Но почему-то улыбнулась. Сама не знаю, почему. Просто… просто улыбнулась.
– Вот и прекрасно, – тут же оживилась целительница и, словно мечтала об этом полжизни, бросила ложку в тарелку.
Понятное дело, выходили мы на площадку перед Академией в самом распрекрасном настроении. У меня на поясе позвякивали нетронутых пять десятков золотых, что делало мою жизнь особенно прекрасной. Ну и что, что не мои. Можно подумать, у меня когда-то честно заработанные были. Милвена смеялась и закатывала глаза, предвкушая, как будет трескать это самое тирамису. Птички чирикали. Солнышко светило. Бабочки летали. Красота…
Я решила голову не морочить и осталась всё в том же чёрном костюмчике. Кстати, что-то там в нём намагичено было, что грязь к нему не липла. Что для нас, некромантов, очень даже удобненько. Так как прачки личной, как в особняке Волена, так и в Академии, не имелось. А стирать бы пришлось чуть не каждый день.
Итак. Идём мы с подругой моей по площади до кованых ворот Академии. И тут… Загораживает нам путь паренёк. Высокий, здоровый и ну прям очень похожий на Милвену. Вот прям очень. Сразу видно, родная кровь. Не то что у нас с Лиской.
– Куда собралась? – осведомился этот некто у целительницы, отчего она потухла. Совсем потухла. Даже плечи опустились.
А во мне вскипел праведный гнев. Какого вообще чёрта ему нужно? О чём я и решила осведомиться непосредственно у него же.
– А в чём, собственно, суть проблемы? – глядя ему прямо в синие глаза и вздёрнув подбородок, спросила я.
– Это кто? – спросили у Милвены, совершенно игнорируя меня.
– Кэтрина Бирм, – пропищала едва слышно моя подруга, и меня смерили самым презрительным взглядом, который я вообще когда-либо видела. Как ведро помоев на голову надели.
– Домой. Сию минуту.
Ага, счас же.
– А по какому праву… – начала было я, но на плечо едва ощутимо легла ладонь моей подруги.
Я запнулась и удивленно посмотрела на неё. Выглядела она… тьма, жалко выглядела. Мне вот даже морду захотелось начистить этому козлу.
– Не надо, – едва слышно прошептала она, и я поджала губы, понимая, что а ничегошеньки я уроду этому не сделаю. Потому как отыграется он на Милвене. – Прости, Кэт, наверное, в следующий раз… – выдавила она нечто жалкое, и отдалённо напоминающее улыбку.
– Угу, – всё, что я смогла ответить, чтобы не сыпануть руганью, от которой даже в Семи Висельниках краснеют.
Злая, как голодное умертвие, я и вышла из ворот Академии следом за братом и сестрой Лорас.
Настроение испортилось. Вот совсем испортилось. Так и брела, сама не знаю куда. Даже не сообразила, как у особняка магистра Волена оказалась. Но тут уже встрепенулась. И даже натянула улыбочку. Вроде бы беззаботную. Ну, по крайней мере, мне хотелось так думать.
– Как-то ты рано, – заметил Волен, перевернув вверх рубашкой какой-то листок.
Сегодня он даже для разнообразия в кабинете сидел. Работал.
– Торт несвежий оказался. И гляссе холодный.
– Положим, гляссе и должен быть холодным, – задумчиво постучал костлявым пальцем по столешнице магистр. – Так что случилось?
Я говорить не хотела. Вообще не хотела. И магистр это понял без слов.
– Ну, раз у тебя появилось свободное время… Предлагаю отправиться за отмычками.
– А ты что, не нашёл Сноули? – без особого энтузиазма спросила я.
– Найти-то нашёл. Но как-то не встретились. Похоже, он не самый доверчивый житель Квартала Семи Висельников.
– Зато живой до сих пор, – резонно заметила я. – Пять минут передохну, можно? – без особой надежды на положительный ответ спросила я.
– Можно даже десять, – в который раз удивил меня магистр. – А я за это время закончу свои дела, – снова уткнулся он в исписанный лист.
Глава 7
Каждому человеку порой нужно знать, что в мире есть что-то неизменное. Статичное, так сказать. Даже если это Квартал Семи Висельников. По-моему, более постоянного в Горвихе нет вообще ничего. Сколько я себя помню – тут не менялось ну совсем ничегошеньки. Только морды. Да и те не очень. Старожилы, конечно, рассказывали, что некогда и здесь всё было несколько иначе. Квартал Семи Висельников мало чем отличался от того же Квартала Ремесленников. Даже название было другое: Квартал Семи Апостолов. Почему так? Потому что некогда, когда ещё и Горвих был не столицей Объединённых Королевств, а так, всего лишь одной Идмирии, именно этот квартал облюбовали миссионеры Единого. Естественно, сюда стали стекаться все сирые и убогие. Притом в таком количестве, что ни миссионеры, ни, конечно же, Единый прокормить их не могли. Вот так начали появляться первые шайки. Сначала мелкие, но поскольку стража закрывала на это глаза… короче со временем «сирые и убогие» начали делить территорию, а потом и работать не только в Квартале Семи Апостолов, но далеко за его пределами.
