и старалась игнорировать неприятные ощущения. И угрожающе прижала Стинг к шее Ларка.
Юноша держал руку между своим телом и палкой и смотрел на Рейну.
– Вы не имеете права обращаться с нами, как с преступниками, мы не сделали ничего плохого, – сказал он. – Мы много работаем. А вам больше нечем заняться, кроме как шпионить за нами и выискивать ошибки, о которых можно сообщить? Найдите себе честную работу.
Он действительно думал, что она – слухач, наемный шпион, работающий на часовых?
– Вы не можете снова уменьшить моим родителям зарплату. Нам нужны деньги.
– Кажется, ты меня с кем-то спутал. Я не слухач. – Рейна выплюнула кровь изо рта и опустила Стинг, не сводя глаз с Ларка. Она ощупала свою голову и с радостью обнаружила, что залысин не появилось. В порыве злости Ларк ударил ее в нос. Было больно, нос опух, и кровь капала на губы.
– Ты не слухач? – удивленно спросил Ларк, потирая затылок.
Ходили слухи, что у часовых была плотная сеть шпионов, сообщавших им о каждом волнении, каждой попытке нарушить закон. Это нужно было, чтобы останавливать бунтующих или искать призраков, таких, как Рейна.
Она знала мнение Благословенных слишком хорошо:
«Повстанцы – это неуправляемые группы людей, которые завидуют тому, что мы создали. Они нарушают наш покой и пытаются разрушить наш мир. Они не только наши, но и ваши враги. Повстанцы саботируют наши исследования, они мешают нашей борьбе с Красной Чумой; что еще хуже, они ее распространяют».
Для них и призраки, и повстанцы были одним и тем же: опасностью, которую нужно искоренить.
Рейна видела между этими слоями населения большую разницу: не все повстанцы были призраками. Многие из них жили и работали, как обычные люди, действуя тайно.
Точно так же не все призраки были повстанцами. Людям требовалось разрешение на продолжение рода. Их часто заставляли держать втайне незапланированную или неразрешенную беременность. Аборты у профессионалов стоили больших денег; непрофессиональные же представляли большой риск. Дети, рожденные втайне, становились призраками, потому что они не были официально зарегистрированы. У родителей было всего два выбора: выдать своих детей или растить их втайне от других.
Случай Рейны был именно таким – она не имела никакого отношения к бунтующим. Напротив, она их презирала.
– Похоже, ты нас преследовала, – сказал Ларк.
– Я не делала этого, – ответила Рейна. Парень явно неверно истолковал ее попытки спрятаться от дронов. К счастью.
Но вопрос, почему он так боялся слухачей, оставался открытым.
Он скрывал какое-то нарушение законов Серого округа?
– О, мне очень жаль. Полагаю, я отреагировал слишком остро. – Глаза Ларка были светло-карими и казались почти желтыми. Как у ястреба, летающего над лесом. Рейна долгое время жила в охотничьей хижине со своей матерью: там они скрывались от часовых и от дронов.
– И правда, слишком остро, – Рейна пожала плечами.
Сожаление в глазах Ларка казалось ей искренним, поэтому она убрала Стинг и заткнула его за пояс.
– Интересное оружие! Я никогда не видел подобного. Оно зарегистрировано? – Он поднялся на ноги, отряхнул свою форму и провел рукой по волосам.
Парень был почти на голову выше Рейны, но она все равно была опытнее его в бою. Его щека покраснела: как раз в том месте, куда она его ударила. Так быстро этот след не исчезнет.
– Нет, но оно очень практичное, – объяснила Рейна, – но в бою с тобой я могла бы обойтись и без него…
– Ты дерешься жестче, чем моя младшая сестра. Как бешеная лисица. – Когда он смеялся, у него на щеках появлялись ямочки, добавляющие его взгляду капельки озорства. – Где ты выросла? В трущобах на окраине?
– Нет. В рыбацкой деревне Лазурный берег. – Это было частично правдой. Она там родилась, но бо?льшую часть своей жизни провела со своей матерью в лесу, где не было дронов. Там не нужны были цифры на руках, чтобы иметь право на жизнь.
– Господи. Бедные рыбки.
– Они были чертовски огромными, – сказала в свою защиту Рейна, улыбаясь ему в ответ.
Удивительно, насколько дружелюбным оказался Ларк. Рейна даже не знала, чего ожидать: она нечасто общалась с ровесниками, мать запрещала ей.
– Ну и как тебя зовут, рыбачка?
