Глядя на бумагу, Ло Цзи спросил:
– Господин председатель, вы когда-нибудь видели сон?
– Какой именно?
– Например, что вы живете в неком идеальном месте?
Гаранин встряхнул головой и криво улыбнулся:
– Я только вчера прилетел из Лондона. Работал все время полета. По прибытии поспал чуть меньше двух часов, а затем должен был торопиться на работу. Когда закончатся сегодняшние заседания СОП, я вылетаю ночным рейсом в Токио… Вся моя жизнь проходит в спешке; я бываю дома не больше трех месяцев в году. Какой толк мне мечтать о таком?
– Я часто вижу такие места в своих снах. Я выбрал самое прекрасное. – Ло Цзи взял карандаш и начал рисовать. – Это простой карандаш, цвета на рисунке нет, поэтому его нужно представить. Видите горы с заснеженными вершинами, вот здесь? Они крутые, как мечи богов, как клыки земли, и отливают матовым серебром на фоне синего неба. Просто невероятно…
– А, – Гаранин внимательно смотрел на рисунок. – Там очень холодно.
– А вот и нет! Территория ниже уровня снегов не должна быть холодной. Это важно! Лучше, если это будет субтропический климат. Перед горами разливается широкое озеро, и вода в нем даже голубее, чем небо, – такая же голубая, как глаза вашей жены…
– У моей жены черные глаза.
– Ну хорошо, вода в озере до того темно-синяя, что выглядит черной. Это даже лучше. Вокруг озера есть леса и луга, но запомните, должны быть и те, и другие, не только что-то одно. Вот такая это территория: заснеженные верхушки, озеро, леса, луга. И все это в нетронутом, первозданном состоянии. Увидев это место, вы подумаете, что человек никогда не ступал на Землю. Вот здесь, на траве возле озера, постройте дом. Необязательно большой, но он должен быть полностью оборудован для современной жизни. Стиль может быть или классическим, или модерн, но он должен дополнять собой естественное окружение. Нужны также соответствующие удобства – фонтаны, плавательный бассейн, – чтобы хозяин этой усадьбы мог жить приятной жизнью аристократа.
– И кто же будет этим хозяином?
– Я.
– Что вы собираетесь там делать?
– Прожить жизнь в покое.
Ло Цзи ожидал, что Гаранин ответит какой-нибудь грубостью. Но председатель с серьезным видом кивнул:
– Комиссия проведет аудит, и мы сразу же приступим к работе.
– Ни вы, ни ваша комиссия не потребуете обоснования?
Гаранин пожал плечами:
– Наша комиссия может задавать вопросы Отвернувшимся только в двух случаях: превышение бюджета и вред, причиненный людям. Любые другие вопросы будут нарушением духа проекта «Отвернувшиеся». И, честно говоря, Тайлер, Рей Диас и Хайнс уже разочаровали меня. Глядя на их инициативы за последние два дня, можно сразу сказать, чего они хотят добиться своими начинаниями. Вы отличаетесь от них. Ваше поведение сбивает с толку. Вот таким и должен быть Отвернувшийся.
– Вы вправду полагаете, что такое место, как я описал, существует в действительности?
Гаранин улыбнулся, подмигнул и сделал одобряющий жест.
– Мир большой; в нем найдется и такое место. Кроме того, честно говоря, я видел его раньше.
– Это в самом деле замечательно. Пожалуйста, позаботьтесь, чтобы я смог жить комфортабельной жизнью аристократа. Это необходимо для проекта.
Гаранин снова с серьезным видом кивнул.
– Да, и еще кое-что. Когда вы найдете подходящее место, не говорите мне, где оно находится.
«Нет, не говорите мне, где оно! Стоит мне узнать, где я нахожусь, как мир сужается до размера карты. Если не знаю – мир кажется мне бесконечным».
Гаранин снова кивнул с видимым удовлетворением.
– Доктор Ло, у вас есть еще одна особенность, которая согласуется с моим представлением об Отвернувшемся. Ваш проект требует самых незначительных затрат из всех четырех – по крайней мере, на данный момент.
– Если так, то мне никогда не потребуются большие вложения.
– Тогда вы станете сущим благословением для тех, кто сменит меня на этой должности. Деньги – это такая головная боль… У отделов, которым предстоит выполнять это задание, к вам могут возникнуть вопросы по отдельным деталям. Например, дом…
– А, дом, – спохватился Ло Цзи. – Я забыл одну очень важную деталь.
– Продолжайте.
Ло Цзи тоже улыбнулся и подмигнул – совсем по-гаранински:
– В доме должен быть камин.