Конечно, это не на шутку обеспокоило власть имущих. И даже самого короля. А потому решено было провести глобальную зачистку. Миссионеры, вполне логично, умыли руки…
В общем, так появилась в Квартале Семи Апостолов виселица. Кстати, поговаривают, что в те времена она не пустовала никогда. И чтобы население прониклось торжественностью ежедневной казни, висячих мест на ней было семь. По числу апостолов Единого. Вроде как богоугодное дело делали.
Так постепенно Квартал Семи Апостолов превратился в Квартал Семи Висельников. Лучше или хуже он от этого не стал, но, по крайней мере, теперь название отображало саму суть этого местечка. Со временем количество казней сократили до еженедельных. Ибо тогда Академии ещё не было, а трупы имеют свойство разлагаться и вонять. Закапывать их никто не трудился. Что портило жизнь не только обитателям Висельников, а и половине города.
Вот так как-то. Можно сказать, ярчайший пример того, куда заводят благие намерения.
Что я чувствовала, идя по замызганным грязным улочкам своего родного квартала? А вы как думаете? Чувствовала я себя не очень. И думала, что как бы там ни сложилось с Академией, сюда больше не вернусь. Подохну – а не вернусь.
– Слышь, магистр, а ты без меня хоть что-то сделать можешь? – сворачивая на базарную площадь, спросила я.
Магистр ухмыльнулся, перескакивая канаву, забитую мусором и крысиными трупиками.
– Ты ж у меня незаменимая, Кэт. К тому же кому, как не тебе, договариваться с магом вне закона.
Сомнительный комплимент.
– Как учёба? – между прочим спросил Волен.
– Нормально вроде. Правда, там на тебя мой куратор разозлился немножко.
– С какой это радости? – нахмурился магистр.
– Я его любимое умертвие угрохала, – нехотя призналась я. – Тем заклинанием, что ты меня научил.
– Аааа… Представляю, в какой ярости был Дорк, – улыбнулся Волен.
– Даже не представляешь, – мрачно буркнула я. – Он меня чуть саму не умертвил.
– Ну не умертвил же, – резонно заметил магистр. – Как продвигается твоё основное задание?
Я поморщилась.
– Пока никак. Но мне кажется, что вот куратор мой точно не при деле. Разве что он так не хотел, чтобы ты оживил свою Сильвию, что заказал медальон.
– Он вообще не верит в то, что мои исследования могут увенчаться успехом, – процедил магистр.
И правильно делает. Я как-то и сама уже не верю в то, что эта затея с оживлением не бредовая. Но говорить об этом магистру Волену… мне пока жить не надоело. Да и вообще, мне как-то всё равно должно быть до его тараканов. Наверное.
– Слушай, а что ты потом с Сильвией делать собираешься?
– В смысле?
– В прямом. Ну вот, допустим, оживишь ты её. Допустим, она даже нормальной будет, – во что я, честно говоря, уже не очень-то верила. – Думаешь, она, преисполненная благодарности, сразу повесится тебе на шею и поклянется в вечной любви и преданности?
– Это не является моей целью, – как-то очень уж злобно и скрипя зубами пояснил магистр, и я подумала, что сейчас мне лучше заткнуться и помалкивать.
Да и что это я, в самом деле, пристала к нему?
– Стой тут. А то опять Мага вспугнешь. Ищи его тогда по всей Идмирии, – скомандовала я, поднимаясь по деревянной лестнице на второй этаж Синего дома, который уже лет эдак сорок был просто облупленным.
Меня послушались. Видимо, обиделись, что я такие вопросы неудобные задаю. Ну и пёс с ним.
Дверь в квартиру Сноули оказалась открытой. Что само по себе уже не просто настораживало, а жуть как ненормально.
– Ма-а-аг, – окликнула я старого знакомца, а в ответ тишина, только мыши пищат, дерясь за плесневелый сухарь.
Прошла по квартире… мда. Здесь, похоже, неделю никто не появлялся.
Вот… тьма! И где его теперь искать? Он же, если на дно залёг…
Я вышла из жилища Сноули и зло хлопнула дверью. Быстро сбежала по лестнице и, мотнув головой магистру, так же быстро пошла меж торговых рядов.