– Рейна. – Если ты не был Благословенным, было обычным явлением выбирать нормальные имена, в которых был всего один слог. Но мать Рейны считала, что эти дурацкие правила нужны только для того, чтобы указать людям на их место – место внизу, у подножья Авентина. Поэтому у Рейны имя было чуть длиннее.
Авентин был домом могучего народа, он был чем-то бо?льшим, чем просто округ. Это была крепость новейших технологий. Оттуда правили страной Хоуп.
– Рейна значит дождь… – прокомментировал Ларк, пытаясь раскрыть смысл слова.
Рейне не хотелось давать ему дальнейших объяснений на этот счет.
– Я Ларк. – Рейна уже знала это, но промолчала.
Он протянул ей руку. Это считалось устаревшей формой приветствия, которой сейчас всё чаще избегали. Так можно было заразиться.
Рейна посмотрела на его ладонь, висящую в воздухе. И скрестила руки на груди.
– Ты боишься моих микробов? Во время нашей схватки мы обменялись бо?льшим их количеством, чем люди получают при поцелуе. – Ларк поднял бровь вверх.
Не микробы были причиной того, что она медлила. Это было просто незнакомое ей чувство – прикоснуться к кому-то. Она неуверенно протянула свою руку, их пальцы соприкоснулись, и она невольно вздрогнула.
Когда она последний раз пожимала кому-то руку?
Рейна не могла вспомнить, чтобы она вообще когда-либо это делала.
Для нее было обычным делом оставаться невидимкой, тенью, которая исчезала так быстро, что никто ее не замечал.
Просто призрак в темноте домов и башен.
– Почему я никогда не видел тебя в школе, Рейна?
– Я уже не хожу.
– А, вот как.
Если человек был привилегированной Единицей, он имел право посещать школу вплоть до своего совершеннолетия, чтобы позже подняться по социальной лестнице. Двойки учились до четырнадцати лет, если у них были хорошие отметки. Будучи Тройкой, человек учился до десяти: базовых знаний, как считало правительство, таким людям достаточно.
Тройки. Люди, психическое или физическое состояние которых мешало им служить обществу. В большинстве семей считалось оскорбительным иметь Тройку в числе детей. Их часто прятали или выгоняли из дома. Существовали специальные методы внутриутробной диагностики, позволяющие выявить потенциальную Тройку. В случае выявления таковой женщины часто прерывали беременность.
Тройки были отбросами общества. Именно поэтому мать Рейны написала это число на запястье – им легко можно было объяснить, почему Рейна бегала по улице, а не сидела за партой или была на работе.
– Ты не похожа на Тройку, – сказал Ларк, нахмурившись. – По крайней мере, во время борьбы не была.
– Ты уже и так слишком много обо мне знаешь. – Рейна изобразила улыбку в надежде, что парень поверит.
Он не винил ее в том, что она одержала над ним победу. И не осуждал ее за плохие гены. Это было необычным для такого, как он, Единицы.
– Я понимаю. В моей семье тоже есть Тройка. – Его глаза сканировали Рейну в попытке понять, почему она имеет такую низкую классификацию. – Ты больна?
– Не переживай, ничего заразного, – ответила Рейна, когда Ларк начал вытирать свою руку о брюки. – И кто тут у нас теперь боится микробов?
– Ты сказала, что родом из Лазурного берега?
– Недавно переехала. – Ложь быстро формировалась в голове Рейны.
Ее мать очень часто придумывала для нее новые личности. Она была очень дотошной в таких вопросах. Снова и снова они проговаривали очередную легенду, чтобы Рейна не делала ошибок. Потому что ошибки были бы для нее смертельными.
Лазурный берег был большим регионом на юге, жители которого специализировались на водном сельском хозяйстве и рыболовстве. Это был потрясающе красивый район с многочисленными озерами и болотами, окруженными труднопроходимыми путями.
Местные жили в маленьких деревнях на островах, частично передвигаясь на плотах.
Их стихией была вода. В остальных регионах страны Хоуп шутили, что у этих людей нет твердой почвы под ногами.
– Почему ты тогда приехала в Серый округ? Не лучшее место. Больные люди теряют здесь еще больше здоровья. – Он начал что-то подозревать.
Рейна чувствовала это каждой клеточкой своего тела. На самом деле, они приехали в Серый округ из-за возможности находиться здесь анонимно. В Сером округе было много рабочих, много пустых домов и много грязи.
Каждый боролся за свою собственную жизнь, и никому не было дела до других.