* * *
После похорон отца Чжан Бэйхай с У Юэ еще раз наведались в сухой док. Строительство «Тана» было полностью остановлено. Искры электросварки больше не сияли на обшивке; на всем гигантском корабле, стоящем под полуденным солнцем, не было никаких признаков жизни. И вновь эта картина напомнила о ходе времени.
– Кончено. Корабль мертв, – сказал Чжан Бэйхай.
– Твой отец был одним из мудрейших адмиралов среди высшего командования флота. Если бы он оставался с нами, то, может быть, я не попал бы в такой переплет, – ответил У Юэ.
– Твое пораженчество выстроено на рациональном фундаменте или, по крайней мере, ты так полагаешь. Поэтому я не думаю, что кто-то может развеять твои страхи. Я здесь не для извинений, У Юэ. Я знаю, что ты не питаешь ко мне ненависти из-за того инцидента.
– Я хотел бы поблагодарить тебя, Бэйхай. Ты вытащил меня оттуда.
– Ты можешь вернуться во флот. Работа будет как раз по тебе.
У Юэ медленно покачал головой.
– Я уже подал документы – увольняюсь с военной службы. Что бы я делал, если бы вернулся? Строительство новых эсминцев и фрегатов остановлено, и для меня больше нет места во флоте. Сидеть в кабинете в штабе? Ни за что. Кроме того, я вообще плохой солдат. Солдат, который согласен воевать только в победоносной войне, не годится в солдаты.
– Нам не доведется увидеть ни победы, ни поражения.
– Но ты веришь в победу, Бэйхай. Я очень завидую тебе вообще-то. В наши дни такая вера, как у тебя, – это верх счастья для военного. Ты и в самом деле сын своего отца.
– Есть ли у тебя какие-нибудь планы на будущее?
– Нет. Я чувствую себя так, будто моя жизнь закончилась. – У Юэ показал на застывший вдали «Тан». – Вот как этот корабль, закончивший свой путь еще до его начала.
Со стороны верфи донесся низкий гул, и «Тан» медленно пришел в движение. Авианосец решили спустить на воду досрочно, чтобы освободить док. Потом корабль на буксире отведут в другой док для утилизации. Когда острый нос «Тана» разрезал волну, Чжан Бэйхай и У Юэ ощутили отзвук гнева в его массивном корпусе. Корабль энергично входил в воду, поднимая огромные волны. Другие суда в порту раскачивались, как бы приветствуя его. «Тан» понемногу продвигался вперед, тихо радуясь объятиям моря. За свою короткую жизнь гигантский корабль по крайней мере один раз все-таки встретился с океаном.
* * *
В виртуальном мире «Трех тел» стояла глубокая ночь. За исключением нескольких огоньков звезд, все было залито чернильной темнотой. Не было видно даже горизонта.
– Администратор, запустите Эру Стабильности. Разве вы не видите, что у нас идет собрание? – крикнул кто-то.
Голос администратора шел как бы с самого неба:
– Не могу. Эра задается случайно, алгоритмами базовой модели, ее нельзя запустить с консоли.
Другой голос из темноты произнес:
– Тогда ускорьте время и найдите какой-нибудь устойчивый дневной свет. Всего-то!
Мир замелькал, солнца замельтешили по небу. Вскоре течение времени замедлилось до нормального, и над миром загорелось одно стабильное солнце.
– Вот. Не знаю, надолго ли, – объявил администратор.
Солнце освещало группу людей на равнине; лица некоторых было легко узнать: царь Вэнь из дома Чжоу, Ньютон, фон Нейман, Аристотель, Мо-цзы, Конфуций, и Эйнштейн. Стоя поодаль, они повернулись к Цинь Шихуанди, который расположился на камне, пристроив свой огромный меч на плече.
– Я говорю не только от себя, – приступил он. – Я выступаю от имени центрального руководства, от имени Семерых.
– Тебе не стоило бы заговаривать о новом руководстве, пока с ним не определились, – сказал кто-то. Остальные начали переговариваться.
– Довольно! – Цинь Шихуанди с усилием поднял меч. – Отложим проблему руководства и перейдем к более срочным вопросам. Нам всем известно о начале проекта «Отвернувшиеся» – попытке человечества задействовать персональное, закрытое от других стратегическое мышление, чтобы воспрепятствовать наблюдению софонов. Поскольку открытый разум нашего Господа не способен разобраться в этом лабиринте, у человечества появилось преимущество. Четыре Отвернувшихся представляют угрозу для Господа. В соответствии с резолюцией ранее проведенного закрытого совещания мы должны немедленно начать проект «Разрушители».
После этих слов воцарилось молчание – ни у кого не было возражений.
Цинь Шихуанди продолжил:
– Мы назначим одного Разрушителя к каждому Отвернувшемуся. Отвернувшимся доступны все ресурсы планеты; мы дадим Разрушителям все, что есть у нашего общества. Но их основным инструментом будут софоны, которые предоставят информацию обо всех действиях Отвернувшихся. Единственным оставшимся секретом Отвернувшихся будут их мысли. Задача Разрушителей будет состоять в анализе с помощью софонов как открытых, так и тайных действий Отвернувшихся. Предстоит расшифровать их подлинные намерения и их стратегические планы как можно скорее. А теперь руководство назначит Разрушителей.
Цинь Шихуанди протянул руку с мечом и, как при посвящении в рыцарское звание, коснулся им плеча фон Неймана.
– Вы – первый Разрушитель, – объявил он. – Вы Разрушитель Фредерика Тайлера.
Фон Нейман преклонил колено и прижал в салюте левую ладонь к правому плечу:
– Я принимаю поручение.
Цинь Шихуанди коснулся мечом плеча Мо-цзы:
– Вы – второй Разрушитель. Вы Разрушитель Мануэля Рей Диаса.
Мо-Цзы не встал на колени, а выпрямился и горделиво кивнул:
– Я стану первым, кто пробьет стену Отвернувшегося.
Меч коснулся плеча Аристотеля:
– Вы – третий Разрушитель. Вы разрушитель Билла Хайнса.
Аристотель тоже не преклонил колени. Он оправил свой хитон и с умным видом произнес:
– Да, только я способен сломать его стену.
Цинь Шихуанди вернул меч на плечо и осмотрел собравшихся.
– Хорошо. Теперь у нас есть Разрушители. Вы, как и Отвернувшиеся, являетесь элитой элит. Да пребудет с вами Господь! Вам предоставят доступ к гибернации, и вы начнете долгое путешествие вместе с Отвернувшимися к последнему дню человечества.
– Я не думаю, что потребуется гибернация, – заметил Аристотель. – Я смогу завершить поручение до конца моего естественного срока жизни.
Мо-цзы закивал, соглашаясь:
– Когда я начну разваливать стену моего Отвернувшегося, я встречусь с ним лицом к лицу. Я буду наслаждаться, глядя, как его дух погрязает в страхе и безысходности.
Фон Нейман тоже пожелал лично встретиться со своим Отвернувшимся:
– Мы сорвем маски со всех секретов человечества, которое оно скрывает от софонов. Это последнее, что мы можем сделать для Господа; потом нам незачем будет существовать.
– А что насчет Разрушителя для Ло Цзи? – спросилкто-то.
Этот вопрос навел Цинь Шихуанди на какую-то мысль. Он воткнул меч в землю и надолго задумался. Заходящее солнце внезапно ускорилось, и тени удлинились до горизонта. Наполовину зайдя, солнце поменяло направление движения и несколько раз поднялось и опустилось вблизи горизонта, как блестящая спина кита, всплывающего из черного океана. Гигантская равнина и кучка людей – все, что существовало в этом мире, – то освещались, то погружались во мрак.
– Ло Цзи – сам себе Разрушитель. Ему нужно понять, какую именно угрозу он представляет для Господа, – наконец произнес Цинь Шихуанди.
– Что нам известно о Ло Цзи? Он представляет опасность? – спросил кто-то.
– Нам ничего не известно. Господь и Эванс знали. Эванс научил Господа хранить тайну. Эванс мертв. У нас нет ответа на этот вопрос.
Кто-то неуверенно спросил:
– Является ли Ло Цзи самой серьезной угрозой среди четырех Отвернувшихся?
– Этого мы тоже не знаем. Очевидно только одно, – ответил Цинь Шихуанди, глядя на небосвод, меняющий синий цвет на черный. – Из всех четырех Отвернувшихся он единственный, кто напрямую противостоит Господу.
Рабочее совещание,
Политический отдел космических сил
Чан Вэйсы открыл совещание, но долгое время оставался безмолвным, чего раньше с ним никогда не случалось. Он пробежался взглядом по двум рядам политических офицеров за столом совещаний, затем посмотрел куда-то вдаль, слегка постукивая карандашом по столу. Стук карандаша, похоже, действовал как метроном для его мыслей. Наконец он закончил свои раздумья.
– Товарищи, вчера был обнародован приказ Центральной военной комиссии. Я назначен командующим Политическим отделом вооруженных сил. Я принял назначение еще неделю назад, но сейчас, когда мы сидим за одним столом, меня раздирают противоположные чувства. Я только что осознал, насколько трудна работа, которая вам досталась. И теперь я сам принадлежу к вашему числу. Я раньше этого не понимал и прошу меня простить.
Он раскрыл лежащую перед ним папку.
– Эта часть совещания пройдет без протокола. Товарищи, давайте честно обменяемся мнениями. Станем ненадолго трисолярианами и раскроем наши мысли друг другу. Это чрезвычайно важно для нашей будущей работы.