Торговлю уже вовсю сворачивали. Натирали тухлую рыбу маслом, чтобы завтра снова разложить её на прилавках и перемешать со свежепойманной. Сворачивали нитки, которыми подтягивали весы, обвешивая покупателей… в общем, закрывались.
Магистр Волен меня не трогал. Правильно делал. Злилась я.
Чуть ощутимое касание к поясу. Хоп.
– Тётенька, пустите! – заорал и затрепыхался пойманный мной за руку сорванец лет этак восьми-десяти. – Я с вами не пойду никуда! Помогите!
– Тихо ты, Шпонька! Скажи – ты вообще уже страх потерял, у своих по карманам бить?
Малец умолк и наконец перестал вырываться.
– Шустрая, ты?!
– Шустрая, я, – подтвердила я. – Идём, перетереть кое-что надо, – отвела я его в сторону, подальше от косящих на нас прохожих.
– Ох ты ж… Что, правда – ты? – округлил он большие карие глаза на перемазанном грязью лице, и я кивнула. – А говорили, что слиняла к демонам, после того, как Трёхглазого того… – чиркнул он ребром ладони по горлу. – А ты вон какая… что, по-крупному работать начала?
– Можно и так сказать, – поморщилась я, вспоминая, как оно всё начиналось. – Слышь, а ты не в курсе, где Маг отирается сейчас?
Шпонька пожал плечами и молча указал глазами на кошель. Гад мелкий.
Я улыбнулась, недолго думая, вытащила сребник. Из кошеля магистра. А что? Его косяк, между прочим.
Серебряная монета запрыгала между моими пальцами, вызвав голодный блеск в карих глазюках Шпоньки, и тут же нырнула в ладонь.
– Так что? – подняла я вопросительно бровь.
– У девки своей. Амалы Рыжей. В Квартале Наслаждений. Был, по крайней мере.
Ну да… могла бы и сама догадаться.
Я улыбнулась, подбросила монету – и Шпонька тут же поймал её в воздухе. Вытащила вторую. Тоже из кошеля магистра, который в принципе на это всё реагировал, как сытый удав. То есть никак. Стоял столбом и смотрел на мои манипуляции.
– Ты меня не видел, – подбросила я ещё один сребник, который тут же скрылся в карманах Шпоньки.
– Понятное дело, – улыбнулся он, продемонстрировав дырку вместо переднего зуба. – Ты, Шустрая, если что – обращайся. Я ж завсегда рад помочь старой знакомой.
– Чеши отсюда давай, – миролюбиво напутствовала я его.
Два раза повторять не нужно никому в Квартале Висельников. Шмыг. И Шпоньки как и не было.
– Любопытно… – задумчиво пробормотал Абрахам, шагая рядом со мной в указанном Шпонькой направлении.
– Ой, можно подумать, что ты, лишившись двух сребников, по миру пойдёшь, – поморщилась я, сворачивая в узкий проулок.
– Нет, конечно. Но зная местную шпану, он бы и за медяк всё рассказал…
Я остановилась, резко развернулась к магистру лицом. И вот так меня разозлила эта кривая, насмешливая улыбочка…
– Да ты вообще представляешь себе, как живется таким, как он?! – не заботясь о том, что из окон свесилась пара голов – поглазеть на очередную уличную потасовку, и тут же, не увидев ничего стоящего, спряталась назад. – Шпонька, между прочим, из нормальной семьи был. Пока папка-мамка его живы были, нормальным ребёнком жил. А как померли, родственнички в приют и сбагрили. Он, как Сэм его из приюта забрал, всё по ночам ревел, душу рвал. Это мы привычные с пеленок. А он, между прочим… да ну тебя…
Я вдохнула-выдохнула. Чёртов Квартал Семи Висельников. Вечно что-то в воздухе летает. В нос, видно, дрянь какая попала, потому как защипало так, что аж слёзы на глазах выступили. Потому нос этот и потёрла. И, не особо заботясь о том, идёт за мной магистр или нет, чуть не бегом двинулась к дому Амалы Рыжей.
* * *
– Здррасте! – поздоровалась я с Амалой, одетой в тонкий, прозрачный пеньюар персикового цвета, совершенно не скрывающий полностью обнажённое тело. – А Мага можно?
– Не выпендривайся, – поморщила свой прекрасный, чуть вздёрнутый носик хозяйка этого небольшого, вполне приличного с виду, домика в Квартале Неземных Наслаждений. – Зачем тебе Сноули?
– По делу.
– По какому?
– А ты, смотрю, уже и тут свой нос суёшь? – оттолкнув её плечом, вошла я в дом.
– Кэт. Не борзей, – предупредила меня Рыжая. – А то…
– Пуганая, – оборвала я готовую разразиться гневной тирадой Амалу. – Так где Маг?
Амала мотнула головой в сторону двери, ведущей в подвал:
